Убийство Цугри говорит, прежде всего, о критической степени деградации нашего социума. Все мы являемся его частью, и эту деградацию нужно признать и прекратить заниматься самообманом. Иначе положения не исправить.
Второе - это большая проблема, с которой мы уже начинаем сталкиваться. Она касается неизбежного повышения уровня насилия в социуме после СВО. Уверенности в том, что государство с ним справится, ни у кого нет. Задача по интеграции вернувшихся с войны людей в "обычную" жизнь очень нетривиальная, и с ней часто плохо справляются даже в государствах с развитыми институтами и богатым опытом реабилитации психически травмированных людей.
В Южной Осетии нет ни того, ни другого. Нет и экономики с рабочими местами. Куда их интегрировать, как им помогать?
Вернувшиеся с войны живыми и физически здоровыми все равно являются ее жертвами и нуждаются в помощи. На опыте Южной Осетии все мы должны прекрасно понимать, насколько сильно война травмирует психику нормального человека. Красоты, победы, бравурные марши и пафосные речи - для кино и людей, которые строят на военных действиях публичную карьеру (Бог им судья).
Надо думать серьезно и готовиться к тому, что так, как раньше, уже не будет и у нас. Как минимум нужно будет сохранить стабильность и обеспечить безопасность общества. Самые серьезные проблемы, очевидно, впереди.
Убийство Цугри говорит, прежде всего, о критической степени деградации нашего социума. Все мы являемся его частью, и эту деградацию нужно признать и прекратить заниматься самообманом. Иначе положения не исправить.
Второе - это большая проблема, с которой мы уже начинаем сталкиваться. Она касается неизбежного повышения уровня насилия в социуме после СВО. Уверенности в том, что государство с ним справится, ни у кого нет. Задача по интеграции вернувшихся с войны людей в "обычную" жизнь очень нетривиальная, и с ней часто плохо справляются даже в государствах с развитыми институтами и богатым опытом реабилитации психически травмированных людей.
В Южной Осетии нет ни того, ни другого. Нет и экономики с рабочими местами. Куда их интегрировать, как им помогать?
Вернувшиеся с войны живыми и физически здоровыми все равно являются ее жертвами и нуждаются в помощи. На опыте Южной Осетии все мы должны прекрасно понимать, насколько сильно война травмирует психику нормального человека. Красоты, победы, бравурные марши и пафосные речи - для кино и людей, которые строят на военных действиях публичную карьеру (Бог им судья).
Надо думать серьезно и готовиться к тому, что так, как раньше, уже не будет и у нас. Как минимум нужно будет сохранить стабильность и обеспечить безопасность общества. Самые серьезные проблемы, очевидно, впереди.
BY Иллинойс
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Since January 2022, the SC has received a total of 47 complaints and enquiries on illegal investment schemes promoted through Telegram. These fraudulent schemes offer non-existent investment opportunities, promising very attractive and risk-free returns within a short span of time. They commonly offer unrealistic returns of as high as 1,000% within 24 hours or even within a few hours. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups.
from ar
