Три с половиной года назад я впервые посетила АО «Завод Сельмаш». Тогда мне показали , как из практически уничтоженного в 90-е годы предприятия - когда-то флагмана советской оборонки - удалось создать настоящее экономическое чудо.

Завод был выкуплен с молотка в состоянии полного упадка. Сегодня это современное многофункциональное предприятие, выпускающее продукцию от оборонных заказов до оборудования для молочной промышленности, вносящее вклад в экономическую и продовольственную безопасность региона и страны.

Спустя несколько лет генеральный директор завода Александр Чурин показал, как изменилось за это время предприятие. И прогресс очевиден:

- Построены новые цеха
- Продолжается расширение производственных площадей
- Более 6000 сотрудников (многие - молодые специалисты) получают достойную зарплату
- Созданы комфортные условия труда

Особенно ценно, что этот успех достигнут не благодаря «золотой рыбке», а упорным трудом, терпением и верой в развитие нашей страны. Так держать!

Премия ИРИ — как я перестал бояться и полюбил Родину

Премия ИРИ — это наш "Золотой Глобус". Я никому не льщу и ничего не преувеличиваю — в 2025 это мероприятие такого уровня. С гостями "из А-списка", с блестящими технико-визуальными решениями, с выстроенной драматургией. В зале гаснет свет, на сцену выбегают детишки, чтобы нарисовать на стене солнышко и написать "ура, лето!", а вот в конце эти же, но как будто выросшие дети поют хором вместе с
Therr Maitz на фоне гигантской проекции: облака, бесконечное русское поле и огненный закат.

Я не буду тут рассказывать про то, кто с кем боролся, кто что получил и кто пришёл. Почитаете у других. Я был просто зрителем, наблюдавшим не итоги некого соревнования, но, как говорят немцы, Gesamtkunstwerk.

В этом году премии удалось вырасти над собой, и из вечно-молодежного мира "интернет-контента", селфи-лайков, лол-кеков и вирусных видео шагнуть во взрослый мир, где есть и большая драма, и большая война, но и мир, и любовь. Камон, гайз — мемарям-кекарям из интернета уже по 40 лет, а у половины "нижнего телеграма" есть ветеранские удостоверения. Поэтому и вручение премии фильму "У Края Бездны" Фадеева выглядело совершенно естественным. Кому, если не им?

Патриотизм не воспитывается заклинаниями "люби Родину!", "помни предков", "гордись историей". Русские программисты, например, по отдельности делали прекрасные и даже передовые продукты, но IT-культуру создали американцы. И, существуя в ее смысловом поле, невозможно не перенимать невольно её паттернов, так что когда приходит час X, именно у этого народа в массе своей с патриотизмом оказывается не очень (программисты-патриоты, уважение вам вдвойне!).

То, что делает ИРИ — это как раз творческая среда, в которой патриоту существовать естественно. Еще пару лет назад "травинка, лесок, каждый в поле колосок" вызывали ироническую улыбку, но сейчас, когда молодежь выходит на сцену и говорит о своей любви к России, это звучит не просто как само собой разумеющееся — а как единственно правильное. Когда Фадеев, получив премию за "Бездну", начал зачитывать имена погибших героев фильма, зал встал без подсказки, естественно, как вдох. Когда вручать награды вместе с знаменитыми актерами выходят герои СВО, в этом тоже нет никакой натяжки, хотя какое-то время назад ещё казалось, что есть. Наша страна красивая, нежная, грозная, воинственная, щедрая, всё вместе — мы существуем в ней, и всё, что мы делаем, в том числе в интернете, существует в этом контексте.

Уже несколько лет подряд я вспоминаю фразу, сказанную мне моим американским другом. Дело было давно, в Берлине, в прошлой жизни— мы обсуждали талантливых деятелей заокеанского кино, оказавшихся под ударом "новой этики". Я предлагал устроить в России что-то вроде убежища для них. Чтобы жили и делали что хотят, но уже у нас.

"А зачем вам эти старые пердуны?" — спросил мой друг: "Я видел ваши фильмы. Вы уже умеете делать намного круче их. Просто боитесь себе в этом признаться".

И вот, мы наконец медленно перестаем бояться. Поэтому сравнение, с которого я начал, прошу вычеркнуть и считать недействительным. Это ихний "Глобус" — как наша ИРИ. Только чуть хуже.