Вышла запись нашей беседы со вдовой Владимира Микушевича Татьяной Владимировной.
Удвитетная женщина, бесконечно преданная своему мужу , знающая не только детали его работы над переводами и стихи наизусть , но и обстоятельства их сочинения.
Супруги на каком-то этапе должны стать практически единым целым , пронизывать и взаимодополнять друг друга, как сообщающиеся сосуды.
В этом, как мне представляется, смысл православного венчания — благодать Духа Святого спаивает двух в одно.
Удвитетная женщина, бесконечно преданная своему мужу , знающая не только детали его работы над переводами и стихи наизусть , но и обстоятельства их сочинения.
Супруги на каком-то этапе должны стать практически единым целым , пронизывать и взаимодополнять друг друга, как сообщающиеся сосуды.
В этом, как мне представляется, смысл православного венчания — благодать Духа Святого спаивает двух в одно.
Forwarded from Солнце Севера
«Полярный день» памяти поэта, философа и переводчика Владимира Микушевича можно посмотреть в записи
Вы узнаете:
- почему Союз писателей не заметил смерти выдающегося поэта и переводчика Владимира Микушевича, переводы которого есть в каждой библиотеке;
- как так вышло, что Чаша Грааля хранится у Микушевича в Мочаловке, в серванте;
- как поэт подходил к переводам;
- об автобиографических стихотворениях о встречах с Пресвятой Богородицей;
- и многом другом.
Смотреть во ВК
На «Полярном дне» 29 ноября воспоминаниями о жизни Владимира Борисовича поделились его вдова Татьяна Владимировна и его ученица, музыкант группы "Злыдота", главный редактор журнала "Агротехника и технологии" Мария Лушникова.
Также о восприятии поэзии и философии Владимира Микушевича поговорили эссеист и редактор сообщества «Друг ситный», главный редактор информагентства «Хорошие новости» Александр Олексюк, публицист Константин Степанов и ведущий «Полярного дня» Алексей Кыштымов (он же "Лёша Омский" – исполнитель, сочиняющий музыку для скрытников и леших).
Вы узнаете:
- почему Союз писателей не заметил смерти выдающегося поэта и переводчика Владимира Микушевича, переводы которого есть в каждой библиотеке;
- как так вышло, что Чаша Грааля хранится у Микушевича в Мочаловке, в серванте;
- как поэт подходил к переводам;
- об автобиографических стихотворениях о встречах с Пресвятой Богородицей;
- и многом другом.
Смотреть во ВК
На «Полярном дне» 29 ноября воспоминаниями о жизни Владимира Борисовича поделились его вдова Татьяна Владимировна и его ученица, музыкант группы "Злыдота", главный редактор журнала "Агротехника и технологии" Мария Лушникова.
Также о восприятии поэзии и философии Владимира Микушевича поговорили эссеист и редактор сообщества «Друг ситный», главный редактор информагентства «Хорошие новости» Александр Олексюк, публицист Константин Степанов и ведущий «Полярного дня» Алексей Кыштымов (он же "Лёша Омский" – исполнитель, сочиняющий музыку для скрытников и леших).
Vk
VK | Welcome!
VK is the largest European social network with more than 100 million active users. Our goal is to keep old friends, ex-classmates, neighbors and colleagues in touch.
Кстати про Святого Князя Александра Невского в детской поликлинике.
Смятые талоны электронной очереди предлагают не просто выбросить в урну, а с их помощью проголосовать. Рядом с горельефом стоят два ведерка.
Если ребенок считает, что в гипотетической битве добра со злом победит Дарт Вейдер — следует бросить бумажку в одно ведро, а если победу одержит святой князь Александр Невский — в другое.
В день, когда я сделал это фото, Невский уверенно побеждал. ⚔️
Смятые талоны электронной очереди предлагают не просто выбросить в урну, а с их помощью проголосовать. Рядом с горельефом стоят два ведерка.
Если ребенок считает, что в гипотетической битве добра со злом победит Дарт Вейдер — следует бросить бумажку в одно ведро, а если победу одержит святой князь Александр Невский — в другое.
В день, когда я сделал это фото, Невский уверенно побеждал. ⚔️
Все что нужно знать о Сирийском перевороте и том, кто стоит за спинами бармалеев.
Forwarded from Oleg Blokhin
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
У бармалея, выступающего на митинге вырвали микрофон и быстро убрали со сцены, после того как он стал гнать на США. Спалил контору.
Так вот оно че, Михалыч😂
Так вот оно че, Михалыч😂
Черные чудеса
Нейросеть нарисовала "русский праздник"....
Если на творчество "нейрохудожников" посмотреть внимательно, то можно сделать неожиданные выводы о нас самих, ведь нейросеть, анализируя весь накопленный человечеством опыт, как бы приподнимает безобразное, но и низводит прекрасное, усредняя всё до состояния тепленькой жижи.
То есть, выдаёт нечто тотально среднее, настолько среднее , что становится не по себе, подсознательно неловко, тошно и поэтому чаще всего мы легко отличаем, где картинку сделала нейросеть, а где нарисовал человек.
Ведь нет абсолютного критерия теплоты — для кого-то , например, теплой будет вода при +19, а для кого-то и + 30 — холодная. Нейросеть магически приближается к некой тотальной нейтральности, от чего всегда кажется чем-то пластмассовым, соевым, пресным. Но вместе с тем, эта пресность имеет скорее негативную коннотацию, она никакая, не холодная и не горячая , толерантная, именно она "изблевывается" в Апокалипсисе.
Неслучайно среднее очень часто приближается к пошлому.
Гоголь, размышляя о своих "Мёртвых душах", писал:
"Мне бы скорей простили, если бы я выставил картинных извергов; но пошлости не простили мне. Русского человека испугала его ничтожность более, чем все его пороки и недостатки. Явленье замечательное! Испуг прекрасный! В ком такое сильное отвращенье от ничтожного, в том, верно, заключено все то, что противуположно ничтожному".
Собственно, поэтому нейросети часто пугают, они обнажают нашу среднюю, пошловатую натуру. Чем пошлее, тем меньше шансов спастись.
Нейросеть нарисовала "русский праздник"....
Если на творчество "нейрохудожников" посмотреть внимательно, то можно сделать неожиданные выводы о нас самих, ведь нейросеть, анализируя весь накопленный человечеством опыт, как бы приподнимает безобразное, но и низводит прекрасное, усредняя всё до состояния тепленькой жижи.
То есть, выдаёт нечто тотально среднее, настолько среднее , что становится не по себе, подсознательно неловко, тошно и поэтому чаще всего мы легко отличаем, где картинку сделала нейросеть, а где нарисовал человек.
Ведь нет абсолютного критерия теплоты — для кого-то , например, теплой будет вода при +19, а для кого-то и + 30 — холодная. Нейросеть магически приближается к некой тотальной нейтральности, от чего всегда кажется чем-то пластмассовым, соевым, пресным. Но вместе с тем, эта пресность имеет скорее негативную коннотацию, она никакая, не холодная и не горячая , толерантная, именно она "изблевывается" в Апокалипсисе.
Неслучайно среднее очень часто приближается к пошлому.
Гоголь, размышляя о своих "Мёртвых душах", писал:
"Мне бы скорей простили, если бы я выставил картинных извергов; но пошлости не простили мне. Русского человека испугала его ничтожность более, чем все его пороки и недостатки. Явленье замечательное! Испуг прекрасный! В ком такое сильное отвращенье от ничтожного, в том, верно, заключено все то, что противуположно ничтожному".
Собственно, поэтому нейросети часто пугают, они обнажают нашу среднюю, пошловатую натуру. Чем пошлее, тем меньше шансов спастись.
Сладкий подарок в "Красном и белом", на нем змий и перевёрнутая пентаграмма.
Поможем змию (зелёному) пересчитать все новогодние подарки на упаковке ? А сколько их на стеллажах! Каких хош: игристых, полусладких , односолодовых.
К слову, интересно, что с первого марта 2025 года в Вологодской области КБ и другие магазины смогут продавать бухлишко по будням строго с 12 до 14 часов.
А в Челябинске запретят продажу спиртного на праздники и существенно ограничат возможности открыть наливайку.
Связано это с тем, что в течение 10 лет был тренд на снижение пьянства — Россия с апокалиптических 11 литров чистого спирта на человека в 2007 году к 2020-му ушла на 6-7 литра и не входила даже в топ-50 самых пьющих стран ( рейтинг возглавили свободолюбивые прибалты ).
В моем окружении почти все в это время уже не пили, да и в целом по ощущениям проблема, которая грозила катастрофой в 1990-е и нулевые , как-то постепенно практически сошла на нет.
Но потом случился ковид, самоизоляция , СВО, нервы, переживания, стресс, и люди снова потянулись к стакану — стали помогать змию КБ пересчитывать новогодние подарки.
Кривая чистого спирта на душу населения, как та змейка снова поползла вверх. И чтобы не свалиться обратно в синюю яму, принимаются разные запретительные законы. Сложно сказать, насколько они будут эффективны, но ясно, что крики в духе: "Запретами проблему не решить , люди с прекрасных хмельных напитков из "Красного и белого" массово перейдут на незамерзайку и димедрольный самогон, купленный у цыган и таксистов" — это полная ерунда. Массово не перейдут, а тот кто начнет пить стеклоочиститель, и без всяких законов бы его пил.
Подобная аргументация напоминает позицию сторониц абортов. Мол, запретите аборты, и женщины толпами пойдут в сырые подвалы , где их будут выскабливать полубезумные, заляпанные кровью абортмахеры - мясники. Это тоже неправда. Просто, невозможность сделать аборт в клинике у врачей , тем более по полису ОМС, станет одним из аргументов в пользу сохранить ребенка, а не рисковать жизнью и здоровьем. Аборты необходимо оставить только по медицинским показаниям , а продажу алкоголя ограничить в розничных магазинах, пусть люди, если хотят, выпивают в питейных заведениях, под хорошую закуску, живую музыку и танцы.
P.S. Разумеется, все запретительные меры должны идти бок о бок с созидательными.
Поможем змию (зелёному) пересчитать все новогодние подарки на упаковке ? А сколько их на стеллажах! Каких хош: игристых, полусладких , односолодовых.
К слову, интересно, что с первого марта 2025 года в Вологодской области КБ и другие магазины смогут продавать бухлишко по будням строго с 12 до 14 часов.
А в Челябинске запретят продажу спиртного на праздники и существенно ограничат возможности открыть наливайку.
Связано это с тем, что в течение 10 лет был тренд на снижение пьянства — Россия с апокалиптических 11 литров чистого спирта на человека в 2007 году к 2020-му ушла на 6-7 литра и не входила даже в топ-50 самых пьющих стран ( рейтинг возглавили свободолюбивые прибалты ).
В моем окружении почти все в это время уже не пили, да и в целом по ощущениям проблема, которая грозила катастрофой в 1990-е и нулевые , как-то постепенно практически сошла на нет.
Но потом случился ковид, самоизоляция , СВО, нервы, переживания, стресс, и люди снова потянулись к стакану — стали помогать змию КБ пересчитывать новогодние подарки.
Кривая чистого спирта на душу населения, как та змейка снова поползла вверх. И чтобы не свалиться обратно в синюю яму, принимаются разные запретительные законы. Сложно сказать, насколько они будут эффективны, но ясно, что крики в духе: "Запретами проблему не решить , люди с прекрасных хмельных напитков из "Красного и белого" массово перейдут на незамерзайку и димедрольный самогон, купленный у цыган и таксистов" — это полная ерунда. Массово не перейдут, а тот кто начнет пить стеклоочиститель, и без всяких законов бы его пил.
Подобная аргументация напоминает позицию сторониц абортов. Мол, запретите аборты, и женщины толпами пойдут в сырые подвалы , где их будут выскабливать полубезумные, заляпанные кровью абортмахеры - мясники. Это тоже неправда. Просто, невозможность сделать аборт в клинике у врачей , тем более по полису ОМС, станет одним из аргументов в пользу сохранить ребенка, а не рисковать жизнью и здоровьем. Аборты необходимо оставить только по медицинским показаниям , а продажу алкоголя ограничить в розничных магазинах, пусть люди, если хотят, выпивают в питейных заведениях, под хорошую закуску, живую музыку и танцы.
P.S. Разумеется, все запретительные меры должны идти бок о бок с созидательными.
Прабабка моей жены была печником. В 1930-е годы после ареста мужа, взяла под мышку четырех детей и ушла жить в деревню за 120 км.от Челябинска.
Вырыла там землянку и жила, складывала людям печи, растила детей. Из имущества у них был восхитительный дореволюционный буфет — гордость семьи. Ее сын — дед Иван — умер позапрошлой весной , ему перевалило за 90. Почти до самой смерти мы говорили с ним "о том, что в мире творится". А незадолго до ухода он попросил меня распечатывать ноты "Полонеза" Огинского — играл на баяне. От другой бабушки жены досталась балалайка, сегодня я повесил ее на стене в комнате дочери.
Один мой дед по профессии был бондарем — всему селу делал бочки. Это удивительное, граничащее с искусством ремесло — изготовить деревянную бочку, которая сумеет удержать воду.
Я до сих пор помню крепкую синюю бочку с нарисованными на ней золотыми звёздами. Она стояла под навесом такая красивая и такая большая, что казалось , в ней мог спрятаться взрослый человек. Не знаю, зачем на ней нарисовали звёздное небо , возможно , от жажды прекрасного. И в конце концов , почему бы и нет?
А вот самого деда, увы, не помню — он умер, когда мне едва исполнилось три года. Из-за болезни почек. По этой причине , его, вероятно, не взяли на фронт. А 1989 году отец приехал с похорон и привёз мне в память о деде синюю протестантскую Библию — они с бабушкой были штундистами.
А второго деда — по маме — Игната Андреевича — я часто вспоминаю, особенно в послелнее время.
Несколько лет назад, перебирая семейный фотоархив, наткнулся на снимок, который раньше не замечал. Это была небольшая, слегка потрескавшаяся бледно-желтая карточка с плодово-ягодной виньеткой. На ней – моей дед – сержант Красной армии, в длинной шинели, подпоясанной ремнем с портупеей. К груди приколоты орден и несколько круглых медалей, на голове – лихо заломанная солдатская шапка со звездой.
Он еще совсем молодой, а уже старший сержант, смотрит весело, с вызовом, с чувством немыслимого для простого крестьянина достоинства. Рядом стоит его плечистый товарищ – тоже юный, дерзкий, с наградами. Оба не улыбаются – это же фотоателье, серьезное дело, смеются одними глазами.
Между ними втиснут ажурный столик на длинной, как у поганки ножке. Каждый из бойцов держит одну руку по швам, а другую – поверх этого крошечного, декоративного столика. Позади них, на стене, висит декорация – гобелен с цаплей. Немного нелепая на фоне людей в военной форме. Цапля бы неплохо смотрелась в компании с почтенным семейством или с двумя подружками в чепцах, на худой конец – с охотниками. Солдаты насторожили птицу, она замерла на худенькой лапке и прислушалась. Что они станут делать дальше?
В нижнем левом углу фотокарточки отпечатана надпись размашистым почерком с вензелями: “Львiв, листопад. 1944 рiк”.
Мне хорошо знаком этот дедов взгляд. Он пронес его через всю жизнь. Спокойный, веселый взгляд победителя – вчерашнего крестьянского сына, которого ветер истории вынес в чужой и далекий “Львiв”, к тонконогой цапле на гобелене, а потом еще дальше на Запад, в трансильванские болота, в Чехию. И везде с боями.
Я задумался, какой все-таки грозной, но вместе с тем и будничной может быть война. Кто-то в ней видит одну лишь смерть, а кто-то жизнь со своими простыми радостями. Человек, для которого война становится экзистенциальной катастрофой, сковывающей разум и чувства, едва ли пойдет в фотоателье в освобожденном от нацистов Львове. Он не будет вот так смотреть в объектив, желая весь мир объять взглядом: без ненависти и угрозы, с жадным, ревнивым желанием его влюбить в себя или освободить или, скорее всего, просто обойти вокруг да около в солдатских кирзовых сапогах. И везде глядеть.
Вырыла там землянку и жила, складывала людям печи, растила детей. Из имущества у них был восхитительный дореволюционный буфет — гордость семьи. Ее сын — дед Иван — умер позапрошлой весной , ему перевалило за 90. Почти до самой смерти мы говорили с ним "о том, что в мире творится". А незадолго до ухода он попросил меня распечатывать ноты "Полонеза" Огинского — играл на баяне. От другой бабушки жены досталась балалайка, сегодня я повесил ее на стене в комнате дочери.
Один мой дед по профессии был бондарем — всему селу делал бочки. Это удивительное, граничащее с искусством ремесло — изготовить деревянную бочку, которая сумеет удержать воду.
Я до сих пор помню крепкую синюю бочку с нарисованными на ней золотыми звёздами. Она стояла под навесом такая красивая и такая большая, что казалось , в ней мог спрятаться взрослый человек. Не знаю, зачем на ней нарисовали звёздное небо , возможно , от жажды прекрасного. И в конце концов , почему бы и нет?
А вот самого деда, увы, не помню — он умер, когда мне едва исполнилось три года. Из-за болезни почек. По этой причине , его, вероятно, не взяли на фронт. А 1989 году отец приехал с похорон и привёз мне в память о деде синюю протестантскую Библию — они с бабушкой были штундистами.
А второго деда — по маме — Игната Андреевича — я часто вспоминаю, особенно в послелнее время.
Несколько лет назад, перебирая семейный фотоархив, наткнулся на снимок, который раньше не замечал. Это была небольшая, слегка потрескавшаяся бледно-желтая карточка с плодово-ягодной виньеткой. На ней – моей дед – сержант Красной армии, в длинной шинели, подпоясанной ремнем с портупеей. К груди приколоты орден и несколько круглых медалей, на голове – лихо заломанная солдатская шапка со звездой.
Он еще совсем молодой, а уже старший сержант, смотрит весело, с вызовом, с чувством немыслимого для простого крестьянина достоинства. Рядом стоит его плечистый товарищ – тоже юный, дерзкий, с наградами. Оба не улыбаются – это же фотоателье, серьезное дело, смеются одними глазами.
Между ними втиснут ажурный столик на длинной, как у поганки ножке. Каждый из бойцов держит одну руку по швам, а другую – поверх этого крошечного, декоративного столика. Позади них, на стене, висит декорация – гобелен с цаплей. Немного нелепая на фоне людей в военной форме. Цапля бы неплохо смотрелась в компании с почтенным семейством или с двумя подружками в чепцах, на худой конец – с охотниками. Солдаты насторожили птицу, она замерла на худенькой лапке и прислушалась. Что они станут делать дальше?
В нижнем левом углу фотокарточки отпечатана надпись размашистым почерком с вензелями: “Львiв, листопад. 1944 рiк”.
Мне хорошо знаком этот дедов взгляд. Он пронес его через всю жизнь. Спокойный, веселый взгляд победителя – вчерашнего крестьянского сына, которого ветер истории вынес в чужой и далекий “Львiв”, к тонконогой цапле на гобелене, а потом еще дальше на Запад, в трансильванские болота, в Чехию. И везде с боями.
Я задумался, какой все-таки грозной, но вместе с тем и будничной может быть война. Кто-то в ней видит одну лишь смерть, а кто-то жизнь со своими простыми радостями. Человек, для которого война становится экзистенциальной катастрофой, сковывающей разум и чувства, едва ли пойдет в фотоателье в освобожденном от нацистов Львове. Он не будет вот так смотреть в объектив, желая весь мир объять взглядом: без ненависти и угрозы, с жадным, ревнивым желанием его влюбить в себя или освободить или, скорее всего, просто обойти вокруг да около в солдатских кирзовых сапогах. И везде глядеть.
– Пленных мы не обижали. Правда, сапогами менялись. Наши-то ужасные были сапоги – собачий свист, а не обувь, тьфу ты, – а у немцев хорошие. А еще очень сильно хотелось спать. Научился спать стоя, как слон. Идешь и спишь, – рассказывал дед о войне.
– А страшно было? – спрашивал я, еще совсем маленький, котом сидевший на больших дедовских коленях.
– Было сынку, – невозмутимо отвечал дед.
– И что же вы?
– А ничего. Что мы? – дед посмеивался. – Воевали.
Рассматривая фото, я начал сомневаться, что дед не слукавил, сказав это “было сынку”. Ляпнул, чтобы не показаться позером. Слишком ярко и лучисто смотрел. Он делал это даже в редкие дни позора, когда моя бабушка – крепкая, раньше очень красивая женщина с хитрецой – увозила хмельного деда от приятеля. Чтобы его усовестить – везла по селу в самодельной тачанке с высокими бортами. Дед выглядывал оттуда, будто из башни Т-34. Бабушка с силой толкала вперед длинную жердь-оглоблю – “гиляку”, как называли ее на Украине и кричала: “Дивіться, який герой! Чи не соромно тобі Старий біс?”. Дед причитал, похохатывал, театрально охал, но и на житейских кочках не терял этого взгляда, запечатленного когда-то в освобожденном городе.
Вероятно, с этим взглядом он и помер – старый, былинный, наполненный днями. Его погребли в парадном костюме с орденской планкой.
Современного человека пытаются атомизировать не только вширь, чтобы он не ощущал себя частью народа со всеми его радостями и печалями, красотой и уродством. Но и вглубь. Словно никогда и нигде не было этих печников, бондарей, сержантов Красной Армии — множества людей, составляющими с нами один род. А всегда были , есть и будут только менеджер проектов Петя или журналист Саша или художник Ирина. Когда ты смотришь в мутную воду и ничего не видишь кроме своего размытого отражения, а под водой, меж тем, Китеж град. Он есть один общий и у каждого свой.
– А страшно было? – спрашивал я, еще совсем маленький, котом сидевший на больших дедовских коленях.
– Было сынку, – невозмутимо отвечал дед.
– И что же вы?
– А ничего. Что мы? – дед посмеивался. – Воевали.
Рассматривая фото, я начал сомневаться, что дед не слукавил, сказав это “было сынку”. Ляпнул, чтобы не показаться позером. Слишком ярко и лучисто смотрел. Он делал это даже в редкие дни позора, когда моя бабушка – крепкая, раньше очень красивая женщина с хитрецой – увозила хмельного деда от приятеля. Чтобы его усовестить – везла по селу в самодельной тачанке с высокими бортами. Дед выглядывал оттуда, будто из башни Т-34. Бабушка с силой толкала вперед длинную жердь-оглоблю – “гиляку”, как называли ее на Украине и кричала: “Дивіться, який герой! Чи не соромно тобі Старий біс?”. Дед причитал, похохатывал, театрально охал, но и на житейских кочках не терял этого взгляда, запечатленного когда-то в освобожденном городе.
Вероятно, с этим взглядом он и помер – старый, былинный, наполненный днями. Его погребли в парадном костюме с орденской планкой.
Современного человека пытаются атомизировать не только вширь, чтобы он не ощущал себя частью народа со всеми его радостями и печалями, красотой и уродством. Но и вглубь. Словно никогда и нигде не было этих печников, бондарей, сержантов Красной Армии — множества людей, составляющими с нами один род. А всегда были , есть и будут только менеджер проектов Петя или журналист Саша или художник Ирина. Когда ты смотришь в мутную воду и ничего не видишь кроме своего размытого отражения, а под водой, меж тем, Китеж град. Он есть один общий и у каждого свой.
Несколько лет назад накануне нового года состоялась премьера фильма "Елки 5". Это какое-то очевидное паскудство, а не кино, поэтому говорить о сюжете блокбастера неинтересно, к тому же , автор его и не смотрел. "Не смотрел, но осуждаю".
В картине любопытно другое — совершенно инфернальный, пробирающий до костей, постер. Елка и два лица, которые глядят на нас промеж колючих ветвей. Одно лицо принадлежит Ивану Урганту — голему, изо рта которого старый раввин забыл вытащить записку с секретной формулой, отчего глиняный истукан прибил своего хозяина и пошел работать на телевидение. Обладатель второго лица — юморист Сергей Светлаков из шоу "Камеди клаб". Когда хохмач Светлаков искрометно шутит, его глаза остаются холодными, как кубики льда, как кусочки мерзлой земли. Он иронизирует с экрана, а на вас смотрят два могильных холмика, припорошенных снегом. В данном случае эти холмики выглядывают из елки, а рядом — глаза голема-Урганта, не менее жуткие. На хищных лицах застыли белозубые улыбки, готовые вас обольстить и сожрать. Страшная картина.
Я думаю, нечто подобное видят пьяницы, прежде чем отправиться в дурдом с белой горячкой. Предположим, Петр Никадимович принялся отмечать новый год еще с хануки, начавшейся второго декабря. На "старый новый год" он, спотыкаясь о разбросанные бутылки, нетвердо подкрадется к елке, чтобы, например, посидеть под ней или выбросить ее на помойку. Однако дерево приготовит сюрприз: вместо шаров на зеленых ветвях заблестят вестники ада: физиономии веселых и находчивых шутников. Что сделает человек, который после полуторамесячного запоя увидит на елке Урганта и Светлакова с лицами, как на постере? Разумеется, либо немедленно выбросится из окна, либо разнесет всю квартиру, а потом будет носиться голым по улицам и орать. Даже трезвому человеку сложно выдержать взгляд двоих из ларца, а запойному алкоголику, у которого нервы натянуты словно струны, видеть их — смерти подобно.
Впрочем, смотреть на Урганта и Светлакова опасно и неполезно всем. На этой елке они символизируют очень тревожное, хотя и характерное для современного мира явление. В древних нордических культах новогодняя елка имела сакральное значение. Герман Вирт ассоциирует праздничную ель с "древом мира", корни которого уходят в точку зимнего солнцестояния, а крона — к летнему солнцестоянию. Вечнозеленое дерево — это год, который движется, но остается все тем же. В христианской традиции рождественскую ель называли деревом Младенца Христа. Согласно преданию, в VIII веке святой Бонифаций проповедуя среди язычников-скандинавов, срубил дуб, посвященный богу грома Тору, чтобы показать идолопоклонникам насколько бессильны их боги. Дуб, падая, повалил несколько деревьев, кроме ели. Тогда Бонифатий нарек ель деревом Младенца Христа и установил обычай наряжать хвою на Рождество. На Русь традиция украшать елку проникла из протестантской Германии во время реформ Петра I. Профаническое, но трогательное и сентиментально-волшебное значение елка имела и в советское время. На ней развешивали милые хатки с белыми крышами, блестящих зайцев, шишки, мишуру и конфеты. Елка была чем-то семейным, родным и теплым, и новый год был семейным родным и теплым праздником. Не для всех, но для многих.
Сейчас новый год превратился в какой-то содом, в нескончаемый корпоративный шабаш, в суету, от которой рябит в глазах и закладывает уши. Новый год — это корпоратив в шумном клубе, где чернокожий дед мороз машет хером, а дамы в вечерних платьях пьют шампанское и хохочАт. Это некрофильское партсобрание на Первом канале, престарелые блудницы, взбодренные черной магией и стволовыми клетками, улыбаются и машут. Это капризные дети, которые визжат из-за того, что "санта принес не тот подарок". И это, конечно же, недотыкомки Светлаков и Ургант на елке вместо блестящих зверушек, сосулек и дождика. Все это очень грустно и жутко, но разве мы заслужили что-то другое?
В картине любопытно другое — совершенно инфернальный, пробирающий до костей, постер. Елка и два лица, которые глядят на нас промеж колючих ветвей. Одно лицо принадлежит Ивану Урганту — голему, изо рта которого старый раввин забыл вытащить записку с секретной формулой, отчего глиняный истукан прибил своего хозяина и пошел работать на телевидение. Обладатель второго лица — юморист Сергей Светлаков из шоу "Камеди клаб". Когда хохмач Светлаков искрометно шутит, его глаза остаются холодными, как кубики льда, как кусочки мерзлой земли. Он иронизирует с экрана, а на вас смотрят два могильных холмика, припорошенных снегом. В данном случае эти холмики выглядывают из елки, а рядом — глаза голема-Урганта, не менее жуткие. На хищных лицах застыли белозубые улыбки, готовые вас обольстить и сожрать. Страшная картина.
Я думаю, нечто подобное видят пьяницы, прежде чем отправиться в дурдом с белой горячкой. Предположим, Петр Никадимович принялся отмечать новый год еще с хануки, начавшейся второго декабря. На "старый новый год" он, спотыкаясь о разбросанные бутылки, нетвердо подкрадется к елке, чтобы, например, посидеть под ней или выбросить ее на помойку. Однако дерево приготовит сюрприз: вместо шаров на зеленых ветвях заблестят вестники ада: физиономии веселых и находчивых шутников. Что сделает человек, который после полуторамесячного запоя увидит на елке Урганта и Светлакова с лицами, как на постере? Разумеется, либо немедленно выбросится из окна, либо разнесет всю квартиру, а потом будет носиться голым по улицам и орать. Даже трезвому человеку сложно выдержать взгляд двоих из ларца, а запойному алкоголику, у которого нервы натянуты словно струны, видеть их — смерти подобно.
Впрочем, смотреть на Урганта и Светлакова опасно и неполезно всем. На этой елке они символизируют очень тревожное, хотя и характерное для современного мира явление. В древних нордических культах новогодняя елка имела сакральное значение. Герман Вирт ассоциирует праздничную ель с "древом мира", корни которого уходят в точку зимнего солнцестояния, а крона — к летнему солнцестоянию. Вечнозеленое дерево — это год, который движется, но остается все тем же. В христианской традиции рождественскую ель называли деревом Младенца Христа. Согласно преданию, в VIII веке святой Бонифаций проповедуя среди язычников-скандинавов, срубил дуб, посвященный богу грома Тору, чтобы показать идолопоклонникам насколько бессильны их боги. Дуб, падая, повалил несколько деревьев, кроме ели. Тогда Бонифатий нарек ель деревом Младенца Христа и установил обычай наряжать хвою на Рождество. На Русь традиция украшать елку проникла из протестантской Германии во время реформ Петра I. Профаническое, но трогательное и сентиментально-волшебное значение елка имела и в советское время. На ней развешивали милые хатки с белыми крышами, блестящих зайцев, шишки, мишуру и конфеты. Елка была чем-то семейным, родным и теплым, и новый год был семейным родным и теплым праздником. Не для всех, но для многих.
Сейчас новый год превратился в какой-то содом, в нескончаемый корпоративный шабаш, в суету, от которой рябит в глазах и закладывает уши. Новый год — это корпоратив в шумном клубе, где чернокожий дед мороз машет хером, а дамы в вечерних платьях пьют шампанское и хохочАт. Это некрофильское партсобрание на Первом канале, престарелые блудницы, взбодренные черной магией и стволовыми клетками, улыбаются и машут. Это капризные дети, которые визжат из-за того, что "санта принес не тот подарок". И это, конечно же, недотыкомки Светлаков и Ургант на елке вместо блестящих зверушек, сосулек и дождика. Все это очень грустно и жутко, но разве мы заслужили что-то другое?
Почти в каждом квартале уже открылись елочные базары. Еще вчера они выглядели очень странно и неуютно, потому что город был бесснежным и пыльным. Елки, сосны и пихты штабелями лежали на замёрзшей грязи, такой черной, что от нее не отражался свет гирлянд. Какой уж тут праздник. Нет снега – нет праздника. Но внезапно он повалил.
Я ехал за рулем автомобиля, остановился на светофоре. За окном медленно падал снег, а по тротуару бежал, спотыкаясь, человек в худом китайском пуховичке, одной рукой он загребал воздух, словно веслом, а в другой — вытянутой — держал елку. За человеком гнались два толстых таджика, которые эти елки продавали на перекрестке. И падал снег, и горели веселые гирлянды, и человек бежал, и колючее хвойное счастье бежало на полшага впереди, на расстоянии вытянутой руки.
Загорелся зеленый, я медленно тронулся и начал в уме прикидывать, чем же закончится эта история – будничная и замечательная одновременно. Может быть, мужичка догонят и забьют до полусмерти ногами, и мы скоро увидим соответствующее видео в СМИ и “телеграм”-каналах. А может быть, не догонят, и человек притащит елку домой, завтра он нарядит ее мандаринами и детскими поделками: бумажными ракетами, домиками, барашками из спичек и желудей. Краденая елка, как цветы, будет стоять очень долго – до марта или до августа. А может быть, таджики его все-таки догонят, елку отберут, но бить не станут, а накатят вместе с ним прямо на снегу, у забора с ромбиками , потом они встанут, вернутся на перекресток и будут накатывать всю ночь в окружении пахучего, хвойного леса, а наутро вручат ему не одну, а сразу три елки. “Теще подаришь, брат. Дяди подаришь, брат. В подъезд поставишь!"
Я вспомнил случай у нас на районе. Несколько лет назад какие-то люди украли наряженную ёлку из холла первого этажа четвертого подъезда и унесли ее в пятый подъезд этого же дома, то есть, в соседний подъезд. Тоже в холле поставили. Зачем они украли елку? Красиво потому что, и новый год на носу, и потому что человек устал и хочет, наконец, праздника!
Даже жаль, что елку у них, само-собой, отобрали и вернули на место. Вычислили по камерам, они ж теперь везде натыканы, только люди от этих камер счастливее не стали, а стали еще более унылыми, скучными и стремными и ищут, ищут, ищут, ищут, ищут праздника и не находят его. И, разумеется, не найдут, потому что, не там ищут.
Я ехал за рулем автомобиля, остановился на светофоре. За окном медленно падал снег, а по тротуару бежал, спотыкаясь, человек в худом китайском пуховичке, одной рукой он загребал воздух, словно веслом, а в другой — вытянутой — держал елку. За человеком гнались два толстых таджика, которые эти елки продавали на перекрестке. И падал снег, и горели веселые гирлянды, и человек бежал, и колючее хвойное счастье бежало на полшага впереди, на расстоянии вытянутой руки.
Загорелся зеленый, я медленно тронулся и начал в уме прикидывать, чем же закончится эта история – будничная и замечательная одновременно. Может быть, мужичка догонят и забьют до полусмерти ногами, и мы скоро увидим соответствующее видео в СМИ и “телеграм”-каналах. А может быть, не догонят, и человек притащит елку домой, завтра он нарядит ее мандаринами и детскими поделками: бумажными ракетами, домиками, барашками из спичек и желудей. Краденая елка, как цветы, будет стоять очень долго – до марта или до августа. А может быть, таджики его все-таки догонят, елку отберут, но бить не станут, а накатят вместе с ним прямо на снегу, у забора с ромбиками , потом они встанут, вернутся на перекресток и будут накатывать всю ночь в окружении пахучего, хвойного леса, а наутро вручат ему не одну, а сразу три елки. “Теще подаришь, брат. Дяди подаришь, брат. В подъезд поставишь!"
Я вспомнил случай у нас на районе. Несколько лет назад какие-то люди украли наряженную ёлку из холла первого этажа четвертого подъезда и унесли ее в пятый подъезд этого же дома, то есть, в соседний подъезд. Тоже в холле поставили. Зачем они украли елку? Красиво потому что, и новый год на носу, и потому что человек устал и хочет, наконец, праздника!
Даже жаль, что елку у них, само-собой, отобрали и вернули на место. Вычислили по камерам, они ж теперь везде натыканы, только люди от этих камер счастливее не стали, а стали еще более унылыми, скучными и стремными и ищут, ищут, ищут, ищут, ищут праздника и не находят его. И, разумеется, не найдут, потому что, не там ищут.
и еще новогоднее.
В большой, мигающий лампочками, аква-комплекс завалился грузный мужчина со спортивной сумкой через плечо. На голове у него была нахлобучена войлочная шапка-колокольчик для бани, в руках дядька держал пышный пихтовый веник, похожий на хвост павлина. Мужчина ухнул, громко сказал “С наступающим” и широкими шагами направился в сторону стойки администрации.
Баульчик и веник аккуратно пристроил на диване, а сам облокотился об высокий прилавок и стал томно поглядывать на двух молодых девиц, которые возились с билетами для другого клиента – папаши с вертлявым сыном.
Позади банного барона очередь на кассу заняли две уже немолодые женщины, тоже с вениками, правда, березовыми.
— Ах, ёлкой пахнет, — с театральными интонациями сказала одна из барышень, очевидно, имея в виду царский пихтовый веник на диване.
Мужчина приободрился, было видно, что ему льстит такая оценка его роскошного веника.
Он был хорошим человеком и подумал: “А ведь славно, что я пихтовые лапы нарезал. И себя и мадам порадовал. Это ж запах из детства! Небось, стоит сейчас позади меня, а у самой — воспоминания: елочные игрушки с прищепками, большая красная звезда горит на макушке дерева, кукла Зина в бумажном пакете и все такое…”
— Не-на-ви -жу! — медленно процедила дама.
Мужчина вздрогнул и покосился на соседку у стойки. Ее лицо сморщилось, ноздри расширились и слегка приподнялись, казалось будто она взяла в руки живую жабу или чистит кошачий лоток.
— Странная какая, — пробормотал мужчина, а про себя подумал: “Может, у нее аллергия”.
Он быстро заплатил за билет в баню, прихватил вещи, споткнулся об вертлявого мальчика и уже без прежней важности засеменил к гардеробу. Туда же через минуту подоспели и те самые две подруги, они продолжали беседу о елках.
— Леночка, ну я хоть убей не понимаю, почему у тебя елки ассоциируются с похоронами? У меня, вот, с новым годом ассоциируются, с освежителем воздуха еще.
— Ничего с собой не могу поделать, — грустно ответила Леночка.
Дама вздохнула, взяла пакет и березовый веник и пошлепала в женское отделение. Ее подруга задумчиво пошла следом, а банный барон еще раз ухнул, перехватил пихтовые лапы и отправился налево — в мужское.
В большой, мигающий лампочками, аква-комплекс завалился грузный мужчина со спортивной сумкой через плечо. На голове у него была нахлобучена войлочная шапка-колокольчик для бани, в руках дядька держал пышный пихтовый веник, похожий на хвост павлина. Мужчина ухнул, громко сказал “С наступающим” и широкими шагами направился в сторону стойки администрации.
Баульчик и веник аккуратно пристроил на диване, а сам облокотился об высокий прилавок и стал томно поглядывать на двух молодых девиц, которые возились с билетами для другого клиента – папаши с вертлявым сыном.
Позади банного барона очередь на кассу заняли две уже немолодые женщины, тоже с вениками, правда, березовыми.
— Ах, ёлкой пахнет, — с театральными интонациями сказала одна из барышень, очевидно, имея в виду царский пихтовый веник на диване.
Мужчина приободрился, было видно, что ему льстит такая оценка его роскошного веника.
Он был хорошим человеком и подумал: “А ведь славно, что я пихтовые лапы нарезал. И себя и мадам порадовал. Это ж запах из детства! Небось, стоит сейчас позади меня, а у самой — воспоминания: елочные игрушки с прищепками, большая красная звезда горит на макушке дерева, кукла Зина в бумажном пакете и все такое…”
— Не-на-ви -жу! — медленно процедила дама.
Мужчина вздрогнул и покосился на соседку у стойки. Ее лицо сморщилось, ноздри расширились и слегка приподнялись, казалось будто она взяла в руки живую жабу или чистит кошачий лоток.
— Странная какая, — пробормотал мужчина, а про себя подумал: “Может, у нее аллергия”.
Он быстро заплатил за билет в баню, прихватил вещи, споткнулся об вертлявого мальчика и уже без прежней важности засеменил к гардеробу. Туда же через минуту подоспели и те самые две подруги, они продолжали беседу о елках.
— Леночка, ну я хоть убей не понимаю, почему у тебя елки ассоциируются с похоронами? У меня, вот, с новым годом ассоциируются, с освежителем воздуха еще.
— Ничего с собой не могу поделать, — грустно ответила Леночка.
Дама вздохнула, взяла пакет и березовый веник и пошлепала в женское отделение. Ее подруга задумчиво пошла следом, а банный барон еще раз ухнул, перехватил пихтовые лапы и отправился налево — в мужское.
А вот это очень интересно. Эсхатологическая русская радиостанции УВБ-76 подала таинственные сигналы.
Обычно люди доброй воли, последние 30 лет слушающие "станцию Судного Дня", засыпали под помехи, которые изредка прерывались чеканным: "Девятка, тройка, восьмерка, Николай, Анна, пятерка, единица, девятка, тройка, четверка, Петр…", тонущее в неведомом шуме.
А тут вдруг появились какие-то новые "нарративы". Сначала в эфире радиостанции прозвучали слова "Азбука", "Хунхуз" и "Нанайка". Дальше УВБ-76 (радиолюбители еще называют ее "жужжалкой") выдала: "Панкосвод", "Двоебрачье", "Онероруст", "Йеменка", "Овенотрап", "Продотряд", "Геенна" (!), "Жрецошлаг" и другие. Последним словом был — "Бродощелк".
На следующий день произошло событие из ряд вон выходящее. В эфире прозвучала песня Шамана "Я русский", гимн Советского союза и музыка из балета "Лебединое озеро". Последним словом было загадочное: "Это Громель".
Никто доподлинно не знает, что означают шифры, звучащие примерно с 1997 года. Известно, только что станция военная, относится к Западному военному округу и вещает на частоте 4625 кГц.
По версии Би-би-си, радиовышка УВБ-76 подключена к российской ракетной системе "Периметр" и излучает сигнал так называемой "Мёртвой руки", который вызовет ответный ядерный удар, если сигнал будет прерван в результате ядерной атаки против России.
А вообще, очень хорошо, что есть такая чудесная станция!
Ты сидишь на крутящемся стуле, грызешь зеленое яблоко и смотришь в окно на галку. А тем временем где-то в подземном бункере или в соседней квартире, какие-то люди уже тридцать лет взбадривают весь мир своими странными шифрами: "Двойка, единица, Анна, Михаил, Иван, четверка, семьдесят пять. восьмерка"… И когда это закончится, закончится мир.
Обычно люди доброй воли, последние 30 лет слушающие "станцию Судного Дня", засыпали под помехи, которые изредка прерывались чеканным: "Девятка, тройка, восьмерка, Николай, Анна, пятерка, единица, девятка, тройка, четверка, Петр…", тонущее в неведомом шуме.
А тут вдруг появились какие-то новые "нарративы". Сначала в эфире радиостанции прозвучали слова "Азбука", "Хунхуз" и "Нанайка". Дальше УВБ-76 (радиолюбители еще называют ее "жужжалкой") выдала: "Панкосвод", "Двоебрачье", "Онероруст", "Йеменка", "Овенотрап", "Продотряд", "Геенна" (!), "Жрецошлаг" и другие. Последним словом был — "Бродощелк".
На следующий день произошло событие из ряд вон выходящее. В эфире прозвучала песня Шамана "Я русский", гимн Советского союза и музыка из балета "Лебединое озеро". Последним словом было загадочное: "Это Громель".
Никто доподлинно не знает, что означают шифры, звучащие примерно с 1997 года. Известно, только что станция военная, относится к Западному военному округу и вещает на частоте 4625 кГц.
По версии Би-би-си, радиовышка УВБ-76 подключена к российской ракетной системе "Периметр" и излучает сигнал так называемой "Мёртвой руки", который вызовет ответный ядерный удар, если сигнал будет прерван в результате ядерной атаки против России.
А вообще, очень хорошо, что есть такая чудесная станция!
Ты сидишь на крутящемся стуле, грызешь зеленое яблоко и смотришь в окно на галку. А тем временем где-то в подземном бункере или в соседней квартире, какие-то люди уже тридцать лет взбадривают весь мир своими странными шифрами: "Двойка, единица, Анна, Михаил, Иван, четверка, семьдесят пять. восьмерка"… И когда это закончится, закончится мир.
А вот прекрасный дарк-джазовый трек от бразильского мультиинструменталиста Хейслера Мулано, созданный на основе посланий УВБ-76
https://vk.com/audio131934110_456240589_4b241e13ffa90bf4b6
https://vk.com/audio131934110_456240589_4b241e13ffa90bf4b6
Какая чудесная фотография. Бopис Ельцин в галcтуке, в носках и тpeниках «Adidas» лeтит с агитацией в Чeлябинск.
1991 год
Люди знали толк в стиле! 😅
Кстати, в 1996 году он снова прилетел в Челябинск и отправился в народ — в гастроном "Большой", на площади Революции. Однако общение с народом ему не понравилось: люди стали задавать Борису Николаевичу неудобные вопросы про войну в Чечне, приватизацию, олигархический беспредел, безработицу и все в таком духе (кто постарше — тот помнит чудесный 1996 год).
Больше в Челябинск Ельцин не прилетал, впрочем выборы 1996 года все равно выиграл. Хотя, как поговаривают, в реальности победителем кампании был Зюганов, но ему об этом не сообщили...
Фото опубликовал Вячеслав Раенко
P.S. Ельцин, конечно же, все предал, просрал и продал, но вместе с тем, он все равно был русским человеком. Что-то такое в нем периодически просыпалось: русское архетипическое. Загорался маленький огонек, на который тут же набрасывалась пожарная бригада советников и олигархов с брандспойтами, ведрами песка, огнетушителями и пожарными баграми.
Лишь бы не разгорелся, лишь бы снова потух. Ельцина окружали каким-то магическим мельтешением, ритуальными танцами и снова и снова подносили рюмашку с груздочками, он накатывал, крякал и погружался обратно в небытие.
Но вот моднейший бросок русских десантников на Приштину это же было при Ельцине, разворот самолета с премьером Примаковым над Атлантикой тоже при Ельцине, а как пьяный он сидел в Пекине и грозил американцам ударом ядерным оружием...
Но все это быстро нивелировалось и гасло.
Ельцин — это русский, на которого навели порчу.
1991 год
Люди знали толк в стиле! 😅
Кстати, в 1996 году он снова прилетел в Челябинск и отправился в народ — в гастроном "Большой", на площади Революции. Однако общение с народом ему не понравилось: люди стали задавать Борису Николаевичу неудобные вопросы про войну в Чечне, приватизацию, олигархический беспредел, безработицу и все в таком духе (кто постарше — тот помнит чудесный 1996 год).
Больше в Челябинск Ельцин не прилетал, впрочем выборы 1996 года все равно выиграл. Хотя, как поговаривают, в реальности победителем кампании был Зюганов, но ему об этом не сообщили...
Фото опубликовал Вячеслав Раенко
P.S. Ельцин, конечно же, все предал, просрал и продал, но вместе с тем, он все равно был русским человеком. Что-то такое в нем периодически просыпалось: русское архетипическое. Загорался маленький огонек, на который тут же набрасывалась пожарная бригада советников и олигархов с брандспойтами, ведрами песка, огнетушителями и пожарными баграми.
Лишь бы не разгорелся, лишь бы снова потух. Ельцина окружали каким-то магическим мельтешением, ритуальными танцами и снова и снова подносили рюмашку с груздочками, он накатывал, крякал и погружался обратно в небытие.
Но вот моднейший бросок русских десантников на Приштину это же было при Ельцине, разворот самолета с премьером Примаковым над Атлантикой тоже при Ельцине, а как пьяный он сидел в Пекине и грозил американцам ударом ядерным оружием...
Но все это быстро нивелировалось и гасло.
Ельцин — это русский, на которого навели порчу.
Минула самая длинная ночь в году.
Это всегда очень важный и трогательный момент, когда ничто не говорит о весне, ни намека. Самые трескучие, крещенские морозы впереди, снег хрустит под ногами, очки запотевают , уходишь на работу — еще темно, приходишь — уже темно. И кажется, что впереди бездна, даже сугробы у обочин дорог еще не успели покрыться серой пылевой взвесью , снег молодой , свежий. К февралю он станет в некоторых местах иссиня-черным. Но всякий раз, когда человек просыпается по будильнику и впотьмах бредет на кухню ставить чайник , день прибавляет в весе. А чем чернее ночь, тем ближе рассвет, и Родина уже вынашивает весну.
Неслучайно Рождество Христово приходится именно на период почти сразу после Дня зимнего состояния.
Нам очень повезло , что мы живем в стране , где эти циклы особенно подчёркнуты и заметны. Это формирует в русских людях стойкость, терпение и особое внутреннее состояние ожидания весны и искупления (Царства , Победы и т.д ) Где-то ближе к экватору все это размыто и зыбко. А мы становимся свидетелями ежегодного чуда, как из мертвого и заиндивевшего рождается тёплое и живое.
Это всегда очень важный и трогательный момент, когда ничто не говорит о весне, ни намека. Самые трескучие, крещенские морозы впереди, снег хрустит под ногами, очки запотевают , уходишь на работу — еще темно, приходишь — уже темно. И кажется, что впереди бездна, даже сугробы у обочин дорог еще не успели покрыться серой пылевой взвесью , снег молодой , свежий. К февралю он станет в некоторых местах иссиня-черным. Но всякий раз, когда человек просыпается по будильнику и впотьмах бредет на кухню ставить чайник , день прибавляет в весе. А чем чернее ночь, тем ближе рассвет, и Родина уже вынашивает весну.
Неслучайно Рождество Христово приходится именно на период почти сразу после Дня зимнего состояния.
Нам очень повезло , что мы живем в стране , где эти циклы особенно подчёркнуты и заметны. Это формирует в русских людях стойкость, терпение и особое внутреннее состояние ожидания весны и искупления (Царства , Победы и т.д ) Где-то ближе к экватору все это размыто и зыбко. А мы становимся свидетелями ежегодного чуда, как из мертвого и заиндивевшего рождается тёплое и живое.
ВК подвёл итоги и рассказал , какой трек я слушал чаще всего в 2024 году .
Песня in the end Шарлотты Генсбур на стихи и музыку Бека, действительно, бесконечно хороша. Она звучит как колыбельная, словно и из времени, когда все уже кончено, а значит все уже хорошо. То есть, с Того света.
Кстати, мне всегда нравилась Шарлота Генсбур — замечательная актриса. Одна роль в "Антихристе" Ларса фон Триера чего стоит, и в "Лемминге" Доминика Молля, и в "Дереве" Бертуччелли. Да везде, в том числе в ранних ее ролях вроде "Цементного сада".
Герострат - Триер, конечно , оторвался над чувством прекрасного миллионов людей и снял Генсбур в своей порнухе "Нимфоманка", однако в самых жестких сценах, говорят, снималась дублёрша. Хотя, может, и нет, поди пойми их — хранцузов.
А ведь Генсбур еще и поет. И замечательно поет, не хуже своей удивительной матери (я как-то писал уже про Джейн Би, ее красивый и грустный образ, такие женщины не могут и, вероятно, не должны быть счастливыми).
А еще Генсбур исполнила прекрасную русскую песню 1942 года "В лесу прифронтовом" — композитора Матвея Блантера на стихи Михаила Исаковского. Правда, Генсбур поет ее в адаптации своего отца Сержа Генсбура уже в переводе на французский "Zéro pointe vers l´infini"
Впрочем, все равно хорошо, хоть от военной эстетики Исаковского не осталось и следа. Оно и понятно: это французы про шуры-муры (cher amour) а русские про войну.
https://vk.com/audio2000020456_456245760_f4783edcf261523a99
Песня in the end Шарлотты Генсбур на стихи и музыку Бека, действительно, бесконечно хороша. Она звучит как колыбельная, словно и из времени, когда все уже кончено, а значит все уже хорошо. То есть, с Того света.
Кстати, мне всегда нравилась Шарлота Генсбур — замечательная актриса. Одна роль в "Антихристе" Ларса фон Триера чего стоит, и в "Лемминге" Доминика Молля, и в "Дереве" Бертуччелли. Да везде, в том числе в ранних ее ролях вроде "Цементного сада".
Герострат - Триер, конечно , оторвался над чувством прекрасного миллионов людей и снял Генсбур в своей порнухе "Нимфоманка", однако в самых жестких сценах, говорят, снималась дублёрша. Хотя, может, и нет, поди пойми их — хранцузов.
А ведь Генсбур еще и поет. И замечательно поет, не хуже своей удивительной матери (я как-то писал уже про Джейн Би, ее красивый и грустный образ, такие женщины не могут и, вероятно, не должны быть счастливыми).
А еще Генсбур исполнила прекрасную русскую песню 1942 года "В лесу прифронтовом" — композитора Матвея Блантера на стихи Михаила Исаковского. Правда, Генсбур поет ее в адаптации своего отца Сержа Генсбура уже в переводе на французский "Zéro pointe vers l´infini"
Впрочем, все равно хорошо, хоть от военной эстетики Исаковского не осталось и следа. Оно и понятно: это французы про шуры-муры (cher amour) а русские про войну.
https://vk.com/audio2000020456_456245760_f4783edcf261523a99
Кстати , если уж заговорили об этом семействе , нельзя не упомянуть маму Шарлотты Джейн Биркин — она умерла в прошлом году.
Красивая была женщина и песни мне ее очень нравились, трогательные и наивные.
Если символом женщины постмодерна является бодипозитивная, хамоватая бучиха с сиреневыми волосами, то символом модерна можно назвать Джейн Биркин с ее образом эдакой очаровательной, милой девочки с грустным и томным взглядом блудницы.
Не самый хороший образ, но на фоне всего прочего — и не самый плохой.
Безумно хорош клип 1969 года, где она сидит в каких-то санях, в шубе, в окружении снежного поля и поет печальную песню про особые приметы пропавшей девушки Джейн Би: "Голубые глаза, темно-русые волосы, Джейн Би, бледное лицо, римский нос, пропала без вести этим утром, без двадцати пять" Потом ее находят на обочине дороги с кровавым цветком в руке. Эта шуба, сани...Если бы Джейн Би родилась на несколько столетий раньше, то ее бы обязательно вывез из оккупированного Парижа русский гусар и она бы родила множество прекрасных русских детей.
Пропала, значит, наша сестрица Джейн Би, пошла по следам, оставленным на снегу другой чудесной француженкой Мари Лафоре. Она тоже была красавицей и умерла в 2019 году.
я всегда думал, что красивым девушкам можно многое простить. Не знаю, почему. Просто так думал. И думаю.
Мне кажется, в этом есть какая-то иррациональная справедливость, ее сложно логично обосновать. Может быть, потому что красивые женщины чаще других бывают заложницами своей красоты и живут, как в оранжерее и каждый хочет сорвать цветок.
Мой не самый богатый, но и не самый бедный жизненный опыт свидетельствует, что среди судеб красавиц куда чаще встречаются трагедии и жизненные катастрофы, чем среди судеб просто нормальных миловидных девушек.
В общем, упокой Бог этих красивых и талантливых француженок.
Здесь клип Джейн Биркин
А здесь Мари Лафоре
Красивая была женщина и песни мне ее очень нравились, трогательные и наивные.
Если символом женщины постмодерна является бодипозитивная, хамоватая бучиха с сиреневыми волосами, то символом модерна можно назвать Джейн Биркин с ее образом эдакой очаровательной, милой девочки с грустным и томным взглядом блудницы.
Не самый хороший образ, но на фоне всего прочего — и не самый плохой.
Безумно хорош клип 1969 года, где она сидит в каких-то санях, в шубе, в окружении снежного поля и поет печальную песню про особые приметы пропавшей девушки Джейн Би: "Голубые глаза, темно-русые волосы, Джейн Би, бледное лицо, римский нос, пропала без вести этим утром, без двадцати пять" Потом ее находят на обочине дороги с кровавым цветком в руке. Эта шуба, сани...Если бы Джейн Би родилась на несколько столетий раньше, то ее бы обязательно вывез из оккупированного Парижа русский гусар и она бы родила множество прекрасных русских детей.
Пропала, значит, наша сестрица Джейн Би, пошла по следам, оставленным на снегу другой чудесной француженкой Мари Лафоре. Она тоже была красавицей и умерла в 2019 году.
я всегда думал, что красивым девушкам можно многое простить. Не знаю, почему. Просто так думал. И думаю.
Мне кажется, в этом есть какая-то иррациональная справедливость, ее сложно логично обосновать. Может быть, потому что красивые женщины чаще других бывают заложницами своей красоты и живут, как в оранжерее и каждый хочет сорвать цветок.
Мой не самый богатый, но и не самый бедный жизненный опыт свидетельствует, что среди судеб красавиц куда чаще встречаются трагедии и жизненные катастрофы, чем среди судеб просто нормальных миловидных девушек.
В общем, упокой Бог этих красивых и талантливых француженок.
Здесь клип Джейн Биркин
А здесь Мари Лафоре