Банк Швеции присудил премию им. Альфреда Нобеля (в просторечии – «нобелевку по экономике») Дарону Аджемоглу, Саймону Джонсону и Джеймсу Робинсону, исследовавшим влияние институтов на социально-экономическое развитие. А лауреатами литературной премии им. Александра Пятигорского в этом году стали Андрей Игнатьев и Симон Кордонский. Первый предложил новые интерпретации механизмов общественных изменений через призму взаимодействия личности и власти. Второй известен введением в российский общественно-политический лексикон таких терминов, как «административные рынки», «поместная федерация», «гаражная экономика», «современное отходничество», «промысловая жизнь».
При этом между нобелиатами и «пятигорцами» существенная разница. И это вовсе не размер премии. Аджемоглу, Джонсон и Робинсон – главным образом, про то, как должно быть. Игнатьев и Кордонский – про то, как есть.
Это никоим образом не подразумевает, что одни – идеалисты, а другие – конформисты. Это скорее про запрос элит, который, пусть и опосредованно, но ретранслируется при выборе лауреатов подобных премий.
Западные элиты, по-прежнему озадаченные вопросами переустройством мира, прежде всего – незападной его части, нуждается в «руководстве к действию». Российские, видимо, всё ещё, как когда-то Юрий Андропов, хотят понять общество, «в котором живут и трудятся».
Банк Швеции присудил премию им. Альфреда Нобеля (в просторечии – «нобелевку по экономике») Дарону Аджемоглу, Саймону Джонсону и Джеймсу Робинсону, исследовавшим влияние институтов на социально-экономическое развитие. А лауреатами литературной премии им. Александра Пятигорского в этом году стали Андрей Игнатьев и Симон Кордонский. Первый предложил новые интерпретации механизмов общественных изменений через призму взаимодействия личности и власти. Второй известен введением в российский общественно-политический лексикон таких терминов, как «административные рынки», «поместная федерация», «гаражная экономика», «современное отходничество», «промысловая жизнь».
При этом между нобелиатами и «пятигорцами» существенная разница. И это вовсе не размер премии. Аджемоглу, Джонсон и Робинсон – главным образом, про то, как должно быть. Игнатьев и Кордонский – про то, как есть.
Это никоим образом не подразумевает, что одни – идеалисты, а другие – конформисты. Это скорее про запрос элит, который, пусть и опосредованно, но ретранслируется при выборе лауреатов подобных премий.
Западные элиты, по-прежнему озадаченные вопросами переустройством мира, прежде всего – незападной его части, нуждается в «руководстве к действию». Российские, видимо, всё ещё, как когда-то Юрий Андропов, хотят понять общество, «в котором живут и трудятся».
BY paradox _friends
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government.
from ar
