Кичливые европейцы, гордящиеся Кёльнским собором, Эйфелевой башней, Вестминстерским аббатством, высокомерно называющие русских варварами, не ведают, что Россия для них — мать родная, в России — колыбель, откуда они вышли в мир. Россия есть тот мировой диспетчер, который из Аркаима в состоянии управлять мистическими потоками жизни. Не газоносные трубы оплетают Европу, поставляя топливо европейской цивилизации, а трубопроводы Аркаима насыщают Европу творящей энергией. Не дай Бог, Россия перекроет эти таинственные световоды, отсечёт Европу от питающей её сокровенной матки. И Европа зачахнет, увянет, как цветы на клумбе, что перестали поливать.

Европа, не целься в Россию. Как бы не попасть в Аркаим.

Грядёт проект "Аркаим" — огромное начинание XXI века. Когда история покидает изнурённую Европу и перемещается с Запада на Восток, под шатром Аркаима, в этой обсерватории, где расположены солнечные часы человечества, сойдутся лучшие представители Индии, Ирана, России, таджики, аланы и вспомнят свою прародину, узрев своё историческое гнездо. Создадут союз культур, экономик, верований, мощнейшее экономическое, политическое, культурное единство, озарённое солнцем Аркаима.

Вы видели, как восходит в Аркаиме солнце в дни летнего солнцестояния? Когда множество народов, паломников со всех концов земли приезжают в Аркаим и ждут этого таинственного космического явления. Ещё в темноте по дорогам они двигаются на священную гору, с которой открывается окрестность, окрашенная алой зарёй. Часами ждут, когда скрытое за горизонтом солнце выплывет, наконец, из-за кромки холмов. И когда его огненное око сверкнёт над горой, пришедший люд огласит окрестность своими песнопениями и молитвами. Вы услышите здесь христианский "Отче наш", пушкинский «Да здравствует солнце, да скроется тьма!», стихи из "Авесты", буддистские мантры и суры Корана. Вы почувствуете, как ликует Аркаим. Ликуют воды, травы, небеса, явившиеся сюда народы, образуя вселенское братство — братство "Аркаим".

Советский Союз был громадный кристалл, который наращивал грани, увеличивал размеры, менял формы. И каждый огненный период советской истории добавлял в этот кристалл свою грань, свою плоскость, свой кристаллический блеск. К концу своего существования Советский Союз являл собой остановившуюся кристаллическую громаду, подобную Мавзолею, в недрах которого лежал вождь. Великая жаркая идеология, почти век питавшая человечество, остыла, остановилась, как блеск солнца в арктической льдине. Льдина растаяла, кристалл расплавился, осмысленная геометрия государства превратилась в бессмысленную кипящую жижу. В ней гибли все смыслы, все формы, все поддающиеся разумению очертания. Ельцинская Россия была слепым разгулом либеральных стихий, разметавших пространство, уклады, человеческие судьбы и глубинную суть государства.

Русская история медленно укрощала либеральный взрыв, загоняла обратно в бутылку девятиглавого змея, возвращала раскалённую лаву в жерло вулкана, выращивала среди ядовитой огненной жижи новый кристалл.

Стихли кровавые кавказские войны. Унялись разгульные суверенитеты. Возвращение в русскую жизнь советского гимна и победного красного знамени соединило между собой два русских времени. Началось собирание русской жизни, которую выхватывали из жадных рук обез­умевшего либерала. Остатки распроданных, разворованных заводов вновь складывались в корпорации. Телевизионные каналы, которые своими кинескопами стреляли в спину воюющей русской армии, подобно беспощадным бичам, полосовали обессилевшее тело России, — эти каналы отобрали у заносчивых олигархов и поставили на службу страны.

Государство Российское медленно, мучительно обретало новые формы, в либеральной жиже возникали грани кристалла. Изгнали из политики тех, кто намеревался отдать Курилы Японии, а Калининград Германии. Не допустили гей-парадов и осквернения храмов. Подавили цветную революцию на Болотной. Убрали из администрации либеральных модернистов. Остановили размножение некоммерческих организаций, которые плодились, как червяки, сжиравшие беззащитную мякоть.

Три громадных удара нанесены по могущественным либеральным центрам, которые казались незыблемыми, претендовали на духовную и политическую власть в государстве. Вырезана ветвящаяся, глубоко внедрившаяся в плоть страны метастаза Навального и наложен пластырь на тот разрез, откуда её изъяли. Был сокрушён "Мемориал"*, который, прикрываясь мучениками, постоянно выливал в народную жизнь едкую кислоту неверия, нигилизма, отчаяния, ненависти к государству — не только советскому, но и тому, что мучительно создавалось в недрах новейшей русской истории. Было закрыто "Эхо Москвы"— не радиостанция, которая проповедовала либеральные ценности, не политическая организация, которая влияла на выборы, взращивала либеральных политиков, незримо управляла и манипулировала всеми ветвями власти. "Эхо Москвы" было могучим, ещё не осмысленным явлением, маткой, в которой вынашивалась новая русская революция, вулканом, из которого вновь должен был излиться раскалённый, сжигающий страну либерализм.

Великие имперские пространства, растерзанные и разбросанные либералами, стали вновь собираться. Россия сквозь Рокский тоннель вышла в Закавказье и поставила военные базы в освобождённых Южной Осетии и Абхазии. Россия своими кораблями и бомбардировщиками вернулась на Ближний Восток, забомбила террористов в Сирии и поставила две военные базы у Средиземного моря.

Россия вернула Крым. Состоялось их божественное венчание. Россия поддержала восставший Донбасс и грозным маршем русских дивизий двинулась к Харькову, Одессе, Днепру. Здесь она встретилась не с Украиной, не с Крещатиком, не с Софией Киевской. На её пути во всей грозной устрашающей мощи воздвигся град на холме, именуемый американской мечтой. Эта гора увенчана крепостью, нависшей над миром своими мрачными стенами, башнями, злыми бойницами, из которых Запад посыпает народы крылатыми ракетами.

Русский кристалл с его ослепительными гранями взрастает среди ядовитой пены убывающего либерализма. Стремительны сегодняшние русские перемены. Арестован Мау, этот лимфатический узел, через который исходили таинственные потоки криминальной экономики. Бежал из России Чубайс — главный продюсер либеральной политики, создатель свирепого компрадорского олигархата, могучей коррупционной системы, превращающей Россию в пиратское государство.

Отхлынули в одночасье, исчезли из русской жизни бессчётные либеральные блогеры, режиссёры, шоумены, витии. Шумное, едкое, злое беспощадное племя, терзавшее русский народ своими издевательствами, поношениями, клеветой, топтавшее русские святыни, будь то мученики великой войны или великие устроители Государства Российского, или духовидцы-праведники русской культуры.

Тридцать лет Россия жила с топором в спине. Топор разбил лопатки, раскроил мышцы, перерезал артерии, раздробил позвонки. Россия ахала, осела и жила, задыхаясь, превозмогая боль, с топором в спине. Топор оброс хрящами, его омывала кровь, к нему уродливо приросли позвонки.

И вот через тридцать лет, в феврале, когда русские танки пошли на Мариуполь и Харьков, Россия вырвала топор из спины. И открылась страшная рана, хлынула кровь, разошлись присмирелые было кости. Россия вскричала, стала штопать оставшуюся от топора жуткую рану, сращивать разорванные сосуды, склеивать позвонки, накладывать на рану пластырь.
Мы живём без топора, и Россия проходит стадию мучительного исцеления.

Русская Мечта сегодня — в огне пожаров, рёве реактивных снарядов, штурмует вместе с десантниками опорные пункты укров, ведёт в атаку ополченцев Донбасса, сбивает "Байрактары" и жжёт украинские танки. Она пришивает Донбасс к России, накладывая жёсткий шов.

Русская Мечта — на оборонных заводах в лязге танковых конвейеров, в литейных цехах, на лицах утомлённых рабочих, что в три смены дни и ночи «ставят на крыло» штурмовики, множат снаряды для "Ураганов", вбрасывают искорёженные на фронте танки в красный зев плавильных печей, чтобы из огненного переплава построить новые танки и кинуть их на фронт.

"Война и мир" Толстого — это рассказ о том, как далёкая от России, неведомая России, не нужная русскому народу война под Аустерлицем разрасталась, приближалась к границам России, превращалась в нашествие, двигалась к Москве, испепеляя города, вовлекала в себя всё новые полки и новые сословия, спалила Москву и превратилась в народную войну, в которой вместе сражались аристократы, дворяне, купцы, мелкие помещики, крепостные крестьяне. И народ, объединённый во имя святая святых, взялся за огромную дубину — дубину народной войны.


Конфликты имеют свойство неудержимо расширяться. Они похожи на падающую в лужу каплю нефти, где она мгновенно превращается в стоцветную радужную плёнку, покрывающую всю водяную гладь. И лужа, если кинуть в неё спичку, начинает гореть.

Специальная военная операция на Украине воспроизводит метафизическую суть "Войны и мира". Российские войска триумфально пересекли украинскую границу, окружили крупнейшие города: Харьков, Киев, Николаев. И мы с восторгом, ликуя, ждали, когда города падут, и их правители вынесут русским генералам на бархатных подушках ключи от городов. Этого не случилось. Войска отошли от Киева и Харькова. Первый этап войны завершился.

И начался второй. Огромная украинская группировка в Донбассе бралась в кольцо, смыкались клещи. В этом «котле» украинская военная машина была обречена на слом, на уничтожение. Но вышло иначе. Клещи не лязгнули, не сомкнулись. Второй этап войны завершился.

Начался третий. Русские войска стали дробить огромную украинскую группировку на малые котлы и уничтожать их по отдельности. Так был взят Мариуполь, взят Лисичанск.

Но и стратегия «малых котлов» не дала желаемых результатов, и русское наступление, натыкаясь на бесчисленное количество опорных пунктов, прекрасно оборудованных рубежей обороны, почти остановилось. Сегодня сражения ведутся за каждый бугорок, за каждую деревушку, за каждую тропку, коим нет числа.

Быстрой войны на Украине не случилось. Операция затянулась. В неё постепенно и неуклонно стали встраиваться страны НАТО. Санкции разрослись до непомерных размеров, из России ушли ведущие западные фирмы, унесли с собой технологии и уникальные производства, оставив в русской экономике зияющие дыры.

Улетела разом, в несметном количестве, как саранча, либеральная интеллигенция, весь этот трепетный, едкий слой, который господствовал в российской культуре, интеллектуальном мире десятилетиями. И унёс с собой накопленную за эти годы социальную энергию, которая, оставив Россию, превратилась за рубежом в мощнейшую ударную силу информационной и культурной войны.

Война с Украиной всё отчётливее превращалась в войну с Западом, что стал наращивать поставки оружия, постепенно заваливая Украину противотанковыми гранатомётами и зенитными ракетными комплексами, дальнобойными гаубицами и реактивными системами залпового огня, которые начали уничтожать Донецк и Луганск, доставая и до русских городов — Брянска, Белгорода, Курска. Специальная военная операция, носившая ограниченный характер, превратилась в гигантское поле боя, распространившись на Россию.

Война автоматов и пушек сопровождалась небывалым по своей силе и изощрённости подавлением русской воли, русского интеллекта, русской энергии. Русофобия из отдельных всплесков остервенелых поляков или прибалтов превратилась в новое страшное вероучение, согласно которому русские объявлялись народом-изгоем, народом-выродком, народом-дегенератом, которому нет места на земле. Эта теория должна была внушить комплекс неполноценности русским, а также оправдать применение самых страшных средств для уничтожения России и русских. Так немцы в XX веке создали из евреев образ отвратительного чудовища. И запылали печи в Освенциме и Бухенвальде. Теперь такие печи готовят для русских.

Специальная военная операция подтверждает классическую теорию военных конфликтов: раскручиваясь по спирали, война становится глобальным явлением с непредсказуемыми последствиями.

Российское руководство задумало эту операцию как локальную, не включая в неё потенциал всей остальной великой России. Сегодня Россия почти не замечает этой войны, считает её чем-то далёким, сидит в ресторанах, ездит в турпоездки, веселится на фестивалях, купается в Красном море и Индийском океане. Приходящие с поля боя похоронки, свежие могилы на кладбищах отдалённых городков и деревень не затрагивают сознание громадных мегаполисов, где витает дух потребления и гедонизма. Конечно, танковые и пороховые заводы России работают в три смены. Лучшие русские инженеры трудятся над тем, чтобы создать собственные технологии взамен ушедшим иностранным. Управленцы думают, как рыночную сырьевую, построенную на глобализме экономику заменить на управляемую из государственных центров, переходя от безудержного, бессмысленного рынка к рациональному плановому регулированию.

Каждый выстрел под Ясиноватой отзывается эхом в африканских странах, страшащихся голода, в квартирах европейцев, боящихся замёрзнуть без русского газа, на палубах китайских кораблей, стремящихся к Тайваню. Специальная военная операция ударила, и натянулись все бесчисленные жилы, которые стягивают сегодняшнее человечество в сложнейший, надрывно живущий организм.

Эта битва медленно, но неизбежно продвигается в глубь российского сознания. Появляется всё больше песен, стихов. Всё больше энтузиастов и волонтёров ездит в Донбасс и привозит в Россию горькую и великую правду об этих сражениях. И беззаботности, в которой пребывает большинство сегодняшнего российского общества, придёт конец. Конец неизбежен, ибо военный конфликт на Украине, распространяясь вширь, неуклонно распространяется вглубь. Он погружается туда, где таятся сокровенные смыслы русской истории, где находится глубинная матка, из которой после всех пожаров вновь прорастает Государство Российское. То плодоносящее зерно, из которого на месте пепелищ поднимается новый урожай.

К этой матке подбирается враг, над ней нависает угроза. Но как только русский народ всерьёз почувствует эту угрозу, в нём вспыхнет генетическая память, и тогда песня о священной войне зазвучит не только с концертных эстрад, но и в каждом русском сердце — молодом и старом. Тогда случится преображение обычной войны в войну народную, в войну священную, отстаивающую само существование русского народа и русских земель. И чувство Родины из чудесного, молитвенного, прекрасного чувства, в котором любовь, упование на благо, умиление перед сотворённым миром, превращается в грозный отпор. И человек, в ком живёт это чувство, ложится грудью на стреляющую амбразуру, молчит под страшной пыткой, сражается до последней гранаты, а потом водружает победное знамя на горящем, пробитом снарядами куполе враждебной державы.

Сильны "Ураганы" и "Смерчи", сильны "Цирконы" и "Калибры", великолепны танки и штурмовики. Но нет ничего сильнее дубины народной войны.

Послушайте шаляпинскую "Дубинушку". И вы поймёте, как может воевать русский народ, сражаясь за Родину.

Российская империя — это баланс двух глубинных исторических сил: русского централизма, расцвет которого знаменует величие империи, написание великих поэм и симфоний, совершение великих побед. И сил распада, сокрушающих централизм, сгибающих вертикаль империи, превращающих великое государство в обломки, плодящих междоусобицы, смутные времена и кровавые гражданские распри.

Мудрые правители во все века поддерживали этот баланс, продлевая существование империи. А когда силы распада выходили из-под контроля, кончалось великое княжение Киевской Руси, и удельные земли ложились под копыта татарской конницы. Рушился централизм империи Ивана Васильевича Грозного, и Московское царство погружалось в ужасающую смуту с гибелью страны и народа. Энергия распада источила, расплавила железный ствол романовской империи, и она рухнула, как трухлявое дерево. Великих усилий стоило Сталину подавить распад, загнать демонов разрушения в ту преисподнюю, откуда они вышли, и воздвигнуть небывалую в мире Красную империю. Советская власть — это умный, осторожный баланс двух имперосодержащих сил: жёсткого централизма и умеренного, не доходящего до точки кипения либерализма.

Этот баланс был разрушен в перестройку. Централизм был истреблён, патриотически мыслящая интеллигенция, государственники в управлении экономикой были жестоко подавлены, диффамированы, «русский фашизм» стал определением всего того, что звалось государственным и патриотичным. Либеральным стало называться всё то, что не признавало примат государства — будь то могущественные олигархические корпорации или неуёмные, проповедующие свободу в политике и сексуальных отношениях либеральные интеллигенты.

Ельцинское десятилетие было временем искоренения всего, что связано с русским, глубинным. Это искоренение было продолжением расказачивания, гонений на церковь, изгнания из России русской интеллигенции.

Либеральная городская проза Юрия Трифонова и деревенская, русская исконная проза Валентина Распутина были двумя направлениями, в которых развивалось советское историческое сознание. В перестройку русский вектор был сокрушён, и либеральная стихия заполнила весь объём российской постсоветской жизни. Университеты, театры, администрация президента, научная среда, педагогика, газеты и телевидение, дипломатия — всё оказалось в руках либералов, которые воспроизводили сами себя, удушая все поползновения русского традиционализма. Русское, патриотическое было вынесено на периферию общественной жизни, и слово «русский» стало если не синонимом фашизма, то синонимом проигравшего, лузера.

Возвращение Крыма явилось триумфом русского патриотизма и огромным политическим и духовным поражением либералов. Специальная военная операция на Украине стала гигантским толчком, сбившим с насеста огромную стаю либеральных художников, политиков, бизнесменов, деятелей науки, торговли. Всё это мощное, наполненное энергией толпище поднялось и в одночасье перенеслось в иные пределы, оставив после себя колоссальную пустоту, которая дымилась, как воронка после разорвавшегося снаряда. Теперь эту пустоту предстоит заполнить патриотам, которых десятилетиями держали в потёмках, и кои на миг ослепли от яркого солнечного света, льющегося в Россию с Донбасса. Патриотов долгие годы держали вдали от университетов, политических институтов, литературных и художественных премий, и сегодня — явный дефицит пламенных художников, речистых ораторов, умелых управленцев, отважных философов.

Научно-просветительская конференция "Сверхновая Россия. Какая ты будешь?"

10 сентября в конференц-зале "Москва" гостиницы "Измайлово"

10 сентября (суббота) в Москве состоится Научно-просветительская конференция "Сверхновая Россия. Какая ты будешь?" Доклады экспертов будут прочитаны в конференц-зале "Москва" гостиницы "Измайлово" (корпус "Гамма-Дельта").

После 24 февраля 2022 года наступила новая эпоха. В скором времени изменится всё. Какой должна стать Россия? Какие изменения нас ждут в ближайшие пять лет? Как противостоять мировому кризису и что надо сделать, чтобы Россия стала ещё сильнее?

Конференцию проводит издательство "Наше Завтра" при информационной поддержке каналов "День ТВ", "Наше Завтра", "Книжный день" и газеты "Завтра".

Каждый, кто приобретёт билет на конференцию, получит возможность не только прослушать интересные и содержательные доклады, но и задать свой вопрос выступающим, а также подписать книгу у любимого автора во время автограф-сессии. В фойе будет организована ярмарка с широким ассортиментом исторической, экономической, учебной и детской литературы.

Ведущий мероприятия: Андрей Фефелов

Билеты можно приобрести на сайте день-магазин.рф, а также в помещении магазина "Книжный День" по адресу: Москва, Большой Факельный пер., д. 3, стр. 2 (3-4 минуты пешком от станции метро "Марксистская").

Возраст русофобии измеряется веками. Издревле Запад, прежде чем напасть на Россию, демонизировал русских. Объявлял их варварами, уродами, недочеловеками. А потом начинались вторжения: тевтонских рыцарей, польских рейтар, французских гвардейцев, войск СС. Цель этих вторжений — захват территорий, разгром традиционной русской власти, превращение русских в рабов.

Однако Россия, пережив нашествия, падая в бездну национальных катастроф, вновь возрождалась, вновь происходило пасхальное воскрешение, возникало новое имперское русское государство, достигавшее небывалых высот.

Сегодняшняя русофобия приобретает характер проекта. Проект "Русофобия" ставит своей задачей уничтожение той глубинной потаённой сущности, из которой каждый раз восстаёт Россия. Того потаённого зерна, из которого вновь начинают колоситься великие имперские урожаи. Россия и русские должны быть истреблены как явление. Русских нужно вычеркнуть из мировой истории раз и навсегда. Проект "Русофобия" предполагает создание гигантского бульдозера, который запускается от Минска и Смоленска, двигается по всей славянской Евразии и соскабливает Россию вплоть до Тихого океана. И эту обезлюдевшую пустошь посыплют сернистой солью, чтобы здесь не выросло ни одной травинки.

Современные русофобские центры заняты поиском сокровенной русской сущности, волшебного зерна русской цивилизации. Эти центры состоят из военных, разведчиков, экономистов, социальных психологов, пропагандистов, мастеров информационных атак, культурологов, специалистов по религии, оккультистов, магов. Они исследуют Россию во всей её полноте, рыщут в русских эмпиреях, окунаются в русскую бездну, шарят по уголкам русской культуры, стараясь обнаружить волшебное зерно. Это зерно зовётся Русской Мечтой. Русская Мечта — это стремление русского народа к идеальному божественному бытию, именуемому на языке храмов и церковных проповедей Царствием Небесным.

Коды русской судьбы ведут народ к достижению высокого божественного идеала. Эти коды не занесены в таблицу. Они не высечены на скрижалях. Эти коды являются сокровенным знанием, доступным богооткровенным русским людям. Богооткровенный русский властитель, будь то царь, князь или вождь, обладает сокровенным знанием. Он способен пробуждать русские коды в такой последовательности, что они устремляют русскую историю в творческий могучий порыв. Волшебные коды выносили Россию из всех потрясений и чёрных ям, влекли её к Русской Мечте. Они содержатся в русских сказках о мёртвой и живой воде, о бессмертии. В учениях великих православных мистиков, таких как старец Филофей, творец теории Москва — Третий Рим, и патриарх Никон — строитель подмосковного Новоиерусалимского монастыря. В учении русских космистов, грандиозном мировоззрении Николая Фёдорова, обещавшего человечеству бессмертие. В трактатах и политических доктринах большевиков, мечтавших создать на земле идеальное бытие, свести Небесное Царство на землю.

Эти коды драгоценно рассыпаны по всей русской культуре, по русской словесности. Поэтому проект "Русофобия" включает в себя подавление русской культуры, искоренение её, изгнание из мирового пространства, поиск в русской культуре этого сокровенного знания, этих волшебных русских кодов и подавление их один за другим.

Пушкин — это драгоценный ларец, в котором, как самоцветы, хранятся волшебные русские коды. На Пушкина направлена ненависть русофобов. В нём русофобы угадали источник русского возрождения, русского духовного бессмертия.

Перестройка была проектом по разрушению Советского Союза. За четыре года усилиями Горбачёва, Шеварнадзе и Яковлева были уничтожены все константы, на которых зиждилось советское государство — константы идеологические, политические и экономические. К 1990-му году от Советского Союза остался пустой хитин с прогнившей мёртвой сердцевиной.

Для завершения разрушительной перестройки требовался последний, заключительный аккорд. Было необходимо передать полномочия из союзного центра, который был представлен Горбачёвым, региональному, что был представлен Ельциным. Для переброски полномочий от Горбачёва к Ельцину было необходимо создать конституционный вакуум, когда в течение нескольких дней перестали действовать союзные законы, и в хаосе беззакония власть центра переходила к периферии — от Горбачёва к Ельцину. ГКЧП был последним этапом перестройки, обеспечивающим перетекание полномочий от союзного центра к региональному.

ГКЧПисты, с каждым из которых я знаком лично, были добропорядочными, но безвольными государственниками, слишком поздно спохватившимися и разглядевшими в перестройке крах советской государственности. Они стремились остановить цепную реакцию разрушения, полагая, что Горбачёв, кому они обязаны своей властью, понимает трагизм происходящего. Состав ГКЧП утверждался Горбачёвым, который вносил в него дополнительные имена, в том числе и Василия Стародубцева. ГКЧПисты полагали, что Горбачёв поручает им ответственное, жизненно необходимое дело. Он удаляется на несколько дней из Москвы, покидает Кремль, поручая ГКЧПистам за эти дни интернировать Ельцина и его окружение, зачистить политическое поле и передать очищенную от смуты власть Горбачёву, когда тот вернётся в Москву.

В составе ГКЧП был председатель Государственного комитета безопасности Крючков, которому было поручено интернировать Ельцина и удалить радикальных демократов из власти. Именно Крючков должен был отдать приказ на арест Ельцина. Но этот приказ не был отдан. Ельцин благополучно миновал засевшее в кустах подразделение "Альфа", которое так и не получило приказ, явился в Москву, взгромоздился на танк и объявил низложенным ГКЧП, а себя — персоной, принимающей всю полноту власти.

ГКЧПисты были поражены вероломством Крючкова, поняли, что их план провалился. Кинулись в Форос к Горбачёву, просили его как можно скорее вернуться в Кремль. Но тот отверг эти предложения и выбросил ГКЧПистов на съедение толпы.

Вернувшись из Фороса в Москву, Горбачёв не потребовал от Ельцина возврата полномочий. Он, гарант Конституции, не восстал против её вопиющего нарушения. Он оставил все полномочия по управлению государством Ельцину и тем самым добровольно отрёкся от власти, что позволило Ельцину, обладающему всей полнотой полномочий, через несколько месяцев распустить Советский Союз. Таким образом ГКЧП, пребывая в неведении, стал инструментом в руках могущественного заокеанского субъекта, разгромившего Советский Союз в холодной войне.

Задаются вопросом: сумел бы ГКЧП, окажись он победителем, остановить распад государства? Сумел бы он вывести государство из штопора, в котором падающий Советский Союз стремительно приближался к земле? Едва ли. Среди этих порядочных, но приземлённых людей не было ни одного великана, подобного китайскому Дэн Сяопину, который мог внести в одряхлевшую идеологию СССР, в остановившуюся экономику, в деградирующие общественные отношения революционную новацию, что перевела бы могучий Советский Союз на новый уровень развития. ГКЧПисты были слабой тенью, оставшейся от лучезарного государства. Они были ботвой, а клубни давно уже сгнили, были съедены червями перестройки.

Дорогой Александр Гельевич! Изборский клуб и газета "Завтра" разделяют с Вами Ваше неутешное горе - трагическую гибель вашей дочери Дарьи. Кромешный удар, направленный на Вас, приняла на себя Ваша дочь, совершив тем самым великий дочерний подвиг. Враг метил в Вас, носителя высоких смыслов и откровений, в которых русская история, Россия и русский человек обретают свою полноту. Ваше явление в русской духовной жизни уникально. Ваше служение - это непрестанное плодоношение идей, возвышенных мыслей, политических и философских конструкций.

На Украине на поле боя сражаются системы вооружений, мужество солдат, дальновидность полководцев. И там сражаются смыслы: смысл космической тьмы и смысл лучезарного света. Вы, Александр Гельевич, носитель этого лучезарного света.

Всякая великая идея требует великой жертвы. Сегодня на дворе время Дугина, Ваше время, Александр Гельевич. Да поможет Вам в Вашем горе неисчерпаемая русская сила.

Начав с малой вспышки, подчиняясь воле затеявшего конфликт человека, конфликт расширяется, развивается, захватывает в свои сферы всё больше явлений. Конфликтом всё труднее управлять, всё труднее просчитывать и предопределять его последующие фазы. И наконец он перестаёт быть управляемым, выходит из-под контроля и развивается самостоятельно, вырывается из смирительной рубашки, превращается в грандиозный хаос исторических явлений. Отмирают и становятся бессмысленными все прежние управляющие технологии. Из плена технологий вырывается история, начинается историческое творчество, в результате которого гибнут государства, исчезают цари и правители, рассыпаются уклады и верования. Из конфликта мучительно, как птенец из расколотого яйца, вылупляется новый мир.

Специальная военная операция на Украине казалась понятной, краткосрочной и управляемой. Российская армия с разных концов входит на Украину. Окружает города и стратегические центры, демонстрирует сокрушительную мощь. Поддержанные этой мощью пророссийские силы приходят к власти. Война на Украине завершается перераспределением территорий, устранением мощнейшего, построенного Западом антирусского плацдарма.

То была самая первая, краткосрочная фаза конфликта. Второй фазой было намерение взять в клещи громадную, осевшую в Донбассе группировку украинских войск, отрезать её от центров снабжения и раздавить всей громадой наземных и воздушно-космических сил. И этот второй этап специальной военной операции оказался незавершённым.

Он сменился третьим. Украинская группировка дробилась на серию котлов, и каждый уничтожался по отдельности. Украинская группировка в Донбассе изгладывалась, таяла, Украина лишалась армии и шла на капитуляцию.

Но и этот этап не завершили. Борьба приобрела характер затяжной, позиционной войны с фронтом, растянутым на тысячи километров. Позиционная война сопровождается сокрушительными, небывалыми по жестокости бомбардировками Донецка. Атаки украинских диверсантов и дронов достигают Брянска, Воронежа, Белгорода, Крыма. Украинские диверсанты подбираются к Курской АЭС. На самой же Украине громадная Запорожская атомная электростанция становится мишенью украинских гаубиц. И грязная бомба, отравляющая своими ядами всю Европу, превращается в жуткую реальность.

Всё самое ужасное и гнусное, что есть в нашей сегодняшней жизни, связано с Горбачёвым. Всё самое доброе и светлое — с тем, что удалось сберечь от Горбачёва или восстановить после его разрушительного правления. Если задумаем написать «книгу утрат, которые постигли Россию, это будет многотомный труд, подобный Большой советской энциклопедии. Ибо любая сущность, занесённая в эту энциклопедию, любая ценность были осквернены Горбачёвым.

Среди его почитателей в сегодняшней российской власти и среди тех, кто бежал от этой власти в Израиль и издалека поносит Россию, слышны восхваления Горбачёву, даровавшему России свободу.

Он дал свободу республикам СССР, превратив эти республики в злобные, окружающие сегодняшнюю Россию государства, откуда веет огненный угар русофобии. Он дал свободу странам Восточной Европы и объединил Германию, создав из этих стран могучую силу, грозящую России истреблением. Он дал свободу народу России. Но эта свобода породила горстку беззастенчивых, ненавидящих народ миллиардеров и обездоленный нищий народ. Он дал свободу наукам и искусствам. Но в недрах этой свободы не появилось ни одного Нобелевского лауреата, не совершилось ни одно мировое открытие, не было написано ни одной великой книги. Вместо них появились культура и искусство осквернения, а всё самое плодоносящее, умное и деятельное умчалось за рубеж и поселилось в Силиконовой долине.

Горбачёвская свобода обернулась крушением Государства Российского и уходом России на задворки истории.

Горбачёв был патологически тщеславен. Он упивался своей славой, купался в лести, похвалы мировых светил были для него наркотиком. Без этих наркотиков у него начиналась ломка, и он требовал их ещё и ещё. Для получения их он сдавал великие ценности своей страны: оборонные секреты, системы оружия, территории, бросал недавних союзников — будь то Хонеккер и Наджибулла — на растерзание. Он был нарцисс, сладкопевец, вскакивал ночами, чтобы в очередной раз полюбоваться своим портретом на обложке глянцевого журнала.

Этим болезненным тщеславием пользовались блистательные манипуляторы. Им было трудно подобраться к угрюмым, замкнутым, окружённым кольцами молчания прежним властителям Советского Союза. Но Горбачёв разомкнул все кольца обороны. Пустил врага не только в недра страны, но и в свою семейную жизнь. Централизм Советского Союза разрушили не крылатые ракеты и не шестой американский флот. Централизм был разрушен генсеком державы, падким на лесть.

Он был коварен, был мастером комбинаций и интриг. Пластичный, с улыбкой расцеловав на прощанье заскорузлых стариков ЦК, он избавился в их лице от всех помех, мешающих перестройке.

Руст, прилетевший в Москву, позволил Горбачёву освободиться от генералов-государственников, и армию возглавил Язов, который в страшный для России час струсил и увёл армию из Москвы. А потом в «Матросской тишине», сидя в спортивном костюме, плакал и просил прощения у Раисы Максимовны.