Сегодня день рождения Дзиги Вертова — человека, который стоял у истоков советского кинематографа, провозглашал «использование киноаппарата как киноглаза», спорил с Сергеем Эйзенштейном, придумывал технические фокусы, изобрел скрытую камеру, экспериментировал со звуком и с изображением и доказал, что кино — это нечто большее, чем просто развлечение.
Кинематограф в жизнь Дениса Аркадьевича Кауфмана (настоящее имя Вертова) вошел в 1918 году, тогда он начал работать секретарем-делопроизводителем в отделе хроники Московского кинокомитета. Но скучная секретарская работа с бумагами была явно не для него: Вертова привлекал мир кино и огромные перспективы, связанные с развитием этого вида искусства.
В 1918–1919 годах он принимал участие в создании первого советского киножурнала «Кинонеделя», посвященного событиям Гражданской войны. Потом сам вместе с оператором поехал снимать на фронт.
В 1920 году Вертов, став заведующим киносекцией отдела агитпарпоездов ВЦИК, начал снимать кинохронику. В течение трех лет были сняты такие фильмы, как «Бой под Царицыном», «Процесс Миронова», «Вскрытие мощей Сергия Радонежского», «Пароход «Красная Звезда», «Агитпоезд ВЦИК», «Процесс эсеров», а также полнометражная картина «История гражданской войны».
Вместе с единомышленниками Вертов создал новаторскую группу кино. Друзья называют себя «киноками» или «киноглазовцами» (от слов «кино» — «око» и «кино» — «глаз»). Тогда, в июне 1922 года, и появилась его знаменитая ежедневная киногазета «Киноправда».
Одновременно с ней Вертов стал выпускать серию фильмов под общим названием «Киноглаз», каждый из них был посвящен отдельному сюжету. Первый вышел в 1924 году и назывался «Жизнь врасплох». Вертов хотел доказать провозглашенную им теорию о том, что у «киноглаза» гораздо больше возможностей, чем у обычного человеческого зрения. В своем манифесте он писал: «…Я — киноглаз. Я у одного беру руки, самые сильные и самые ловкие, у другого беру ноги, самые стройные и самые быстрые, у третьего голову, самую красивую и самую выразительную, и монтажом создаю нового, совершенного человека».
В 1925 году в Париже, на выставке декоративных искусств, Вертов получил серебряную медаль и диплом за выпуск «Киноглаза». В 1929 году режиссер поездил по Германии с докладом на тему «Что такое киноглаз», он выступил в Ганновере, Берлине, Дессау, Эссене, Штутгарте. Переводчик ему не требовался, он прекрасно владел немецким языком.
В этом же 1929 году он снял свой знаменитый фильм «Человек с киноаппаратом» , в котором хотел продемонстрировать все возможности человека, вооруженного кинокамерой. В 1964 году, через десять лет после того, как Дзига Вертов ушел из жизни, кинокритики 24 стран назвали «Человека с киноаппаратом» в числе двадцати лучших документальных фильмов всех времен и народов.
Французский режиссер-документалист Фредерик Россиф писал о Дзиге Вертове так: «Все западное кино в долгу перед Вертовым за его революционный поиск. До Вертова документалисты снимали изображение — после Вертова они научились снимать идеи».
Кинематограф в жизнь Дениса Аркадьевича Кауфмана (настоящее имя Вертова) вошел в 1918 году, тогда он начал работать секретарем-делопроизводителем в отделе хроники Московского кинокомитета. Но скучная секретарская работа с бумагами была явно не для него: Вертова привлекал мир кино и огромные перспективы, связанные с развитием этого вида искусства.
В 1918–1919 годах он принимал участие в создании первого советского киножурнала «Кинонеделя», посвященного событиям Гражданской войны. Потом сам вместе с оператором поехал снимать на фронт.
В 1920 году Вертов, став заведующим киносекцией отдела агитпарпоездов ВЦИК, начал снимать кинохронику. В течение трех лет были сняты такие фильмы, как «Бой под Царицыном», «Процесс Миронова», «Вскрытие мощей Сергия Радонежского», «Пароход «Красная Звезда», «Агитпоезд ВЦИК», «Процесс эсеров», а также полнометражная картина «История гражданской войны».
Вместе с единомышленниками Вертов создал новаторскую группу кино. Друзья называют себя «киноками» или «киноглазовцами» (от слов «кино» — «око» и «кино» — «глаз»). Тогда, в июне 1922 года, и появилась его знаменитая ежедневная киногазета «Киноправда».
Одновременно с ней Вертов стал выпускать серию фильмов под общим названием «Киноглаз», каждый из них был посвящен отдельному сюжету. Первый вышел в 1924 году и назывался «Жизнь врасплох». Вертов хотел доказать провозглашенную им теорию о том, что у «киноглаза» гораздо больше возможностей, чем у обычного человеческого зрения. В своем манифесте он писал: «…Я — киноглаз. Я у одного беру руки, самые сильные и самые ловкие, у другого беру ноги, самые стройные и самые быстрые, у третьего голову, самую красивую и самую выразительную, и монтажом создаю нового, совершенного человека».
В 1925 году в Париже, на выставке декоративных искусств, Вертов получил серебряную медаль и диплом за выпуск «Киноглаза». В 1929 году режиссер поездил по Германии с докладом на тему «Что такое киноглаз», он выступил в Ганновере, Берлине, Дессау, Эссене, Штутгарте. Переводчик ему не требовался, он прекрасно владел немецким языком.
В этом же 1929 году он снял свой знаменитый фильм «Человек с киноаппаратом» , в котором хотел продемонстрировать все возможности человека, вооруженного кинокамерой. В 1964 году, через десять лет после того, как Дзига Вертов ушел из жизни, кинокритики 24 стран назвали «Человека с киноаппаратом» в числе двадцати лучших документальных фильмов всех времен и народов.
Французский режиссер-документалист Фредерик Россиф писал о Дзиге Вертове так: «Все западное кино в долгу перед Вертовым за его революционный поиск. До Вертова документалисты снимали изображение — после Вертова они научились снимать идеи».
3 января 1870 года началось строительство знаменитого Бруклинского моста.
Инициатором одобренного законопроекта о строительстве моста через пролив Ист-Ривер, разделяющий Манхэттен и Бруклин, выступил бруклинский юрист и сенатор штата Нью-Йорк Генри Мерфи. Он же в конечном счете возглавил частную корпорацию New York Bridge Company, занимавшуюся строительством. Фирма имела право скупать недвижимость под снос и впоследствии, когда мост будет построен, устанавливать плату за проезд. В совет директоров компании, помимо Мерфи, вошли и другие влиятельные политики и бизнесмены того времени.
Проект сооружения разработал инженер Джон Роблинг. В Генплане, представленном совету попечителей в 1867 году, он написал: «Задуманное сооружение, построенное в соответствии с моим проектом, станет не только величайшим мостом из существующих, но и величайшим инженерным произведением континента и эпохи. Его наиболее примечательная особенность — огромные башни — будут служить ориентирами для соседних городов и будут иметь право считаться национальными памятниками. Будучи великим произведением искусства и успешным образцом передового мостостроения, это сооружение навсегда останется свидетельством энергии, предприимчивости и богатства того сообщества, которое обеспечит его возведение».
Приступить непосредственно к строительству Роблинг так и не успел, поскольку скончался от столбняка, вызванного серьезной травмой ноги. Таким образом руководство проектом перешло к его сыну Вашингтону — человеку не менее трагичной судьбы, который в процессе подземных работ столкнулся с кессонной болезнью и был парализован. Строительство моста завершила жена Вашингтона, Эмили, вынужденная для этого освоить инженерные науки, высшую математику и сопромат. Фактически, своим существованием Бруклинский мост обязан всей семье Роблингов, чьи имена увековечены на его опоре.
Что касается «имени» самого моста, то оно закрепилось за ним не сразу. В XIX веке Нью-Йорк и Бруклин развивались как два самостоятельных города, и бруклинцы, в большей степени заинтересованные в переправе, желали видеть в названии связь с крупнейшим мегаполисом страны. На стадии обсуждения и в начале строительства будущий мост называли Имперским, Бруклинским, Великим «мостом Роблинга». Сам Джон Роблинг, занимавшийся проектированием этого сооружения, называл его Ист-Ривер-бридж, и пресса охотно соглашалась с этим вариантом.
В разгар строительства, 5 июня 1874 года, когда объект получил статус дороги общего пользования, в документах штата появилось его первое официальное наименование: Мост Нью-Йорка и Бруклина. 26 января 1915 года — уже после того, как Бруклин, Куинс, Бронкс и Статен-Айленд вошли в состав Большого Нью-Йорка, — за сооружением закрепилось его нынешнее название — Бруклинский мост.
Инициатором одобренного законопроекта о строительстве моста через пролив Ист-Ривер, разделяющий Манхэттен и Бруклин, выступил бруклинский юрист и сенатор штата Нью-Йорк Генри Мерфи. Он же в конечном счете возглавил частную корпорацию New York Bridge Company, занимавшуюся строительством. Фирма имела право скупать недвижимость под снос и впоследствии, когда мост будет построен, устанавливать плату за проезд. В совет директоров компании, помимо Мерфи, вошли и другие влиятельные политики и бизнесмены того времени.
Проект сооружения разработал инженер Джон Роблинг. В Генплане, представленном совету попечителей в 1867 году, он написал: «Задуманное сооружение, построенное в соответствии с моим проектом, станет не только величайшим мостом из существующих, но и величайшим инженерным произведением континента и эпохи. Его наиболее примечательная особенность — огромные башни — будут служить ориентирами для соседних городов и будут иметь право считаться национальными памятниками. Будучи великим произведением искусства и успешным образцом передового мостостроения, это сооружение навсегда останется свидетельством энергии, предприимчивости и богатства того сообщества, которое обеспечит его возведение».
Приступить непосредственно к строительству Роблинг так и не успел, поскольку скончался от столбняка, вызванного серьезной травмой ноги. Таким образом руководство проектом перешло к его сыну Вашингтону — человеку не менее трагичной судьбы, который в процессе подземных работ столкнулся с кессонной болезнью и был парализован. Строительство моста завершила жена Вашингтона, Эмили, вынужденная для этого освоить инженерные науки, высшую математику и сопромат. Фактически, своим существованием Бруклинский мост обязан всей семье Роблингов, чьи имена увековечены на его опоре.
Что касается «имени» самого моста, то оно закрепилось за ним не сразу. В XIX веке Нью-Йорк и Бруклин развивались как два самостоятельных города, и бруклинцы, в большей степени заинтересованные в переправе, желали видеть в названии связь с крупнейшим мегаполисом страны. На стадии обсуждения и в начале строительства будущий мост называли Имперским, Бруклинским, Великим «мостом Роблинга». Сам Джон Роблинг, занимавшийся проектированием этого сооружения, называл его Ист-Ривер-бридж, и пресса охотно соглашалась с этим вариантом.
В разгар строительства, 5 июня 1874 года, когда объект получил статус дороги общего пользования, в документах штата появилось его первое официальное наименование: Мост Нью-Йорка и Бруклина. 26 января 1915 года — уже после того, как Бруклин, Куинс, Бронкс и Статен-Айленд вошли в состав Большого Нью-Йорка, — за сооружением закрепилось его нынешнее название — Бруклинский мост.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Бруклинский мост в «Манхэттене» Вуди Аллена. 🖤
3 января 1892 года родился Джон Рональд Руэл Толкин — великий писатель, автор литературного феномена «Властелин колец», лингвист, переводчик и ветеран Первой Мировой войны.
Новый год был особым временем для семьи Толкина. Писатель не ограничивался подарками для детей и придумал писать для них письма «от Деда Мороза и жителей Северного полюса». Делал он это на протяжении 20 лет, пока четверо его детей не стали взрослыми.
К написанию писем Толкин подходил творчески: у каждого персонажа был свой почерк, манера написания и характер.
Так, почерк Белого медведя был угловатым, раздельным и крупным, отражающим, с одной стороны, его неуклюжесть и неповоротливость, а с другой — роль Защитника.
Почерки Эльфов были мелкими и бисерными, характеризующими утонченность и изящество этих маленьких персонажей.
Почерк же самого Деда Мороза подчеркивал его внушительный возраст 1925 лет: Толкин писал его дрожащими линиями, сохраняя устойчивость, прямой наклон, ровность строк и эстетизм, что отражало рациональность героя и его приверженность правилам, порядку и традициям.
В галерее: Джон Толкин и примеры писем Медведя, Эльфа и Деда Мороза ❄️
Новый год был особым временем для семьи Толкина. Писатель не ограничивался подарками для детей и придумал писать для них письма «от Деда Мороза и жителей Северного полюса». Делал он это на протяжении 20 лет, пока четверо его детей не стали взрослыми.
К написанию писем Толкин подходил творчески: у каждого персонажа был свой почерк, манера написания и характер.
Так, почерк Белого медведя был угловатым, раздельным и крупным, отражающим, с одной стороны, его неуклюжесть и неповоротливость, а с другой — роль Защитника.
Почерки Эльфов были мелкими и бисерными, характеризующими утонченность и изящество этих маленьких персонажей.
Почерк же самого Деда Мороза подчеркивал его внушительный возраст 1925 лет: Толкин писал его дрожащими линиями, сохраняя устойчивость, прямой наклон, ровность строк и эстетизм, что отражало рациональность героя и его приверженность правилам, порядку и традициям.
В галерее: Джон Толкин и примеры писем Медведя, Эльфа и Деда Мороза ❄️
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
В день памяти Александра Абдулова делюсь фрагментом из фильма-концерта Андрея Вознесенского «Витражных дел мастер» 1985 года.
В исполнении Абдулова звучит популярная песня тех времен «С первого по 13-е». 🎄
#ДляНастроения
В исполнении Абдулова звучит популярная песня тех времен «С первого по 13-е». 🎄
#ДляНастроения
4 января 1710 года в Ези (коммуна в Италии) родился Джованни Перголези.
Вторая половина жизни композитора прошла в Неаполе, где он с 15-летнего возраста постигал основы композиции под руководством Гаэтано Греко и Франческо Дуранте.
Первая опера Перголези — «Салюстия» — была поставлена неаполитанском театре Сан-Бартоломео в 1731 году, а через год в том же театре состоялась историческая премьера его оперы «Гордый пленник». Внимание публики привлек, однако, не основной спектакль, а две комедийные интермедии, которые Перголези, следуя сложившейся в итальянских театрах традиции, поместил между актами оперы-seria.
Вскоре ободренный успехом композитор составил из этих интермедий самостоятельную оперу «Служанка-госпожа». Все было новым в этом спектакле — простой бытовой сюжет, остроумные музыкальные характеристики персонажей, живые, действенные ансамбли, песенно-танцевальный склад интонаций. Стремительный темп сценического действия требовал от исполнителей большого актерского мастерства.
«Служанка-госпожа», ставшая одной из первых опер-buffa, завоевала огромную популярность в Италии и способствовала расцвету комической оперы в других странах.
Триумфальный успех сопровождал ее постановки и в Париже летом 1752 года. Однако гастроли труппы итальянских «буффонов» стали поводом и для острейшей оперной дискуссии, называемой «войной буффонов». В ней столкнулись приверженцы нового жанра и поклонники классической французской придворной оперы. Хотя по приказу короля «буффоны» были вскоре изгнаны из Парижа, страсти еще долго не утихали. Фактически в атмосфере споров о путях обновления музыкального театра и возник жанр французской комической оперы. Одна из первых — «Деревенский колдун» знаменитого французского писателя и философа Руссо — составила достойную конкуренцию «Служанке-госпоже».
Перголези, проживший всего 26 лет, оставил богатое, замечательное по своей ценности творческое наследие. Будучи прославленным автором опер-buffa (кроме «Служанки-госпожи» были еще «Влюбленный монах», «Фламинио» и другие), он с успехом работал и в других жанрах: писал оперы-seria, духовную хоровую музыку (мессы, кантаты, оратории), инструментальные произведения (трио-сонаты, увертюры, концерты).
Незадолго до смерти Перголези создал духовную кантату «Stabat Mater» — одно из самых известных своих произведений для небольшого камерного состава. Композитор задумал «Stabat Mater» в качестве «дублера» аналогичного произведения Алессандро Скарлатти, исполняемого в неаполитанских храмах каждую Страстную пятницу. Впрочем, вскоре новая кантата затмила «предшественницу», став самым часто издаваемым музыкальным сочинением XVIII века.
Джованни Перголези скончался от туберкулеза 16 марта 1736 года. Его музыка, создававшаяся почти 3 века назад, до сих пор несет замечательное ощущение юности, лирической открытости и увлекающего темперамента, которые неотделимы от самого духа итальянского искусства.
Вторая половина жизни композитора прошла в Неаполе, где он с 15-летнего возраста постигал основы композиции под руководством Гаэтано Греко и Франческо Дуранте.
Первая опера Перголези — «Салюстия» — была поставлена неаполитанском театре Сан-Бартоломео в 1731 году, а через год в том же театре состоялась историческая премьера его оперы «Гордый пленник». Внимание публики привлек, однако, не основной спектакль, а две комедийные интермедии, которые Перголези, следуя сложившейся в итальянских театрах традиции, поместил между актами оперы-seria.
Вскоре ободренный успехом композитор составил из этих интермедий самостоятельную оперу «Служанка-госпожа». Все было новым в этом спектакле — простой бытовой сюжет, остроумные музыкальные характеристики персонажей, живые, действенные ансамбли, песенно-танцевальный склад интонаций. Стремительный темп сценического действия требовал от исполнителей большого актерского мастерства.
«Служанка-госпожа», ставшая одной из первых опер-buffa, завоевала огромную популярность в Италии и способствовала расцвету комической оперы в других странах.
Триумфальный успех сопровождал ее постановки и в Париже летом 1752 года. Однако гастроли труппы итальянских «буффонов» стали поводом и для острейшей оперной дискуссии, называемой «войной буффонов». В ней столкнулись приверженцы нового жанра и поклонники классической французской придворной оперы. Хотя по приказу короля «буффоны» были вскоре изгнаны из Парижа, страсти еще долго не утихали. Фактически в атмосфере споров о путях обновления музыкального театра и возник жанр французской комической оперы. Одна из первых — «Деревенский колдун» знаменитого французского писателя и философа Руссо — составила достойную конкуренцию «Служанке-госпоже».
Перголези, проживший всего 26 лет, оставил богатое, замечательное по своей ценности творческое наследие. Будучи прославленным автором опер-buffa (кроме «Служанки-госпожи» были еще «Влюбленный монах», «Фламинио» и другие), он с успехом работал и в других жанрах: писал оперы-seria, духовную хоровую музыку (мессы, кантаты, оратории), инструментальные произведения (трио-сонаты, увертюры, концерты).
Незадолго до смерти Перголези создал духовную кантату «Stabat Mater» — одно из самых известных своих произведений для небольшого камерного состава. Композитор задумал «Stabat Mater» в качестве «дублера» аналогичного произведения Алессандро Скарлатти, исполняемого в неаполитанских храмах каждую Страстную пятницу. Впрочем, вскоре новая кантата затмила «предшественницу», став самым часто издаваемым музыкальным сочинением XVIII века.
Джованни Перголези скончался от туберкулеза 16 марта 1736 года. Его музыка, создававшаяся почти 3 века назад, до сих пор несет замечательное ощущение юности, лирической открытости и увлекающего темперамента, которые неотделимы от самого духа итальянского искусства.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Филипп Жаруски и Эмеке Барат исполняют Stabat Mater Джованни Перголези во Дворце Фонтенбло. Ансамбль «Орфео 55» под управлением Натали Штуцман.
Франция, 2014 год
#МузыкальнаяТерапия
Франция, 2014 год
#МузыкальнаяТерапия
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
4 января 1908 года в зале Дворянского собрания Петербурга Анна Павлова впервые станцевала миниатюру «Лебедь», поставленную специально для нее хореографом Михаилом Фокиным. Танец стал визитной карточкой Павловой: она исполнила его около четырех тысяч раз.
В последующих редакциях Фокин назвал эту миниатюру «Умирающий лебедь», хотя в финале музыкального произведения Камиля Сен-Санса лебедь не умирает.
«Умирающего лебедя» впоследствии танцевали многие примы. Наибольшую известность получили интерпретации номера Иветт Шовире, которая выступала в балете Монте-Карло, Галины Улановой и Майи Плисецкой, танцевавшей в редакции своей тети Суламифи Мессерер. Также широко известна постановка Сержа Лифаря на музыку Шопена, премьера которой состоялась в Гранд Опера 10 декабря 1948 года.
#Интересное
В последующих редакциях Фокин назвал эту миниатюру «Умирающий лебедь», хотя в финале музыкального произведения Камиля Сен-Санса лебедь не умирает.
«Умирающего лебедя» впоследствии танцевали многие примы. Наибольшую известность получили интерпретации номера Иветт Шовире, которая выступала в балете Монте-Карло, Галины Улановой и Майи Плисецкой, танцевавшей в редакции своей тети Суламифи Мессерер. Также широко известна постановка Сержа Лифаря на музыку Шопена, премьера которой состоялась в Гранд Опера 10 декабря 1948 года.
#Интересное
65 лет назад Альбер Камю сел в автомобиль Facel-Vega своего друга Мишеля Галлимара, чтобы вернуться из Прованса в Париж. По пути машина вылетела с дороги и врезалась в платан неподалеку от городка Вильблевен в ста километрах от Парижа. Камю мгновенно погиб, а находящийся за рулем Галлимар скончался в больнице через два дня (к счастью, выжили его жена и дочь).
Среди личных вещей Камю были найдены рукопись неоконченной повести «Первый человек» и неиспользованный железнодорожный билет. По всей видимости, писатель планировал отправиться в Париж поездом, но в последний момент передумал.
За три года до гибели Камю получил Нобелевскую премию «за огромный вклад в литературу, высветивший значение человеческой совести». В своей нобелевской речи он сказал: «Каждое поколение уверено, что именно оно призвано переделать мир. Мое, однако, уже знает, что ему этот мир не переделать. Но его задача, быть может, на самом деле еще величественнее. Она состоит в том, чтобы не дать миру погибнуть».
📷: Альбер Камю в объективе Анри Картье-Брессо. Париж
Среди личных вещей Камю были найдены рукопись неоконченной повести «Первый человек» и неиспользованный железнодорожный билет. По всей видимости, писатель планировал отправиться в Париж поездом, но в последний момент передумал.
За три года до гибели Камю получил Нобелевскую премию «за огромный вклад в литературу, высветивший значение человеческой совести». В своей нобелевской речи он сказал: «Каждое поколение уверено, что именно оно призвано переделать мир. Мое, однако, уже знает, что ему этот мир не переделать. Но его задача, быть может, на самом деле еще величественнее. Она состоит в том, чтобы не дать миру погибнуть».
📷: Альбер Камю в объективе Анри Картье-Брессо. Париж
5 января 1880 года в Москве родился Николай Метнер.
Будущий пианист с детства занимался музыкой с матерью, музицировал с братьями и очень рано проявил склонности к композиции. В 1892 году он поступил в Московскую консерваторию, которую блистательно окончил в 1900 году с большой золотой медалью. В том же году Метнер начал свой творческий путь успешным выступлением на Третьем Международном конкурсе имени Антона Рубинштейна в Вене и первыми же своими сочинениями завоевал признание как композитор.
26 марта 1903 года он дебютировал с исполнением собственной музыки (четыре Картины-настроения) в московском Малом зале консерватории, а с 1906 года — давал ежегодные авторские концерты.
Как пианист Метнер имел большой успех, концертировал в России и за рубежом. В его репертуаре, кроме собственных, звучали произведения Бетховена, Шумана, Шопена, Чайковского, а впоследствии и Рахманинова. Критики писали, что Метнер за роялем — не виртуоз, а «исполнитель-творец, увлеченный одной сутью исполняемых вещей».
Расцвет творческой деятельности Метнера пришелся на 1910-е годы, когда появились, в частности, его фортепианные сонаты. Композиторская деятельность Николая Карловича связана главным образом с фортепианными жанрами, как с крупными (концерты, сонаты), так и с миниатюрами, часто объединенными в циклы (сказки, новеллы, импровизации…). Вдохновляясь своими любимыми поэтами — Пушкиным, Тютчевым, Гете — он создал много
утонченной вокальной музыки.
В первой половине 1900-х годов Метнер много преподавал: сначала в частной музыкальной школе Льва Конюса и в Елизаветинском институте; после 1905 года — в Народной консерватории, а в периоды с 1909-го по 1910-й и с 1915-го по 1919-й гг был профессором класса фортепиано Московской консерватории.
В 1921 Николай Карлович уехал за границу: жил в Германии и Франции, а с 1935 года окончательно обосновался в Лондоне. Успех его концертов, частное преподавание и контракт с немецким издательством обеспечивали ему достойное существование вплоть до начала Второй мировой войны, когда Метнер с женой вынужден был переехать в Уорикшир, где его приняла семья пианистки Эдны Айлс.
В первой половине 1930-х годов Метнер работал также над книгой «Муза и Мода» (издана в Париже в 1935 году), посвященной творческому процессу сочинения музыки. В ней он писал: «Для творческой работы (особенно художественной) необходимо уметь останавливать жизнь!! Нельзя писать пейзаж из окна курьерского поезда! Передача сокровеннейших, музыкальнейших мыслей недоступна сознанию. Музыкальные мысли, то есть темы, зерна, не могут быть и не были никогда результатом сознательного логического рассуждения, а падают сверху в виде неожиданного подарка…».
Последние годы жизни Метнера, несмотря на серьезные проблемы с сердцем, вызванные инфарктом, были насыщены событиями. В 1946 году индийский махараджа выделил сумму на основание Метнеровского общества, что позволило пианисту в течение ближайших лет сделать записи практически всех своих крупнейших сочинений. Сегодня эти записи составляют часть золотого фонда мировой музыкальной культуры и дают наглядное представление о мастерстве музыканта.
Николай Метнер ушел из жизни 13 ноября 1951 года. Похоронен в Лондоне на кладбище Хендон.
Будущий пианист с детства занимался музыкой с матерью, музицировал с братьями и очень рано проявил склонности к композиции. В 1892 году он поступил в Московскую консерваторию, которую блистательно окончил в 1900 году с большой золотой медалью. В том же году Метнер начал свой творческий путь успешным выступлением на Третьем Международном конкурсе имени Антона Рубинштейна в Вене и первыми же своими сочинениями завоевал признание как композитор.
26 марта 1903 года он дебютировал с исполнением собственной музыки (четыре Картины-настроения) в московском Малом зале консерватории, а с 1906 года — давал ежегодные авторские концерты.
Как пианист Метнер имел большой успех, концертировал в России и за рубежом. В его репертуаре, кроме собственных, звучали произведения Бетховена, Шумана, Шопена, Чайковского, а впоследствии и Рахманинова. Критики писали, что Метнер за роялем — не виртуоз, а «исполнитель-творец, увлеченный одной сутью исполняемых вещей».
Расцвет творческой деятельности Метнера пришелся на 1910-е годы, когда появились, в частности, его фортепианные сонаты. Композиторская деятельность Николая Карловича связана главным образом с фортепианными жанрами, как с крупными (концерты, сонаты), так и с миниатюрами, часто объединенными в циклы (сказки, новеллы, импровизации…). Вдохновляясь своими любимыми поэтами — Пушкиным, Тютчевым, Гете — он создал много
утонченной вокальной музыки.
В первой половине 1900-х годов Метнер много преподавал: сначала в частной музыкальной школе Льва Конюса и в Елизаветинском институте; после 1905 года — в Народной консерватории, а в периоды с 1909-го по 1910-й и с 1915-го по 1919-й гг был профессором класса фортепиано Московской консерватории.
В 1921 Николай Карлович уехал за границу: жил в Германии и Франции, а с 1935 года окончательно обосновался в Лондоне. Успех его концертов, частное преподавание и контракт с немецким издательством обеспечивали ему достойное существование вплоть до начала Второй мировой войны, когда Метнер с женой вынужден был переехать в Уорикшир, где его приняла семья пианистки Эдны Айлс.
В первой половине 1930-х годов Метнер работал также над книгой «Муза и Мода» (издана в Париже в 1935 году), посвященной творческому процессу сочинения музыки. В ней он писал: «Для творческой работы (особенно художественной) необходимо уметь останавливать жизнь!! Нельзя писать пейзаж из окна курьерского поезда! Передача сокровеннейших, музыкальнейших мыслей недоступна сознанию. Музыкальные мысли, то есть темы, зерна, не могут быть и не были никогда результатом сознательного логического рассуждения, а падают сверху в виде неожиданного подарка…».
Последние годы жизни Метнера, несмотря на серьезные проблемы с сердцем, вызванные инфарктом, были насыщены событиями. В 1946 году индийский махараджа выделил сумму на основание Метнеровского общества, что позволило пианисту в течение ближайших лет сделать записи практически всех своих крупнейших сочинений. Сегодня эти записи составляют часть золотого фонда мировой музыкальной культуры и дают наглядное представление о мастерстве музыканта.
Николай Метнер ушел из жизни 13 ноября 1951 года. Похоронен в Лондоне на кладбище Хендон.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Святослав Рихтер исполняет «Сонату-воспоминание» Николая Метнера. Фрагмент записи 1981 года ❤️
#МузыкальнаяТерапия
#МузыкальнаяТерапия