Как звучит рейв над Пхеньяном?

По следам белградского фестиваля документального кино Beldocs Егор Сенников делится мыслями о двух особенно впечатливших его картинах.

Хроника подписания Хельсинкских соглашений 1975 года и последний фестиваль молодежи в Пхеньяне в 1989 года — два события и два фильма, создающих портрет целой эпохи.

Список кораблей, точнее книг

В прошлую субботу я, на моем ютуб-канале, пообщался с Константином Мильчиным, шеф-редактором Яндекс Книг. Успели обсудить многое — но главной темой обсуждения были важны постсоветские российские книги, часть из которых ускользнули из массовой памяти, хотя на самом деле они очень важны. Между прочим, впервые мой стрим собрал больше тысячи просмотров, чему очень радуюсь — и всем советую подписаться на канал.

Я обещал собрать список обсужденных (но не всех упомянутых) книг — и вот, выполняю обещанное; так что если вы думали, что бы этакое почитать, то вот вам варианты:

Александр Кабаков, Невозвращенец (1988)
Советский учёный с даром перемещаться во времени отправляется в постапокалиптическую Москву 1993 года, где танки ездят по Тверской, ветераны Афгана грабят людей в мерседесах, а по улицам бегают с калашами отряды борцов за трезвость.

Александр Кабаков, Беглецъ (2009)
Банковский клерк ведёт дневник в 1917 году, подхваченный вихрем истории

Георгий Владимов, Генерал и его армия (1994)
Роман о советском генерале, который воюет на два фронта — против немцев и против собственной армии, война здесь продолжение войны гражданской

Анатолий Гладилин, Меня убил скотина Пелл (1991)
Парижская исповедь русского писателя, которому не хватило сил стать ни французом, ни русским, но удалось написать текст об эмиграции как форме саморазрушения.

Анатолий Гладилин, ФССР (1985)
Фарс на тему «что было бы, если бы коммунизм победил в Париже» — с генералом КГБ в роли экскурсовода

Александр Архангельский*, «Цена отсечения» (2008)
Любовь, телевидение и убийство в эпоху, где мораль заменена рейтинговой аналитикой, а совесть — медийным нарративом.

Александр Терехов, «Немцы» (2012)
Ироническая хроника о жизни в московской чиновничьей среде, где все немного доносчики, немного герои, и всегда — немцы.

Виктор Строгальщиков, Слой (1996)
Тюмень 90-х как политическое пространство: журналист с и банкир втянуты в закулисную борьбу за кресло губернатора — но за внешним сюжетом скрывается многослойность России

Оксана Робски, Casual (2005)
Жена убитого олигарха с Рублёвки пишет дневник о том, как жить дальше среди белых стен, стилистов и шопинга

Роман Сенчин, Елтышевы (2009)
Провинциальная семья сползает в нищету, тоску и водку после увольнения отца — роман, где катастрофа не грянет, потому что давно уже произошла

Алексей Иванов, Географ глобус пропил (1995)
Учитель географии, ученики, водка, сплав по реке — кажется, будто анекдот, а на самом деле горькая повесть о человеке, который живёт плохо, но пытается остаться человеком.

Владимир Сорокин, Москва (1997)
Москва как эротический миф, психоделический пазл и город, который всегда занят своими делами.

Сергей Минаев, Духless. Повесть о ненастоящем человеке (2006)
Москва нулевых глазами офисного Растиньяка: белый воротничок теряет душу где-то между клубами, переговорами и коктейлями со льдом.

Александра Маринина, Стечение обстоятельств (1992)
Следовательница на грани выгорания, разбирающаяся в гибели журналиста, милицейских тайнах и том, как держаться, если вокруг рушится всё

Андрей Константинов, Адвокат (1995)
Петербург 1990-х, где все тает в дымке, а грань между правдой и ложью становится едва различимой

*Российскими властями признан иноагентом

Хорошо

Все так, все так