Александр Ройтман / Психолог

Он пришел ко мне и сказал:

— Я знаю, что моя жизнь не работает. И знаю, почему. Я понимаю свои мысли, чувства, я осознаю, откуда я действую. Я все про себя знаю. И все знаю про других.
— Везет, — сказал я.
— Смеешься? — смотрит подозрительно.
— Почему, — говорю, — я тебе верю.
— Какой же ты тогда к черту психолог? — спросил он с вызовом.
— «Какое ж это лето, Леночка?» — процитировал я.
Он нахмурился. Подумал.
— Ты правда мне веришь?
— Да, — честно сказал я.
— Странно… тебе вроде не положено.
— Что не положено? — поинтересовался я (всегда, знаете, интересуюсь, что мне положено, а что нет).
— Верить, — неуверенно так.
— Вспоминается анекдот, — сказал я. — Приходит один к раввину и говорит: «Никакого Б-га нет». «Точно», — говорит раввин. «Что значит точно? Ты что, в Б-га не веришь?». «Не верю», — говорит раввин. «Как это так? Ты не можешь не верить в Б-га! Это я могу не верить в Б-га. А тебе не положено!» «Смотри, — отвечает раввин, — в того Б-га, в которого ты не веришь, и я не верю».

Усмехнулся.
Помолчали.

— А ты знаешь, почему моя жизнь не работает? — спрашивает.
— Ясен пень, — говорю. — Я вообще насквозь тебя вижу, понимаю твои мысли, чувства и прочее. Я ясновидящий.
— Я тебе не верю!
— Да ну?

Помолчал минут 10. Потом говорит:
— Я хочу тебе открыться, но боюсь, что ты меня не поймешь.
Я вздохнул.
— Слушай, — говорю, — шел бы ты отсюда. Ты мне надоел.
Он молча встал и пошел к выходу. Я взялся за телефон, чтобы позвонить Машке. Он вернулся. Сел.
— Послушай, — говорит, — мне 52 года, а я чувствую себя подростком.
— Ясно, — говорю, — похоже, мне эту ахинею придется-таки еще полчаса слушать…
Он начал краснеть. Я решил не упускать момент:
— Слушай, — говорю, — может, я пока все-таки позвоню жене? А то я уже собрался. А мне важно, я с ней с утра поцапался, переживаю.
Тут он как заорет:
— Ты… (я вместо непечатных выражений точки ставить буду, ладно?)… Ройтман…, … и… (эх, жалко, такие обороты пропадают!), будешь тут сидеть и меня слушать за мои деньги! А то я тебя…, … и…
— Обидеть слабого Ройтмана каждый норовит, — говорю, но телефон, естественно, убираю.

И понеслась.
Оказывается, жизнь не просто не работает, а вообще кирдык жизни: долги, бизнес провален, жена бросила, партнер сбежал, сын наркоман, геморрой (в прямом смысле) замучил, давление скачет… короче, у меня аж челюсть отвисла — прямо фильм ужасов. А он все говорит, говорит, задыхается, краснеет, орет… мама дорогая!
Внимание, вопрос к коллегам! Нет, мне правда интересно: что бы вы на моем месте сделали в такой ситуации? Ну представьте: орет, красный, рассказывает ужасные вещи, и ведь явно не врет!
Вообще, эту мысль, про коллегу (про правильного коллегу-психолога, а не такого, как я), я всегда думаю, когда меня совесть мучает. В данном случае от его криков она меня сильно мучить начала, потому что… короче, я машинально так отмечаю:
— Надо же, а слез-то нет…

Мне в очередной раз повезло: он меня не убил. И не съел. Он обалдел. На секунду. А потом заплакал. И рассказал про Ирочку (имя изменено), которая хочет сделать аборт, потому что она боится рожать от человека, у которого… (см. абзацем выше).
Оставалось 5 минут. Больше он ко мне не придет, я был уверен.
Я спросил:
— Ты ее любишь?
Он посмотрел на меня, и я сказал:
— Понял. Вижу твои мысли насквозь.
Улыбнулся, слава Б-гу.
— А она тебя? — задал я вопрос, ради которого он пришел.
Короче, он ушел говорить с Ирочкой о любви. Везет… Правда, я через 15 минут после этого помирился с Машкой, так что мне ненадолго повезло тоже…
И никакой я оказался не ясновидящий, вот что обидно!

Он пришел снова. И наговорил мне кучу слов, которые тоже непечатные, но совсем по другой причине, а то вы еще решите, что я хвастаюсь.
А я хвастаюсь!

Хорошая консультация - это искусство.

www.group-telegram.com/us/alexandr_roitman.com/3541

1.8K viewsedited  Nov 5, 2024 at 08:50

Он пришел ко мне и сказал:

— Я знаю, что моя жизнь не работает. И знаю, почему. Я понимаю свои мысли, чувства, я осознаю, откуда я действую. Я все про себя знаю. И все знаю про других.
— Везет, — сказал я.
— Смеешься? — смотрит подозрительно.
— Почему, — говорю, — я тебе верю.
— Какой же ты тогда к черту психолог? — спросил он с вызовом.
— «Какое ж это лето, Леночка?» — процитировал я.
Он нахмурился. Подумал.
— Ты правда мне веришь?
— Да, — честно сказал я.
— Странно… тебе вроде не положено.
— Что не положено? — поинтересовался я (всегда, знаете, интересуюсь, что мне положено, а что нет).
— Верить, — неуверенно так.
— Вспоминается анекдот, — сказал я. — Приходит один к раввину и говорит: «Никакого Б-га нет». «Точно», — говорит раввин. «Что значит точно? Ты что, в Б-га не веришь?». «Не верю», — говорит раввин. «Как это так? Ты не можешь не верить в Б-га! Это я могу не верить в Б-га. А тебе не положено!» «Смотри, — отвечает раввин, — в того Б-га, в которого ты не веришь, и я не верю».

Усмехнулся.
Помолчали.

— А ты знаешь, почему моя жизнь не работает? — спрашивает.
— Ясен пень, — говорю. — Я вообще насквозь тебя вижу, понимаю твои мысли, чувства и прочее. Я ясновидящий.
— Я тебе не верю!
— Да ну?

Помолчал минут 10. Потом говорит:
— Я хочу тебе открыться, но боюсь, что ты меня не поймешь.
Я вздохнул.
— Слушай, — говорю, — шел бы ты отсюда. Ты мне надоел.
Он молча встал и пошел к выходу. Я взялся за телефон, чтобы позвонить Машке. Он вернулся. Сел.
— Послушай, — говорит, — мне 52 года, а я чувствую себя подростком.
— Ясно, — говорю, — похоже, мне эту ахинею придется-таки еще полчаса слушать…
Он начал краснеть. Я решил не упускать момент:
— Слушай, — говорю, — может, я пока все-таки позвоню жене? А то я уже собрался. А мне важно, я с ней с утра поцапался, переживаю.
Тут он как заорет:
— Ты… (я вместо непечатных выражений точки ставить буду, ладно?)… Ройтман…, … и… (эх, жалко, такие обороты пропадают!), будешь тут сидеть и меня слушать за мои деньги! А то я тебя…, … и…
— Обидеть слабого Ройтмана каждый норовит, — говорю, но телефон, естественно, убираю.

И понеслась.
Оказывается, жизнь не просто не работает, а вообще кирдык жизни: долги, бизнес провален, жена бросила, партнер сбежал, сын наркоман, геморрой (в прямом смысле) замучил, давление скачет… короче, у меня аж челюсть отвисла — прямо фильм ужасов. А он все говорит, говорит, задыхается, краснеет, орет… мама дорогая!
Внимание, вопрос к коллегам! Нет, мне правда интересно: что бы вы на моем месте сделали в такой ситуации? Ну представьте: орет, красный, рассказывает ужасные вещи, и ведь явно не врет!
Вообще, эту мысль, про коллегу (про правильного коллегу-психолога, а не такого, как я), я всегда думаю, когда меня совесть мучает. В данном случае от его криков она меня сильно мучить начала, потому что… короче, я машинально так отмечаю:
— Надо же, а слез-то нет…

Мне в очередной раз повезло: он меня не убил. И не съел. Он обалдел. На секунду. А потом заплакал. И рассказал про Ирочку (имя изменено), которая хочет сделать аборт, потому что она боится рожать от человека, у которого… (см. абзацем выше).
Оставалось 5 минут. Больше он ко мне не придет, я был уверен.
Я спросил:
— Ты ее любишь?
Он посмотрел на меня, и я сказал:
— Понял. Вижу твои мысли насквозь.
Улыбнулся, слава Б-гу.
— А она тебя? — задал я вопрос, ради которого он пришел.
Короче, он ушел говорить с Ирочкой о любви. Везет… Правда, я через 15 минут после этого помирился с Машкой, так что мне ненадолго повезло тоже…
И никакой я оказался не ясновидящий, вот что обидно!

Он пришел снова. И наговорил мне кучу слов, которые тоже непечатные, но совсем по другой причине, а то вы еще решите, что я хвастаюсь.
А я хвастаюсь!

Хорошая консультация - это искусство.

BY Александр Ройтман / Психолог