Второго числа пошли кататься на коньках. Обычно я склонен считать, что к конькам я равнодушен, но как только я прихожу на каток, во мне просыпается истинное чувство: я их ненавижу.
На катке толпа людей и вместо того, чтобы отдаться чувству движения, ты постоянно внимательно следишь, как бы не въебаться в ребёнка или наоборот. Или не упасть кому-то коленом на голову. Или не отщипнуть коньками пальцы.
Играет музыка. На катке возле Ледового это всегда "Иванушки int", Татьяна Буланова и ещё какой-нибудь певец-лазарев, потом снова Иванушки.
Сын первые двадцать минут будет выделываться в стиле "у меня ничего не получается, всё плохо, поехали домой". А ты будешь думать "ты чё, охуел?", потому что только что вы отдали за раздолбанные коньки кучу денег, кое-как дождались своих размеров, ты потрогал лезвия пальцем и поморщился, потому что сейчас надо будет ещё и отдать 900р за заточку, в этот момент из своей каморки выглянул заточник и крикнул в фойе: — Взял последнюю пару и закрываюсь!
И ты поморщился сильнее, потому что придётся корячиться на таких.
Потом вы заебались толкаться до раздевалки, там выискивать местечко на скамейке, среди ебланящих подростков, при виде которых я всегда напеваю в голове припев несуществующей песни "Mall Rats" (или существующей?). Там надо всем завязать коньки, а хочется завязать ебальники окружающим; потом завязать коньки себе и выбраться наружу, из толпы людей в другую толпу людей, но со свежим воздухом и душной музыкой.
"Мне не нравится, поехали домой".
А до этого отстоять почти полтора часа в очереди, большую часть на улице. Школьницы за моей спиной будут громко решать, кого им ещё позвать на каток, чтобы не кататься вдвоём, потому что до этого они не подумали об этом, а теперь подумали и поняли, что хорошо бы ещё кого-то. Одна из них станет звонить подругам и на каждый отказ громко спрашивать: — Ты чо, тупа-а-ая?!
В какой-то момент мне хотелось повернуться и сказать: — Кажется, тупые в этом раскладе не они.
Ну правда. Звонить и говорить "прибегай прямо сейчас на каток, тут пиздец очередь и внутри народу ебануться, возьми много денег, удовольствие для подростка недешёвое", а потом не принимать возражения... ну правда, это не они тупые.
"Свет мой, зеркальце! скажи, Да всю правду доложи: Я ль на свете всех тупее..." — стал я развлекаться перефразировкой и вдруг вскрыл ещё одну грань гениальности Пушкина. "Свет" здесь не ласковое комплиментарное обращение, типа "свет очей". Свет здесь в значении "мир": обошли весь белый свет, но тебя ебланче нет.
Окружающий белый свет лишь зеркало тебя. Не слишком ли дохуя чести в том, что все вокруг становятся тупыми по щелчку пальцев, лишь бы ты один был умным на фоне этих баранов? Не слишком ли сильно закручена жизнь людей вокруг тебя, неотразимого?
Очень даже отразимого, вот они и отражают, сами того не ведая. Я задумался: а что со мной не так, если я так зол на происходящее? Наверное, я просто заебался и не успел ещё выебаться обратно, чтобы взглянуть на происходящее без скальпеля и топора. Но ведь катание на тупых коньках в неуклюжей толпе детей и взрослых — это и правда хуйня. А песни Булановой даже хуже этого, и уж лучше кататься в толпе, чем слушать её "Не плачь" по кругу. Но точно не всё разом. Неужели не сходится что-то в моём открытии?
Второго числа пошли кататься на коньках. Обычно я склонен считать, что к конькам я равнодушен, но как только я прихожу на каток, во мне просыпается истинное чувство: я их ненавижу.
На катке толпа людей и вместо того, чтобы отдаться чувству движения, ты постоянно внимательно следишь, как бы не въебаться в ребёнка или наоборот. Или не упасть кому-то коленом на голову. Или не отщипнуть коньками пальцы.
Играет музыка. На катке возле Ледового это всегда "Иванушки int", Татьяна Буланова и ещё какой-нибудь певец-лазарев, потом снова Иванушки.
Сын первые двадцать минут будет выделываться в стиле "у меня ничего не получается, всё плохо, поехали домой". А ты будешь думать "ты чё, охуел?", потому что только что вы отдали за раздолбанные коньки кучу денег, кое-как дождались своих размеров, ты потрогал лезвия пальцем и поморщился, потому что сейчас надо будет ещё и отдать 900р за заточку, в этот момент из своей каморки выглянул заточник и крикнул в фойе: — Взял последнюю пару и закрываюсь!
И ты поморщился сильнее, потому что придётся корячиться на таких.
Потом вы заебались толкаться до раздевалки, там выискивать местечко на скамейке, среди ебланящих подростков, при виде которых я всегда напеваю в голове припев несуществующей песни "Mall Rats" (или существующей?). Там надо всем завязать коньки, а хочется завязать ебальники окружающим; потом завязать коньки себе и выбраться наружу, из толпы людей в другую толпу людей, но со свежим воздухом и душной музыкой.
"Мне не нравится, поехали домой".
А до этого отстоять почти полтора часа в очереди, большую часть на улице. Школьницы за моей спиной будут громко решать, кого им ещё позвать на каток, чтобы не кататься вдвоём, потому что до этого они не подумали об этом, а теперь подумали и поняли, что хорошо бы ещё кого-то. Одна из них станет звонить подругам и на каждый отказ громко спрашивать: — Ты чо, тупа-а-ая?!
В какой-то момент мне хотелось повернуться и сказать: — Кажется, тупые в этом раскладе не они.
Ну правда. Звонить и говорить "прибегай прямо сейчас на каток, тут пиздец очередь и внутри народу ебануться, возьми много денег, удовольствие для подростка недешёвое", а потом не принимать возражения... ну правда, это не они тупые.
"Свет мой, зеркальце! скажи, Да всю правду доложи: Я ль на свете всех тупее..." — стал я развлекаться перефразировкой и вдруг вскрыл ещё одну грань гениальности Пушкина. "Свет" здесь не ласковое комплиментарное обращение, типа "свет очей". Свет здесь в значении "мир": обошли весь белый свет, но тебя ебланче нет.
Окружающий белый свет лишь зеркало тебя. Не слишком ли дохуя чести в том, что все вокруг становятся тупыми по щелчку пальцев, лишь бы ты один был умным на фоне этих баранов? Не слишком ли сильно закручена жизнь людей вокруг тебя, неотразимого?
Очень даже отразимого, вот они и отражают, сами того не ведая. Я задумался: а что со мной не так, если я так зол на происходящее? Наверное, я просто заебался и не успел ещё выебаться обратно, чтобы взглянуть на происходящее без скальпеля и топора. Но ведь катание на тупых коньках в неуклюжей толпе детей и взрослых — это и правда хуйня. А песни Булановой даже хуже этого, и уж лучше кататься в толпе, чем слушать её "Не плачь" по кругу. Но точно не всё разом. Неужели не сходится что-то в моём открытии?
BY Андрей Оплетаев не главный
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform.
from us
