Они не выбирали этот путь... Они не искали возможности убивать... Они не искали войну, война нашла их, и не они участвуют в войне, эта война участвует в них!
Она пришла к ним в дом, не спросив, она пришла, забрав самых близких и родных, она оставила лишь чёрные воронки на улицах, в которых испарились дети и их родители... Выбора не было, просто так было нужно, просто другого пути небыло!
Один из тех, кого называют "дети Донбасса"
Один из тех, кто убил первого врага в 16 лет...
Один из тех, кто, взяв в руки оружие, с гордостью сказал: "Я Русский!"
Они не выбирали этот путь... Они не искали возможности убивать... Они не искали войну, война нашла их, и не они участвуют в войне, эта война участвует в них!
Она пришла к ним в дом, не спросив, она пришла, забрав самых близких и родных, она оставила лишь чёрные воронки на улицах, в которых испарились дети и их родители... Выбора не было, просто так было нужно, просто другого пути небыло!
Один из тех, кого называют "дети Донбасса"
Один из тех, кто убил первого врага в 16 лет...
Один из тех, кто, взяв в руки оружие, с гордостью сказал: "Я Русский!"
"For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future.
from us
