Telegram Group & Telegram Channel
Евгений Вучетич — советский скульптор сербско-французского происхождения: Воспоминания о Михаиле Шолохове

Е. В. Вучетич: «Шолохова я знаю очень давно. Впервые мы познакомились в 1933 году, когда он приезжал на строительство ростовского театра. Тогда это был молодой, худенький человек, в потёртой кожаной тужурке.

Он сидел в кресле, покачивая большой и как будто тяжёлой головой. Говорили о разном. Я задавал вопросы. Шолохов, словно процеживая каждое слово, каждую мысль, отвечал медленно.

По поводу его портрета между нами были не то чтобы разногласия, но, во всяком случае, разговоры.

Когда работа над этим трудным портретом была окончена, я сообщил об том Шолохову.
— Тогда давай посмотрим, — сказал он, ухмыляясь в усы.
Встал из-за стола и, обойдя вокруг скульптуры, начал её внимательно рассматривать, прищуривая то один, то другой глаз и наклоняя голову то на одно плечо, то на другое.
— О чём же он думает? — кивнул Шолохов в сторону портрета.
— О судьбе человека.
— Так, так. Мрачная, значит, она — эта судьба у человека.
— А чему радоваться?
Шолохов помолчал.
— Жизни, — тихо сказал он.
Опять долго длилась пауза.
— Ну ладно, Женюша, а как же насчёт нашей с тобой ухмылки?
— Какой ухмылки?
— Как какой? Казачьей.
— Не будет ухмылки.
— Как же так?
— Нечему ухмыляться.
Шолохов так откачнулся, будто его кто-то силой принудил сделать это.
— Но ведь казак не может иначе. Если он даже помирать будет, всё равно с ухмылкой в усах.
— Не будет, Михаил Александрович, ухмылки, потому что ухмыляться нечему, — упорствовал я.
— Ну-ну, — сказал он. — Ты художник. Тебе видней.

Через несколько дней Шолохов улетал в Вёшенскую. Мы его провожали. Перед самым вылетом, когда кончились прощания и осталось убрать трап, Шолохов появился в дверях самолёта и поманил меня пальцем. Я поднялся в машину.
— Женюша, — сказал он тихо, доверительным тоном, — ну как же всё-таки без ухмылки?
У него были такие глаза, что описать их невозможно.
— Михаил Александрович, родной, ведь ухмылка будет главой из другой книги.
— Ты думаешь? — спросил он серьёзно. — Ну-ну. Может быть, ты по-своему прав. Только я думаю, было бы правильно поступить так, как это в старину делали казаки на базарах.
— Это как же? — поинтересовался я.
— Да очень просто: грех пополам — и крышка. По рукам ударили, и дело сделано.
— Как-как?
— Господи! Ни тебе, ни мне. Пополам грех: ухмылку — не в оба уса, а — под один. Ну, понял, наконец?
— Понял. Договорились! Ни вам, ни мне. Пополам грех. Тем более что ведь это в общем-то мелочи.
— Давай руку, — сказал он весело.
Я подал. Шолохов пожал её. И потом, когда мы крепко обнялись, он, будто невзначай, обронил прямо мне в ухо:
— А что, Женюша, можно, как говорят люди, увидеть целый мир в капле воды?
— Конечно.
— Тогда запомни: нет мелочей ни в жизни, ни в искусстве».


#drustvoRS_knjizevnost
#drustvoRS_kultura



group-telegram.com/akademijasrbija/9341
Create:
Last Update:

Евгений Вучетич — советский скульптор сербско-французского происхождения: Воспоминания о Михаиле Шолохове

Е. В. Вучетич: «Шолохова я знаю очень давно. Впервые мы познакомились в 1933 году, когда он приезжал на строительство ростовского театра. Тогда это был молодой, худенький человек, в потёртой кожаной тужурке.

Он сидел в кресле, покачивая большой и как будто тяжёлой головой. Говорили о разном. Я задавал вопросы. Шолохов, словно процеживая каждое слово, каждую мысль, отвечал медленно.

По поводу его портрета между нами были не то чтобы разногласия, но, во всяком случае, разговоры.

Когда работа над этим трудным портретом была окончена, я сообщил об том Шолохову.
— Тогда давай посмотрим, — сказал он, ухмыляясь в усы.
Встал из-за стола и, обойдя вокруг скульптуры, начал её внимательно рассматривать, прищуривая то один, то другой глаз и наклоняя голову то на одно плечо, то на другое.
— О чём же он думает? — кивнул Шолохов в сторону портрета.
— О судьбе человека.
— Так, так. Мрачная, значит, она — эта судьба у человека.
— А чему радоваться?
Шолохов помолчал.
— Жизни, — тихо сказал он.
Опять долго длилась пауза.
— Ну ладно, Женюша, а как же насчёт нашей с тобой ухмылки?
— Какой ухмылки?
— Как какой? Казачьей.
— Не будет ухмылки.
— Как же так?
— Нечему ухмыляться.
Шолохов так откачнулся, будто его кто-то силой принудил сделать это.
— Но ведь казак не может иначе. Если он даже помирать будет, всё равно с ухмылкой в усах.
— Не будет, Михаил Александрович, ухмылки, потому что ухмыляться нечему, — упорствовал я.
— Ну-ну, — сказал он. — Ты художник. Тебе видней.

Через несколько дней Шолохов улетал в Вёшенскую. Мы его провожали. Перед самым вылетом, когда кончились прощания и осталось убрать трап, Шолохов появился в дверях самолёта и поманил меня пальцем. Я поднялся в машину.
— Женюша, — сказал он тихо, доверительным тоном, — ну как же всё-таки без ухмылки?
У него были такие глаза, что описать их невозможно.
— Михаил Александрович, родной, ведь ухмылка будет главой из другой книги.
— Ты думаешь? — спросил он серьёзно. — Ну-ну. Может быть, ты по-своему прав. Только я думаю, было бы правильно поступить так, как это в старину делали казаки на базарах.
— Это как же? — поинтересовался я.
— Да очень просто: грех пополам — и крышка. По рукам ударили, и дело сделано.
— Как-как?
— Господи! Ни тебе, ни мне. Пополам грех: ухмылку — не в оба уса, а — под один. Ну, понял, наконец?
— Понял. Договорились! Ни вам, ни мне. Пополам грех. Тем более что ведь это в общем-то мелочи.
— Давай руку, — сказал он весело.
Я подал. Шолохов пожал её. И потом, когда мы крепко обнялись, он, будто невзначай, обронил прямо мне в ухо:
— А что, Женюша, можно, как говорят люди, увидеть целый мир в капле воды?
— Конечно.
— Тогда запомни: нет мелочей ни в жизни, ни в искусстве».


#drustvoRS_knjizevnost
#drustvoRS_kultura

BY Академия Сербия ❘ Сербский язык







Share with your friend now:
group-telegram.com/akademijasrbija/9341

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Anastasia Vlasova/Getty Images
from ar


Telegram Академия Сербия ❘ Сербский язык
FROM American