Совершенно случайно прочитал до конца «Лимонова» Каррера. Несколько раз подступался, но проваливался на первой же главе, где герой явлен как политик, участник оппозиционной демократической коалиции. В повествовании легко распознать интонации либеральных воздыхателей, воспринимавших Лимонова как плохиша, эксцентрика, но все же своего. «Лимонов был нашим варваром, нашим повесой. Мы его обожали», — пишет Каррер.
А надо было начинать не с начала, а с середины, где автор вдруг делится по-уэльбековски печальной историей своей юношеской любовной драмы и последовавшего за ней профессионального фиаско. Бесславно вернувшись в Париж из Индонезии, как балласт он тащит за собой рукопись бездарного романа и две коробки дешевых купальников, на барыши от реализации которых желал продлить пребывание на курорте с возлюбленной. В этот момент жизни ему попадается в руки только что вышедшая по-французски книга Лимонова под названием «Русский поэт предпочитает больших негров», и Каррер оказывается потрясен: «Он был одновременно искателем приключений и писателем, которого публикуют, а мне не удалось – и никогда не удастся – ни то, ни другое, что единственное в моей жизни – смехотворное – приключение вылилось в рукопись, которая никому не интересна, и два ящика дрянных купальников».
Разумеется, Каррер не мог перенять метод Лимонова — использовать других как фон для рассказа о самом себе, но, право, от этого книга бы только выиграла. Какой бы невзрачной ни была жизнь осторожного отпрыска элитарного буржуазного семейства, сместить фокус на нее и под титулом «Лимонов» рассказать о том, как он сто раз взвешивает все за и против, прежде чем открыть дверь в общественный туалет, было бы куда веселее. Лучшие моменты книги — где Каррер дает проявиться своему авторскому я, пусть даже в таких курьезных допущениях, изобличающих не очень внимательного к контексту заграничного дятла: Барнаул — это такой же город в Средней Азии, как и Самарканд, где в окружении минаретов сидят иссохшие слепые старики, «Крокодил» — ничтожный журнал брежневских времен, прохановский «День», будущая газета «Завтра» — ультранационалистический листок, русский самогон готовят в ванной из сахара и аптечного спирта, а «Хуй тебе в рот!» — ритуальное приветствие парней из Салтовки. В довершении нелепостей в качестве приглашенного эксперта ближе к финалу книги возникает фигура Захара Прилепина, которым автор тоже оказывается пленен и несколько раз повторяет: «Не знаю, как вы, а я Захару верю».
Вообще, во всей этой поисковой операции, замешанной на простодушном восторге и наигранных сомнениях, затеянной, чтобы, как признается Каррер, ответив на вопрос: «Так в чем же смысл послания, зашифрованного в романтической и полной опасностей жизни моего героя?», разобраться и с бедами нашей общей истории после Второй мировой войны, есть что-то по пьер-ришаровское нелепое. Если бы я был Галковским, то предположил, что Карреру приказали свалять по поводу фигуры Лимонова петрушку — ну а дальше подключили совсем уж омерзительных персонажей вроде Серебрянникова. Единственное, что можно ответить на этот вопрос по итогам: смысл этой жизни в том, что она закончилась.
Великолепие и блеск Лимонова отражается только в глазах ненавистных ему борцов «за нашу и вашу свободу», от которых он всю жизнь отбрыкивался. А мрачный народ всегда угрюмо воспринимал его как иностранца. Кажется, никакого другого впечатления книга по себе не оставляет. Судьба героя в конце концов оборачивается трагедией, но совсем не шекспировского масштаба.
Вряд ли к подлинному Лимонову это все имеет отношение.
Совершенно случайно прочитал до конца «Лимонова» Каррера. Несколько раз подступался, но проваливался на первой же главе, где герой явлен как политик, участник оппозиционной демократической коалиции. В повествовании легко распознать интонации либеральных воздыхателей, воспринимавших Лимонова как плохиша, эксцентрика, но все же своего. «Лимонов был нашим варваром, нашим повесой. Мы его обожали», — пишет Каррер.
А надо было начинать не с начала, а с середины, где автор вдруг делится по-уэльбековски печальной историей своей юношеской любовной драмы и последовавшего за ней профессионального фиаско. Бесславно вернувшись в Париж из Индонезии, как балласт он тащит за собой рукопись бездарного романа и две коробки дешевых купальников, на барыши от реализации которых желал продлить пребывание на курорте с возлюбленной. В этот момент жизни ему попадается в руки только что вышедшая по-французски книга Лимонова под названием «Русский поэт предпочитает больших негров», и Каррер оказывается потрясен: «Он был одновременно искателем приключений и писателем, которого публикуют, а мне не удалось – и никогда не удастся – ни то, ни другое, что единственное в моей жизни – смехотворное – приключение вылилось в рукопись, которая никому не интересна, и два ящика дрянных купальников».
Разумеется, Каррер не мог перенять метод Лимонова — использовать других как фон для рассказа о самом себе, но, право, от этого книга бы только выиграла. Какой бы невзрачной ни была жизнь осторожного отпрыска элитарного буржуазного семейства, сместить фокус на нее и под титулом «Лимонов» рассказать о том, как он сто раз взвешивает все за и против, прежде чем открыть дверь в общественный туалет, было бы куда веселее. Лучшие моменты книги — где Каррер дает проявиться своему авторскому я, пусть даже в таких курьезных допущениях, изобличающих не очень внимательного к контексту заграничного дятла: Барнаул — это такой же город в Средней Азии, как и Самарканд, где в окружении минаретов сидят иссохшие слепые старики, «Крокодил» — ничтожный журнал брежневских времен, прохановский «День», будущая газета «Завтра» — ультранационалистический листок, русский самогон готовят в ванной из сахара и аптечного спирта, а «Хуй тебе в рот!» — ритуальное приветствие парней из Салтовки. В довершении нелепостей в качестве приглашенного эксперта ближе к финалу книги возникает фигура Захара Прилепина, которым автор тоже оказывается пленен и несколько раз повторяет: «Не знаю, как вы, а я Захару верю».
Вообще, во всей этой поисковой операции, замешанной на простодушном восторге и наигранных сомнениях, затеянной, чтобы, как признается Каррер, ответив на вопрос: «Так в чем же смысл послания, зашифрованного в романтической и полной опасностей жизни моего героя?», разобраться и с бедами нашей общей истории после Второй мировой войны, есть что-то по пьер-ришаровское нелепое. Если бы я был Галковским, то предположил, что Карреру приказали свалять по поводу фигуры Лимонова петрушку — ну а дальше подключили совсем уж омерзительных персонажей вроде Серебрянникова. Единственное, что можно ответить на этот вопрос по итогам: смысл этой жизни в том, что она закончилась.
Великолепие и блеск Лимонова отражается только в глазах ненавистных ему борцов «за нашу и вашу свободу», от которых он всю жизнь отбрыкивался. А мрачный народ всегда угрюмо воспринимал его как иностранца. Кажется, никакого другого впечатления книга по себе не оставляет. Судьба героя в конце концов оборачивается трагедией, но совсем не шекспировского масштаба.
Вряд ли к подлинному Лимонову это все имеет отношение.
Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists." The SC urges the public to refer to the SC’s I nvestor Alert List before investing. The list contains details of unauthorised websites, investment products, companies and individuals. Members of the public who suspect that they have been approached by unauthorised firms or individuals offering schemes that promise unrealistic returns In a statement, the regulator said the search and seizure operation was carried out against seven individuals and one corporate entity at multiple locations in Ahmedabad and Bhavnagar in Gujarat, Neemuch in Madhya Pradesh, Delhi, and Mumbai.
from ar
