Возвращаюсь к результатам круглого стола во Дворце наций Женеве, где был презентован Security Index Yearbook. Вот мои тезисы выступления: 1. «Риск ядерной эскалации и ядерной войны сегодня выше, чем за последние несколько десятилетий. Невозможно не отметить, что в сегодняшних реалиях высок риск эскалации с использованием неядерных компонентов, включая ракетные системы средней дальности. В Европе идет гибридная война между государствами НАТО и Россией, в которой взаимосвязь между “ядерным” и “неядерным” становится чувствительным фактором растущей важности. Кое-кто предлагает нам компартментализированный подход к контролю над вооружениями. Но это не вариант, и было бы опасным заблуждением думать, что он сработает. “Рабочим” может быть только целостный подход к стратегической стабильности, включая полную реконструкцию архитектуры европейской безопасности в новых реалиях и в контексте евразийской безопасности. И это может стать отправной точкой для дальнейших переговоров, когда для них настанет время".
Возвращаюсь к результатам круглого стола во Дворце наций Женеве, где был презентован Security Index Yearbook. Вот мои тезисы выступления: 1. «Риск ядерной эскалации и ядерной войны сегодня выше, чем за последние несколько десятилетий. Невозможно не отметить, что в сегодняшних реалиях высок риск эскалации с использованием неядерных компонентов, включая ракетные системы средней дальности. В Европе идет гибридная война между государствами НАТО и Россией, в которой взаимосвязь между “ядерным” и “неядерным” становится чувствительным фактором растущей важности. Кое-кто предлагает нам компартментализированный подход к контролю над вооружениями. Но это не вариант, и было бы опасным заблуждением думать, что он сработает. “Рабочим” может быть только целостный подход к стратегической стабильности, включая полную реконструкцию архитектуры европейской безопасности в новых реалиях и в контексте евразийской безопасности. И это может стать отправной точкой для дальнейших переговоров, когда для них настанет время".
Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford.
from us
