Я часто слышала: «Оля, учи башкирский! Ты же в Башкирии живешь! Ага! А как я его выучу, если к языкам не способна и не английский, ни даже русский не могу выучить. С ашыпками пишу... И я решила попробывать корейский! Мне нравятся буквы. Два дня пыталась запомнить как даты писать и говорить. Попробуйте и вы быстро выговорить дату 21.11.2024 г. (если захотите конечно). Только у них наоборот 2024 год, ноябрь месяц, 21 день. Иерголифы. И чхон и сиб са нйон сибир воль исиб иль иль. Ух! Ну как? Получилось? Надеюсь, я правильно записала. Но есть и плюсы в корейском, во первых, там нет разделения на мужской и женский род, как и в башкирском. А то эти роды настолько сложны в изучении русского, что многие готовы сдаться. Они говорят: «Русские, вы как понимаете, что дом это мальчик, а книга — это девочка?!» Вот поэтому каждый день, примерно с 7 до 9 утра я даже не пытаюсь выучить корейский. Ольга Комлева Внесена в список эустремисток. СИЗО-1 Уфы
Я часто слышала: «Оля, учи башкирский! Ты же в Башкирии живешь! Ага! А как я его выучу, если к языкам не способна и не английский, ни даже русский не могу выучить. С ашыпками пишу... И я решила попробывать корейский! Мне нравятся буквы. Два дня пыталась запомнить как даты писать и говорить. Попробуйте и вы быстро выговорить дату 21.11.2024 г. (если захотите конечно). Только у них наоборот 2024 год, ноябрь месяц, 21 день. Иерголифы. И чхон и сиб са нйон сибир воль исиб иль иль. Ух! Ну как? Получилось? Надеюсь, я правильно записала. Но есть и плюсы в корейском, во первых, там нет разделения на мужской и женский род, как и в башкирском. А то эти роды настолько сложны в изучении русского, что многие готовы сдаться. Они говорят: «Русские, вы как понимаете, что дом это мальчик, а книга — это девочка?!» Вот поэтому каждый день, примерно с 7 до 9 утра я даже не пытаюсь выучить корейский. Ольга Комлева Внесена в список эустремисток. СИЗО-1 Уфы
Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." READ MORE
from ar
