День, когда убили очное голосование

Сегодня первый день голосования на президентских выборах в России, В целом они проходят достаточно спокойно, но не без происшествий. Явка достаточно высокая для первого дня голосования. В некоторых регионах Дальнего Востока она почти достигла 50 %.

При этом, выявилась проблема с которой Россия сталкивается впервые. Это случаи поджогов избирательных участков (пока что известно о двух) и более пяти заливаний ящиков для голосования окрашенной жидкостью (зеленкой). При этом всё под копирку. Заливают, снимают на телефон. Очевидно, что действуют по указанию внешних кураторов.

Эту проблему (а я уверен, что сегодня и в оставшиеся два дня будут еще десятки аналогичных случаев попыток порчи избирательных бюллетеней) практически невозможно предотвратить. Флакон с зеленкой компактен, Жидкость может содержаться в пластиковой таре, пакете, да хоть в презервативе. Их не обнаружить рамками металлоискателя и даже не всегда можно найти беглым осмотром личных вещей охраной на входе на избирательный участок (там где эта охрана есть).

Странно, что людей не пугает ответственность. Воспрепятствование осуществлению избирательных прав граждан (ст. 141 УК РФ) совершенное организованной группой лиц (а исполнитель, плюс тот кто направил команду - это уже группа) по части 2 влечет до 5 лет лишения свободы. Плюс деяние может квалифицироваться как экстремистское, что существенно повысит размер наказания. Штрафом не отделаются.

Но проблема сложнее. Массовое совершение таких деяний на выборах может привести и к невозможности определения достоверного результата голосования, что гипотетически станет началом политического кризиса (не сейчас конечно, но в перспективе). А это означает, что государство должно создать барьер от таких действий. И им гарантированно станет дистанционное электронное голосование. Уже на следующих федеральных выборах (или референдуме) мы получим 100% ЭДГ, как способ обеспечить и безопасность населения, и защиту волеизъявления граждан. Экстремисты сегодня похоронили очное голосование.

Президентские выборы 2024 окончены.

Завершается подсчет голосов. Кампания, которая стала не "битвой" и не "гонкой" (с чем обычно сравнивают выборы) принесло уверенную победу Владимира Путина (что прогнозировалось всеми и задолго до голосования).

Явка, близкая к 75 % (рекорд за всю новейшую историю), победа с результатом далеко за 80 % (еще один рекорд). Поддержка практически двух третей избирателей страны!

Это такой мандат доверия, который открывает широкие перспективы для принятия практически любых решений на начальном этапе завершающего срока президентства Путина. Коллеги из КбБ пишут, что эта кампания - "обеспечение вступления страны в условное состояние монархии". И с этим нужно согласиться. Но лишь частично. И вот почему.

В России всегда была, есть и будет монархическая предопределенность власти (в понимании принадлежности власти одному - самому главному). И даже некоторая сакрализация высшей власти. Это неизбежно. Заложено в архетипе нашего общества. И в этом плане ничего нового не произошло. У населения всегда было ощущение, что власть - производная от действий самого главного в стране, а такой главный - президент (Ельцин, Медведев, Путин). И это не теперь, это всегда. Но это субъективный взгляд.

Политическая же реальность всегда была связана с тем, что власть принадлежала не одному, хотя и высшему лицу в государстве, а размазывалась между заинтересованными участниками. Их я называю условно "группами влияния". Иногда это приобрело совсем уж уродливые черты олигархии, как в 90-е, иногда более пристойные формы совещания государственных мужей (как в вопросе признания ДНР и ЛНР на памятном заседании Совбеза).

И тут безБашенник полностью прав. Владимир Путин, получив столь мощную поддержку, может выйти за пределы кланового "договора" и настоять на любой реформе. Будь то новая Конституция (если сочтет её нужной), новая налоговая система, новая конфигурация госорганов, практически что угодно. Но на это отведено мало времени. Всего лишь года три. До новых битв под ковром за право преемничества.

Сегодня вечером прошел очередной эфир на ютьюб канале PolitWera
Разговор шел о вопросах потенциального участия Франции в конфликте на Украине, ряде других проблем.

С эфиром можно ознакомиться по ссылке

День, который изменил всё

24 марта не только день траура по погибшим от террористической атаки в «Крокус-Сити-Холле» (выражаю соболезнования родственникам погибших), но и годовщина ударов по Югославии в рамках операции НАТО «Союзная Сила». С 24 марта по 10 июня 1999 года авиация НАТО бомбила территорию Югославии, а затем осуществила отделение от страны ее неотъемлемой части – административного края Косово. Без референдума. Без согласия самой Югославии. Без соблюдения процедур, связанных с установлением международно-правового статуса наций, борющихся за самоопределение.

Без преувеличения можно сказать, что атака на Югославию стала поворотным пунктом в мировой истории, фактически создав фундамент для формирования новой системы международных отношений в связи с тем, что старая (Ялтинско-Потсдамская), основанная на институтах ООН и ОБСЕ, прекратила свое функционирование, хотя и сохранилась институционально.

Главное, что произошло - это прекращение морока вечности инструментов послевоенного мира после событий начала 90-х годов. Распад СССР, СФРЮ, ЧССР не стал для международных институтов испытанием. Заседания СБ ООН проходили, принимались резолюции ГА ООН, обращенные в светлое будущее, принципы международного права назывались основой миропорядка. Но решение о бомбардировках Югославии все изменило. И даже то, что и без того происходило, сделало не только реальным, но и предельно публичным. До уровня цинизма.

Что же произошло? А произошла демонстрация того, что США (и фактически подконтрольный им альянс НАТО) могут сделать всё, что угодно, не обращая внимания на реакцию остального мира и полностью игнорируя действующие институты, например, Совбез ООН. Наиболее образно эта новая реальность была показана России (которую даже не предупредили о начале бомбардировок), полагая, что ее зависимость от иностранных кредитов сделает ее послушной любой воле, и Китаю, который в результате бомбардировок лишился своего посольства в Белграде (где погибло несколько дипломатов). Бомбардировка Югославии была демонстрацией. Пришел Pax Americana и не желает слушать чьего-либо мнения, обозначив момент, когда экономическое доминирование превратилось во всемирный политический диктат.

Последствия этого оказались для США болезненными и скорее всего даже критическими. Лидерство в мире невозможно удержать без выстраивания отношений с другими на основе уважения и интересов. Администрация Клинтона это попрала, а администрация буша-младшего усугубила, превратив Ирак и Афганистан в поля для собственной геополитической игры и создав в мире мощное течение антиамериканизма.

Зачем это [бомбардировки] было сделано? Наверное, как раз, чтобы показать, что США теперь могут всё. Если захотят. И им никто не может противостоять. Это удалось. Но не так, как предполагали в США. Поскольку дальнейшее поставило крест на их стремлении к мировому лидерству.

И если в памяти многих остался «разворот над Атлантикой» Евгения Примакова, то на внутреннем фронте именно летом 1999 года произошли самые радикальные изменения. Председателем правительства России в августе 1999 года стал Владимир Путин, а все споры, должен ли преемник быть из числа гражданских лиц или представителей силовых структур, были завершены. Во многом, такой выбор стал возможен благодаря осознанию новой политической реальности, в которой России для самосохранения пришлось бы вступить в конфронтацию с США.

Другим принципиальным моментом стала позиция Китая, который как раз в середине 1999 года начал старт самостоятельной политике, в том числе в июне 1999 года создал «комитет 610» и начал активную работу по зачистке так называемой организации «Файлуньгун» (поддерживаемый американскими агентствами), которые на пике своей популярности имели до 70 миллионов последователей.

Именно бомбардировка Югославии стала отрезвляющим душем, показавшим многим странам мира, что прошлая эпоха ушла. Пришла новая, где за свой суверенитет придется сражаться, как внутри страны, так и вне ее. К чему это все привело? К тому, что мы видим сейчас. И это еще не конец.

Африканские повороты

В Африке произошел ряд событий, которые определенно повлияют на будущее континента. В поле зрения в первую очередь результат президентских выборов в Сенегале, отказ французских компаний от активов в странах Западной Африки, а также обострившаяся тема трансафриканского газопровода из Нигерии в Европу.

Собственно, все эти новости подчеркивают главный тренд, наметившийся уже несколько лет назад, а сейчас выходящий на пик своей реализации. Франция из Африки уходит, а в разреженное пространство пытается влезть Великобритания, имеющая привычку работать даже в сравнительно враждебном пространстве.

Итак по порядку.

Прошедшие выборы в Сенегале принесли обескураживающий для прошлых властей и очевидный с точки зрения развития ситуации результат. К власти пришел представитель оппозиции, критик французского влияния в Африке Диомайе Файя. Факт его победы признали и бывший президент страны Маки Саль, и кандидат от правящих сил Амаду Ба. То есть победа неоспорима. И тут видится определенный нюанс. Фактически и Файя, и лидер сенегальской оппозиции Усман Сонко были выпущены из тюрьмы незадолго до самих выборов. И, видимо, причиной такого освобождения стала очевидная взрывная опасность ситуации и возможность договориться. Вместо жесткого оппозиционера, стоящего на антифранцузских позициях Сонко оппозиция сделала ставку на более умеренного Файя. Видимо, оппоненты полагают, что с Файя удастся сохранить статус-кво и не позволить Сенегалу скатиться в жесткую зачистку прежних элит. Одно определённо. Карты Франции в Сенегале и при Сонко, и при Файя – биты. При этом у Альянса государств Сахеля появляется возможность более благоприятной работы с появлением удобного транспортного коридора через Сенегал.

На фоне этого наблюдается исход из региона Франции. Сначала Франция заявила о намерении сократить военный персонал в Габоне, Сенегале и Кот-д'Ивуаре. А затем ведущий производитель медицинских и промышленных газов Air Liquide заявил о продаже производственных мощностей в Бенине, Буркина-Фасо, Камеруне, Конго, Кот-д'Ивуаре, Габоне, Гане, Мадагаскаре, Мали, ДР Конго, Сенегале и Того. А это уже фактически бегство с континента, на котором французы работали более двух веков.

Вторая тема еще более интересна. Это западноафриканский газ. Давно был спланирован ряд проектов по доставке нигерийского газа в Европу. Предполагался и прямой маршрут из Нигерии через Нигер в Алжир, откуда газ должен был пойти в Испанию и в остальную Европу. Но после военного переворота в Нигере этот проект был остановлен. Второй же проект – подводный трубопровод, вдоль западной оконечности Африки в Марокко и далее в Европу гораздо более сложный в строительстве и небезопасный.

Сейчас же в Марокко создана компания для открытого инвестирования в газопровод Нигерия-Марокко (Nigeria Morocco Gas Pipeline). Газ в Европу должен пойти через десяток африканских стран. При этом партнерами Марокко в проекте выступают британские компании. Хотя окончательное решение насчет инвестиций в проект по строительству газопровода из Нигерии в Марокко будет принято в декабре, очевидно, что столь амбициозный проект не может обойтись без военно-политического прикрытия. И в тему активно пытается вклиниться Лондон. Эта тактика вполне понятна. Великобритания умеет вклиниваться в чужие зоны влияния и обеспечивать свои интересы через использование частных интересов отдельных сил, при этом играя на противоречиях. Уж чего-чего, а противоречий в Западной Африке вполне хватает, а значит будет и место любимому приему Лондона – игре на интересах отдельных сил.

Это означает, что на фоне ухода из региона Франции может начаться гонка двух проектов. Ориентированного на Россию проекта газопровода Нигерия – Нигер – Алжир с поддержкой России и подводного газопровода из Нигерии в Марокко под британским протекторатом. А это сулит очередной виток политического и иногда даже военного противостояния в Западной Африке и Сахеле.

О смертной казни

После теракта в «Крокус-Сити-Холле» вновь обострилась дискуссия вокруг возврата в России к применению в качестве меры наказания смертной казни. О ней говорит и в свойственной ему манере Дмитрий Медведев, и руководитель фракции «Единой России» в Государственной Думе Владимир Васильев, и ряд федеральных чиновников. При этом используемые выражения вроде бы не оставляют сомнения в том, что смертная казнь будет возвращена. Но вокруг данной темы развиваются очень оживленные споры. При этом к террористам, напавшим на «Крокус-Сити-Холл», сметная казнь не применима при любых обстоятельствах, даже если она будет восстановлена. Преступление совершалось до формального восстановления.

Сразу скажу собственное видение. Я являюсь убежденным противником смертной казни по двум причинам.

Первое. Есть риск ошибки, вследствие которой может быть казнен невиновный. А после смертной казни полная реабилитация уже невозможна. Оживлять у нас пока еще не научились. Да, есть варианты решения данной проблемы. Многократное сито проверок в случае вынесения такого приговора, отлагательные сроки на исполнение наказания в виде смертной казни, дающее возможность выявить ошибку, детальнейшая проработка квалифицированными кадрами конкретных преступлений, по которым может назначаться смертная казнь. Всё это безусловно снижает риск ошибки (хотя не сводит его к нулю).

Второе. Смертная казнь, как мотив преступника отказаться от совершения преступления, увы, работает далеко не всегда, если вообще работает. Целый ряд ситуаций в прошлом, когда вводилась смертная казнь, показывает, что сильно на уменьшение числа преступлений это не влияет. В мировой истории следом за введением смертной казни шла дискуссия о методе такой казни. При этом зачастую побеждали либо «позорные» виды казни, или жестокие. Почему? Потому, что сама смерть не становится основанием, сдерживающим преступника. И тогда в ход идет устрашение не самой казнью, а болезненным или постыдным методом ее совершения. А это свидетельствует, что и превентивная функция смертной казни совсем не очевидна.

Но это просто рассуждения. Как эксперт могу сказать, что сейчас очень высоки шансы, что смертная казнь будет восстановлена. Причин несколько. Значительная часть граждан России позитивно относится к смертной казни и не возражала бы против ее возвращения. Для чиновников такой шаг – способ продемонстрировать свою работу после произошедшего теракта. Россия вышла из Совета Европы и денонсировала Конвенцию о защите прав человека и основных свобод. Так что препятствием международные обязательства не будут. Да и наличие смертной казни в КНР или США лишает смысла тезис о том, что Россия, введя смертную казнь, окажется «белой вороной».

Между тем, на пути (казалось бы) решенного и поддерживаемого вопроса о введении смертной казни, вдруг встал сенатор Клишас, заявивший, что введению смертной казни препятствует Конституция России и интерпретация ее положений Конституционным Судом РФ. Речь о второй части статьи 20, гласящей «Смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом …» То есть Конституция провозглашает направленность на отмену смертной казни, как направление развития российской государственности. И хотя путь от моратория к отмене может быть долгим, сомневаться в установленном Конституцией курсе вряд ли можно.

А это значит, что для того, чтобы ввести смертную казнь, нужно поменять Конституцию, а учитывая, что статья 20 находится в главе второй, устанавливающей права и свободы человека и гражданина, то замена потребует вообще принятия новой конституции. Но и тут не все просто. За прошедшие тридцать лет у нас так и не появилось Конституционное собрание и даже Федеральный конституционный закон о нем. А значит нужно готовить ФКЗ, затем принимать новую Конституцию и лишь потом вводить казнь.

Будет ли это сделано? Уверен, что да. Поскольку ранее о возможном изменении Конституции уже упоминали Медведев, Нарышкин, Зорькин, Бастрыкин. Естественно не для смертно казни. Но тут и повод подвернулся.

Балканская ловушка

На Балканах неспокойно. В воздухе напряжение. Буквально вчера Сербия была встревожена заявлением президента страны, в котором Александр Вучич заявил «Сейчас мне непросто сказать, какие новости мы получили в последние 48 часов... Под непосредственной угрозой жизненные и национальные интересы и Сербии, и Республики Сербской. В ближайшие дни я ознакомлю народ Сербии со всеми вызовами, которые нам предстоят. Будет тяжело, как никогда тяжело. Мы будем бороться. Сербия победит»

В Баня-Луке на улицах усиленные патрули, под серьезную охрану взяты объекты государственных органов. В сети распространяются слухи, что президента Республики Сербской Милорада Додика могут попытаться арестовать.

Причина этого напряжения весьма значительна. Фактически, европейская клика, ныне представленная в Европейской Комиссии, собирается совершить два предпоследних шага по окончательному решению сербского вопроса. Это попытка втянуть за уши в Совет Европы Косово (не обращая внимания на протесты и возражения Сербии), следом за которыми ожидается экстренное принятие Косово в Евросоюз и НАТО, а также ликвидация Республики Сербской в составе Боснии и Герцеговины, являющейся последним препятствием для евроатлантического пути данного государства (опять же по тому же маршруту в Евросоюз и НАТО). При этом, если вопрос с Косово собираются решить исключительно дипломатическим средствами, то вокруг Республики Сербской не исключен и силовой вариант, с использованием вооруженных формирований Федерации Боснии и Герцеговины и сил НАТО (возможно, из соседних стран, в частности, Хорватии). При этом как международно-политическое основание ликвидации Республики Сербской может выступить попытка в рамках Генассамблеи ООН признать события в Сребренице геноцидом, организованным сербскими политическим кругами.

После этих шагов, если они пройдут гладко, на Балканах не охваченной евроатлантическими кандалами останется только Сербия. Да и то ненадолго. На прошлых выборах проевропейской оппозиции не удалось получить власть в стране. Но кризис, который последует за возможными описанными событиями, может привести к досрочным выборам, на которых вся мощь евро-атлантической пропаганды и экономического давления (а в таком вопросе могут пойти и на откровенную блокаду) должна привести к власти удобных для ЕС политиков.

При этом, стоит отметить, что это не первый шаг евро-атлантических структур, нацеленных на ликвидацию любой альтернативы пути в ЕС и НАТО в Европе. До этого было отрывание Черногории от Сербии в рамках политики бывшего президента Черногории Джукановича и референдума, проведенного с огромными нарушениями. Было чуть ли не принудительное вталкивание в НАТО Македонии, в ходе подготовки к которому страна превратилась в Северную Македонию.

Главная же задача – полностью лишить Россию каких-либо политических потенциалов на Балканах. Европейские политики прекрасно помнят историю того, что именно Балканы были той точкой, через которую Россия всегда строила вектор участия в европейской политике.

При этом готовящиеся действия являются и вызовом для России, поскольку Додик справедливо считается одним из наиболее пророссийских политиков в Европе. Самоустранение России в рамках этих событий может привести и приведет одновременно к крушению балканской линии внешней политики России и моментальному падению авторитета Москвы среди стран, оппонирующих «мировой гегемонии». Ликвидация Республики Сербской может пойти под лозунгом «Ну, что, помогли тебе твои русские, Додик?».

Есть ли у России ходы? Да.

Первый – посредством дипломатических возможностей России и партнеров по БРИКС попытаться провалить голосование по признанию геноцида в Сребренице, как идейное основание для ликвидации Республики Сербской. Коллективное усилие стран БРИКС, латиноамериканских, азиатских и африканских государств должно хватить для срыва принятия резолюции.

Второй – ультиматум. Заявление о готовности к нанесению полномасштабного удара по столицам европейских государств – инициаторов данной провокации.

Трудные времена. Сложные решения. Решительные меры.

Глас вопиющего, или целесообразность?

МИД России опубликовал заявление о том, что обратился к официальному Киеву с требованием выдать лиц, причастных к террористическим актам против России. Хотя данное обращение всецело связано с терактом в «Крокус-Сити-Холл», сопряжено оно с предыдущими террористическими активностями Киева: убийством Д. Дугиной, В. Татарского, еще рядом покушений на граждан России, в том числе покушением на З. Прилепина, взрывами на Крымском мосту и многими другими. Всего за последние два года уголовные дела по составу ст. 205 УК РФ возбуждались десятки раз.

Безусловно, требование Москвы, переданное по каналам МИД, о выдаче лиц причастных к терактам, например, Малюка (главы Службы безопасности Украины), удовлетворено не будет. Это очевидно. Даже то, что Малюк сам признается в интервью журналистам о том, что планирование теракта на Крымском мосту — его рук дело, вряд ли будет иметь хоть какие-то последствия сейчас, в контексте реакции как украинских властей, так и представителей государств, поддерживающих киевский режим.

В таком случае, у читателей, конечно же, возникнет резонный вопрос: а зачем нужно сотрясать воздух, писать какие-то бумаги, требовать заранее невыполнимое? Возможно, кто-то в очередной раз вспомнит о ставшей мемом фразе «глубокой озабоченности» МИД по тем или иным вопросам. И на самом деле покажут тем самым исключительную локальность своего мышления, увлеченность текущим моментом с забвением действительно важных моментов. А важный момент в том, что Киевом на самом деле ничего не заканчивается. И делается это не для каких-то телодвижений стремительно теряющих легитимность органов власти Украины. И даже не для реакции их партнеров по противодействию России (она тоже вполне очевидна и ждать чего-то из ряда вон выходящего тут не стоит). А для ряда совершенно однозначных последствий:

Первое. Соответствующим заявлением российская сторона фиксирует факт нарушения со стороны Украины и ее партнеров ряда международных договоров в области противодействия терроризму. В частности, Международной конвенции о борьбе с бомбовым терроризмом (МКББТ) и Международной конвенции о борьбе с финансированием терроризма (МКБФТ). Нарушение заключается в самом факте не реагирования на соответствующие обращения. А это влечет последствия уже более серьезного масштаба.

Второе. Можно предположить, что вслед за ними появится обращение в Интерпол за международным ордером в отношении данных лиц, а также напоминание США и странам Европы о том, что игнорирование указанных конвенций может выйти боком и для данных стран, поскольку фактически разрушает сложившийся режим антитеррористического взаимодействия государств. А что нарушается одним, может по принципу взаимности повлечь ответные действия и от других.

Третье. Фиксация приверженности России идеям антитеррористической деятельности. Тот факт, что кто-то не выполняет антитеррористические конвенции, вовсе не означает, что Россия считает такие конвенции незначительными и не действующими. Скорее наоборот, подчеркивается, что даже в существующих ныне обстоятельствах, Россия признает данные конвенции и считает террористические методы неприемлемыми.

Четвертое. Одним из итогов нынешнего конфликта на территории Украины в любом случае будет судебный процесс над военными преступниками. Требование о выдаче Малюка и прочих, за которым последует отказ, будет обеспечивать фиксацию факта не реагирования в контексте принятых конвенций. Отказ от реагирования - основание для привлечения к ответственности тех лиц, которые должны были отреагировать. То есть это фиксация фактов для будущего трибунала.

Пятое. Практически наверняка лица, запрос на выдачу которых направил российский МИД, будут включены в базы Шанхайской организации сотрудничества, в рамках которой выстроен один из наиболее эффективных механизмов взаимодействия по вопросам противодействия терроризму – региональная антитеррористическая структура ШОС. Демонстрация эффективного механизма в новом пространстве координат по сравнению с неэффективной старой системой – еще один шаг к новому порядку международных отношений.

Сегодня вновь был приглашен на канал PolitWera.

Разговор касался вопросов, связанных с запросом МИД России к Украине о выдаче лиц, подозреваемых в совершении террористических актов на территории России, вопросах легитимности Зеленского в вязи с несостоявшимися выборами президента Украины и ряда других международно-правовых и международно-политических проблем.

Желающим послушать - ссылка на эфир.

На грани

Произошедшее на этой неделе обострение на палестино-израильском направлении требует особого комментария. Ближний Восток находится сейчас в самом взрывоопасном положении, а государства, которым конфликт в этой горячей точке совсем не нужен предпринимают титанические усилия для того, чтобы трагедия, начавшаяся в октябре 2023 года, не переросла в катастрофу региональной войны, способной подвинуть весь мир к глобальному кризису.

Удар Израиля по зданию, в котором по утверждению Ирана размещалось консульство этого государства в Дамаске, а по словам Израиля помещения, арендованные Ираном в которых размещались должностные лица КСИР (проверить это мы сейчас не можем, да и не видим в этом смысла). В результате удара погибло несколько представителей Ирана, в том числе генерал Мохаммад Реза Зехеди.

Опущу констатацию того, что в случае, если это действительно было дипломатическое представительство, или здание, арендованное дипломатическим представительством и обладающее с ведома принимающего государства иммунитетом, то это нарушение Венских конвенций о дипломатически сношениях. К ответственности Израиль все равно не будет привлечен, т.к. резолюцию Совбеза ООН заблокирует США, а других институтов привлечения к ответственности сейчас по сути и нет. Проблема в другом. Она в гарантированном ответе со стороны Ирана.

Все прошлые атаки на представителей Ирана не оставались без ответа. В качестве стороны подвергавшейся такому ответу выступали США. Дальнейшей эскалации удавалось избежать только благодаря тому, что Иран бил предельно избирательно, а США не признавали собственные потери, предпочитая известный трюк с потерпевшими крушение вертолетами. Сейчас ситуация немного иная. Удар Израиля был четким и не шифруемым под действия третьих сил. Любой иной адресат ответного удара Ирана невозможен.

Ответный удар будет. С большой вероятностью он будет проведен непосредственно по территории Израиля. Зеркальный удар по посольству или консульству в третьей стране исключен, хотя бы из уважения Ирана к этим третьим странам. При этом удар Ирана может состояться уже через несколько часов, после пятничной молитвы, похорон погибших, в ночь с пятницы на субботу.

Израиль уже предупредил, что в случае удара со стороны Ирана нанесет ответный удар уже по территории Ирана. А это означает эскалацию, способную перетечь в широкомасштабную войну.

Отметим, что Нетаньяху долго добивался включения Ирана в перечень адресатов конфликта, виновных в октябрьском террористическом нападении. Это не удавалось. Сейчас, пожалуй, последний шанс всё же втянуть Иран в конфликт. Если это удастся самому Нетаньяху спишутся провалы в области безопасности, приведшие к трагедии. При этом остальной мир будет поставлен в неприятное положение.

Угроза прямого вовлечения в войну соседей. Сирии, Ливана, Иордании, Египта. Угроза подключения США в качестве участника конфликта и похороны любых шансов Байдена на переизбрание. Угроза того, что в пылу боев пострадает и российский контингент в Сирии. Угроза резкого роста цен на нефть в мире. Угроза дестабилизации глобального юга от границ с Индией, до Центральной Африки. Глобальный экономический кризис и развал международных институтов.

И это не нужно никому. Кроме возможно Нетаньяху и Великобритании (хотя и Лондон вряд ли заинтересован в широких последствиях конфликта). Как следствие: прилет в Тегеран главы ЦРУ Бёрнса с попыткой убедить Иран не предпринимать ответных шагов. Информации о том, что якобы погибший генерал был автором план нападения в октябре 23 года со ссылкой на неназванный источник в Тегеране (очевидный вброс). Заявление, что США не оставят Израиль с намеком на последствия. Но это не поможет.

Тем временем в стенах ООН представитель России Небензя в своей речи открытым текстом говорит о геноциде, характеризуя действия Израиля и о необходимости ответственности. А в секретариат ООН внесен запрос Палестины (ПНА) о признании её членом ООН. Этот запрос в Совбезе ООН заблокируют США. И кризис перейдет на новый уровень. Неизбежно.

Красные линии и Европейский план

После известных заявлений Макрона о возможности ввода французских сил на Украину буквально за последние два дня произошло два события, которые делают интервенцию отдельных стран НАТО на Украину крайне вероятной...

Первое – это заявление о том, что НАТО согласован формат миссии на Украину. Глава МИД Польши Сикорский заявил, что «НАТО займется помощью Украине в рамках специальной миссии, не предполагающей участия войск в боях против России». Такое умиротворяющее заявление не должно кого-то вводить в заблуждение. Это преодоление мощного сдерживающего барьера – появление сил под флагами стран НАТО на Украине. И буквально шаг до прямого участия сил НАТО в боях против российской армии.

Другой звонок прозвенел из Румынии. Новая редакция румынского закона о национальной обороне, которую вынесло на обсуждение Минобороны, предусматривает возможность военного вмешательства за пределами национальной территории для защиты румынских граждан, оказавшихся в опасности. Это прямой шаг к интервенцию в Молдавию и Черновецкую область Украины, где живут этнические румыны (некоторые с румынскими же паспортами). Премьер-министр Румынии Марчел Чолаку при этом поддержал идею объединения с Молдавией. Глава Гагаузской автономии Евгения Гуцул заявила, что в случае объединения Молдавии и Румынии будет запущен процесс возвращения к независимой Гагаузской республике. Приднестровье, что очевидно, также будет против румынизации, как и отдельные муниципалитеты самой Молдавии.

Всё это очевидно говорит о том, что страны НАТО морально готовы преодолеть барьер и вступить на зыбкий лед потенциального конфликта с Россией. Польша на Украине, Румыния в Молдавии (учитывая, что в Приднестровье живет 200 тысяч граждан России и их защита конституционная обязанность высшего военно-политического руководства России). Убедить страны Европы отказаться от пагубной идеи будет сложно.

При этом общим местом для европейских государств является проблема Одессы. Макрон говорил, что продвижение к Одессе является для Франции красной чертой за которой может последовать интервенция ее сил на Украину. Почему?

Полагаю, не из-за того, что в Одесской области большое число портов. Портов в мире много. И вовсе не из-за того, что без выхода к морю Украина утратит многие экономические потенциалы и может просто экономически не выжить. В конце концов на деле странам Европы нет особого дела до самой Украины. Одесская область их интересует строго по единственной причине – принадлежности исторической области Буджак (изображен на схеме). Что в нем такого примечательного? Контроль устья Дуная. А Дунай – ключевая судоходная и торговая артерия Европы, имеющая сопряжение с судоходной системой Рейна (канал Рейн-Майн-Дунай) и соответственно выход в Балтийское море к крупнейшим портам Европы – Гамбургу, Бремену, Роттердаму, Антверпену.

Но почему Европейские страны так боятся потерять контроль над судоходством Дуная? Всё просто. Это главная артерия будущего транспортного коридора по транспортировке в ЕС минерального сырья, которое страны ЕС намерены в будущем везти из бассейна Каспийского моря и стран Средней Азии. Не случайно дипломатической службой ЕС ведется работа по урегулированию армяно-азербайджанского конфликта. Все по имя спокойного транзита через Закавказье.

Но мне возразят, что возить проще через черноморские проливы и Средиземное море или в крайнем случае через порты Румынии (Констанца) и Болгарии (Варна, Бургас). Это действительно так. Но проливы могут быть закрыты в ходе крупного геополитического конфликта (с учетом нестабильности в Турции), а портовая инфраструктура Болгарии и Румынии недостаточна для перевалки такого объема грузов. А значит Европе нужен контроль Дуная.

Делает ли это интервенцию неизбежной? Да, если не будут предприняты нестандартные и решительные шаги, выбивающие опоры из-под позиций европейских стран. А это в первую очередь игра на опережение.

Двойное противодействие двойному сдерживанию

Блумберг опубликовал заметку, посвященную визиту министра иностранных дел России Сергея Лаврова в Пекин, и указал, что «Россия и Китай договорились начать диалог по укреплению безопасности в Евразии, с целью "двойного противодействия" США и их союзникам в ответ на "двойное сдерживание" западных стран в отношении России и Китая».

И это на самом деле огромный провал американской внешней политики и одновременно итог ее направленности в последние три года. Фактически США в целях решения вопроса о торговом договоре с Пекином, который мог бы выправить дисбаланс во внешней торговле на выгодных для США условиях получили обратный эффект, критический для интересов США.

Заставить Китай пойти на торговые соглашения, невыгодные ему, уже удавалось в прошлом. Вспомним печально известные опиумные войны, по итогу которых Китай вынужден был «открыться», а некоторые из его территорий попали под прямую колониальную зависимость. Сейчас США пытаются сделать то же самое, но не посредством применения военной силы (которую применять к ядерной державе весьма проблематично, да и начало XXI века - это не конец XIX), а через экономическую и политическую изоляцию и угрозы безопасности, которые США пытаются реализовать через широкую совокупность форматов, включая AUKUS, QUAD, тихоокеанский вектор НАТО, военные договоры с Филиппинами и рядом других стран. Да, большая часть из этих форматов напоминает пустышку, созданную для разговоров. Но из них США пытаются сплести паутину, в которой на ряд демонстративных пустышек приходится несколько вполне реальных инициатив. Например, идея прекратить демилитаризованный статус Японии (когда вместо полноценных вооруженных сил имеются силы самообороны с урезанными возможностями за пределами своей территории). Или размещение в восточной части Тихого океана ракет средней и меньшей дальности (что пока теория, но в контексте выхода США из договора ДРСМД – теория с надеждой на практику).

Главным препятствием для всех этих начинаний был потенциал полномасштабного альянса России и Китая (который фактически уже и так был, но без лишних громких лозунгов). Страны говорили об особых отношениях, но не предусматривающих альянса против кого-либо. Но, судя по всему, США удается то, чего было бы трудно достичь - заставить КНР прямо признать готовность к альянсам против конкретных держав. Против возможного альянса США использовали традиционное средство – попытку посеять недоверие между сторонами. В Китайское информационное пространство периодически вбрасывались нарративы то об агрессивной России, которая вторгается к соседям, то о слабой России, часть территории которой исторически китайская. В российском сегменте появлялись материалы о том, что Китай что-то запретил или остановил, с ухмылкой – "ну разве это союзник?". А то и с попыткой разбудить чувство страха перед миллиардным соседом. Это традиционные методы, которые США используют повсеместно.

Интересно, что визит Лаврова, во время которого и появились такие громкие формулировки, пришелся следом за двумя важными китайско-американскими событиями.

Первое: длительный визит в Китай министра финансов США Йеллен, среди тем продвижения которой было, в том числе, и попытка убедить Китай отказаться от некоторых производств, а также ограничить контакты с Россией (в том числе угрожая китайским банкам американскими санкциями). На последнее МИД КНР уже отреагировал, заявив, что «Китай не ограничит сотрудничество с Россией на фоне нападок США».

Вторым событием был телефонный разговор Си Цзыньпина и Байдена, после которого, видимо, Китай решил уже совершенно не стесняться в выражениях.

Итог недальновидной политики США — вырабатываемая формула "двойное противодействие" США и их союзникам в ответ на "двойное сдерживание". Максимально откровенная и жесткая формулировка, не влекущая для США ничего хорошего, поскольку российско-китайский альянс (пусть и временный) чреват обнулением любых сдерживающих комбинаций США.

После удара

Иран нанес удар по Израилю. Не так быстро, как ожидалось, но этому есть объяснение. Удар оказался более масштабным и территориально разнообразным. Ирану нужны были одновременно: наглядная демонстрация удара, которую нельзя было бы опровергнуть; тестирование различных параметров: израильских систем ПВО с учетом подключения явных и тайных союзников; каналов информации и скорости получения по ним информации Израилем; качества ракет и БПЛА Ирана; способности про-иранских формирований действовать слаженно вместе с КСИР и иранской армией.

Еще одной плоскостью удара была его соразмерность и недопустимость чрезмерной эскалации. Это Ирану удалось. Нет сообщений о погибших гражданах третьих стран, о том, что ударом Ирана был убит кто-либо из граждан Израиля (если бы так произошло в СБ ООН уже бы размахивали фотографии погибших и разрушенных зданий). Нет информации о том, что нанесены повреждения объектам особой опасности, например, израильскому атомному центру в Димоне. В таком случае обломки ракет или БПЛА заполонили бы выпуски новостей. Удар производился только по военным объектам в слабо населенной местности. При этом так, что сказать, что в цель вообще не попали — не получилось бы.

🇮🇷 Иран продемонстрировал удар возмездия по территории Израиля, и он был воспринят серьезно.

🇮🇷Иран не поставил не берущихся вопросов перед РФ и КНР в СБ ООН и не сделал ответный удар Израиля неотвратимым. КНР и Россия говорят об ответном характере удара и предлагают в качестве виновников считать Запад, не отреагировавший на удар Израиля по консульству Ирана в Дамаске.

🇮🇷 Иран протестировал готовность своих сил к такому удару, а равно сопряжение их со своими партнерами в Ливане, Сирии и Йемене.

🇮🇷 Иран обозначил удар как свершившуюся месть за удар по консульству в Дамаске и заявил, что вопрос закрыт.

🇮🇷 Иран обозначился как лидер исламского мира в деле защиты Палестины, способный прямо противостоять Израилю, не обращая внимания на поддержку последнего со стороны США, Британии и Франции.

🇮🇷 Иран вскрыл некоторые элементы системы ПВО Израиля и протестировал действия тех соседних стран, которые в случае конфликта между Израилем и Ираном будут скорее на стороне Израиля.

🇮🇷 Иран узнал (по скорости реакций и характеру действий), по каким каналам сливается информация Израилю, поскольку по разным каналам шла немного отличающаяся информация.

🇮🇷 Но самое главное. Иран не допустил срывания в прямой конфликт сейчас, когда перед ним открываются достаточно серьезные перспективы развития. Как бы кто ни смотрел на Иран, это не страна религиозных фанатиков, готовая убиться во имя приписываемой ему ненависти к Израилю, а государство, стремящееся к развитию и процветанию без ущерба национальному достоинству и безопасности.

Актуальным теперь является вопрос следующего хода Израиля. Он безусловно будет. Но вот каким - большой вопрос. На самом деле у Израиля сейчас есть два пути реагирования. Определим их, начиная с самого вероятного.

❗️Первый путь – путь фиктивного ответа. Он сводится к ряду действий. Нанесению формальных ударов куда-нибудь в сторону про-иранских формирований в Ливане или Сирии. Заявлению о том, что Тель-Авив прислушался к голосу Вашингтона, призвавшего к сдержанности. Получению от США большого пакета помощи (военной и финансовой) и возвращению к медленному ковырянию Сектора Газы с постепенным приближением к Рафаху. Очевидно, что уломать Байдена кинуться в войну с Ираном не удается. Тогда Нетаньяху нужно продолжать свои действия и ждать избрания Трампа президентом США. И начать провокации заново.

❗️ Второй путь – демонстративного и масштабного удара по Ирану, требующего кратно возросшего ответа от Тегерана. И опять же надежда уже тогда убедить США нанести удар по Ирану. Но в то, что такое получится — веры нет. А значит, вероятнее всего, Израиль выберет первый путь. И тут все будет зависеть от выделения денег Конгрессом США. Будут деньги – будет сдержанный ответ. Не будет денег – будет эскалация.

Потому что зачем Нетаньяху такой Израиль, в котором он сидит за решеткой?

Между Сциллой и Харибдой

То, о чем я уже писал относительно израильско - палестино/иранского противостояния пошло по самому прогнозируемому пути. Ответный удар Ирана, как месть за атаку на консульство в Дамаске привел не к нарастанию, а затуханию конфронтации. Израиль ответил ударом по военным объектам в районе Исфахана, но так, что стало ясно, что нагнетать ситуацию вплоть до полномасштабной войны стороны не желают. Иран заявил, что жертв и разрушений нет и нет причин для эскалации.

Нетаньяху пойдя на провокацию с ударом по консульству фактически получил два ответа.

Первое – администрацию Байдена не удастся уломать сейчас вступить в войну с Ираном.

Второе – с администрацией Байдена можно заключить сделку. Устранение до президентских выборов в США угрозы большой войны на Ближнем Востоке в которую пришлось бы вступить США, а с другой согласие США дипломатически поддержать Израиль (вето США при голосовании о признании Палестины членом ООН), информационное и политическое прикрытие Израиля в Рафахе против ХАМАС и деньги (более 20 милрд.), которые ослабленному мобилизацией Израилю нужны, чтобы удержать ситуацию под контролем до ноябрьских выборов в США. А там возможно и Трамп станет президентом и по образу своего предыдущего срока устроит очередной «Авраамов договор».

Но если с вето в СБ ООН проблем не было, то с деньгами вопрос сложнее. Выделение средств для Израиля (в чем были заинтересованы республиканцы) тесно увязано с выделением средств для Украины (в чем заинтересованы демократы) и приняты могли быть быстро только в пакете. Что и случилось.

Сегодня за выделение средств проголосовала Палата представителей. В том, что проект будет одобрен Сенатом и подписан Байденом сомнений нет. Вопрос выделения средств решен. Нетаньяху сможет потихоньку решать вопрос Рафаха до конца осени. Демократы в США смогут вместе с корпорациями ВПК «пилить» часть средств из украинского пакета (что-то из него достанется и Байдену на избирательную гонку).

Более сложный вопрос, почему республиканцы, долго морозившие законопроект, сейчас согласились на него? Ведь если Байден начнет конфликт с Ираном для республиканцев будет лучше. Рейтинги Байдена просядут, будет масса поводов для обвинений. Но нет. Американская политика выглядит не так. Она – большая торговая площадь, где заключаются сделки. Причем часть из них на поверхности и видна всем, а часть в глубине, скрыта интересами сторон и активностью лоббистов.

Давление на республиканцев в последние дни было огромным. От лоббистов - Израиля, ВПК, нефтяных компаний. С первыми все понятно. От них республиканцам идут деньги в партийные фонды. Нет поддержки законопроекта – нет денег. Предприятия ВПК заинтересованы в части украинского пакета. И они тоже спонсоры. Нефтяные компании оказались под давлением ограничений на экспорт и введенных санкций против Венесуэлы, предписывающих свернуть добычу и уйти из страны (а нефтяники там вложились очень серьезно и должны будут списывать затраты в убытки). Но деньги на выборы нужны, т.к. что речь идет только о популярном Трампе, но и выборах в Конгресс, а там финансы во многом должны идти из кассы партии, пополняемо спонсорами.

В результате Байден устраняет угрозу участия США в конфликте на Ближнем Востоке, республиканцы получают деньги спонсоров, а спонсоры либо заказы, либо снятие ограничений. Израиль, Тайвань и Украина – деньги (по-разному и разные). США же в перспективе получает огромные проблемы.

Первое, торгово-политическую войну с КНР, т.к. американское оружие для Тайваня – прямой вызов Пекину.

Второе, отложенный крупный конфликт на Ближнем Востоке. К ноябрю этого года Нетаньяху все равно вернется к попытке провокации конфликта с Ираном.

Третье, ситуация на Украине для партнеров Киева в любом случае патовая. И она не выправляется никакими деньгами. Значит в перспективе их придется списывать. Но главное – дотянуть до ноября. А там будет уже совсем другой расклад сил в Вашингтоне. Что будет завтра они подумают завтра, как говорила героиня одного известного фильма.

Без срока давности

Прошло 10 лет с момента трагедии в одесском «Доме Профсоюзов». С события, разделившего историю на до и позже. С совершения преступления, не имеющего срока давности, ставшего одним из прологов к продолжающемуся конфликту.

Фактически, события вокруг «Дома Профсоюзов» когда в огне зажигательных смесей погибло более 40 человек, а пострадало около 250, должны были стать типичным продолжением традиции «майданных действий» на Украине 2013-2014 года, но вышли за пределы этой реальности, фактически сделав возврат к прежней, домайданной Украине невозможным.

Жертвы трагедии «Дома Профсоюзов» наивно полагали, что живут еще в том романтизированном времени, когда уличными действиями - митингами, шествиями, в крайнем случае захватом зданий можно еще что-то добиться. Можно отстоять свои права, можно решить политический вопрос. Примером был и киевский майдан, завершившийся государственным переворотом, и крымская весна с референдумом и дорогой домой, и стихийные события в Луганске, Донецке, Харькове. Для жертв это было указателем допустимого языка политического протеста.

А для их оппонентов от пришедшей к власти хунты (до момента переизбрания Верховной Рады и выборов Порошенко 25 мая 2014 года у власти была хунта и никак иначе) это была угроза. Там, где одним виделся допустимый протест, другие наблюдали угрозу. Очевидно, что для хунты протест на Куликовом поле воспринимался как угроза, как пролог к событиям, если не аналогичным крымской весне, то по крайней мере соотносимым с произошедшим в Донецке и Луганске. Он воспринимался как экзистенциальная угроза, от которой веял страх как минимум потери контроля над ситуацией, а как максимум и потери власти, поскольку, случись повторение донецко-луганского сценария в Одессе, это стало бы верным знаком для остальных регионов Юго-Востока Украины. В результате было принято решение подавить протест (не вооруженный и не агрессивный) предельно показательно, предельно жестоко.

Своего хунта добилась. Русская весна стала несостоявшимся мифом, а вот гражданская война на Украине – реальностью. Одесский дом профсоюзов провел жирную черту между возможностью реинтеграции республик Донбасса в политическое пространство Украины, поскольку продемонстрировал, что хунта, в процессе выборов мимикрирующаяся в «новую власть», не только не готова к каким-либо переговорам с оппонентами, но и не видит никаких иных вариантов решения, кроме их физической ликвидации.

Организаторы трагедии думали (вероятно), что ими сделанное – «прививка от сепаратизма». На деле же это был первый звук траурного марша по украинской государственности, которая после произошедшего стала невозможной в политических границах того времени. И при этом, сделала сохранение государства с названием Украина возможным только в идеологических лекалах украинского нацизма с почитанием Бандеры и Шухевича, героизацией дивизии «Галичина» и с уничтожением любого инакомыслия.

Мог ли быть иной выход? Да. Им была бы демонстрация принятия факта трагедии, наказание виновных и рефлексия о произошедшем как о национальной трагедии. Вместо этого трагедия «Дома Профсоюзов» новыми киевскими властями была выдана за акт если не героический, то допустимый. Никто не понес наказания. Некоторые из участников убийства переместились в Верховную Раду.

О трагедии решили забыть на официальном уровне и героизировать в националистическом секторе политического спектра. То есть сделали иное будущее фактически невозможным, продемонстрировав своим оппонентам, что не готовы ни к какому иному развитию ситуации, кроме как к повторению трагедии. В других декорациях, с другими участниками, с другим событийным рядом, но с тем же посылом – нет другой точки зрения, кроме точки зрения официального Киева, а всем, кто против, уготована та же участь. И это был конец Украины.

Но преступления такого рода не имеют срока давности. Возмездие неотвратимо. И главный его элемент – не наказание отдельных исполнителей, а постепенное тление украинской пост-майданной государственности. Неизбежное.

День Победы! Праздник? Праздник!

Сегодня 9 мая. День Победы. Праздник двойственный.

Он несет в себе с одной стороны пласт личных переживаний (сейчас уже даже не о самой войне, о которой многие знают только из рассказов, фильмов, песен, книг и различных образов, а в основном о воспоминаниях о своих дедушках и бабушках, прошедших фронт, или жизнь в тылу, их рассказах и эмоциях). С другой же стороны с учетом того, какой след оставила та война в памяти нашего общества – это общенациональный праздник, являющийся по своему внутреннему наполнению подлинным днем независимости России и подлинным днем народного единства.

В этом контексте 12 июня, да и 4 ноября никогда не сравнится с 9 мая. Хотя бы потому, что 12 июня – день сугубо формальный, задокументированный и определенный документом – декларацией о государственном суверенитете России, которую, если честно, вряд ли читало большинство читателей. Четвертое ноября хотя и называется днем народного единства воспринимается как дата несколько искусственная (и привязка к событиям 1612 года в данном случае не особо то помогает в создании образа этой даты). 9 мая же – подлинный день общенационального и как уже стало даже модным цивилизационного единства, сохранения общества, впитавшийся в архетип тех, кто действительно идентифицирует себя с народом России, с российской цивилизацией. 9 мая – день, когда была поставлена точка в страшнейшей войне и этим дан сигнал о том, что и страна, и народ выжили сами, спасли себя в огне мирового пожара и завершили исторический путь германского нацизма.

В этом плане те, кто пытается оспорить значение Дня Победы, формируя некоторый нарратив о том, что к нынешнему поколению данный праздник не имеет отношения, о том, что это день «памяти и скорби» и прочее поступает так совершенно зря. Почему?

Потому, что этот праздник уже давно не праздник личной победы конкретного человека, а праздник общенационального преодоления смертельной опасности, угрозы за которой была пропасть невозвращения, губительной пучины всемирной гибели в ловушке нацизма. Это день давно стал частью исторической и культурной традиции. Он перестает быть личным праздником ветеранов, но обретает новое значение. Дня исторической памяти. Дня самоопределения народа. Дня подлинной независимости, завоеванной ценой многих жизней, трудов, страданий. Дня народного единства, в котором нет места альтернативным взглядам и восприятиям.

Идея считать это день днем «памяти и скорби» вряд ли может вызвать что-то кроме недоумения. Найдите того, у кого не щемит сердце от мерных звуков камертона во время минуты молчания? Кто бы не вспоминал о своих предках, не вернувшихся с войны. О тех, кто через страдания военных лет пронес честь и гордость, способность любить и преодолевать всё. О дедах, которые воевали (спасибо тебе, дед Георгий) или стояли детьми у станка (спасибо тебе, дед Капитон).

Мы скорбим. И 22 июня о тех потерях и страданиях, которые перенесем за годы войны. И в другие даты, которыми усыпан наш календарь, датами битв и освобождений. Мы скорбим, но помним. Что 9 мая – это день освобождения. Освобождения от угрозы гибели общества. Освобождения от тягот и угроз войны. А значит праздник. Безусловно праздник.

С Праздником Вас, дорогие читатели!