Сергей Кравцов на Positive Hack Days об опасностях внедрения ИИ и вообще технологий применительно к детям

На площадке ежегодного международного фестиваля Positive Hack Days прошла сессия с провокационным названием «Бесчеловечные технологии: освобождение от рутины или путь к цифровому рабству?».

Модератор встречи, журналист и телеведущий Владимир Познер подчеркнул, что не является специалистом в данной теме, а потому рассуждает с общечеловеческих позиций: «Мне кажется, что человек, придумывая что-то новое, всегда действовал во благо… вообще говоря, трактор — это лучше, чем лошадь, а пылесос — лучше, чем половая тряпка. Но можем ли мы сказать, что развитие цифровых технологий идет на благо всем? Или очень ограниченному количеству лиц? Или, в конце концов, никому не во благо?» С такими вопросами он обратился к участникам сессии.

Обратим внимание на то, что сказал Сергей Кравцов:

«Конечно, информационные технологии нужны, они помогают, но они всегда, как и искусственный интеллект, на мой взгляд, будут в дополнение традиционной системе образования.

Какой риск с искусственным интеллектом? Да, это очень мощный ресурс, но там две проблемы. Первая - это база, из которой искусственный интеллект берет знания. А вторая проблема - чтобы это не привело к упрощению мышления, к упрощению определенных функций человека»

«Надо вообще разобраться - те технологии, которые активно развиваются, - они для чего, зачем и кто их развивает? Это очень быстро растущий бизнес. И он построен таким образом, если говорить о детях, что ребенок, попав в среду, взяв планшет или гаджет, начав играть в ту или иную компьютерную игру, - ему уже сложно от неё оторваться.
Это огромная индустрия психологов, которые продумывают те или иные задания, которые делают так, чтобы как можно больше детей вовлекались, потому что это бизнес, это нам нужно понимать»

«Если говорить о школьном возрасте, дошкольном возрасте, то прежде всего должно пройти то развитие и становление человека, обычно до 16-18 лет. И не случайно, по-моему, в ряде стран даже законы принимают о запрете мобильных телефонов, потому что если ребенок не пройдет этот путь, а сразу окунется в эту информационную среду, он будет абсолютно другим человеком. И мы видим, к сожалению, каким. Он не пройдет тот путь психологического развития, становления основных психологических функций, которые делают человека человеком. И это большая угроза, это большая опасность.

Поэтому очень важно, чтобы до 18 лет ребенок прошел этот путь, общение, развитие. И информационные технологии нужно дозировать с каждым годом, создавать то, что соответствует его возрасту»

Все спрашивают – с чего начать менять образование? Ну правда, куда ни ткни – везде ужас, а в некоторых местах ужас-ужас. Но есть моменты, которые очень просто изменить прямо сейчас, вот завтра просто можно щелкнуть пальцами, и дышать педагогам станет на 3% легче, а мотивация школьников поднимется на 29,5% (это для наглядности, у нас же любят всё оценивать по графикам и процентам).

А сделать надо вот что – признайте двоечников, разрешите оставлять на второй год и не допускать к экзаменам. Каждый год у нас треть школьников страны переводится в следующий класс, не обладая знаниями даже начальной школы. Сегодня решать простые уравнения типа 2х=15 или простой пример 1/5 + 2/9 могут далеко не все девятиклассники, многие из них даже не знают таблицу умножения.
Самое ужасное, что, переводя таких детей из пятого класса в шестой, а потом так до девятого, мы наносим им непоправимый вред. К выпускным экзаменам они приходят с четкой жизненной парадигмой, что напрягаться и учиться не нужно, всё как-то само разрулится. Более того, навык учёбы у таких учеников напрочь атрофирован. За многими из них стоят родители, которые не смогли или не захотели мотивировать своих детей, но моё мнение, что лечить и учить детей необходимо независимо от мнения их родителей.

И если вопрос выбора образовательного учреждения остаётся за родителями, то вопрос траектории школьника государственной школы должен оставаться исключительно в компетенции учителей. Представьте, если ребёнок бы лежал в больнице с заболеванием, ведущим к инвалидности, а родители бы его просто забрали домой с позицией «мы же как-то выжили, и он выживет». Звучит дико, но с интеллектуальным здоровьем почему-то именно так и происходит.

Поэтому вот первое и самое легко вводимое и исполнимое изменение в образовании, которое можно предложить минобру (материальных затрат не требуется, заметьте):

1. Двоечники остаются на второй год без согласия родителей.
2. Недопуск до экзаменов остаётся исключительно в компетенции школы. Сейчас вроде как формально он есть, но за всё время существования ОГЭ ни одного недопущенного до этого экзамена ученика не было, надо легализовать.

У любого родителя, который против этого нововведения, первым делом стоит выяснить, а какие оценки у его ребёнка и почему. Все возражения по поводу отсутствующих и некомпетентных учителей отвергну одной фразой – в таких случаях двойки в году у ребёнка не стоят. В случае отсутствия или плохого учителя безразличная администрация школы озабочена как раз сокрытием этого факта, и у детей обычно стоят 4 и 5 по предмету. Двойка в году – это не просто сигнал, это удар в гонг, сирена, которая должна донести родителю, что у ребёнка большие проблемы.
Обсуждение того, что делать со разверзшимся адом в виде огромного количества второгодников или даже третьегодников объявляю открытым. Но на этот счёт у меня тоже есть чёткое мнение, о нём чуть позже.

ВПР не годятся в качестве переводных экзаменов в школе

«ВПР могут стать переводным экзаменом, парам-пам-пам, как говорится, – вот вам решение Анзора Ахмедовича!
Вы делали конференцию по интегральной оценке, вы на ней выступали, предлагая вернуть переводные и выпускные экзамены, И вот вам, значит, вариант».

Ну и там говорится, что где-то он встречался с учителями в Татарстане, которые это поддержали. Если честно, наши учителя это категорически не поддерживают.
То есть, мне интересно, какие учителя это поддержали? Ну, наверное, учитель, который, так сказать, новой формации – который толком не понимает что там в школе происходит – блин, дети какие-то противные, еще какая-то ответственность, оценки какие-то – ой, какой кошмар! А! ВПР! – ну, класс, ну вот пусть по ним и переводят!

Человек, который хочет полностью уйти от своей профессии и просто приходить – вот этот идеальный тьютор, тот, которого, собственно, система образования сейчас и нацелена сделать вместо нормальных настоящих учителей.
Такой учитель, наверное, это поддерживает, но проблема в том, что тот учитель, которого мы хотим видеть в нашей школе, у наших детей, это не поддерживает. И не поддерживает по целому ряду причин, часть из которых, видимо, неснимаемая.

И вот они.

Во-первых, даже сама эта идея, что вместо классических выпускных устных экзаменов предлагаются письменные ВПР, которые навязываются в школе извне – вредна.
Это лишает учителя субъектности.
Эта идея усилит недоверие к учителям, на котором вообще, в принципе, на этой идеологии живет Рособорнадзор. Проблема в том, что это ещё сильнее усугубляет проблему недоверия учителям.

Недоверие системы учителям вымывает из школ учителей нормальных, именно тех, старой закалки – настоящих – которые учат, а не только контролируют. Которые берут ответственность за себя, которые могут дисциплину держать.

Так вот, у нас идеология совершенно другая. У нас идеология, что да, наше доверие не оправдает часть учителей – к сожалению, сегодня даже довольно большая часть – но если мы не введём доверие учителю в презумпцию – «презумпцию добросовестности учителя» – то у нас и не будет хороших учителей. Они просто не будут приходить, а те, которые есть, уйдут.

Второе.

Масштаб списывания ВПР, как говорят учителя, знакомые нам, просто колоссальный, он абсолютно массовый, этого нельзя будет избежать. Это неснимаемая беда, неснимаемая.

В настоящее время результаты ВПР и ОГЭ массово фальсифицируются. В таких условиях обязательность ВПР будет означать ежегодные тренинги по обману системы для всех школьников страны. Обеспечивать “честность” в формате ЕГЭ — дорого, сложно и нецелесообразно, т.к. выставить высокий проходной балл на тройку все равно не удастся, а фиктивный будет вредить и обесценивать работу учителя.

Третье.
Уровень школ ужасно разный. Как вы по одним и тем же ВПР будете переводить? Вы же не будете писать для одних регионов одни задачи, а для других – другие? Всё равно извне всё не увидишь. Всё равно это должна сама школа видеть, как в ней идёт процесс, что можно требовать, что можно не требовать. Живым учителем часто оценивается прогресс.

Я попрошу Анзора Ахмедовича воздержаться от введения этого. И это не то, что мы имели ввиду, ни в коем случае не то. Нас предупреждали, кстати, что нашу идею поймут совершенно превратно – именно так, как сейчас понял её Анзор Ахмедович.

Четвёртое.

Тесты без устной части – это процедура, несуществующая во взрослой жизни. Это важно. Это психологи говорят. Тесты не приучают школьника [формулировать мысли и говорить] – не приучают к той работе, которую он будет совершать, когда будет учиться в вузе, когда он будет взрослый. Поэтому это тоже надо указать как фактор, который против того, чтобы были переводные экзамены в форме ВПР.

При текущих тенденциях развития ИИ роль формализованных письменных работ будет девальвироваться, поскольку обеспечивать их честность с каждым годом будет все труднее и дороже.

Есть четыре основных пункта, поэтому не торопитесь, Анзор Ахмедович, не надо этого делать.
ВПР не годятся в качестве переводных экзаменов, и это неснимаемая проблема.

На картинке – скрин реальной переписки, не фотошоп.
#вовочка показал.
Мы удивились, но кто-то с ним на «вы». Ну да ладно, не о том разговор.

Вот ещё из последнего, скрина только нет:

-- Завтра экзамин по рускаму. Думаю сдаду.
-- Конечно сдадеж.

С пятницей, друзья! Хороших выходных!

На ряде ресурсов, в репетиторских каналах, в родительских сообществах появляются сообщения о том, что участники профильного ЕГЭ по математике, прошедшего 27 мая 2025 г. считают сложность некоторых заданий, в особенности №18 и №19, завышенной.

По этому поводу скажем следующее.

Сложность отдельных заданий ЕГЭ и вариантов в целом существенно изменяется от года к году, и это происходит не в первый раз (и не в десятый). Иногда изменения сложности и шкалы пересчёта связаны с накручиванием статистики для имитации роста показателей (как, вероятно, было в прошлом году), а также с попытками привлечь больше участников (как было в случае поэтапного упрощения ЕГЭ по физике).

В этом году произошел «отскок» — сложность варианта в целом, по-видимому, повысилась за счёт последних заданий. Это связано с необходимостью отбирать по ЕГЭ абитуриентов наиболее престижных ВУЗов; прошлогодние задания по математике для этого подходили плохо.
Следствием будет, вероятно, сокращение числа стобалльников по математике и, возможно, некоторое снижение среднего балла.
Посмотрим. Есть впечатление, что рассказы о росте уровня знаний школьников кое-кому придется отложить до следующего года.

Задания второй части вновь сдвигаются в «элитную» часть спектра и ещё меньше соответствуют требованиям массовой школы и массовых инженерных ВУЗов. Девиз Ященко и других составителей — уделять максимум внимания заданиям для верхних 2-3% и позволять остальным абитуриентам поступать по результатам фиктивного «бега в мешках» (безошибочного выполнения в основном устных заданий) без развития технических навыков.

В первую очередь из-за этого страдают навыки преобразования алгебраических выражений и решения уравнений. Вследствие того, что в варианте профильного ЕГЭ нет достаточного числа заданий среднего уровня сложности, десятки тысяч выпускников приходят в инженерные ВУЗы, будучи не в состоянии воспринимать программу 1-го курса по мат. анализу, линейной алгебре, другим математическим дисциплинам.

Такая ситуация будет сохраняться, как минимум, пока вступительный вариант не будет разделён на несколько уровней, и пока он не перестанет давить на программу старших классов, превращая ее в ошмётки (задания №№ 1-13).

Что касается (не)равенства условий в различных регионах, то не существует никаких публичных данных о том, как обеспечивается это равенство. Поскольку реальные варианты ЕГЭ официально не публикуются (это запрещено законом «Об образовании в РФ»), а записанные по памяти задачи на страницах учителей и репетиторов не дают возможности провести экспертизу, то возможны совершенно произвольные разрывы в сложности.

Предъявить претензии и подать в суд на составителей невозможно. Мы лишь можем верить джентльменам на слово, что у них с картами все в порядке, и удивляться тому факту, к примеру, что до 2024 года Калмыкия и Оренбургская область писали ЕГЭ по математике стабильно лучше, чем Санкт-Петербург (на 2-4 балла); что Приморье, Красноярский край, Иркутская область в среднем отставали на 10-15 баллов от большинства регионов Поволжья; что Москва провалилась в 2021 году (ниже среднероссийского уровня и на 8 баллов позади Татарстана), но к 2024 году вырвалась на 1-е место.

Кстати, как вы думаете, почему статистика ЕГЭ по регионам не публикуется в виде единой таблицы с 2014 года?
Наверное, потому что в 2013 г. был скандал с утечкой вариантов ЕГЭ, а чем меньше публичных данных, тем сложнее доказать, что подобные явления имели место?

Меньше знают знаешь — крепче спишь, не правда ли?

Что происходит с детьми, когда экран заменяет им живой опыт?

Тренер детского лагеря делится наблюдением: дети теряют интерес ко всему — ни поход, ни костёр, ни приключения больше не вызывают отклика. Телефоны делают их пассивными, отрешёнными от настоящего опыта. Это уже не просто цифровая зависимость, а утрата тяги к реальной жизни.
Самое тревожное — вместе с этим перестают формироваться навыки преодоления трудностей, и ребёнок постепенно выпадает из процесса социализации.

Заменит ли ИИ человека? И это вопрос не сегодняшнего дня

или #фильм_к_выходным

Серёжа Сыроежкин — обычный ленивый школьник, который мечтает, чтобы за него всё делал кто-то другой. Когда появляется его двойник, робот Электроник, способный идеально учиться, побеждать в соревнованиях, петь голосом Робертино Лоретти и даже писать стихи, Серёжа с радостью передаёт ему свою жизнь.
Сыроежкин сначала ликует («Вкалывают роботы — счастлив человек!»), а потом начинает тосковать, грустно иронизируя над собой («Попался я на удочку прогресса...»), и наконец понимает, что «свобода», которую он выбрал, — попросту изоляция, одиночество.

Обратите внимание, с какой любовью сделан Электроник — и в прямом, и переносном смысле. Как профессор Громов говорит о нём, словно о сыне (и как о вершине роботостроения), и как Электроник — символ идеального будущего — в целом проработан создателями фильма. Грех не влюбиться в такое будущее! Машина, со всеми физическими преимуществами машины, и с сердцем и эмоциями человека; добрый робот, стремящийся стать Человеком — найти смысл своей жизни.

Как и любое по-настоящему талантливое кино, «Приключения Электроника» — фильм, затрагивающий сразу множество смыслов. Тут и дружба, и предательство, и нравственное взросление, и любовь, и преодоление разногласий и рождение дружного коллектива, и соприкосновение мира детей с миром взрослых.

Отдельно стоит сказать и про великолепную актерскую работу, и про превосходную музыку Евгения Крылатова, и стихи Юрия Энтина. Ни на минуту не сомневаемся, что такие же таланты работали над фильмом и не попали в кадр — всё это вместе обусловило народную любовь, а фильм отнесло в разряд шедевров.

Фильм остаётся любимым для многих поколений, потому что он невероятно добрый и по-настоящему мудрый. Он показывает, что технический прогресс не решает экзистенциальных проблем:
• Счастье — не в отсутствии трудностей, а в их преодолении.
• Дружба, любовь, даже ошибки — это то, что делает нас людьми.

В одной из сцен старый рабочий говорит Электронику: «Человек — это жить не только для себя, помогать другим»

День защиты детей. Галя, у нас отмена!

Стратегия развития образования до 2036 года
В сети появился очередной, третий по счёту, вариант текста.
Есть основания считать, что это не фейк, а рабочий документ, черновик.

Читаем текст документа:

V. Этапы и ожидаемые результаты реализации Стратегии.

52.18. обеспечен охват 100% образовательных организаций системой цифровых профилей обучающихся, создана система цифровой навигации, использующей в своей работе технологии искусственного интеллекта, с возможностью постройки индивидуальной траектории обучающегося;

Это всё, что мы вынуждены вам сказать в День защиты детей. 😡

P.S. Может быть пора уже и родителям озадачиться судьбой своих детей? И начать хоть как-то проявляться?