Грандиозный геоэкономический план России в этой части Евразии — стать пионером параллельной связи и энергетических коридоров в Индию через Центральную Азию, Афганистан и Пакистан. Для этого Россия должна развивать одинаково прекрасные отношения с Афганистаном и Пакистаном, помочь разрешить их пограничную напряженность, а затем сделать то же самое с Пакистаном и Индией . Первый шаг уже был сделан после стратегического партнерства с Талибаном прошлым летом и заключения стратегического ресурсного пакта с Пакистаном в декабре.
Второй шаг будет гораздо сложнее выполнить, но в этом и заключается смысл последних замечаний посла Хорева относительно поддержки Россией усилий Пакистана и Афганистана по борьбе с терроризмом. С одной стороны, он признал проблемы принимающей страны с террористическими угрозами, исходящими из Афганистана, но с другой стороны, он уклонился от обвинения Талибана в них, как это делает Исламабад, и вместо этого предложил предоставить им неопределенную «необходимую помощь».
Цель, по-видимому, состоит в том, чтобы расширить возможности каждого по-своему, во-первых, посредством политической поддержки для прекращения проникновения террористов из Афганистана, а во-вторых, посредством возможного оснащения их стрелковым оружием и потенциальной подготовки их спецподразделений для борьбы с ИГИЛ-Хорасан. Однако не были высказаны какие-либо ссылки на заявления Пакистана о том, что Талибан поддерживает ТТП («Пакистанский Талибан») и другие террористические группы , хотя комментарии по этому поводу в любом случае нарушат осторожный баланс России.
Конечно, Китай уже применил тот же подход к этому вопросу, но у него нет геоэкономического видения, которое есть у России, где улучшение афгано-пакистанских связей является неотъемлемой частью успеха ее более широкой региональной политики. Пакистану и Афганистану не нужно торговать через территорию друг друга, чтобы вести бизнес с Китаем, поскольку первый использует для этого флагманский Китайско-пакистанский экономический коридор инициативы «Один пояс, один путь», а второй имеет железнодорожный доступ к нему через Центральную Азию .
Поэтому, хотя Китай действительно хочет, чтобы его соседи-партнеры работали более тесно, это не требуется для продвижения его геоэкономических интересов. Ситуация совершенно иная с Россией, чей грандиозный геоэкономический план требует, чтобы Афганистан и Пакистан исправили свои проблемы, чтобы стать пионерами параллельной связи и энергетических коридоров, которые в идеале могли бы однажды достичь Индии. Поэтому эти двое, естественно, понимают, что Россия имеет гораздо большие интересы в посредничестве, чем Китай.
Ни Афганистан, ни Пакистан не получат дополнительных экономических выгод от Китая после разрешения их напряженности, но Пакистан мог бы наконец получить более прямую сухопутную связь с Россией и, возможно, даже энергию от нее со временем, если это произойдет, и то и другое через Афганистан. Аналогичным образом Афганистан мог бы извлечь выгоду из своей посреднической роли в этих коридорах, особенно если они когда-либо продлятся до Индии. Никакой такой выгоды не будет получено от Китая, если Пекин успешно выступит посредником между ними.
Соответственно, Россия обязана использовать творческие средства для продвижения этого дипломатического процесса в меру своих возможностей, что может включать обмен подробными планами своих предлагаемых инвестиций в связь и энергетику как в Афганистане, так и в Пакистане, если они согласятся разрешить свои споры. Они могут включать конкретные проекты, предполагаемую сумму, которая будет инвестирована, условия кредитования, если это необходимо, возможность совместного владения в каком-либо виде и местную рабочую силу, которая может быть нанята.
Грандиозный геоэкономический план России в этой части Евразии — стать пионером параллельной связи и энергетических коридоров в Индию через Центральную Азию, Афганистан и Пакистан. Для этого Россия должна развивать одинаково прекрасные отношения с Афганистаном и Пакистаном, помочь разрешить их пограничную напряженность, а затем сделать то же самое с Пакистаном и Индией . Первый шаг уже был сделан после стратегического партнерства с Талибаном прошлым летом и заключения стратегического ресурсного пакта с Пакистаном в декабре.
Второй шаг будет гораздо сложнее выполнить, но в этом и заключается смысл последних замечаний посла Хорева относительно поддержки Россией усилий Пакистана и Афганистана по борьбе с терроризмом. С одной стороны, он признал проблемы принимающей страны с террористическими угрозами, исходящими из Афганистана, но с другой стороны, он уклонился от обвинения Талибана в них, как это делает Исламабад, и вместо этого предложил предоставить им неопределенную «необходимую помощь».
Цель, по-видимому, состоит в том, чтобы расширить возможности каждого по-своему, во-первых, посредством политической поддержки для прекращения проникновения террористов из Афганистана, а во-вторых, посредством возможного оснащения их стрелковым оружием и потенциальной подготовки их спецподразделений для борьбы с ИГИЛ-Хорасан. Однако не были высказаны какие-либо ссылки на заявления Пакистана о том, что Талибан поддерживает ТТП («Пакистанский Талибан») и другие террористические группы , хотя комментарии по этому поводу в любом случае нарушат осторожный баланс России.
Конечно, Китай уже применил тот же подход к этому вопросу, но у него нет геоэкономического видения, которое есть у России, где улучшение афгано-пакистанских связей является неотъемлемой частью успеха ее более широкой региональной политики. Пакистану и Афганистану не нужно торговать через территорию друг друга, чтобы вести бизнес с Китаем, поскольку первый использует для этого флагманский Китайско-пакистанский экономический коридор инициативы «Один пояс, один путь», а второй имеет железнодорожный доступ к нему через Центральную Азию .
Поэтому, хотя Китай действительно хочет, чтобы его соседи-партнеры работали более тесно, это не требуется для продвижения его геоэкономических интересов. Ситуация совершенно иная с Россией, чей грандиозный геоэкономический план требует, чтобы Афганистан и Пакистан исправили свои проблемы, чтобы стать пионерами параллельной связи и энергетических коридоров, которые в идеале могли бы однажды достичь Индии. Поэтому эти двое, естественно, понимают, что Россия имеет гораздо большие интересы в посредничестве, чем Китай.
Ни Афганистан, ни Пакистан не получат дополнительных экономических выгод от Китая после разрешения их напряженности, но Пакистан мог бы наконец получить более прямую сухопутную связь с Россией и, возможно, даже энергию от нее со временем, если это произойдет, и то и другое через Афганистан. Аналогичным образом Афганистан мог бы извлечь выгоду из своей посреднической роли в этих коридорах, особенно если они когда-либо продлятся до Индии. Никакой такой выгоды не будет получено от Китая, если Пекин успешно выступит посредником между ними.
Соответственно, Россия обязана использовать творческие средства для продвижения этого дипломатического процесса в меру своих возможностей, что может включать обмен подробными планами своих предлагаемых инвестиций в связь и энергетику как в Афганистане, так и в Пакистане, если они согласятся разрешить свои споры. Они могут включать конкретные проекты, предполагаемую сумму, которая будет инвестирована, условия кредитования, если это необходимо, возможность совместного владения в каком-либо виде и местную рабочую силу, которая может быть нанята.
BY Программа «Свои»
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. Lastly, the web previews of t.me links have been given a new look, adding chat backgrounds and design elements from the fully-features Telegram Web client. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. The channel appears to be part of the broader information war that has developed following Russia's invasion of Ukraine. The Kremlin has paid Russian TikTok influencers to push propaganda, according to a Vice News investigation, while ProPublica found that fake Russian fact check videos had been viewed over a million times on Telegram. Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress.
from us
