Военный корреспондент, военкор. Не так давно «военкорами» называли у нас тех, кто вместе с нашими бойцами сидел под пулями врагов. Кто говорил о том, что видит сам, своими собственными глазами. Этих людей уважали — не зря.
А теперь что? «Военкоры» — это особая каста. Они вываливают нам на головы мешанину слухов, сплетен, сообщений вражеских каналов, беспрерывно учат воевать генералов, бегают от повесток (они ж нужнее на информационном фронте, хотя почему-то сами бесконечно ноют, что на информационном фронте мы проигрываем) — и всё это гнилое конфетти называют «горькой правдой». Более того: эти люди смеют катить бочку на тех настоящих военкоров, которые пока ещё остались в этой несчастной профессии. Взять хотя бы последнюю историю, когда т.н. «Рыбарь» наехал на военкоров «Известий». Отвратительно, совсем за гранью.
Или — волонтер. В прямом переводе «волонтер» — доброволец. Когда-то давно, веке в восемнадцатом, прямой перевод работал. Но теперь смысл изменился. В русском языке «доброволец» — человек, который прежде всего добровольно ушел на войну. Ну, или добровольно вызвался исполнять какую-то опасную работу. Ликвидировать выброс на ЧАЭС, допустим. Поэтому у нас прижились оба слова: и доброволец, и волонтер. Волонтер — человек, который тратит свое свободное время, чтобы бесплатно (бесплатно!!) выполнять общественно-полезную работу. Готовить для бездомных, убирать в питомнике брошенных животных, приносить продукты инвалидам и старикам. «Тимур и его команда» — повесть о наших волонтерах, так-то. У волонтера есть обычная работа, как у всех. Помогает людям он по вечерам, на выходных. Иногда тратит на это свой отпуск.
А теперь что? Волонтер — это распальцованное хамло. «Я тут привез нашим ребяткам двадцать мавиков», вот видюха, они меня благодарят». Грамота от МО.
Да ты кто, чмо? Ты что, заработал на эти мавики? Достал из кармана свои деньги? Нет. Ты собрал деньги с людей. Это они купили эти мавики, не ты. Это они их послали фронту, не ты. Ты заливаешь себе бензин за счет людей, у которых ты, помойная мелкая копия зеленского, бесконечно клянчишь срочносборы (и думаешь почему-то, что это работа), в машину, которую ты купил из денег окружающих. Ты жрешь за счет других людей и пьешь за счет других людей. Останавливаешься в гостиницах… Ты никакой не волонтер. Ты — наемный работник. Тебя наняли люди, которые тебе скидываются. Они — твои работодатели. Если недовольны тобой, вправе тебя уволить пинком под зад и нанять кого-то другого. И другой будет возить мавики, получать грамоты.
Наши добрые люди, к несчастью, этого не понимают. В лучшем случае вздыхают: ну, так хоть что-то до фронта дойдет… Не понимая, каких развращенных созданий вырастили уже сегодня на свою голову. Но когда поймут…
А фонды? Благотворительные фонды? Помните Хаматову? Тут некоторые говорят: у нас фонд! Нас налоговая проверяет! Мы не себе в карман! У нас всё чисто!
Ну-ну. Всегда надо смотреть. НКО (Некоммерческая организация) — это такая же организация, как и любая другая. Да, нельзя заниматься коммерческой деятельностью. Надо привлекать деньги физических и юридических лиц. Но! Всё остальное можно. Можно платить зарплату себе и своим сотрудникам. Можно арендовать офис. Кто-то арендует в Усть-Пердюйске, а кто-то и в центре Москвы, с мраморными колоннами. Можно купить на НКО автомобиль. Да хоть роллс-ройс. Нужен во обеспечение уставной деятельности, к нам короли приезжают. Можно тратить деньги на представительские расходы, на командировки, в том числе международные. На всякие форумы и круглые столы по своей теме. Фуршеты. А чего? Фонд создали, чтобы покупать дроны, люди перечисляли в фонд на дроны, но деньги сами собой разошлись на всякие прочие необходимые вещи. И, знаете, у налоговой претензий не будет. Фонд ничего не скрывает, все документы есть. Вот, купили пятнадцать айфонов, по числу сотрудников. Связь-то нужна.
А вы не знали о таком? Ну, будете знать.
Есть многое на свете, друг Горацио, что нам покажет наше СВО.
Военный корреспондент, военкор. Не так давно «военкорами» называли у нас тех, кто вместе с нашими бойцами сидел под пулями врагов. Кто говорил о том, что видит сам, своими собственными глазами. Этих людей уважали — не зря.
А теперь что? «Военкоры» — это особая каста. Они вываливают нам на головы мешанину слухов, сплетен, сообщений вражеских каналов, беспрерывно учат воевать генералов, бегают от повесток (они ж нужнее на информационном фронте, хотя почему-то сами бесконечно ноют, что на информационном фронте мы проигрываем) — и всё это гнилое конфетти называют «горькой правдой». Более того: эти люди смеют катить бочку на тех настоящих военкоров, которые пока ещё остались в этой несчастной профессии. Взять хотя бы последнюю историю, когда т.н. «Рыбарь» наехал на военкоров «Известий». Отвратительно, совсем за гранью.
Или — волонтер. В прямом переводе «волонтер» — доброволец. Когда-то давно, веке в восемнадцатом, прямой перевод работал. Но теперь смысл изменился. В русском языке «доброволец» — человек, который прежде всего добровольно ушел на войну. Ну, или добровольно вызвался исполнять какую-то опасную работу. Ликвидировать выброс на ЧАЭС, допустим. Поэтому у нас прижились оба слова: и доброволец, и волонтер. Волонтер — человек, который тратит свое свободное время, чтобы бесплатно (бесплатно!!) выполнять общественно-полезную работу. Готовить для бездомных, убирать в питомнике брошенных животных, приносить продукты инвалидам и старикам. «Тимур и его команда» — повесть о наших волонтерах, так-то. У волонтера есть обычная работа, как у всех. Помогает людям он по вечерам, на выходных. Иногда тратит на это свой отпуск.
А теперь что? Волонтер — это распальцованное хамло. «Я тут привез нашим ребяткам двадцать мавиков», вот видюха, они меня благодарят». Грамота от МО.
Да ты кто, чмо? Ты что, заработал на эти мавики? Достал из кармана свои деньги? Нет. Ты собрал деньги с людей. Это они купили эти мавики, не ты. Это они их послали фронту, не ты. Ты заливаешь себе бензин за счет людей, у которых ты, помойная мелкая копия зеленского, бесконечно клянчишь срочносборы (и думаешь почему-то, что это работа), в машину, которую ты купил из денег окружающих. Ты жрешь за счет других людей и пьешь за счет других людей. Останавливаешься в гостиницах… Ты никакой не волонтер. Ты — наемный работник. Тебя наняли люди, которые тебе скидываются. Они — твои работодатели. Если недовольны тобой, вправе тебя уволить пинком под зад и нанять кого-то другого. И другой будет возить мавики, получать грамоты.
Наши добрые люди, к несчастью, этого не понимают. В лучшем случае вздыхают: ну, так хоть что-то до фронта дойдет… Не понимая, каких развращенных созданий вырастили уже сегодня на свою голову. Но когда поймут…
А фонды? Благотворительные фонды? Помните Хаматову? Тут некоторые говорят: у нас фонд! Нас налоговая проверяет! Мы не себе в карман! У нас всё чисто!
Ну-ну. Всегда надо смотреть. НКО (Некоммерческая организация) — это такая же организация, как и любая другая. Да, нельзя заниматься коммерческой деятельностью. Надо привлекать деньги физических и юридических лиц. Но! Всё остальное можно. Можно платить зарплату себе и своим сотрудникам. Можно арендовать офис. Кто-то арендует в Усть-Пердюйске, а кто-то и в центре Москвы, с мраморными колоннами. Можно купить на НКО автомобиль. Да хоть роллс-ройс. Нужен во обеспечение уставной деятельности, к нам короли приезжают. Можно тратить деньги на представительские расходы, на командировки, в том числе международные. На всякие форумы и круглые столы по своей теме. Фуршеты. А чего? Фонд создали, чтобы покупать дроны, люди перечисляли в фонд на дроны, но деньги сами собой разошлись на всякие прочие необходимые вещи. И, знаете, у налоговой претензий не будет. Фонд ничего не скрывает, все документы есть. Вот, купили пятнадцать айфонов, по числу сотрудников. Связь-то нужна.
А вы не знали о таком? Ну, будете знать.
Есть многое на свете, друг Горацио, что нам покажет наше СВО.
BY Вестник родимых болот
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. "The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth."
from ar
