ᴍᴀᴄʜɪɴɪᴄ ᴇᴍʙᴏᴅɪᴍᴇɴᴛ

Вторая Игра в кальмара мне понравилась намного больше, чем первая часть и вот почему.

Довольно банально будет сказать, что главная идея сериала — критика капитализма в целом и его восточноазиатской версии в частности: кредиторы, обирающие бедняков, северокорейские перебежчики и их семьи, а во втором сезоне ещё и пострадавшие от криптовалютных махинаций инфлюенсеры являются главными героями, которые противостоят Капиталу как кровавому спектаклю, рядящемуся в одежды свободного выбора и финансовых спекуляций.

Но во втором сезоне простая и эффективная линия повествования сменилась на ещё более революционный посыл — игры выигрываются не грубой силой, а кооперацией участников, бэкграунды которых имеют значение: бабуля, пережившая корейскую войну ловко перебирает шариками, бывший морпех был воспитал сёстрами, а значит знает как играть в условно женскую игру. Состояния беременности и перехода также играют важную роль в пролиферации территорий свободы и сближения угнетённых. Засланный в команду протагониста Ведущий игры ведёт философские диалоги с Сон Ки Хуном, пытаясь идеологически сломить героя своей версией либертарианско-нигилистической идеологии — все, кто ниже него, достойны смерти. Сон Ки Хун же, как герой в «Дураке» Быкова, пытается безуспешно побудить игроков на революцию против администраторов игры, но поскольку теперь власть даёт возможность иллюзии демократии (выбора продолжать игру или нет) после каждой игры, то противостояние между игроками впервые носит политический характер. Уже нет гопников и бедняков, идущих за деньгами в кубышке — теперь культ смерти в лице проигравшихся бизнесменов и наглых реперов с миллиардными долгами готов убить всех, но спасти свои прибыли.

Тем ценнее становятся сцены, когда игроки болеют за успех других команд против машины насилия, преодолевают гендерные предрассудки, поддерживают жест восстания Сон Ки Хуна. И хотя революция становится прерванной из-за внедрения в боевой отряд Ведущего, метаигра о капитализме далека от завершения. Ведь Капитал ретерриторизирует любое насилие, направленное угнетёнными против самих себя и жёстко подавляет любые попытки переписывания правил и взятия инициативы в свои собственные руки, будь то в играх, технологических индустриях, самоуправлении.

www.group-telegram.com/us/acceleratethefuture.com/505

656 viewsJan 29 at 18:44

Вторая Игра в кальмара мне понравилась намного больше, чем первая часть и вот почему.

Довольно банально будет сказать, что главная идея сериала — критика капитализма в целом и его восточноазиатской версии в частности: кредиторы, обирающие бедняков, северокорейские перебежчики и их семьи, а во втором сезоне ещё и пострадавшие от криптовалютных махинаций инфлюенсеры являются главными героями, которые противостоят Капиталу как кровавому спектаклю, рядящемуся в одежды свободного выбора и финансовых спекуляций.

Но во втором сезоне простая и эффективная линия повествования сменилась на ещё более революционный посыл — игры выигрываются не грубой силой, а кооперацией участников, бэкграунды которых имеют значение: бабуля, пережившая корейскую войну ловко перебирает шариками, бывший морпех был воспитал сёстрами, а значит знает как играть в условно женскую игру. Состояния беременности и перехода также играют важную роль в пролиферации территорий свободы и сближения угнетённых. Засланный в команду протагониста Ведущий игры ведёт философские диалоги с Сон Ки Хуном, пытаясь идеологически сломить героя своей версией либертарианско-нигилистической идеологии — все, кто ниже него, достойны смерти. Сон Ки Хун же, как герой в «Дураке» Быкова, пытается безуспешно побудить игроков на революцию против администраторов игры, но поскольку теперь власть даёт возможность иллюзии демократии (выбора продолжать игру или нет) после каждой игры, то противостояние между игроками впервые носит политический характер. Уже нет гопников и бедняков, идущих за деньгами в кубышке — теперь культ смерти в лице проигравшихся бизнесменов и наглых реперов с миллиардными долгами готов убить всех, но спасти свои прибыли.

Тем ценнее становятся сцены, когда игроки болеют за успех других команд против машины насилия, преодолевают гендерные предрассудки, поддерживают жест восстания Сон Ки Хуна. И хотя революция становится прерванной из-за внедрения в боевой отряд Ведущего, метаигра о капитализме далека от завершения. Ведь Капитал ретерриторизирует любое насилие, направленное угнетёнными против самих себя и жёстко подавляет любые попытки переписывания правил и взятия инициативы в свои собственные руки, будь то в играх, технологических индустриях, самоуправлении.

BY ᴍᴀᴄʜɪɴɪᴄ ᴇᴍʙᴏᴅɪᴍᴇɴᴛ