NUMINOSUM

#мысли #ислам
В продолжение темы Совершенного Человека у суфиев возникло несколько соображений. Когда Ибн Араби говорит, что Совершенный Человек для Бога – то же, что зрачок для глаза, т.е. что Бог становится в Совершенном Человеке воспринимающим , то сразу возникает вопрос: а что это за особый способ «бытия» Бога – бытие-воспринимающим? И зачем ему это? Некоторые вспомнят в связи с этим Гегеля (выше приводил цитату): дух-в-себе, дух-для-себя, дух-у-себя. Но зачем исламскому Богу какой-то дополнительный модус бытия, Он что «в-себе» – несовершенен? На самом деле, вопрос для исламской (и любой монотеистической) мысли непраздный, потому что, если Бог полон и совершенен, то зачем ему творить мир? (еще и такой мир) В классическом каламе возобладала точка зрения о том, что Бог творит мир «просто так», без цели , ведь если бы у него была цель, то она его каким-то образом обуславливала бы; у него же нет ни цели, ни мотива – по крайней мере, в том смысле, в каком мы говорим об этом (а другие смыслы нам неизвестны). Была, кстати, еще одна довольно популярная точка зрения – что творение мира является побочным продуктом любви Бога к самому себе; эта точка зрения опирается на коранический айат, в котором говорится, что Бог сотворил людей и джиннов, чтобы они поклонялись Ему. Но вот суфийская модель – которую и репрезентирует Ибн Араби – отвергает такие буквальные трактовки и утверждает, что Бог сотворил мир, потому что захотел быть познанным . Суфии опираются здесь на популярный хадис-кудси, который часто цитируют:

«Я был скрытым сокровищем, и полюбилось Мне стать ведомым. Я сотворил тварей, и благодаря Мне они Меня узнали» (неканонический хадис)

Приведу и другой хадис, который чрезвычайно популярен у суфиев:

«Из всего, что приближает ко Мне раба Моего, более всего люблю Я то, что наказал ему как должное. Благодаря сверхурочным трудам приближается раб Мой ко Мне, пока Я не полюблю его; а когда Я полюбил Его — Я слух его, коим слышит он, и зрение его, коим видит он, и длань его, коей взыскует он, и нога его, коей ступает он. Он попросит Меня — Я воздам ему, он прибегнет ко Мне — Я помогу ему. И ни в каком Своем деянии не колеблюсь Я так, как в отношении души верующего: ему не хочется умирать, а Мне не хочется обижать его»
(ал-Бухари)

Объединив два этих хадиса мы легко увидим концептуальную основу суфийского представления о Совершенном Человеке (я не говорю, что к этому все сводится – скорее, эти хадисы использовались для обрамления мистического опыта): Бог был непознанным сокровищем (т.е. ценным по определению), Он захотел стать познанным и сотворил мир, чтобы люди познавали Его благодаря Ему самому; наивысшей формой познания / поклонения является та форма, которую дарует сам Бог своему любимому рабу, и в этом случае Бог становится его слухом, зрением и т.д. – это и есть состояние угасания (фана’). Можно спросить: а почему суфии так доверяют хадисам и разного рода мистическим изречениям, ведь есть первоисточник – Коран? Однако проблема в том, что Коран невозможно читать без истолкования – даже перевод Корана является истолкованием. И классические суннитские хадисы (а классическими они стали далеко не сразу) – это прямые или косвенные истолкования Корана или разъяснения коранической проблематики (без хадисов невозможно даже знать, как молиться – в Коране таких деталей просто нет). В нашей статье по суфийской герменевтике мы показываем, что суфии прибегают к специфическим методам экзегезы, принципиально отличным от подхода классических муфассиров. Поэтому вполне естественно, что акценты расставляются таким образом, чтобы экзегеза удовлетворяла суфийскую «гностическую» (т.е. ориентированную на познание) интенцию. Вопрос о «буквальном смысле» тут не так важен. Точнее, буквальный смысл оказывается лишь местом погружения в «бездонный океан коранического знания».

Telegram

NUMINOSUM

#мысли #ислам
Нашел свой старый доклад «Учение Ибн Араби о Совершенном Человеке: истоки и интерпретации» . Доклад прочитан в январе 2017 года на семинаре «Человек в исламе», организованном Институтом философии и социально-политических наук ЮФУ. Как всегда…

www.group-telegram.com/es/sergey_boroday.com/560

772 viewsedited  Mar 31, 2023 at 14:11

#мысли #ислам
В продолжение темы Совершенного Человека у суфиев возникло несколько соображений. Когда Ибн Араби говорит, что Совершенный Человек для Бога – то же, что зрачок для глаза, т.е. что Бог становится в Совершенном Человеке воспринимающим , то сразу возникает вопрос: а что это за особый способ «бытия» Бога – бытие-воспринимающим? И зачем ему это? Некоторые вспомнят в связи с этим Гегеля (выше приводил цитату): дух-в-себе, дух-для-себя, дух-у-себя. Но зачем исламскому Богу какой-то дополнительный модус бытия, Он что «в-себе» – несовершенен? На самом деле, вопрос для исламской (и любой монотеистической) мысли непраздный, потому что, если Бог полон и совершенен, то зачем ему творить мир? (еще и такой мир) В классическом каламе возобладала точка зрения о том, что Бог творит мир «просто так», без цели , ведь если бы у него была цель, то она его каким-то образом обуславливала бы; у него же нет ни цели, ни мотива – по крайней мере, в том смысле, в каком мы говорим об этом (а другие смыслы нам неизвестны). Была, кстати, еще одна довольно популярная точка зрения – что творение мира является побочным продуктом любви Бога к самому себе; эта точка зрения опирается на коранический айат, в котором говорится, что Бог сотворил людей и джиннов, чтобы они поклонялись Ему. Но вот суфийская модель – которую и репрезентирует Ибн Араби – отвергает такие буквальные трактовки и утверждает, что Бог сотворил мир, потому что захотел быть познанным . Суфии опираются здесь на популярный хадис-кудси, который часто цитируют:

«Я был скрытым сокровищем, и полюбилось Мне стать ведомым. Я сотворил тварей, и благодаря Мне они Меня узнали» (неканонический хадис)

Приведу и другой хадис, который чрезвычайно популярен у суфиев:

«Из всего, что приближает ко Мне раба Моего, более всего люблю Я то, что наказал ему как должное. Благодаря сверхурочным трудам приближается раб Мой ко Мне, пока Я не полюблю его; а когда Я полюбил Его — Я слух его, коим слышит он, и зрение его, коим видит он, и длань его, коей взыскует он, и нога его, коей ступает он. Он попросит Меня — Я воздам ему, он прибегнет ко Мне — Я помогу ему. И ни в каком Своем деянии не колеблюсь Я так, как в отношении души верующего: ему не хочется умирать, а Мне не хочется обижать его»
(ал-Бухари)

Объединив два этих хадиса мы легко увидим концептуальную основу суфийского представления о Совершенном Человеке (я не говорю, что к этому все сводится – скорее, эти хадисы использовались для обрамления мистического опыта): Бог был непознанным сокровищем (т.е. ценным по определению), Он захотел стать познанным и сотворил мир, чтобы люди познавали Его благодаря Ему самому; наивысшей формой познания / поклонения является та форма, которую дарует сам Бог своему любимому рабу, и в этом случае Бог становится его слухом, зрением и т.д. – это и есть состояние угасания (фана’). Можно спросить: а почему суфии так доверяют хадисам и разного рода мистическим изречениям, ведь есть первоисточник – Коран? Однако проблема в том, что Коран невозможно читать без истолкования – даже перевод Корана является истолкованием. И классические суннитские хадисы (а классическими они стали далеко не сразу) – это прямые или косвенные истолкования Корана или разъяснения коранической проблематики (без хадисов невозможно даже знать, как молиться – в Коране таких деталей просто нет). В нашей статье по суфийской герменевтике мы показываем, что суфии прибегают к специфическим методам экзегезы, принципиально отличным от подхода классических муфассиров. Поэтому вполне естественно, что акценты расставляются таким образом, чтобы экзегеза удовлетворяла суфийскую «гностическую» (т.е. ориентированную на познание) интенцию. Вопрос о «буквальном смысле» тут не так важен. Точнее, буквальный смысл оказывается лишь местом погружения в «бездонный океан коранического знания».

BY NUMINOSUM