Я много раз писал о том, почему первая дуалистическая концепция Фрейда видится мне более конструктивной основой практики, нежели дуализм эроса и танатоса, и, возвращаясь сейчас к этой теме, могу добавить, что позиция отстраненности и веры в правильность исключительно своих воззрений есть проявление абсолютной доминанты влечений Я над либидинозными, а эта доминанта, в свою очередь, есть продукт колоссальной тревоги за сохранность предельно хрупкого собственного Я, предельно уязвимой идентичности. Идентичности, которую мы спасаем самым простым путем: путем отождествления себя с одной, конкретной, сугубо правильной школой, теорией, идеей. Как супервизанд, ты инстинктивно выбираешь себе суперви-зора своей же школы, который не станет сокрушать твои устои; как супервизор — предпочитаешь супервизанда, которого не надо учить говорить на твоем языке. Подбирать общий язык — неблагодарный труд, и в споре не рождается истина, вопреки известному изречению, потому что каждый из участников спора слышит в нем только себя, а только себя он слышит потому, что услышать оппонента для него опасно. Для этого необходима идентификация с оппонентом, в которой, как он чувствует, может попросту раствориться его личность, его собственное Я.
Разговор с супервизором, или дорога в Авиньон / Д.С. Рождественский. — Ижевск: ERGO, 2023. — 192 с. — (Серия «Линии психоанализа»).
Я много раз писал о том, почему первая дуалистическая концепция Фрейда видится мне более конструктивной основой практики, нежели дуализм эроса и танатоса, и, возвращаясь сейчас к этой теме, могу добавить, что позиция отстраненности и веры в правильность исключительно своих воззрений есть проявление абсолютной доминанты влечений Я над либидинозными, а эта доминанта, в свою очередь, есть продукт колоссальной тревоги за сохранность предельно хрупкого собственного Я, предельно уязвимой идентичности. Идентичности, которую мы спасаем самым простым путем: путем отождествления себя с одной, конкретной, сугубо правильной школой, теорией, идеей. Как супервизанд, ты инстинктивно выбираешь себе суперви-зора своей же школы, который не станет сокрушать твои устои; как супервизор — предпочитаешь супервизанда, которого не надо учить говорить на твоем языке. Подбирать общий язык — неблагодарный труд, и в споре не рождается истина, вопреки известному изречению, потому что каждый из участников спора слышит в нем только себя, а только себя он слышит потому, что услышать оппонента для него опасно. Для этого необходима идентификация с оппонентом, в которой, как он чувствует, может попросту раствориться его личность, его собственное Я.
Разговор с супервизором, или дорога в Авиньон / Д.С. Рождественский. — Ижевск: ERGO, 2023. — 192 с. — (Серия «Линии психоанализа»).
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Founder Pavel Durov says tech is meant to set you free Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements.
from ar
