Россия не Европа

А. Вандам.

НАШЕ ПОЛОЖЕНИЕ

XIII.

Так как все это оживление пошло из Албазина, то, в воздаяние заслуг последнего, ему в 1684 г. пожалованы были герб и печать, и он сделан был главным городом Амурско- го края, образовавшего собою самостоятельное Албазинское воеводство, первым воеводою которого был назначен Алексей Толбузин. . .

XIV.

Только что изложенные факты представляют собою простой и поэтому наглядный пример того, как в деле государственного строительства совершенно незаметно вкрадываются грубые и опасные для дела ошибки. Действительно, ведь не любовь к приключениям, а нужда в хлебе заставила Якутск послать за Становой хребет сначала «ходока» Пояркова, от- крывшего Амурский край, а затем Хабарова, присоединившего этот край к России и намеревавшегося создать из него житницу Сибири. При таких условиях, лично и материально заинтересованный в развитии уже приобретенного им края, Якутск просил Москву лишь об одном — прислать ему подмогу в 600 человек, или, по нынешнему военному расчету, три роты . Казалось бы, чего проще — исполнить эту просьбу и радоваться, глядя на то, как по проложенным Поярковым и Хабаровым путям, при деятельном сотрудничестве якутского воеводы на севере и Хабарова — на юге, начался бы постепенный переход русских людей из холодного и голодного Ленского бассейна и распределение их по более теплому и плодородному Амурскому. Вместо этого правительство посылает на Амур облеченного большими полномочиями Зиновьева, который в самый разгар деятельности отнимает Хабарова от дела и увозит в Москву, откуда этот даровитый и полный сил человек, пожалованный саном боярина, уже не поехал на работу. Заместитель Хабарова, Степанов, при его бесстрашии был бы отличным начальником сторожевого отряда, если бы, оставаясь в подчинении у якутского воеводы, получил приказание не ходить к маньчжурам, а лишь охранять от них свое. Но его делают самостоятельным и требуют от него присылки ясака. Разумеется, эта свобода и темперамент сейчас же продиктовали Степанову более широкую задачу. Вместо ясака он начинает думать о военных трофеях, и будь у него не 500 человек, а 5000 — он, наверное, ударил бы челом московским государям и Маньчжурским царством и даже Китайской империей. Этот стихийный человек в данном случае требовал регулятора, без которого он погиб столь же геройской, сколько и бесполезной для родины смертью. После Степанова, обнаженный от войск и опустевший от жите- лей Амур подчинен был нерчинскому воеводе Пашкову. Но по горло занятый устройством только что открытого енисейскими казаками Забайкалья и установкой связи между Нерчинском и Иркутском, Пашков, естественно, смотрел больше на запад, чем на восток.

Наконец оживший сам собою Амурский край производится в Албазинское воеводство, и опять вместо обещанных еще в 1653 г. 3000 [чел.] войск, ему спустя тридцать лет прислан был немецкий инструктор поучить казаков, как нужно сражаться с маньчжурами. Иными словами, едва начавший заселяться край, оставлен был положительно без всякой защиты.

НАЗАД ВПЕРЕД

www.group-telegram.com/us/RossiyaNeEvropa.com/37664

720 viewsedited  Sep 15 at 12:18

А. Вандам.

НАШЕ ПОЛОЖЕНИЕ

XIII.

Так как все это оживление пошло из Албазина, то, в воздаяние заслуг последнего, ему в 1684 г. пожалованы были герб и печать, и он сделан был главным городом Амурско- го края, образовавшего собою самостоятельное Албазинское воеводство, первым воеводою которого был назначен Алексей Толбузин. . .

XIV.

Только что изложенные факты представляют собою простой и поэтому наглядный пример того, как в деле государственного строительства совершенно незаметно вкрадываются грубые и опасные для дела ошибки. Действительно, ведь не любовь к приключениям, а нужда в хлебе заставила Якутск послать за Становой хребет сначала «ходока» Пояркова, от- крывшего Амурский край, а затем Хабарова, присоединившего этот край к России и намеревавшегося создать из него житницу Сибири. При таких условиях, лично и материально заинтересованный в развитии уже приобретенного им края, Якутск просил Москву лишь об одном — прислать ему подмогу в 600 человек, или, по нынешнему военному расчету, три роты . Казалось бы, чего проще — исполнить эту просьбу и радоваться, глядя на то, как по проложенным Поярковым и Хабаровым путям, при деятельном сотрудничестве якутского воеводы на севере и Хабарова — на юге, начался бы постепенный переход русских людей из холодного и голодного Ленского бассейна и распределение их по более теплому и плодородному Амурскому. Вместо этого правительство посылает на Амур облеченного большими полномочиями Зиновьева, который в самый разгар деятельности отнимает Хабарова от дела и увозит в Москву, откуда этот даровитый и полный сил человек, пожалованный саном боярина, уже не поехал на работу. Заместитель Хабарова, Степанов, при его бесстрашии был бы отличным начальником сторожевого отряда, если бы, оставаясь в подчинении у якутского воеводы, получил приказание не ходить к маньчжурам, а лишь охранять от них свое. Но его делают самостоятельным и требуют от него присылки ясака. Разумеется, эта свобода и темперамент сейчас же продиктовали Степанову более широкую задачу. Вместо ясака он начинает думать о военных трофеях, и будь у него не 500 человек, а 5000 — он, наверное, ударил бы челом московским государям и Маньчжурским царством и даже Китайской империей. Этот стихийный человек в данном случае требовал регулятора, без которого он погиб столь же геройской, сколько и бесполезной для родины смертью. После Степанова, обнаженный от войск и опустевший от жите- лей Амур подчинен был нерчинскому воеводе Пашкову. Но по горло занятый устройством только что открытого енисейскими казаками Забайкалья и установкой связи между Нерчинском и Иркутском, Пашков, естественно, смотрел больше на запад, чем на восток.

Наконец оживший сам собою Амурский край производится в Албазинское воеводство, и опять вместо обещанных еще в 1653 г. 3000 [чел.] войск, ему спустя тридцать лет прислан был немецкий инструктор поучить казаков, как нужно сражаться с маньчжурами. Иными словами, едва начавший заселяться край, оставлен был положительно без всякой защиты.

НАЗАД ВПЕРЕД

BY Россия не Европа