Путин в своем обращении по случаю «вагнеровского» мятежа вспомнил I мировую и гражданскую, а также февраль 1917го. Тогда из всех высших военноначальников однозначно отречение Николая II не приняли азербайджанец Гусейн Хан Нахичеванский (единственный за всю историю генерал-адъютант - мусульманин в Русской императорской армии) и немец генерал Келлер. Они выражали готовность поучаствовать в ликвидации революции в Петрограде даже после того, как корона пала. Спасать Николая II отказались все русские православные армейские бонзы. Никто не вышел на улицы защищать монарха и саму идею монархии. В империи с серьезными национальными проблемами провалившемуся царю сохранили верность только шиит и лютеранин. По сути, когда это никому уже не было нужно. Если история повторяется в виде фарса, то что - Шойгу и Миллеру приготовиться? Кадыров уже.
Путин в своем обращении по случаю «вагнеровского» мятежа вспомнил I мировую и гражданскую, а также февраль 1917го. Тогда из всех высших военноначальников однозначно отречение Николая II не приняли азербайджанец Гусейн Хан Нахичеванский (единственный за всю историю генерал-адъютант - мусульманин в Русской императорской армии) и немец генерал Келлер. Они выражали готовность поучаствовать в ликвидации революции в Петрограде даже после того, как корона пала. Спасать Николая II отказались все русские православные армейские бонзы. Никто не вышел на улицы защищать монарха и саму идею монархии. В империи с серьезными национальными проблемами провалившемуся царю сохранили верность только шиит и лютеранин. По сути, когда это никому уже не было нужно. Если история повторяется в виде фарса, то что - Шойгу и Миллеру приготовиться? Кадыров уже.
Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress. A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from ar
