Сокращение российского продовольственного экспорта в 2025 году ускорится, прогнозируют аналитики Сбера. Если в 2024 году экспортные поставки снизились на 5,3%, до $40,7 млрд, то в 2025 году объем экспорта может упаcть еще на 9%, до $37,2 млрд.
Самое большое сокращение ожидается на зерновом рынке. Поставки здесь могут упасть на 21%, до $11,2 млрд. Отгрузки масличных сократятся на 13%, до $8,7 млрд.
Экспорт рыбы и морепродуктов, наоборот, может вырасти с $5,1 до $5,5 млрд. Внешние поставки кормов тоже могут увеличиться на 16%, до $2,1 млрд. Рынок мяса ожидает незначительное увеличение экспортных показателей до $1,6 млрд.
Избежать негативного сценария по экспорту продукции растениеводства вряд ли получится. Уже вполне отчетливо ощущаемое снижение урожая в 2025 году помешает восстановлению отрасли после прошлогоднего падения. Снижение объемов также нивелирует рост экспортных цен на сельхозпродукцию, что помешает экспортерам получить выгоду от благоприятной мировой конъюнктуры.
Хороший повод, чтобы еще раз подумать над изменением структуры российского аграрного экспорта. Добившись больших успехов в поставках сырья, России пора переходить на более маржинальный экспорт продукции глубокой переработки и готовой продукции в сегменте b2c. Хороший потенциал роста экспорта есть в маслах, кормовых основах (сое, кукурузе, шротах) и животных протеинах (свинине и бройлерах).
Сокращение российского продовольственного экспорта в 2025 году ускорится, прогнозируют аналитики Сбера. Если в 2024 году экспортные поставки снизились на 5,3%, до $40,7 млрд, то в 2025 году объем экспорта может упаcть еще на 9%, до $37,2 млрд.
Самое большое сокращение ожидается на зерновом рынке. Поставки здесь могут упасть на 21%, до $11,2 млрд. Отгрузки масличных сократятся на 13%, до $8,7 млрд.
Экспорт рыбы и морепродуктов, наоборот, может вырасти с $5,1 до $5,5 млрд. Внешние поставки кормов тоже могут увеличиться на 16%, до $2,1 млрд. Рынок мяса ожидает незначительное увеличение экспортных показателей до $1,6 млрд.
Избежать негативного сценария по экспорту продукции растениеводства вряд ли получится. Уже вполне отчетливо ощущаемое снижение урожая в 2025 году помешает восстановлению отрасли после прошлогоднего падения. Снижение объемов также нивелирует рост экспортных цен на сельхозпродукцию, что помешает экспортерам получить выгоду от благоприятной мировой конъюнктуры.
Хороший повод, чтобы еще раз подумать над изменением структуры российского аграрного экспорта. Добившись больших успехов в поставках сырья, России пора переходить на более маржинальный экспорт продукции глубокой переработки и готовой продукции в сегменте b2c. Хороший потенциал роста экспорта есть в маслах, кормовых основах (сое, кукурузе, шротах) и животных протеинах (свинине и бройлерах).
Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation."
from us
