С одной стороны мы имеем бизнесмена, который хочет разместить у берега озера гостиницу. С другой стороны мы имеем представителей гражданского общества, запустивших общественную кампанию против строительства, так как по их мнению гостиница угрожает Шарташу.
Чтобы решить, кто прав, надо ответить на два вопроса: 1. Кому принадлежит озеро? 2. Что на тему застройки считают владельцы Шарташа?
Природный объект принадлежит тем людям, кто использует этот объект в своих целях, осваивает и преобразует его, извекает из него выгоду. За северным берегом озера находятся дачи. На юге можно найти обустроенную набережную, а за ней район ЖБИ. Район транспортно хорошо связан со всем городом, многие горожане ездят на озеро. Получается, полезнее всего озеро жителем дач и ЖБИ, а также расположившемуся вокруг муниципалитету—Кировскому району. В последнюю очередь озеро принадлежит всему Екатеринбургу.
Как нам понять, что жители Кировского района против стройки? Либо прямой демократией—большой петицией/референдумом, либо районными депутатами. На худой конец сопротивлением городской думы.
Городская дума выступила против? Нет. Депутаты Кировского района? Тоже нет. Может петиция? Ну, существует обращение, которое поддержали 280 екатеринбуржцев (население города—полтора миллиона человек).
Общественникам следует собрать более убедительный протест или даже референдум, иначе застройщик вполне находится в своем праве.
P.S. А так ли плохо, что озеро становится предметом коммерческого интереса? Что его чистота и его существование окажутся во внимании не только местных жителей, но и бизнесменов?
С одной стороны мы имеем бизнесмена, который хочет разместить у берега озера гостиницу. С другой стороны мы имеем представителей гражданского общества, запустивших общественную кампанию против строительства, так как по их мнению гостиница угрожает Шарташу.
Чтобы решить, кто прав, надо ответить на два вопроса: 1. Кому принадлежит озеро? 2. Что на тему застройки считают владельцы Шарташа?
Природный объект принадлежит тем людям, кто использует этот объект в своих целях, осваивает и преобразует его, извекает из него выгоду. За северным берегом озера находятся дачи. На юге можно найти обустроенную набережную, а за ней район ЖБИ. Район транспортно хорошо связан со всем городом, многие горожане ездят на озеро. Получается, полезнее всего озеро жителем дач и ЖБИ, а также расположившемуся вокруг муниципалитету—Кировскому району. В последнюю очередь озеро принадлежит всему Екатеринбургу.
Как нам понять, что жители Кировского района против стройки? Либо прямой демократией—большой петицией/референдумом, либо районными депутатами. На худой конец сопротивлением городской думы.
Городская дума выступила против? Нет. Депутаты Кировского района? Тоже нет. Может петиция? Ну, существует обращение, которое поддержали 280 екатеринбуржцев (население города—полтора миллиона человек).
Общественникам следует собрать более убедительный протест или даже референдум, иначе застройщик вполне находится в своем праве.
P.S. А так ли плохо, что озеро становится предметом коммерческого интереса? Что его чистота и его существование окажутся во внимании не только местных жителей, но и бизнесменов?
The Dow Jones Industrial Average fell 230 points, or 0.7%. Meanwhile, the S&P 500 and the Nasdaq Composite dropped 1.3% and 2.2%, respectively. All three indexes began the day with gains before selling off. Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future.
from us
