Дипломатия со стратегической точки зрения это наши отношения с внешними силами. В идеале эти силы должны работать на нас (наши интересы), быть нейтральными (не мешать) и действовать против наших оппонентов. Это актуально, как для стран, так и для отдельных людей и коллективов. На сайте российского МИДа вы не найдете понятной информации о миссии и целях ведомства, кроме президентского Положения. Как и подобает ульрабюрократической корпорации, описание министерства начинается со структуры). Из теории систем известно, что любая система состоит из функции, элементов и структуры (связей между элементами). Функция есть производное структуры. Например, чтобы получить жилой дом, мы объединяем строительные материалы одним образом (в одну структуру), а чтобы получить концертный зал — другим (в другую структуру). Концертный зал может выполнять функцию жилого дома только в исключительных случаях, его функция заключается в другом. Но для бюрократии структура всегда важнее функции. Ну и что, что какой-то дипломат/отдел в лучшем случае не приносит пользы? Главное — нужные люди на нужном месте. Поэтому как бы не менялся мир, какие бы новые цели не вставали перед государством, бюрократия будет защищать свои структуры до последнего. Только сверхвызовы на грани угрозы существования могут подвигнуть такие системы к переменам. Поэтому, есть шанс.
«Собирай друзей, разделяй врагов» — принцип дипломатии. С детского сада мы учимся создавать коалиции или участвовать в них, чтобы вместе дружить против кого-то, находить общие интересы или подключать к нашим интересам окружающих, воодушевляя их, мотивируя шоколадными конфетами или угрожая расправой со стороны взрослых. Внешний ресурс союзников может значительно нас усилить. Сунь-Цзы союзы ставит на второе место после замыслов: «Поэтому наилучший вид военных действия — поразить замыслы противника. На следующем месте — ударить по его связям с союзниками».
В повседневности «дипломатом» называют человека, способного деликатно обходить острые углы. Мы почему-то не называем «дипломатом»того, кто умеет работать с внешними силами и продвигать свои интересы за счет союзников (а это было бы как раз справедливо), но называем так человека, который «мягко стелет» и умеет вести сложные переговоры в неконфликтной манере (что не означает сдачу своих интересов). Собственно, дипломатический ритуал и существует для того, чтобы не ссориться без нужды и оставить возможности для нормального общения в конфликтных ситуациях, но это лишь средство.
Некоторым нациям и людям искусство дипломатии дано в большей степени, чем другим. Она может быть одним из центров силы, как у Византийской империи или у англичан. У нас временами получается хорошо, а временами плохо, ибо в России можно найти все и на все случаи жизни.
Понятие многовекторности русскому человеку дается сложно, как и в принципе «игровое отношение» ко многим вещам, поскольку в повседневности у нас доминируют три режима: «поцелуй взасос», «вражда» и «равнодушие». «Почему Эрдоган так поступает, он же наш друг?» Потому что у нас с Турцией среди сотни интересов есть 30 по которым мы дружим, 30 по которым мы враждуем и еще 40 в нейтральном статусе. Мы даже с Белоруссией ведем торговые войны.
Коммуникативный талант для посла — большое дело, одна из его базовых компетенций. Есть прекрасные мемуары Анатолия Добрынина «Сугубо доверительно», который представлял из себя как раз образцового посла. На протяжении 24-х лет он был послом СССР в США. Его любили все — и друзья и враги СССР, общался он со всеми. Параллельно с его мемуарами можно почитать «Годы в Белом доме» Генри Киссинджера, где рассказаны некоторые события книги Анатолия Добрынина. Еще можно посмотреть книжку преподавателей из Гарварда «Искусство переговоров по Киссинджеру». И не будем забывать известный и очень годный рабочий анекдот о том, как женить русского мужика на дочке Рокфеллера, идеально описывающий принципы челночной дипломатии. Сюда он не влез, но в интернете найти его довольно легко. #стратегия #теория_стратегии
Дипломатия со стратегической точки зрения это наши отношения с внешними силами. В идеале эти силы должны работать на нас (наши интересы), быть нейтральными (не мешать) и действовать против наших оппонентов. Это актуально, как для стран, так и для отдельных людей и коллективов. На сайте российского МИДа вы не найдете понятной информации о миссии и целях ведомства, кроме президентского Положения. Как и подобает ульрабюрократической корпорации, описание министерства начинается со структуры). Из теории систем известно, что любая система состоит из функции, элементов и структуры (связей между элементами). Функция есть производное структуры. Например, чтобы получить жилой дом, мы объединяем строительные материалы одним образом (в одну структуру), а чтобы получить концертный зал — другим (в другую структуру). Концертный зал может выполнять функцию жилого дома только в исключительных случаях, его функция заключается в другом. Но для бюрократии структура всегда важнее функции. Ну и что, что какой-то дипломат/отдел в лучшем случае не приносит пользы? Главное — нужные люди на нужном месте. Поэтому как бы не менялся мир, какие бы новые цели не вставали перед государством, бюрократия будет защищать свои структуры до последнего. Только сверхвызовы на грани угрозы существования могут подвигнуть такие системы к переменам. Поэтому, есть шанс.
«Собирай друзей, разделяй врагов» — принцип дипломатии. С детского сада мы учимся создавать коалиции или участвовать в них, чтобы вместе дружить против кого-то, находить общие интересы или подключать к нашим интересам окружающих, воодушевляя их, мотивируя шоколадными конфетами или угрожая расправой со стороны взрослых. Внешний ресурс союзников может значительно нас усилить. Сунь-Цзы союзы ставит на второе место после замыслов: «Поэтому наилучший вид военных действия — поразить замыслы противника. На следующем месте — ударить по его связям с союзниками».
В повседневности «дипломатом» называют человека, способного деликатно обходить острые углы. Мы почему-то не называем «дипломатом»того, кто умеет работать с внешними силами и продвигать свои интересы за счет союзников (а это было бы как раз справедливо), но называем так человека, который «мягко стелет» и умеет вести сложные переговоры в неконфликтной манере (что не означает сдачу своих интересов). Собственно, дипломатический ритуал и существует для того, чтобы не ссориться без нужды и оставить возможности для нормального общения в конфликтных ситуациях, но это лишь средство.
Некоторым нациям и людям искусство дипломатии дано в большей степени, чем другим. Она может быть одним из центров силы, как у Византийской империи или у англичан. У нас временами получается хорошо, а временами плохо, ибо в России можно найти все и на все случаи жизни.
Понятие многовекторности русскому человеку дается сложно, как и в принципе «игровое отношение» ко многим вещам, поскольку в повседневности у нас доминируют три режима: «поцелуй взасос», «вражда» и «равнодушие». «Почему Эрдоган так поступает, он же наш друг?» Потому что у нас с Турцией среди сотни интересов есть 30 по которым мы дружим, 30 по которым мы враждуем и еще 40 в нейтральном статусе. Мы даже с Белоруссией ведем торговые войны.
Коммуникативный талант для посла — большое дело, одна из его базовых компетенций. Есть прекрасные мемуары Анатолия Добрынина «Сугубо доверительно», который представлял из себя как раз образцового посла. На протяжении 24-х лет он был послом СССР в США. Его любили все — и друзья и враги СССР, общался он со всеми. Параллельно с его мемуарами можно почитать «Годы в Белом доме» Генри Киссинджера, где рассказаны некоторые события книги Анатолия Добрынина. Еще можно посмотреть книжку преподавателей из Гарварда «Искусство переговоров по Киссинджеру». И не будем забывать известный и очень годный рабочий анекдот о том, как женить русского мужика на дочке Рокфеллера, идеально описывающий принципы челночной дипломатии. Сюда он не влез, но в интернете найти его довольно легко. #стратегия #теория_стратегии
BY Andrey Marudenko
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Perpetrators of such fraud use various marketing techniques to attract subscribers on their social media channels. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. He adds: "Telegram has become my primary news source." Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from us
