Ситуация с владикавказским заводом УГМК потребовала от пиарщиков Махмудова чрезвычайных мер реагирования, т.к. пожар в одном из цехов привел к митингу за закрытие предприятия прямо у здания правительства Северной Осетии, а затем и локальному политическому кризису. По ТГ-каналам уже прошел темник о том, что «завод «Электроцинк» пытаются отжать осетинские националисты». Власти республики, кровно зависящие от траншей уральской наличности, что-то мямлят о том, что в случае закрытия, УГМК перестанет вывозить отвальный клинкер, скопившийся за почти век работы завода, отравляющий почву и воздух (около 1,8 млн тонн отходов).
Руководитель «Электроцинка» Игорь Ходыко утверждает, что «клинкер очень привлекателен в плане переработки: в одной тонне этого продукта содержится до 10 грамм золота и до 1 000 грамм серебра». И этим как бы подтверждает «экологическую целесообразность» работы завода (не говоря уже о социальном аспекте). Однако УГМК готовит запасной план: он избавляются от права владения клинкером и через судебные разбирательства, и коммерческие истории.
Напомним, парламент Северной Осетии под давлением общественности проголосовал за закрытие завода. Несмотря на то, что правового механизма для реализации этого решения нет, это решение стало ярчайшим индикатором социальной напряжения вокруг предприятия Махмудова.
Ситуация с владикавказским заводом УГМК потребовала от пиарщиков Махмудова чрезвычайных мер реагирования, т.к. пожар в одном из цехов привел к митингу за закрытие предприятия прямо у здания правительства Северной Осетии, а затем и локальному политическому кризису. По ТГ-каналам уже прошел темник о том, что «завод «Электроцинк» пытаются отжать осетинские националисты». Власти республики, кровно зависящие от траншей уральской наличности, что-то мямлят о том, что в случае закрытия, УГМК перестанет вывозить отвальный клинкер, скопившийся за почти век работы завода, отравляющий почву и воздух (около 1,8 млн тонн отходов).
Руководитель «Электроцинка» Игорь Ходыко утверждает, что «клинкер очень привлекателен в плане переработки: в одной тонне этого продукта содержится до 10 грамм золота и до 1 000 грамм серебра». И этим как бы подтверждает «экологическую целесообразность» работы завода (не говоря уже о социальном аспекте). Однако УГМК готовит запасной план: он избавляются от права владения клинкером и через судебные разбирательства, и коммерческие истории.
Напомним, парламент Северной Осетии под давлением общественности проголосовал за закрытие завода. Несмотря на то, что правового механизма для реализации этого решения нет, это решение стало ярчайшим индикатором социальной напряжения вокруг предприятия Махмудова.
BY Мысли-НеМысли
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Investors took profits on Friday while they could ahead of the weekend, explained Tom Essaye, founder of Sevens Report Research. Saturday and Sunday could easily bring unfortunate news on the war front—and traders would rather be able to sell any recent winnings at Friday’s earlier prices than wait for a potentially lower price at Monday’s open. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from sg
