Мы уже третий год бьемся с историями избиения и убийств наших бойцов в плену и издевательств над их семьями.
На третий год федеральное издание наконец-то публикует информацию, что пытая мужа, Украина требует совершить от его супруги противоправные действия.
Проблема в том, что наши органы власти почему-то «ложатся» под хохлов, идет игра в одни ворота и забивают нам:
1. Заигрывают с уполномоченным по правам человека в Украине - Лубинцом, который ни разу не выполнил двусторонних договоренностей, наши женщины через УПЧ передавали посылки и письма, они так и не дошли.
2. Нет четкой, внятной и выстроенной на всех уровнях работы с семьями наших бойцов. Работу должны вести не только Минобороны и ФСБ, но и федеральные, региональные и муниципальные органы власти. Все эти Фонды, Комитеты, Рабочие группы также должны работать, пока их работа - пересылать обращения волонтерам, так как сотрудники хотят помочь, но не знают как, ими никто не занимается.
3. Кураторы медиаполя должны информировать население о мошеннических схемах украинской стороны. Рассказывать что такое дипфейк, что такое фотошоп. Показывать бойцам, что сдача в плен не равно уцелеть. Предупрежден, значит вооружен.
Очень бы хотелось, чтобы новое руководство Минобороны совместно с ФСБ усилило работу по противодействию информатакам и вербовке россиян, занялось четкой работой с семьями военнопленных. Уже есть люди, которые этим занимаются, просто нужно их собрать и сделать из них крутую структуру. Денег на это не нужно, нужна просто поддержка государства и его заинтересованность.
Мы уже третий год бьемся с историями избиения и убийств наших бойцов в плену и издевательств над их семьями.
На третий год федеральное издание наконец-то публикует информацию, что пытая мужа, Украина требует совершить от его супруги противоправные действия.
Проблема в том, что наши органы власти почему-то «ложатся» под хохлов, идет игра в одни ворота и забивают нам:
1. Заигрывают с уполномоченным по правам человека в Украине - Лубинцом, который ни разу не выполнил двусторонних договоренностей, наши женщины через УПЧ передавали посылки и письма, они так и не дошли.
2. Нет четкой, внятной и выстроенной на всех уровнях работы с семьями наших бойцов. Работу должны вести не только Минобороны и ФСБ, но и федеральные, региональные и муниципальные органы власти. Все эти Фонды, Комитеты, Рабочие группы также должны работать, пока их работа - пересылать обращения волонтерам, так как сотрудники хотят помочь, но не знают как, ими никто не занимается.
3. Кураторы медиаполя должны информировать население о мошеннических схемах украинской стороны. Рассказывать что такое дипфейк, что такое фотошоп. Показывать бойцам, что сдача в плен не равно уцелеть. Предупрежден, значит вооружен.
Очень бы хотелось, чтобы новое руководство Минобороны совместно с ФСБ усилило работу по противодействию информатакам и вербовке россиян, занялось четкой работой с семьями военнопленных. Уже есть люди, которые этим занимаются, просто нужно их собрать и сделать из них крутую структуру. Денег на это не нужно, нужна просто поддержка государства и его заинтересованность.
In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback.
from us
