Бекстейдж съемки подкаста про анастасийцев
Фотографии и видео, под которые можно релаксировать после рабочего дня понедельника.
Грустно, что начали снимать к концу сентября и так быстро для нас закончился первый теплый сезон. Теперь со съемками на открытых пространствах придется подождать до апреля-марта.
Но мы все равно постараемся находить интересные локации, пусть и закрытые.
📷 Фотографии и видео Елизаветы Солоненко
Фотографии и видео, под которые можно релаксировать после рабочего дня понедельника.
Грустно, что начали снимать к концу сентября и так быстро для нас закончился первый теплый сезон. Теперь со съемками на открытых пространствах придется подождать до апреля-марта.
Но мы все равно постараемся находить интересные локации, пусть и закрытые.
📷 Фотографии и видео Елизаветы Солоненко
Немного трешовых наблюдений из студенческих дневников
Сразу предупреждаю, по этим фрагментам категорически нельзя судить ни о чем за их пределами — это только вырванные из контекста странные вещи, которые не характеризуют ни одно местное общество.
Но во время рутинной проверки экспедиционных дневников наблюдений студентов такие фрагменты неожиданно бодрят, и потому хочется поделиться:
«…мусор становится настолько привычным, рутинным фоном и обликом, что уже начинает обживаться жителями: в некоторых дворах встречались своеобразные композиции из старых кресел, деревянных поддонов и покосившихся прикроватных тумбочек, а в одном из дворов дети соорудили себе шалаш из мусора (старых досок, дырявого брезента) и рылись в мусорном баке в поиске новых материалов для своих сооружений.»
Из дневника студента 3 курса Городского планирования Вадима Ладина
«У катафалка, которым пользуется для перевозки тел похоронная служба, интересное продуктовое соседство: в этом же автомобиле перевозят сахар.»
…
«Собеседники поделились, что сами любят использовать кладбище как место для прогулок …, так как оно довольно близко, там очень живописно, есть лавочки»
Из дневника студентки 3 курса Городского планирования Александры Пекарской
«У респондентки была знакомая, которая вступила в общину. Ей закрыли кредиты, сделали ремонт и, когда пришло ее время, похоронили.»
Из дневника студента 3 курса Городского планирования Глеба Глазунова
Сразу предупреждаю, по этим фрагментам категорически нельзя судить ни о чем за их пределами — это только вырванные из контекста странные вещи, которые не характеризуют ни одно местное общество.
Но во время рутинной проверки экспедиционных дневников наблюдений студентов такие фрагменты неожиданно бодрят, и потому хочется поделиться:
«…мусор становится настолько привычным, рутинным фоном и обликом, что уже начинает обживаться жителями: в некоторых дворах встречались своеобразные композиции из старых кресел, деревянных поддонов и покосившихся прикроватных тумбочек, а в одном из дворов дети соорудили себе шалаш из мусора (старых досок, дырявого брезента) и рылись в мусорном баке в поиске новых материалов для своих сооружений.»
Из дневника студента 3 курса Городского планирования Вадима Ладина
«У катафалка, которым пользуется для перевозки тел похоронная служба, интересное продуктовое соседство: в этом же автомобиле перевозят сахар.»
…
«Собеседники поделились, что сами любят использовать кладбище как место для прогулок …, так как оно довольно близко, там очень живописно, есть лавочки»
Из дневника студентки 3 курса Городского планирования Александры Пекарской
«У респондентки была знакомая, которая вступила в общину. Ей закрыли кредиты, сделали ремонт и, когда пришло ее время, похоронили.»
Из дневника студента 3 курса Городского планирования Глеба Глазунова
Обучают канареек, выращивают лимоны и устраивают гусиные бои
Продолжаю делиться наблюдениями по недавним коротким выездам со студентами.
Из малых-средних городов, где я был, в Павлово самая развитая (неофициальная) культура. Там много серьезных заводов (автобусный ПАЗик, например) и сельхозпредприятий, но интереснее всего для путешественника надомные занятия:
— Селекция лимонов (сорт Павловского лимона существует более 150 лет);
— Обучение канареек пению;
— Кустарное производство ножей;
— Гусиные бои — скорее даже гусиная борьба (без всяких травм и увечий).
Про каждое занятие подробнее позже, сейчас больше интересует, почему именно в Павлово родилось столько экзотических занятий. Ведь до прихода советской власти Павлово вообще было селом, но при этом к концу 19 века это второй населенный пункт в Нижегородской губернии!
На тот момент в селах не было власти и чиновников. Павлово развивалось органически, и вокруг него образовался целый павловский кустарный район. Кустари из (тоже кустарного) железа с выксунского месторождения производили столовые приборы, перочинные ножи, медицинские инструменты и замки для всей страны. Колоссальная смертность от туберкулеза ввиду постоянной работы с железной стружкой — некоторые села называли «вдовими», но в то же время высокие заработки, рождаемость, благосостояние. Значительная часть предприимчивого старообрядческого населения, как и много где на Волге, бодрила экономическую жизнь района.
Город застроен огромными кирпичными домами поднявшихся на промыслах крестьян, которые не могли и не хотели переходить в купеческое сословие.
Ну а у состоятельных людей свои причуды: лимоны, канарейки, гусиная борьба)
И в советское время Павлово из формально села с крестьянским населением становится промышленным городом. В рамках индустриализации не пришлось придумывать новых занятий: ножи, ножницы, замки и т.д. — павловцы продолжают снабжать железными изделиями всю страну и сегодня. Правда теперь уже ПАЗик затмил все прочие заводы своей известностью (это же ретро!) и стал первой ассоциацией с городом.
Продолжаю делиться наблюдениями по недавним коротким выездам со студентами.
Из малых-средних городов, где я был, в Павлово самая развитая (неофициальная) культура. Там много серьезных заводов (автобусный ПАЗик, например) и сельхозпредприятий, но интереснее всего для путешественника надомные занятия:
— Селекция лимонов (сорт Павловского лимона существует более 150 лет);
— Обучение канареек пению;
— Кустарное производство ножей;
— Гусиные бои — скорее даже гусиная борьба (без всяких травм и увечий).
Про каждое занятие подробнее позже, сейчас больше интересует, почему именно в Павлово родилось столько экзотических занятий. Ведь до прихода советской власти Павлово вообще было селом, но при этом к концу 19 века это второй населенный пункт в Нижегородской губернии!
На тот момент в селах не было власти и чиновников. Павлово развивалось органически, и вокруг него образовался целый павловский кустарный район. Кустари из (тоже кустарного) железа с выксунского месторождения производили столовые приборы, перочинные ножи, медицинские инструменты и замки для всей страны. Колоссальная смертность от туберкулеза ввиду постоянной работы с железной стружкой — некоторые села называли «вдовими», но в то же время высокие заработки, рождаемость, благосостояние. Значительная часть предприимчивого старообрядческого населения, как и много где на Волге, бодрила экономическую жизнь района.
Город застроен огромными кирпичными домами поднявшихся на промыслах крестьян, которые не могли и не хотели переходить в купеческое сословие.
Ну а у состоятельных людей свои причуды: лимоны, канарейки, гусиная борьба)
И в советское время Павлово из формально села с крестьянским населением становится промышленным городом. В рамках индустриализации не пришлось придумывать новых занятий: ножи, ножницы, замки и т.д. — павловцы продолжают снабжать железными изделиями всю страну и сегодня. Правда теперь уже ПАЗик затмил все прочие заводы своей известностью (это же ретро!) и стал первой ассоциацией с городом.
Попал в подборку одного из крупнейших социологических каналов Russian field | Социология, за что премного благодарен авторам!) В подборке, кстати, канал с подкастами о полевой исследовательской работе, который запустили коллеги из Вышки. Там аудио-формат и фокус немного другой: на методологию и этику. Не конкурируем, а дополняем друг друга🤓
:
:
Forwarded from Russian Field | Социология
По полям, по полям 🚜
Продолжаем делиться интересными проектами от коллег! В этот раз мы подготовили подборку каналов полевиков и антропологов.
Советуем прочувствовать всю романтику полевых экспедиций здесь:
🌾 Канал «Антрополе» Георгия Сталинова, исследователя и препода с соцфака вышки. Кстати, недавно Георгий опубликовал свежий выпуск видеоподкаста с социологом Артемием Позаненко о сторонниках движения «Звенящие кедры России», которые уезжают из городов жить в родовые поместья.
🌾 Канал этнографа и антрополога из Екатеринбурга Ильи Абрамова «Струя добра»: полевые заметки по ХМАО, Камчатке и записки о культуре народов России.
🌾 «Полевой дневник» — подкаст Центра молодежных исследований ВШЭ. В каждом выпуске приглашенные гости-исследователи рассказывают полевые байки и размышляют над уникальным опытом полей.
🌾 Фотодневник коллектива полевиков из ВШЭ: эстетика экспедиций и работы в полях в объективе исследователей.
🌾 СЕТКА — молодежная организация, рассказывающая о социально важных проектах и полевой социологии.
Желаем авторам успехов в развитии своих проектов!
Продолжаем делиться интересными проектами от коллег! В этот раз мы подготовили подборку каналов полевиков и антропологов.
Советуем прочувствовать всю романтику полевых экспедиций здесь:
🌾 Канал «Антрополе» Георгия Сталинова, исследователя и препода с соцфака вышки. Кстати, недавно Георгий опубликовал свежий выпуск видеоподкаста с социологом Артемием Позаненко о сторонниках движения «Звенящие кедры России», которые уезжают из городов жить в родовые поместья.
🌾 Канал этнографа и антрополога из Екатеринбурга Ильи Абрамова «Струя добра»: полевые заметки по ХМАО, Камчатке и записки о культуре народов России.
🌾 «Полевой дневник» — подкаст Центра молодежных исследований ВШЭ. В каждом выпуске приглашенные гости-исследователи рассказывают полевые байки и размышляют над уникальным опытом полей.
🌾 Фотодневник коллектива полевиков из ВШЭ: эстетика экспедиций и работы в полях в объективе исследователей.
🌾 СЕТКА — молодежная организация, рассказывающая о социально важных проектах и полевой социологии.
Желаем авторам успехов в развитии своих проектов!
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Гусиная борьба
Гусиные бои до революции были распространенным развлечением русских мещан и купцов (Хмельницкая 2012), но это занятие мало где сохранилось. В Павлово бои — часть локальной идентичности, и она считывается уже на центральной площади, где в бронзе не революционеры, а гуси и лимоны.
Есть гусятники, которые разводят особую борцовскую породу. Во время столкновения гусей выпускают в круг вместе с самками, и они естественным образом начинают бороться за внимание гусих. Для азарта бойцов перед состязанием на несколько дней отселяют от самок, «чтобы соскучились».
Я думаю, у любого антрополога возникнут ассоциации с петушиными боями, которые Гирц изучал на Бали, и потому это очень интересный сюжет для исследования.
Но в данном случае Гуси бьются бескровно. Они скорее борются. Как и на фото, птицы должны друг друга хватать за крыло и валить. Хватать за шею по правилам запрещено, за такой прием гуся ждет дисквалификация. Гусей не злят перед боем, наоборот, гусятники «на руках их носят и в клювы целуют».
Состязания проводили каждый год (пока не запретили). Могла бы получиться красивая история про то, какие у нас добрые люди: везде животных мучают для боев, а у нас такая потешная борьба и все по-любовному. К тому же особая часть местной культуры, солидарности, самоорганизации, которую хочется сберечь.
Но по закону любые бои животных в России запрещены. Вроде и хорошо, но здесь хотелось бы сделать исключение. Вполне возможно, что именно с развитием нравов бои приобрели такой безобидный формат и теперь символизируют скорее любовь к животным, чем желание их стравить. И тогда это хороший пример того, как можно адаптировать традицию под современные взгляды.
Про само проведение боев можно подробнее прочитать здесь, отсюда же и второе фото.
Гусиные бои до революции были распространенным развлечением русских мещан и купцов (Хмельницкая 2012), но это занятие мало где сохранилось. В Павлово бои — часть локальной идентичности, и она считывается уже на центральной площади, где в бронзе не революционеры, а гуси и лимоны.
Есть гусятники, которые разводят особую борцовскую породу. Во время столкновения гусей выпускают в круг вместе с самками, и они естественным образом начинают бороться за внимание гусих. Для азарта бойцов перед состязанием на несколько дней отселяют от самок, «чтобы соскучились».
Я думаю, у любого антрополога возникнут ассоциации с петушиными боями, которые Гирц изучал на Бали, и потому это очень интересный сюжет для исследования.
Но в данном случае Гуси бьются бескровно. Они скорее борются. Как и на фото, птицы должны друг друга хватать за крыло и валить. Хватать за шею по правилам запрещено, за такой прием гуся ждет дисквалификация. Гусей не злят перед боем, наоборот, гусятники «на руках их носят и в клювы целуют».
Состязания проводили каждый год (пока не запретили). Могла бы получиться красивая история про то, какие у нас добрые люди: везде животных мучают для боев, а у нас такая потешная борьба и все по-любовному. К тому же особая часть местной культуры, солидарности, самоорганизации, которую хочется сберечь.
Но по закону любые бои животных в России запрещены. Вроде и хорошо, но здесь хотелось бы сделать исключение. Вполне возможно, что именно с развитием нравов бои приобрели такой безобидный формат и теперь символизируют скорее любовь к животным, чем желание их стравить. И тогда это хороший пример того, как можно адаптировать традицию под современные взгляды.
Про само проведение боев можно подробнее прочитать здесь, отсюда же и второе фото.
Хмельницкая И.Б. Отдых в структуре повседневности. Философские науки. 2012;(7):110-117.Доктор охотоведческих наук
Вчера к нам приезжал на семинар по охоте (из Владивостока!) доктор биологических наук, который в советское время работал охотоведом. Владимир Николаевич Бочарников. Очень интересная судьба.
Сейчас уже неизвестно, кто такой охотовед и как им стать. Охотовед руководил охотничьим участком, назначал планы и выписывал путевки штатным охотникам, а в конце сезона принимал у них пушнину и прочую добычу в госпромхоз. В советское время госпромхозы были по всей стране, через них шкуры животных аккумулировали на иркутской пушной базе и отправляли на экспорт. На пушнине государство зарабатывало валюту, а охотники получали неплохие деньги. Только госпромхоз пушниной занимался почти в убыток, так как для ее добычи нужно было снабжать охотников топливом, техникой и капканами, а еще платить социалистически справедливую цену за труд охотника. Во многие неосвоенные районы охотников забрасывали вертолетами (нынче вертолетный час дороже 40 соболей). Госпромхоз компенсировал это убыточное занятие приемом кедрового ореха и элеутерока (в случае Приморья), который тоже за валюту отправляли в Японию.
Так вот про охотоведческую карьеру. В советское время было всего три ВУЗа, где готовили специалистов. Конкурировали по престижу сильные кировская и иркутская школы. Отставала заочка в Балашихе, но зато можно было совмещать и ближе к Астраханской области, где работал ВН. Закончив заочку, он понял, что степь ему опостылела, собрался за Урал. Разослал письма по госпромхозам, пришло три ответа: из Приморья, с Байкала и еще откуда-то. Выбрал Приморье, Ольгинский район. Из багажа куртка, сменное белье, ружье и отцовский патронташ. В самолете женщина на соседнем месте удивлялась, в какую дыру он поедет из Владивостока, и уговаривала остаться в портовом городе работать на рыболовных промыслах. Там ведь серьезные деньги.
ВН уверенно отказался. Приехал из Владика в Ольгу, дальше добрался до глухой таежной деревни, где ему сказали, что ставок нет) Из Астрахани в таежную приморскую деревушку, где в итоге нет мест)
Все же в итоге его взяли охотоведом, и он проработал на этой позиции несколько лет. Руководил охотниками и сам охотился, не видя в этом ничего романтического. Например, вальдшнепа, охоту на которого так романтизируют в литературе, он стрелял с крыльца дома: стирал рубашку в тазу, положив рядом ружье и, как только слышал звук крыльев, вскидывал ствол и шел прибирать добычу в случае удачного выстрела.
По вечерам с карабином провожал женщин из клуба до дома — охранял от тигров. Но в деревне на 50 человек, из которых 15 старух и 5 стариков, не складывалась личная жизнь. Перевести в другое место не захотели, а уехать в другой регион не позволили, оставив плохую рекомендацию. Поехал во Владик устраиваться в науку. Оббил все пороги и получил множество отказов. Взяли лаборантом на декретную ставку — с этого он начинал 6 лет назад. Дали комнату в общежитии, где все кровати уже были заняты. Поэтому он почти 4 года провел в полевых условиях: ездил в экологические экспедиции, где жил в автомобильной будке и питался казеной тушенкой и сгущенкой.
Зато за 4 года собрал богатый материал, защитил кандидатскую, потом и докторскую. Теперь серьезный человек, но до сих пор каждый год ездит на охоту в ту глухую деревушку, где работал охотоведом. Необязательно добыть, хотя бы пройтись с ружьем по тайге, лишь бы не терять связь с этим местом…
Вчера к нам приезжал на семинар по охоте (из Владивостока!) доктор биологических наук, который в советское время работал охотоведом. Владимир Николаевич Бочарников. Очень интересная судьба.
Сейчас уже неизвестно, кто такой охотовед и как им стать. Охотовед руководил охотничьим участком, назначал планы и выписывал путевки штатным охотникам, а в конце сезона принимал у них пушнину и прочую добычу в госпромхоз. В советское время госпромхозы были по всей стране, через них шкуры животных аккумулировали на иркутской пушной базе и отправляли на экспорт. На пушнине государство зарабатывало валюту, а охотники получали неплохие деньги. Только госпромхоз пушниной занимался почти в убыток, так как для ее добычи нужно было снабжать охотников топливом, техникой и капканами, а еще платить социалистически справедливую цену за труд охотника. Во многие неосвоенные районы охотников забрасывали вертолетами (нынче вертолетный час дороже 40 соболей). Госпромхоз компенсировал это убыточное занятие приемом кедрового ореха и элеутерока (в случае Приморья), который тоже за валюту отправляли в Японию.
Так вот про охотоведческую карьеру. В советское время было всего три ВУЗа, где готовили специалистов. Конкурировали по престижу сильные кировская и иркутская школы. Отставала заочка в Балашихе, но зато можно было совмещать и ближе к Астраханской области, где работал ВН. Закончив заочку, он понял, что степь ему опостылела, собрался за Урал. Разослал письма по госпромхозам, пришло три ответа: из Приморья, с Байкала и еще откуда-то. Выбрал Приморье, Ольгинский район. Из багажа куртка, сменное белье, ружье и отцовский патронташ. В самолете женщина на соседнем месте удивлялась, в какую дыру он поедет из Владивостока, и уговаривала остаться в портовом городе работать на рыболовных промыслах. Там ведь серьезные деньги.
ВН уверенно отказался. Приехал из Владика в Ольгу, дальше добрался до глухой таежной деревни, где ему сказали, что ставок нет) Из Астрахани в таежную приморскую деревушку, где в итоге нет мест)
Все же в итоге его взяли охотоведом, и он проработал на этой позиции несколько лет. Руководил охотниками и сам охотился, не видя в этом ничего романтического. Например, вальдшнепа, охоту на которого так романтизируют в литературе, он стрелял с крыльца дома: стирал рубашку в тазу, положив рядом ружье и, как только слышал звук крыльев, вскидывал ствол и шел прибирать добычу в случае удачного выстрела.
По вечерам с карабином провожал женщин из клуба до дома — охранял от тигров. Но в деревне на 50 человек, из которых 15 старух и 5 стариков, не складывалась личная жизнь. Перевести в другое место не захотели, а уехать в другой регион не позволили, оставив плохую рекомендацию. Поехал во Владик устраиваться в науку. Оббил все пороги и получил множество отказов. Взяли лаборантом на декретную ставку — с этого он начинал 6 лет назад. Дали комнату в общежитии, где все кровати уже были заняты. Поэтому он почти 4 года провел в полевых условиях: ездил в экологические экспедиции, где жил в автомобильной будке и питался казеной тушенкой и сгущенкой.
Зато за 4 года собрал богатый материал, защитил кандидатскую, потом и докторскую. Теперь серьезный человек, но до сих пор каждый год ездит на охоту в ту глухую деревушку, где работал охотоведом. Необязательно добыть, хотя бы пройтись с ружьем по тайге, лишь бы не терять связь с этим местом…
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Превью свежего подкаста про анастасийцев, которого не было на ютубе (если вы как раз думали, что бы посмотреть за ужином)
Артемий дал обширный взгляд на это масштабное, но малоизвестное движение. Поговорили про:
– Идеи
– Уклад жизни
– Создание поселений родовых поместий
– Родную (федеральную политическую) партию и ФЗ о родовых поместьях
– Пользу от новых поселений и др.
Теперь подкаст доступен на площадках:
🤩 YouTube
🤩 Дзен
🤩 Vk Видео
🤩 RuTube
Мне и алгоритмам будет приятно, если подпишетесь, оставите лайк и коммент.
Артемий дал обширный взгляд на это масштабное, но малоизвестное движение. Поговорили про:
– Идеи
– Уклад жизни
– Создание поселений родовых поместий
– Родную (федеральную политическую) партию и ФЗ о родовых поместьях
– Пользу от новых поселений и др.
Теперь подкаст доступен на площадках:
Мне и алгоритмам будет приятно, если подпишетесь, оставите лайк и коммент.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Меня не было неделю, потому что я катал эту снежную глыбу
Метафоричный снежный ком, как у Харуки Мураками, персонаж которого разгребал снежные сугробы. И у меня сугробы снежные разгребаются, только не из бумаги, а в ворде. Скоро совсем разгребу. Наконец, хоть кости размял, катая этот валун. Грядут и содержательные посты)
Метафоричный снежный ком, как у Харуки Мураками, персонаж которого разгребал снежные сугробы. И у меня сугробы снежные разгребаются, только не из бумаги, а в ворде. Скоро совсем разгребу. Наконец, хоть кости размял, катая этот валун. Грядут и содержательные посты)
«Новые» бюджетные доходы
После застоя возвращаюсь с свежим наблюдением по малым и средним городам.
Провинция повсеместно пустеет, и от умерших/уехавших остается бесхозное имущество. Муниципальные администрации, видимо, наконец, всерьез взялись за этот ресурс. Признание недвижимости бесхозной и перевод на баланс муниципалитетов занимает месяцы или годы: только через полгода после смерти собственника суд может признать отсутствие наследников. И на это муниципалы откровенно жалуются: зачем добру так долго пропадать?)
Систематическая реализация овдовевшего имущества через аукцион может приносить по несколько десятков миллионов рублей, что для провинциального городского/районного бюджета составляет несколько процентов собственных доходов. При условии, что муниципалитет всерьез занимается этим вопросом.
Во всех смыслах хорошая тенденция: и правда нечего добру пропадать и портить вид города своей заброшенностью. Но могут возникнуть конфликты с наследниками, которые поздно опомнились, а бабушкин домик уже освоили коммерсы.
П.С. Не уверен, насколько это повсеместная тенденция. Понятно, что бесхозное имущество рады обратить в доход бюджета все муниципалитеты, но не все эту процедуру поставили на поток. Знатоков прошу поправлять.
После застоя возвращаюсь с свежим наблюдением по малым и средним городам.
Провинция повсеместно пустеет, и от умерших/уехавших остается бесхозное имущество. Муниципальные администрации, видимо, наконец, всерьез взялись за этот ресурс. Признание недвижимости бесхозной и перевод на баланс муниципалитетов занимает месяцы или годы: только через полгода после смерти собственника суд может признать отсутствие наследников. И на это муниципалы откровенно жалуются: зачем добру так долго пропадать?)
Систематическая реализация овдовевшего имущества через аукцион может приносить по несколько десятков миллионов рублей, что для провинциального городского/районного бюджета составляет несколько процентов собственных доходов. При условии, что муниципалитет всерьез занимается этим вопросом.
Во всех смыслах хорошая тенденция: и правда нечего добру пропадать и портить вид города своей заброшенностью. Но могут возникнуть конфликты с наследниками, которые поздно опомнились, а бабушкин домик уже освоили коммерсы.
П.С. Не уверен, насколько это повсеместная тенденция. Понятно, что бесхозное имущество рады обратить в доход бюджета все муниципалитеты, но не все эту процедуру поставили на поток. Знатоков прошу поправлять.
Новый видеоподкаст
«Неформальная экономика: чем промышляет провинция?» уже на ютуб-канале
В новом выпуске профессор НИУ ВШЭ (д.филос.н) Юрий Михайлович Плюснин описывает структуру провинциальной неформальной экономики.
В основу подкаста легло исследование 144 населенных пунктов в 54 регионах России, которое Юрий Михайлович проводил в течение 8 лет. А также многолетнее включенное наблюдение.
В выпуске много исторических параллелей, поражающих цифр и полевых баек!
«Неформальная экономика: чем промышляет провинция?» уже на ютуб-канале
В новом выпуске профессор НИУ ВШЭ (д.филос.н) Юрий Михайлович Плюснин описывает структуру провинциальной неформальной экономики.
В основу подкаста легло исследование 144 населенных пунктов в 54 регионах России, которое Юрий Михайлович проводил в течение 8 лет. А также многолетнее включенное наблюдение.
В выпуске много исторических параллелей, поражающих цифр и полевых баек!
Плюснин Ю. М. Промыслы российской провинции: неформальные экономические практики населения М.: Издательский дом НИУ ВШЭ, 2024. (книга доступна в БукВышке, на озоне и не только)
П.С. Не забывайте лайки и комментарии!YouTube
Неформальная экономика – чем промышляет провинция?
Подписывайтесь на тг-канал Антрополе: www.group-telegram.com/antropole.com
Неформальная экономика в провинции может достигать половины реального валового продукта. Профессор из НИУ ВШЭ Юрий Михайлович Плюснин (д.ф.н) рассказывает о структуре неформальной экономики провинции,…
Неформальная экономика в провинции может достигать половины реального валового продукта. Профессор из НИУ ВШЭ Юрий Михайлович Плюснин (д.ф.н) рассказывает о структуре неформальной экономики провинции,…
Как приемные дети спасли малокомплектные школы
В 2000 г. в России закрыли 20 тыс. сельских школ, значительную часть из них как малокомплектные. С одной стороны, муниципалитетам невыгодно оплачивать работу 20 учителей и содержание огромного здания ради 50 учеников; с другой, закрытие школы всегда означает выморачивание села. Если закроется селообразующее предприятие, мужики будут ездить на заработки вахтами, но, как только закроют школу, все молодые семьи перетекут в районный центр. Эффект сравним с ликвидацией неперспективных деревень при Хрущеве с поправкой на то, что кампания по закрытию школ не такая масштабная.
Но в данном случае многие сельские сообщества нашли очень красивый выход из ситуации: узнав о риске закрытия школы, учителя, работники культуры и другие неравнодушные к сельские жители берут в семьи столько детей из детдомов, что местная школа вырастает из статуса малокомплектной. В некоторых случаях доля приемных детей среди учеников достигает 90% [1]. Социологи Вера Галиндабаева и Николай Карбаинов (СИ РАН) зафиксировали такие случаи сперва в Бурятии, а потом и повсеместно в Центральной России. Святая самоорганизация!
Скоро у Веры и Николая выходит книга про этот удивительный пример адаптации сельских сообществ к оптимизации образовательных учреждений. А я в четверг уезжаю в Санкт-Петербург, чтобы записать подкаст по мотивам исследования с его авторами. Пишите в комментариях, что хотели бы узнать об этом феномене?
В 2000 г. в России закрыли 20 тыс. сельских школ, значительную часть из них как малокомплектные. С одной стороны, муниципалитетам невыгодно оплачивать работу 20 учителей и содержание огромного здания ради 50 учеников; с другой, закрытие школы всегда означает выморачивание села. Если закроется селообразующее предприятие, мужики будут ездить на заработки вахтами, но, как только закроют школу, все молодые семьи перетекут в районный центр. Эффект сравним с ликвидацией неперспективных деревень при Хрущеве с поправкой на то, что кампания по закрытию школ не такая масштабная.
Но в данном случае многие сельские сообщества нашли очень красивый выход из ситуации: узнав о риске закрытия школы, учителя, работники культуры и другие неравнодушные к сельские жители берут в семьи столько детей из детдомов, что местная школа вырастает из статуса малокомплектной. В некоторых случаях доля приемных детей среди учеников достигает 90% [1]. Социологи Вера Галиндабаева и Николай Карбаинов (СИ РАН) зафиксировали такие случаи сперва в Бурятии, а потом и повсеместно в Центральной России. Святая самоорганизация!
Скоро у Веры и Николая выходит книга про этот удивительный пример адаптации сельских сообществ к оптимизации образовательных учреждений. А я в четверг уезжаю в Санкт-Петербург, чтобы записать подкаст по мотивам исследования с его авторами. Пишите в комментариях, что хотели бы узнать об этом феномене?
Статьи по теме:
1. Галиндабаева В. В., Карбаинов Н. И. Экономика усыновления: любовь и/или деньги //Мир России. Социология. Этнология. 2022. №. 4. С. 57-78.
2. Галиндабаева В. В., Карбаинов Н. И. Экономика усыновления как стратегия выживания малых сел (на примере Бурятии) //Журнал исследований социальной политики. 2020. №. 2. С. 207-220.