Как переборщить с атаками на процессуального оппонента.
На днях закончили, я думаю, битву за товарный знак «Пятка» (карамель на палочке). И этот кейс показывает, как важно правильно выбирать направления юридических атак.
В 2021 году наш клиент, будучи правообладателем товарного знака «Пятка», обратился к конкуренту с претензией о незаконном его использовании. А тот предпринял две встречные атаки: обратился в УФАС - с заявлением о недобросовестной конкуренции при приобретении исключительного права на этот товарный знак, и в Роспатент - с возражением против его регистрации с доводами об утрате им различительной способности. В обоих случаях он мотивировал тем, что название «Пятка» использовалось многими и задолго до даты подачи заявки на товарный знак. А далее события развивались так.
УФАС встает на его сторону: мы проигрываем этот раунд. Роспатент же ему отказывает на том основании, что конфеты других конкурентов назывались иначе: Кислая пятка, Сладкая пятка, а дата начала их выпуска не вполне ясна. Тут еще помогло, что «Кислая пятка» - это чужой товарный знак, а значит, не сходен с названием «Пятка» (пока не оспорен).
Мы продаем свой иск в суд о том, что наш оппонент сам является недобросовестным конкурентом, так как раньше закупал продукцию у нас, а потом стал с таким же названием делать ее сам. Ну и, конечно, оспариваем решение УФАС в СИПе. Но самое главное, мы надеемся на то, что наш оппонент станет в СИПе оспаривать решение Роспатента. 🙏🏻 И он совершает эту ошибку: обжалует решение Роспатента!
Сначала СИП предсказуемо оставляет в силе решение Роспатента, разбивая позицию врага о том, что все использовали название «Пятка». Нет, - говорит суд, - названия конфет других конкурентов совсем не похожи на название «Пятка». Вон, и товарный знак «Кислая пятка» даже зарегистрирован.
Затем на основе этого судебного решения и с той же позицией об уникальности названия «Пятка» СИП отменяет решение антимонопольного органа органа. Регистрация товарного знака защищена.
А затем и по нашему иску о недобросовестной конкуренции оппонент не только признается недобросовестным, поскольку он был нашим покупателем, так еще и за нарушение права на товарный знак «Пятка» с него взыскивают компенсацию в том размере, какую просили.
Дела СИП-818/2022, СИП-154/2023, А40-190343/2022
На днях закончили, я думаю, битву за товарный знак «Пятка» (карамель на палочке). И этот кейс показывает, как важно правильно выбирать направления юридических атак.
В 2021 году наш клиент, будучи правообладателем товарного знака «Пятка», обратился к конкуренту с претензией о незаконном его использовании. А тот предпринял две встречные атаки: обратился в УФАС - с заявлением о недобросовестной конкуренции при приобретении исключительного права на этот товарный знак, и в Роспатент - с возражением против его регистрации с доводами об утрате им различительной способности. В обоих случаях он мотивировал тем, что название «Пятка» использовалось многими и задолго до даты подачи заявки на товарный знак. А далее события развивались так.
УФАС встает на его сторону: мы проигрываем этот раунд. Роспатент же ему отказывает на том основании, что конфеты других конкурентов назывались иначе: Кислая пятка, Сладкая пятка, а дата начала их выпуска не вполне ясна. Тут еще помогло, что «Кислая пятка» - это чужой товарный знак, а значит, не сходен с названием «Пятка» (пока не оспорен).
Мы продаем свой иск в суд о том, что наш оппонент сам является недобросовестным конкурентом, так как раньше закупал продукцию у нас, а потом стал с таким же названием делать ее сам. Ну и, конечно, оспариваем решение УФАС в СИПе. Но самое главное, мы надеемся на то, что наш оппонент станет в СИПе оспаривать решение Роспатента. 🙏🏻 И он совершает эту ошибку: обжалует решение Роспатента!
Сначала СИП предсказуемо оставляет в силе решение Роспатента, разбивая позицию врага о том, что все использовали название «Пятка». Нет, - говорит суд, - названия конфет других конкурентов совсем не похожи на название «Пятка». Вон, и товарный знак «Кислая пятка» даже зарегистрирован.
Затем на основе этого судебного решения и с той же позицией об уникальности названия «Пятка» СИП отменяет решение антимонопольного органа органа. Регистрация товарного знака защищена.
А затем и по нашему иску о недобросовестной конкуренции оппонент не только признается недобросовестным, поскольку он был нашим покупателем, так еще и за нарушение права на товарный знак «Пятка» с него взыскивают компенсацию в том размере, какую просили.
Дела СИП-818/2022, СИП-154/2023, А40-190343/2022
Воронежский форум мастеров
Завершилась моя поездка на Форум мастеров в Воронеже. На секции IP club (https://www.group-telegram.com/ipclubin) посвященной переработке и пародиям, выступил на тему передачи прав на произведения, при создании которых без ведома и согласия заказчика их создания было использовано чужое произведение.
Оказывается, в части четвертой ГК РФ в положениях о сделках, направленных на создание результатов интеллектуальной деятельности, нет ничего о том, может ли исполнитель включать в них чужие результаты и каковы будут последствия этого.
На практике в договорах встречаются заверения исполнителей о гарантиях чистоты прав и обязанности по ее обеспечению, но суды не всегда правильно их интерпретируют. Нужны дополнения действующего законодательства.
Завершилась моя поездка на Форум мастеров в Воронеже. На секции IP club (https://www.group-telegram.com/ipclubin) посвященной переработке и пародиям, выступил на тему передачи прав на произведения, при создании которых без ведома и согласия заказчика их создания было использовано чужое произведение.
Оказывается, в части четвертой ГК РФ в положениях о сделках, направленных на создание результатов интеллектуальной деятельности, нет ничего о том, может ли исполнитель включать в них чужие результаты и каковы будут последствия этого.
На практике в договорах встречаются заверения исполнителей о гарантиях чистоты прав и обязанности по ее обеспечению, но суды не всегда правильно их интерпретируют. Нужны дополнения действующего законодательства.
Записки IP юриста
Изобличить подделку документов в Роспатенте все еще невозможно Как и ожидалось (почти без надежды на иной результат), Роспатент не нашел у себя полномочий устанавливать подделку подписи на письме-согласии и, соответсвенно, его фальсификацию. Предоставление…
Должен ли Роспатент изобличать подделку документов?
Из нашего заявления в суд:
«В настоящем деле обстоятельства, требовавшие от Роспатента усомниться в выдаче правообладателем старшего товарного знака письма-согласия, очевидны: это и заключение специалиста, и неудачная первая попытка гр. Белова А. В. зарегистрировать товарный знак по поддельному письму-согласию, и личная явка генерального директора Заявителя при отсутствии явки и доводов правообладателя
оспариваемого товарного знака. При таких обстоятельствах Роспатент должен был следовать уже не презумпции добросовестности правообладателя, а принципу состязательности сторон. А он предполагает учет в настоящем деле того, что доводы о подделке подписи документально подтверждены заключением специалиста и предшествующим поведением правообладателя (г-на Блинова А.В.), который при этом никакие
доводы в защиту оспариваемой регистрации товарного знака не представил. В такой ситуации фальсификация письма-согласия и отсутствие факта его
выдачи Заявителем подлежали установлению в административном порядке.
Кроме того, вопреки изложенному в решении Роспатента доводу, Правила ППС на самом деле наделяют, как нам представляется, Роспатент достаточными полномочиями для того, чтобы
изобличать фальсификацию документов.
Так, пункт 43 данных правил устанавливает, что при рассмотрении спора коллегия вправе запрашивать у сторон спора документы, сведения и пояснения в письменной или устной форме по вопросам, возникающим в ходе рассмотрения спора, а также запрашивать заключения независимых экспертов
в области, соответствующей предмету спора. Роспатент такими своими полномочиями не воспользовался, что представляет
собой существенное нарушение процедуры рассмотрения спора».
Из нашего заявления в суд:
«В настоящем деле обстоятельства, требовавшие от Роспатента усомниться в выдаче правообладателем старшего товарного знака письма-согласия, очевидны: это и заключение специалиста, и неудачная первая попытка гр. Белова А. В. зарегистрировать товарный знак по поддельному письму-согласию, и личная явка генерального директора Заявителя при отсутствии явки и доводов правообладателя
оспариваемого товарного знака. При таких обстоятельствах Роспатент должен был следовать уже не презумпции добросовестности правообладателя, а принципу состязательности сторон. А он предполагает учет в настоящем деле того, что доводы о подделке подписи документально подтверждены заключением специалиста и предшествующим поведением правообладателя (г-на Блинова А.В.), который при этом никакие
доводы в защиту оспариваемой регистрации товарного знака не представил. В такой ситуации фальсификация письма-согласия и отсутствие факта его
выдачи Заявителем подлежали установлению в административном порядке.
Кроме того, вопреки изложенному в решении Роспатента доводу, Правила ППС на самом деле наделяют, как нам представляется, Роспатент достаточными полномочиями для того, чтобы
изобличать фальсификацию документов.
Так, пункт 43 данных правил устанавливает, что при рассмотрении спора коллегия вправе запрашивать у сторон спора документы, сведения и пояснения в письменной или устной форме по вопросам, возникающим в ходе рассмотрения спора, а также запрашивать заключения независимых экспертов
в области, соответствующей предмету спора. Роспатент такими своими полномочиями не воспользовался, что представляет
собой существенное нарушение процедуры рассмотрения спора».
Надлежащие основания для отказа в регистрации ТЗ и надлежащая процедура
Доверитель регистрирует товарный знак. По его заявке поступает обращение другого лица: не регистрируйте, это я использую заявленное обозначение, со мной возникают ассоциации.
Роспатент отказывает в регистрации на основании способности обозначения ввести потребителей в заблуждение относительно изготовителя.
Оспариваем отказ в регистрации в Палате по патентным спорам по мотиву: нет ассоциаций с этим лицом, нет ни одного доказательства использования именно им заявленного обозначения, это лицо совершенно постороннее.
Это лицо приходит на заседание ППС с кипой бумаг, рассаживаемся с ним по противоположным столам. Далее такой диалог:
Коллегия ППС: давайте полномочия (дают оба, коллегия начинает заполнять протокол).
Я: Извините, я возражаю. Это лицо не является по закону участником процедуры. Мы оспариваем отказ в регистрации по своей заявке. Никаких третьих лиц в этой процедуре не предусмотрено. Только мы и экспертиза Роспатента.
Коллегия: Что Вы хотите? Мы не можем его выгнать. Это не предусмотрено.
Я: да пусть присутствует. Но я категорически возражаю против того, чтобы вы записывали его в протокол, принимали от него какие-либо материалы, предоставляли бы ему слово.
Коллегия: ой, да, он не участник процедуры, не будем.
Далее он просто скромно сидел и слушал.
Доверитель регистрирует товарный знак. По его заявке поступает обращение другого лица: не регистрируйте, это я использую заявленное обозначение, со мной возникают ассоциации.
Роспатент отказывает в регистрации на основании способности обозначения ввести потребителей в заблуждение относительно изготовителя.
Оспариваем отказ в регистрации в Палате по патентным спорам по мотиву: нет ассоциаций с этим лицом, нет ни одного доказательства использования именно им заявленного обозначения, это лицо совершенно постороннее.
Это лицо приходит на заседание ППС с кипой бумаг, рассаживаемся с ним по противоположным столам. Далее такой диалог:
Коллегия ППС: давайте полномочия (дают оба, коллегия начинает заполнять протокол).
Я: Извините, я возражаю. Это лицо не является по закону участником процедуры. Мы оспариваем отказ в регистрации по своей заявке. Никаких третьих лиц в этой процедуре не предусмотрено. Только мы и экспертиза Роспатента.
Коллегия: Что Вы хотите? Мы не можем его выгнать. Это не предусмотрено.
Я: да пусть присутствует. Но я категорически возражаю против того, чтобы вы записывали его в протокол, принимали от него какие-либо материалы, предоставляли бы ему слово.
Коллегия: ой, да, он не участник процедуры, не будем.
Далее он просто скромно сидел и слушал.
Новые патентные пошлины с 05 октября.
С 05 октября повышаются патентные пошлины. С одной стороны, повышение выглядит не очень значительным. Но с другой стороны, отменяется льгота 30 процентов за подачу заявки и ведение делопроизводства в электронной форме, которую мы всегда использовали. Так что на самом деле повышение очень существенное.
Наиболее применяемые пошлины за получение правовой охраны товарного знака для одного класса МКТУ увеличились следующим образом.
2.1. формальная экспертиза: 2450 + 1350 = 4 000 рублей
2.4. экспертиза по существу: 8050 + 4950 = 13 000 рублей
2.11. регистрация ТЗ: 11 200 + 6800 = 18 000 рублей
2.14. выдача свидетельства на бумаге: 1400 + 1600 = 3 000 рублей
Итого: 38 000 рублей вместо 23 100 рублей.
Успевайте подать заявки на этой неделе!
С 05 октября повышаются патентные пошлины. С одной стороны, повышение выглядит не очень значительным. Но с другой стороны, отменяется льгота 30 процентов за подачу заявки и ведение делопроизводства в электронной форме, которую мы всегда использовали. Так что на самом деле повышение очень существенное.
Наиболее применяемые пошлины за получение правовой охраны товарного знака для одного класса МКТУ увеличились следующим образом.
2.1. формальная экспертиза: 2450 + 1350 = 4 000 рублей
2.4. экспертиза по существу: 8050 + 4950 = 13 000 рублей
2.11. регистрация ТЗ: 11 200 + 6800 = 18 000 рублей
2.14. выдача свидетельства на бумаге: 1400 + 1600 = 3 000 рублей
Итого: 38 000 рублей вместо 23 100 рублей.
Успевайте подать заявки на этой неделе!
Эстоппель в IP и не только.
Так уж получается, что в IP спорах особенно часто встает вопрос о применении принципа эстоппель, вследствие чего именно в этих делах он получает дополнительные разъяснения, весьма ценные для всей правовой системы.
На днях при разрешении спора об авторстве изобретений (дело СИП-295/2023) несколькими страницами таких разъяснений нас порадовал Верховный Суд.
ВС РФ посчитал неправильным, что СИП обосновал свой отказ выяснять авторство противоречивостью утверждений истца по этому вопросу, который одно время признавал автором другого, а в суде называл автором себя.
ВС РФ указал следующее.
Противоречивое поведение (заявлял одно, а действовал иначе) является лишь одним из условий установления недобросовестности.
Вторым условием является создание таким поведением доверия у другой стороны, на которое она обоснованно положилась и вследствие этого действовала в ущерб себе. То есть, не достаточно быть непоследовательным. Нужно, чтобы именно это и навредило другому.
Третьим условием является добросовестность пострадавшей стороны: она должна разумно и добросовестно полагаться на непоследовательное поведение оппонента. Ее поведение тоже нужно оценивать. В пользу обманщика или дурака эстоппель не применяется.
Если все эти условия имеют место, то суд полностью или частично отказывает в защите права, принадлежащего противоречивой стороне, а также применяет иные меры защиты добросовестной стороны.
Считаю, что это очень полезное ограничение принципа эстоппель, которое не допускает перекосов в судебной практике: не позволяет выиграть недобросовестной стороне, препятствует судам под предлогом противоречивости в поведении стороны спора уклоняться от установления всех юридически значимых фактов.
Так уж получается, что в IP спорах особенно часто встает вопрос о применении принципа эстоппель, вследствие чего именно в этих делах он получает дополнительные разъяснения, весьма ценные для всей правовой системы.
На днях при разрешении спора об авторстве изобретений (дело СИП-295/2023) несколькими страницами таких разъяснений нас порадовал Верховный Суд.
ВС РФ посчитал неправильным, что СИП обосновал свой отказ выяснять авторство противоречивостью утверждений истца по этому вопросу, который одно время признавал автором другого, а в суде называл автором себя.
ВС РФ указал следующее.
Противоречивое поведение (заявлял одно, а действовал иначе) является лишь одним из условий установления недобросовестности.
Вторым условием является создание таким поведением доверия у другой стороны, на которое она обоснованно положилась и вследствие этого действовала в ущерб себе. То есть, не достаточно быть непоследовательным. Нужно, чтобы именно это и навредило другому.
Третьим условием является добросовестность пострадавшей стороны: она должна разумно и добросовестно полагаться на непоследовательное поведение оппонента. Ее поведение тоже нужно оценивать. В пользу обманщика или дурака эстоппель не применяется.
Если все эти условия имеют место, то суд полностью или частично отказывает в защите права, принадлежащего противоречивой стороне, а также применяет иные меры защиты добросовестной стороны.
Считаю, что это очень полезное ограничение принципа эстоппель, которое не допускает перекосов в судебной практике: не позволяет выиграть недобросовестной стороне, препятствует судам под предлогом противоречивости в поведении стороны спора уклоняться от установления всех юридически значимых фактов.
Готовятся очень актуальные разъяснения по спорным вопросам признания НДК.
Будем следить.
Приятно, что в обзоре есть и мои дела (например, пункт 3.1.6 про кофе).
Будем следить.
Приятно, что в обзоре есть и мои дела (например, пункт 3.1.6 про кофе).
Forwarded from Журнал Суда по интеллектуальным правам
Уважаемые читатели!
В конце ноября на очередном заседании Научно-консультативного совета при Суде по интеллектуальным правам запланировано обсуждение подходов к применению различных положений Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции».
Вопросы недобросовестной конкуренции не раз становились предметом дискуссий в Научно-консультативном совете с самого начала деятельности Суда по интеллектуальным правам (см. например, в разделе "Колонка суда" на сайте Журнала Протоколы № 1 и №2, Справку по вопросам недобросовестного поведения, в том числе конкуренции, по приобретению и использованию средств индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий, постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 21.03.2014 № СП-21/2).
На очередном заседании Научно-консультативного совета предлагается обсудить ряд значимых вопросов процессуального и материального права. В качестве вводного материала для предстоящего обсуждения экспертов предлагается Обзор судебной практики по вопросам применения в Суде по интеллектуальным правам Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции».
Журнал Суда по интеллектуальным правам публикует имеющиеся материалы и предлагает нашим читателям также принять участие в обсуждении и выработке возможных подходов: приглашаем направлять свое мнение по поставленным вопросам по адресу [email protected]. Отдельные поступившие правовые комментарии мы опубликуем на сайте Журнала вместе с протоколом очного заседания.
Главный научный редактор Журнала Суда по интеллектуальным правам
В.А. Корнеев
В конце ноября на очередном заседании Научно-консультативного совета при Суде по интеллектуальным правам запланировано обсуждение подходов к применению различных положений Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции».
Вопросы недобросовестной конкуренции не раз становились предметом дискуссий в Научно-консультативном совете с самого начала деятельности Суда по интеллектуальным правам (см. например, в разделе "Колонка суда" на сайте Журнала Протоколы № 1 и №2, Справку по вопросам недобросовестного поведения, в том числе конкуренции, по приобретению и использованию средств индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий, постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 21.03.2014 № СП-21/2).
На очередном заседании Научно-консультативного совета предлагается обсудить ряд значимых вопросов процессуального и материального права. В качестве вводного материала для предстоящего обсуждения экспертов предлагается Обзор судебной практики по вопросам применения в Суде по интеллектуальным правам Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции».
Журнал Суда по интеллектуальным правам публикует имеющиеся материалы и предлагает нашим читателям также принять участие в обсуждении и выработке возможных подходов: приглашаем направлять свое мнение по поставленным вопросам по адресу [email protected]. Отдельные поступившие правовые комментарии мы опубликуем на сайте Журнала вместе с протоколом очного заседания.
Главный научный редактор Журнала Суда по интеллектуальным правам
В.А. Корнеев
Судьба Доктора Лизы
Продолжается битва нашего доверителя МБОО «Справедливая помощь Доктора Лизы», которую возглавляла погибшая в 2016 году Елизавета Глинка, за свое название и в конечном итоге за сохранение памяти о ней. Горько, что борьба идет с мужем и сыном погибшей.
Как это уже установлено судами в деле А40-241440/20, муж и сын согласились на использование нашим доверителем псевдонима «Доктор Лиза», муж при этом вообще входил в правление, но потом сын зарегистрировал на себя товарный знак «Доктор Лиза», а муж вышел из организации и они вместе с организацией-конкурентом предъявили нам иск о запрете использования псевдонима.
Тогда все эти действия (включая регистрацию товарного знака) суд признал недобросовестными, в результате регистрация товарного знака была отменена, а наш доверитель, соответсвенно, получил ее на свое имя.
Но оппоненты на этом не остановились. Теперь уже муж погибшей подал новую заявку на регистрацию товарного знака «Доктор Лиза», а затем оспорил нашу - под предлогом того, что мы не получили согласие от наследников на такую регистрацию псевдонима (п. 9 ст. 1483 ГК РФ).
Роспатент не признал наличие законной заинтересованности в оспаривании и отказал. Мы идем еще дальше и утверждаем, что тем самым те же лица пытаются обойти ранее вынесенные против них судебные акты и хотят получить повторную регистрацию отмененного товарного знака. Это - злоупотребление.
Дело СИП-726/2024.
Сегодня суд всех выслушал и объявил перерыв, чтобы подумать.
Продолжается битва нашего доверителя МБОО «Справедливая помощь Доктора Лизы», которую возглавляла погибшая в 2016 году Елизавета Глинка, за свое название и в конечном итоге за сохранение памяти о ней. Горько, что борьба идет с мужем и сыном погибшей.
Как это уже установлено судами в деле А40-241440/20, муж и сын согласились на использование нашим доверителем псевдонима «Доктор Лиза», муж при этом вообще входил в правление, но потом сын зарегистрировал на себя товарный знак «Доктор Лиза», а муж вышел из организации и они вместе с организацией-конкурентом предъявили нам иск о запрете использования псевдонима.
Тогда все эти действия (включая регистрацию товарного знака) суд признал недобросовестными, в результате регистрация товарного знака была отменена, а наш доверитель, соответсвенно, получил ее на свое имя.
Но оппоненты на этом не остановились. Теперь уже муж погибшей подал новую заявку на регистрацию товарного знака «Доктор Лиза», а затем оспорил нашу - под предлогом того, что мы не получили согласие от наследников на такую регистрацию псевдонима (п. 9 ст. 1483 ГК РФ).
Роспатент не признал наличие законной заинтересованности в оспаривании и отказал. Мы идем еще дальше и утверждаем, что тем самым те же лица пытаются обойти ранее вынесенные против них судебные акты и хотят получить повторную регистрацию отмененного товарного знака. Это - злоупотребление.
Дело СИП-726/2024.
Сегодня суд всех выслушал и объявил перерыв, чтобы подумать.
Защита Роспатентом интересов третьих лиц потребителей
Классическим, к сожалению, случаем, является тот, когда Роспатент находит в сети Интернет факты использования обозначения иным лицом, нежели заявитель, и отказывает тому в регистрации из-за введения потребителей в заблуждение относительно изготовителя.
Известность обнаруженного Роспатентом обозначения, наличие устойчивых ассоциативных связей с другим лицом занимают его редко, хотя СИП неоднократно указывал на то, что самого факта использования обозначения кем-то другим недостаточно для применения пункта 3 статьи 1483 ГК РФ.
Сегодня по такому случаю в ППС у меня состоялся следующий диалог.
Коллегия: а мы вот Вам еще нашли ссылки на использование обозначения другими лицами, а не заявителем по заявке
Я: а может быть мы оставим этим лицам самим собрать необходимые доказательства известности своих продуктов и оспорить состоявшуюся регистрацию, если она им не понравится? А то, получается, мы защищаем их интересы в отсутствии их самих.
Коллегия: нет, мы не их интересы защищаем, а потребителей!
Ох уж эта защита интересов потребителей от смешения ими товаров разных лиц! Дорогой Роспатент, если бы закон защищал эти интересы, о которых вы печетесь, то у нас не было бы отчуждения исключительного права, писем-согласий и лицензионного договора. Ведь что такое лицензионный договор, как не дозволенное законом извлечение сторонами сделки выгоды от организованного ими смешения товаров в глазах потребителей!?
Но, конечно, ничего такого я не сказал. А заседание отложено, чтобы заявитель представил факты использования им самим заявленного на регистрацию обозначения 🤦♂️
Классическим, к сожалению, случаем, является тот, когда Роспатент находит в сети Интернет факты использования обозначения иным лицом, нежели заявитель, и отказывает тому в регистрации из-за введения потребителей в заблуждение относительно изготовителя.
Известность обнаруженного Роспатентом обозначения, наличие устойчивых ассоциативных связей с другим лицом занимают его редко, хотя СИП неоднократно указывал на то, что самого факта использования обозначения кем-то другим недостаточно для применения пункта 3 статьи 1483 ГК РФ.
Сегодня по такому случаю в ППС у меня состоялся следующий диалог.
Коллегия: а мы вот Вам еще нашли ссылки на использование обозначения другими лицами, а не заявителем по заявке
Я: а может быть мы оставим этим лицам самим собрать необходимые доказательства известности своих продуктов и оспорить состоявшуюся регистрацию, если она им не понравится? А то, получается, мы защищаем их интересы в отсутствии их самих.
Коллегия: нет, мы не их интересы защищаем, а потребителей!
Ох уж эта защита интересов потребителей от смешения ими товаров разных лиц! Дорогой Роспатент, если бы закон защищал эти интересы, о которых вы печетесь, то у нас не было бы отчуждения исключительного права, писем-согласий и лицензионного договора. Ведь что такое лицензионный договор, как не дозволенное законом извлечение сторонами сделки выгоды от организованного ими смешения товаров в глазах потребителей!?
Но, конечно, ничего такого я не сказал. А заседание отложено, чтобы заявитель представил факты использования им самим заявленного на регистрацию обозначения 🤦♂️
Правовой режим шрифтов как произведений творчества
Поговорили о шрифтах:
https://saint-event.timepad.ru/event/3091079/
Выкладываю здесь свою презентацию.
Не все знают, что:
- в России охраняются не только шрифтовые файлы для установки на компьютер (по сути, мини-софт), но и графика (начертание) шрифтов, в том числе изображения отдельных букв (приятно, что мое судебное дело было первым и стало практикообразуюшим)
- в силу этого любые носители составленных из нелицензионного шрифта текстов и надписей (книги и любые товары, вывески и тд) являются контрафактными
- на рынке существует множество видов лицензий на использование шрифта по сферам его использования: не только для установки на компьютер, но и для товаров и упаковки, для книг, для электронных публикаций, для логотипа, для видео и др. с соответсвующей ценовой политикой;
- мало где в мире шрифтовикам даны такие права; в США графика шрифтов вообще не охраняется, в Великобритании она очень ограничена по способам использования, в Германии охраняются только оригинальные (высокохудожественные) шрифты, кое-где срок охраны гораздо меньше, чем для других произведений.
Поговорили о шрифтах:
https://saint-event.timepad.ru/event/3091079/
Выкладываю здесь свою презентацию.
Не все знают, что:
- в России охраняются не только шрифтовые файлы для установки на компьютер (по сути, мини-софт), но и графика (начертание) шрифтов, в том числе изображения отдельных букв (приятно, что мое судебное дело было первым и стало практикообразуюшим)
- в силу этого любые носители составленных из нелицензионного шрифта текстов и надписей (книги и любые товары, вывески и тд) являются контрафактными
- на рынке существует множество видов лицензий на использование шрифта по сферам его использования: не только для установки на компьютер, но и для товаров и упаковки, для книг, для электронных публикаций, для логотипа, для видео и др. с соответсвующей ценовой политикой;
- мало где в мире шрифтовикам даны такие права; в США графика шрифтов вообще не охраняется, в Великобритании она очень ограничена по способам использования, в Германии охраняются только оригинальные (высокохудожественные) шрифты, кое-где срок охраны гораздо меньше, чем для других произведений.
saint-event.timepad.ru
IP CLUB. Юристы и дизайнеры. О шрифтах. / События на TimePad.ru
Круглый стол "Юристы и дизайнеры" будет посвящен разработке и охране шрифтов. Как создавать и использовать шрифты в рамках закона? Разберем реальные примеры, поделимся опытом. Наша цель — повысить осведомленность и ответственность при использовании объектов…
Forwarded from PLATFORMA. Для юристов и не только
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Записки IP юриста
Должен ли Роспатент изобличать подделку документов? Из нашего заявления в суд: «В настоящем деле обстоятельства, требовавшие от Роспатента усомниться в выдаче правообладателем старшего товарного знака письма-согласия, очевидны: это и заключение специалиста…
Как изобличить подделку письма-согласия на регистрацию товарного знака
Битва против лица, которое представило в Роспатент поддельное письмо-согласие моего доверителя на регистрацию сходного товарного знака, продолжается.
Этот горе-правообладатель в суд не является, себя никак не защищает. Но ему, видимо, пришла гениальная мысль: а надо самому от своих прав отказаться! И он направил в Роспатент такое заявление о прекращении правовой охраны своего товарного знака. Теперь Роспатент говорит нам в суде, что, дескать, все же теперь в порядке, вражеского товарного знака больше нет, законный интерес в защите у вас отсутствует.
Ну нет уж! Нам нужно признание фальсификации и признание недействительным самого предоставления правовой охраны товарному знаку. Только так мы впоследствии добьемся того, что использование этого товарного знака будет признано нарушением исключительного права нашего доверителя.
И хотя суд испытывает по вопросу о юридическом значении факта прекращения нашим оппонентом правовой охраны «своего» товарного знака некоторые сомнения, но сегодня он назначил-таки судебную почерковедческую и технико-криминалистическую экспертизу.
Сомнения суда мне не очень нравятся. Решил в свои письменные объяснения добавить немного патетики:
«Кроме того, стремление Заявителя защитить свое исключительное право в полном объеме и оставление им своих требований в силе приведут к изобличению фальсификации письма-согласия и виновных в этом лиц, позволит понадеяться на возникновение механизма пресечения такого явления или хотя бы станет показательным примером для недобросовестных
субъектов. И здесь хочется вспомнить слова известного правоведа Рудольфа фон Иеринга, который писал: «Право - есть непрерывная работа, притом не одной только власти, но всего народа... Всякое отдельное лицо, которому приходит нужда отстаивать свое право, имеет свою долю участия в этой национальной работе, по мере своих сил способствует осуществлению на земле идеи права»
(Иеринг Р. Борьба за право // Антология мировой правовой мысли. М., 1999, Т.
III, C. 442.).
Битва против лица, которое представило в Роспатент поддельное письмо-согласие моего доверителя на регистрацию сходного товарного знака, продолжается.
Этот горе-правообладатель в суд не является, себя никак не защищает. Но ему, видимо, пришла гениальная мысль: а надо самому от своих прав отказаться! И он направил в Роспатент такое заявление о прекращении правовой охраны своего товарного знака. Теперь Роспатент говорит нам в суде, что, дескать, все же теперь в порядке, вражеского товарного знака больше нет, законный интерес в защите у вас отсутствует.
Ну нет уж! Нам нужно признание фальсификации и признание недействительным самого предоставления правовой охраны товарному знаку. Только так мы впоследствии добьемся того, что использование этого товарного знака будет признано нарушением исключительного права нашего доверителя.
И хотя суд испытывает по вопросу о юридическом значении факта прекращения нашим оппонентом правовой охраны «своего» товарного знака некоторые сомнения, но сегодня он назначил-таки судебную почерковедческую и технико-криминалистическую экспертизу.
Сомнения суда мне не очень нравятся. Решил в свои письменные объяснения добавить немного патетики:
«Кроме того, стремление Заявителя защитить свое исключительное право в полном объеме и оставление им своих требований в силе приведут к изобличению фальсификации письма-согласия и виновных в этом лиц, позволит понадеяться на возникновение механизма пресечения такого явления или хотя бы станет показательным примером для недобросовестных
субъектов. И здесь хочется вспомнить слова известного правоведа Рудольфа фон Иеринга, который писал: «Право - есть непрерывная работа, притом не одной только власти, но всего народа... Всякое отдельное лицо, которому приходит нужда отстаивать свое право, имеет свою долю участия в этой национальной работе, по мере своих сил способствует осуществлению на земле идеи права»
(Иеринг Р. Борьба за право // Антология мировой правовой мысли. М., 1999, Т.
III, C. 442.).
Русский продукт против Увелки (спор о сходстве упаковок геркулеса)
Как считаете, один производитель делает? Могли бы вы так подумать?
Русский продукт считает, что да. А мы не согласны.
Русский продукт обладает правами на многочисленные более ранние товарные знаки с дизайном лицевой стороны его упаковок геркулеса и взялся со ссылкой на них оспаривать три промышленных образца Увелки, которыми защищена ее упаковка, по основанию «отсутствие оригинальности, а именно смешение и введение в заблуждение».
Пока что мы выиграли: коллегия Палаты по патентным спорам сегодня отказала в удовлетворении возражений против выдачи патентов. Спор был жаркий. Но впереди следующие раунды. Буду рассказывать.
Как считаете, один производитель делает? Могли бы вы так подумать?
Русский продукт считает, что да. А мы не согласны.
Русский продукт обладает правами на многочисленные более ранние товарные знаки с дизайном лицевой стороны его упаковок геркулеса и взялся со ссылкой на них оспаривать три промышленных образца Увелки, которыми защищена ее упаковка, по основанию «отсутствие оригинальности, а именно смешение и введение в заблуждение».
Пока что мы выиграли: коллегия Палаты по патентным спорам сегодня отказала в удовлетворении возражений против выдачи патентов. Спор был жаркий. Но впереди следующие раунды. Буду рассказывать.
Лабзин_М_В_Презентация_для_клуба_юристов_музыкальной_индустрии.pdf
340.2 KB
Товарные знаки против псевдонимов и наоборот.
Рассказал для сообщества «Юристы музыкальной индустрии» про подходы к разрешению споров между артистами и правообладателями товарных знаков, которые зарегистрировали на себя псевдонимы артистов (чаще всего, так делают продюсеры).
Использование псевдонима - это вообще использование товарного знака? Сможет ли продюсер через регистрацию товарного знака лишить своего подопечного псевдонима? А артист сможет аннулировать такой товарный знак? А если он зарегистрирован для напитков и ресторанов?
По всем этим вопросам уже есть судебная практика. И оказывается, что она нестабильная.
Да, как я уже писал в своих постах, суды стабильно отказывают правообладателям товарных знаков в запрете артистам использовать свои псевдонимы. Но обоснования такого отказа совершенно различны: в одних делах отказывают из-за того, что это вообще не использование товарного знака (т.е. псевдоним, название группы - это не товарный знак, потому что это не обозначение услуги), в других - со ссылкой на личное неимущественное право на имя, а в третьих - просто называя действия правообладателя злоупотреблением.
Обо всем этом - в презентации.
Лично я придерживаюсь первого подхода.
Рассказал для сообщества «Юристы музыкальной индустрии» про подходы к разрешению споров между артистами и правообладателями товарных знаков, которые зарегистрировали на себя псевдонимы артистов (чаще всего, так делают продюсеры).
Использование псевдонима - это вообще использование товарного знака? Сможет ли продюсер через регистрацию товарного знака лишить своего подопечного псевдонима? А артист сможет аннулировать такой товарный знак? А если он зарегистрирован для напитков и ресторанов?
По всем этим вопросам уже есть судебная практика. И оказывается, что она нестабильная.
Да, как я уже писал в своих постах, суды стабильно отказывают правообладателям товарных знаков в запрете артистам использовать свои псевдонимы. Но обоснования такого отказа совершенно различны: в одних делах отказывают из-за того, что это вообще не использование товарного знака (т.е. псевдоним, название группы - это не товарный знак, потому что это не обозначение услуги), в других - со ссылкой на личное неимущественное право на имя, а в третьих - просто называя действия правообладателя злоупотреблением.
Обо всем этом - в презентации.
Лично я придерживаюсь первого подхода.
«Особо сложные» объекты: недокатегория без правового режима?
Сегодня на конференции уважаемого IP CLUB, приуроченной к его 10-летию (мои поздравления!), поговорили о сложных объектах интеллектуальной собственности:
https://ipclub.in/10Y-CON.html
Согласно статье 1240 ГК РФ и Верховному Суду это - такие объекты, которые состоят из нескольких органически связанных РИДов и при этом относятся к одному из следующих видов: аудиовизуальное произведение, театрально-зрелищное мероприятие, база данных или мультимедийный продукт. Других квалифицирующих признаков таких объектов нет.
Но ведь бывают и другие объекты, создаваемые синтезом нескольких разнородных РИДов: интернет-сайт (графика+тексты), фонограмма песни (песня+исполнение+запись), просто песни, произведения градостроительства и др. Я уж не говорю про единую технологию, которую убрали из ГК, но которая не перестала существовать как явление материального мира.
Получается, что законодатель по не вполне ясному лично мне критерию среди объектов, осложненных их созданием из нескольких разновидовых чужих РИДов, обособляет некую группу особых составных объектов, чтобы…
И здесь самое интересное. Вот, например, сложные вещи законодатель выделяет для того, чтобы сделать их единым объектом сделок без необходимости договариваться о правах на каждый составной элемент. Для сложного объекта ИС тоже можно было бы установить особые правила распоряжения правами или правила их защиты. А что мы видим в ГК из элементов правового режима таких объектов? Какие особые права и обязанности есть в отношении них, которых нет в отношении других составных/синтезированных объектов?
А никаких! Есть только те правила, что по умолчанию организатор их создания получает от авторов вошедших элементов исключительное право в полном объеме (если вид договора сторонами не определен) и полную лицензию на весь срок и территорию (если в лицензионном договоре с автором временные и территориальные ограничения отсутствуют).
Но сказать, что такие диспозитивные правила аккумулирования прав на элементы создаваемого объекта являются его правовым режимом - это все равно, что сказать, будто правила о договоре строительного подряда являются правовым режимом готового построенного дома.
Причем я так и не смог понять, что мешало установить эти правила в соответствующих статьях о договорах и почему они должны действовать не для всех составных/синтезированных объектов, а только для вышеуказанных «особенно сложных». Причем легальных определений таких из них, как театрально-зрелищное мероприятие и мультимедийный продукт в законе нет, из-за чего с уверенностью давать некоторым произведениям такую квалификацию не получается.
Ну да, еще право на отзыв произведения, включенного в «особенно сложный» объект, не работает.
Вот я и пришел к выводу, что рассматриваемая группа объектов интеллектуальной собственности мало того, что произвольно и нечетко определена, но к тому же она не имеет специфического правового режима.
Поэтому не уверен, что от введения в закон этого понятия есть польза. По крайней мере, в таком виде.
Сегодня на конференции уважаемого IP CLUB, приуроченной к его 10-летию (мои поздравления!), поговорили о сложных объектах интеллектуальной собственности:
https://ipclub.in/10Y-CON.html
Согласно статье 1240 ГК РФ и Верховному Суду это - такие объекты, которые состоят из нескольких органически связанных РИДов и при этом относятся к одному из следующих видов: аудиовизуальное произведение, театрально-зрелищное мероприятие, база данных или мультимедийный продукт. Других квалифицирующих признаков таких объектов нет.
Но ведь бывают и другие объекты, создаваемые синтезом нескольких разнородных РИДов: интернет-сайт (графика+тексты), фонограмма песни (песня+исполнение+запись), просто песни, произведения градостроительства и др. Я уж не говорю про единую технологию, которую убрали из ГК, но которая не перестала существовать как явление материального мира.
Получается, что законодатель по не вполне ясному лично мне критерию среди объектов, осложненных их созданием из нескольких разновидовых чужих РИДов, обособляет некую группу особых составных объектов, чтобы…
И здесь самое интересное. Вот, например, сложные вещи законодатель выделяет для того, чтобы сделать их единым объектом сделок без необходимости договариваться о правах на каждый составной элемент. Для сложного объекта ИС тоже можно было бы установить особые правила распоряжения правами или правила их защиты. А что мы видим в ГК из элементов правового режима таких объектов? Какие особые права и обязанности есть в отношении них, которых нет в отношении других составных/синтезированных объектов?
А никаких! Есть только те правила, что по умолчанию организатор их создания получает от авторов вошедших элементов исключительное право в полном объеме (если вид договора сторонами не определен) и полную лицензию на весь срок и территорию (если в лицензионном договоре с автором временные и территориальные ограничения отсутствуют).
Но сказать, что такие диспозитивные правила аккумулирования прав на элементы создаваемого объекта являются его правовым режимом - это все равно, что сказать, будто правила о договоре строительного подряда являются правовым режимом готового построенного дома.
Причем я так и не смог понять, что мешало установить эти правила в соответствующих статьях о договорах и почему они должны действовать не для всех составных/синтезированных объектов, а только для вышеуказанных «особенно сложных». Причем легальных определений таких из них, как театрально-зрелищное мероприятие и мультимедийный продукт в законе нет, из-за чего с уверенностью давать некоторым произведениям такую квалификацию не получается.
Ну да, еще право на отзыв произведения, включенного в «особенно сложный» объект, не работает.
Вот я и пришел к выводу, что рассматриваемая группа объектов интеллектуальной собственности мало того, что произвольно и нечетко определена, но к тому же она не имеет специфического правового режима.
Поэтому не уверен, что от введения в закон этого понятия есть польза. По крайней мере, в таком виде.