Маргарита Нифонтова

Кстати, в связи с постом о деятельности (или бездеятельности) министра по делам Арктики Владимира Черноградского на канале Пряная Якутия возник вопрос и к работе по Арктике и северному завозу заместителя Председателя Правительства Якутии Ольга Балабкиной, которая эту самую Арктику и курирует в правительстве.

Так вот, на ВЭФ была интересная сессия под названием «Северный завоз: в любую точку вовремя». Как выяснилось, процесс реализации закона о северном завозе идет крайне напряженно. Приняты все нормативные акты, выбран пилотный регион – Чукотка. Но процесс идет сложно, нервно. Как ответил спецпредставитель госкорпорации по вопросам развития Арктики Владимир Панов на вопрос – а что будет дальше после пилотного проекта по Чукотке – «если нервы останутся, то с 2026 года распространим его на другие регионы».

Да и вообще участники дискуссии вроде бы со смехом, а вроде бы и всерьез, говорили о том, как ругались между собой, но к чему-то пришли. Так что реализация закона идет, несмотря на сложности. И меня это порадовало, хотя, как писала ранее, в целом я слабо себе представляю, как будет реализован этот закон на практике. Но теперь вижу – все в напряге, все суетятся и думают, думают. Может, что-то и придумают. И не будет так, что каждый северный регион бьется со своим законом как рыба об лед. И это уже хорошо.

Якутию на этом мероприятии представляла Ольга Балабкина. И на конкретный вопрос от ведущей – какие практики может привнести Якутии по организации северного завоза – прямого ответа, на мой взгляд, не последовало. Сложилось впечатление, что зампред не очень хорошо понимает особенности и структуру северного завоза в Якутии. Было упоминание логистических центров, которые, как выяснилось, в пяти улусах так и не были построены в срок. Ну и в целом было очень расплывчатое выступление.

А меж тем Якутия очень билась во время принятия федерального закона о северном завозе. Не раз заявлялось, что 50 процентов всего северного завоза в стране приходится на Якутию, значит, к нам должно быть особое внимание. Парламент Якутии заявлял, что концепцией законопроекта основной транспортной схемой завоза продукции определен Северный морской путь. Однако основной завоз товаров у нас осуществляется через южный транспортный коридор – по железнодорожным путям, далее по водным путям по реке Лена и северным арктическим рекам. Соответственно, через Северный морской путь поставляется не более 10 % от всего годового объема завоза грузов в республике. Таким образом, утверждал парламент, представленный вариант законопроекта не обеспечивает в полной мере достижение указанных целей именно в Якутии.

Да, потом были правки, предложения. Но как будет в реальности работать закон о северном завозе конкретно в Якутии – большой вопрос. И тут нужен глаз да глаз, полное понимание и внимание к ситуации. У нас с этим, видимо, проблема.

Telegram

Маргарита Нифонтова

Вот почему я не удивляюсь?

На мой взгляд, такие чиновники как министр по делам Арктики Черноградский в принципе не способны справляться с порученной работой. Говорю так уверенно, потому что убедилась в этом на примере поселка Нижнеянск Усть-Янского улуса.…

www.group-telegram.com/us/MargoNifontova.com/2282

2.8K viewsedited  Sep 18 at 07:05

Кстати, в связи с постом о деятельности (или бездеятельности) министра по делам Арктики Владимира Черноградского на канале Пряная Якутия возник вопрос и к работе по Арктике и северному завозу заместителя Председателя Правительства Якутии Ольга Балабкиной, которая эту самую Арктику и курирует в правительстве.

Так вот, на ВЭФ была интересная сессия под названием «Северный завоз: в любую точку вовремя». Как выяснилось, процесс реализации закона о северном завозе идет крайне напряженно. Приняты все нормативные акты, выбран пилотный регион – Чукотка. Но процесс идет сложно, нервно. Как ответил спецпредставитель госкорпорации по вопросам развития Арктики Владимир Панов на вопрос – а что будет дальше после пилотного проекта по Чукотке – «если нервы останутся, то с 2026 года распространим его на другие регионы».

Да и вообще участники дискуссии вроде бы со смехом, а вроде бы и всерьез, говорили о том, как ругались между собой, но к чему-то пришли. Так что реализация закона идет, несмотря на сложности. И меня это порадовало, хотя, как писала ранее, в целом я слабо себе представляю, как будет реализован этот закон на практике. Но теперь вижу – все в напряге, все суетятся и думают, думают. Может, что-то и придумают. И не будет так, что каждый северный регион бьется со своим законом как рыба об лед. И это уже хорошо.

Якутию на этом мероприятии представляла Ольга Балабкина. И на конкретный вопрос от ведущей – какие практики может привнести Якутии по организации северного завоза – прямого ответа, на мой взгляд, не последовало. Сложилось впечатление, что зампред не очень хорошо понимает особенности и структуру северного завоза в Якутии. Было упоминание логистических центров, которые, как выяснилось, в пяти улусах так и не были построены в срок. Ну и в целом было очень расплывчатое выступление.

А меж тем Якутия очень билась во время принятия федерального закона о северном завозе. Не раз заявлялось, что 50 процентов всего северного завоза в стране приходится на Якутию, значит, к нам должно быть особое внимание. Парламент Якутии заявлял, что концепцией законопроекта основной транспортной схемой завоза продукции определен Северный морской путь. Однако основной завоз товаров у нас осуществляется через южный транспортный коридор – по железнодорожным путям, далее по водным путям по реке Лена и северным арктическим рекам. Соответственно, через Северный морской путь поставляется не более 10 % от всего годового объема завоза грузов в республике. Таким образом, утверждал парламент, представленный вариант законопроекта не обеспечивает в полной мере достижение указанных целей именно в Якутии.

Да, потом были правки, предложения. Но как будет в реальности работать закон о северном завозе конкретно в Якутии – большой вопрос. И тут нужен глаз да глаз, полное понимание и внимание к ситуации. У нас с этим, видимо, проблема.

BY Маргарита Нифонтова