Пару слов о Геноциде. У Юлиана Семёнова в книге «Приказано выжить» есть такой кусочек, в котором один человек объясняет другому, как он понял, что такое фашизм. — «Это было в тридцать втором, еще до того, как Гитлер стал канцлером. Я приехал в Шарлоттенбург, улочки узкие, надо было развернуться; возле пивной стояли две машины; вокруг них толпились люди в коричневой форме, они обсуждали речь Геббельса, смеялись, спорили, вполне, казалось бы, обычные люди. Я спросил, нет ли среди них хозяев этих автомобилей, чтобы те подали свои машины вперед, чуть освободив мне место. Нет, ответили мне, нет здесь их. Я долго корячился, разворачивая свой «опель», пока, наконец, кое-как управился, а коричневые все это время молча наблюдали за мною. Когда, еле-еле припарковавшись, я вышел из машины, двое из тех, кто смеялся надо мною, сели в автомобили, которые мне мешали и разъехались в разные стороны… И вот тогда я понял - когда нравится смотреть на страдания — или даже просто неудобства другого человека — это и есть фашизм…» Тем, кто отдал приказ уничтожить армянский народ руководил политический нацизм, но тем, кто убивал армян, грабил, резал, насиловал просто нравилось это делать. Нравилось смотреть на страдания, нравилось хотя бы на этот кровавый час стать выше армян, стать выше тех, перед кем они еще вчера пресмыкались, заискивали в поисках бесплатного угощения на щедрых армянских свадьбах. Они долгие годы смотрели из-под своих замызганных и вонючих папах на то, как красивы и чисты армянские женщины, как благородны армянские мужчины, на то как умны и образованы армянские дети. Смотрели и ждали команды «фас». И когда дождались, уже не смогли остановиться. К чему я. Геноцид, как его не назови, в каком году его не назови (а это было в 1948 году) Геноцидом никогда быть не перестанет. Геноцид уже осужден мировым сообществом, и его оправданием занимаются в основном только маргиналы – азербайджанцы (даже больше чем турки), чьи головы промыты человеконенавистнической идеологией Алиева. Попытка любого армянина (вне зависимости от должности и места проживания) поговорить о Геноциде в векторе неоправданного обострения миролюбия и всепрощения, это либо лукавство и торг, либо стокгольмский синдром. Первое преступно. Второе излечимо.
Пару слов о Геноциде. У Юлиана Семёнова в книге «Приказано выжить» есть такой кусочек, в котором один человек объясняет другому, как он понял, что такое фашизм. — «Это было в тридцать втором, еще до того, как Гитлер стал канцлером. Я приехал в Шарлоттенбург, улочки узкие, надо было развернуться; возле пивной стояли две машины; вокруг них толпились люди в коричневой форме, они обсуждали речь Геббельса, смеялись, спорили, вполне, казалось бы, обычные люди. Я спросил, нет ли среди них хозяев этих автомобилей, чтобы те подали свои машины вперед, чуть освободив мне место. Нет, ответили мне, нет здесь их. Я долго корячился, разворачивая свой «опель», пока, наконец, кое-как управился, а коричневые все это время молча наблюдали за мною. Когда, еле-еле припарковавшись, я вышел из машины, двое из тех, кто смеялся надо мною, сели в автомобили, которые мне мешали и разъехались в разные стороны… И вот тогда я понял - когда нравится смотреть на страдания — или даже просто неудобства другого человека — это и есть фашизм…» Тем, кто отдал приказ уничтожить армянский народ руководил политический нацизм, но тем, кто убивал армян, грабил, резал, насиловал просто нравилось это делать. Нравилось смотреть на страдания, нравилось хотя бы на этот кровавый час стать выше армян, стать выше тех, перед кем они еще вчера пресмыкались, заискивали в поисках бесплатного угощения на щедрых армянских свадьбах. Они долгие годы смотрели из-под своих замызганных и вонючих папах на то, как красивы и чисты армянские женщины, как благородны армянские мужчины, на то как умны и образованы армянские дети. Смотрели и ждали команды «фас». И когда дождались, уже не смогли остановиться. К чему я. Геноцид, как его не назови, в каком году его не назови (а это было в 1948 году) Геноцидом никогда быть не перестанет. Геноцид уже осужден мировым сообществом, и его оправданием занимаются в основном только маргиналы – азербайджанцы (даже больше чем турки), чьи головы промыты человеконенавистнической идеологией Алиева. Попытка любого армянина (вне зависимости от должности и места проживания) поговорить о Геноциде в векторе неоправданного обострения миролюбия и всепрощения, это либо лукавство и торг, либо стокгольмский синдром. Первое преступно. Второе излечимо.
BY Алекс Юстасу
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
NEWS The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. I want a secure messaging app, should I use Telegram?
from us
