То ли отец то ли дед очень репатриантского вида ведет за руку девочку лет шести по улице Путь Зодиаков, что на иерусалимщине. Девочка делает свободной рукой широкий жест, показывающий на овраг рядом с улицей, и говорит по-русски мечтательно: "ой, какие красивые могилки!"
Ее спутник вздрагивает как-то всем телом и смотрит в овраг. Я тоже смотрю.
Там какие-то пылкие школьные учителя ботаники вырвали у общества кусок пространства и наогораживали делянки три на полтора. (фото прилагается) Несчастных школьников явно будут приучать к сельскохозяйственному труду, чтобы те могли счастливо перепачкать белые кроссовки, получить дома нагоняй и, таким образом, возлюбить выращивание еды. Предчувствую, скоро появятся жуткие всходы каких-нибудь триффидов, пожирающих одиноких путников, в общем, не переживайте, я буду держать вас в курсе.
"Это не могилки, это грядки", — вздыхает мужчина облегченно. "Хуево, — вздыхает девочка, — так многих хотелось бы похоронить. На природе"
Мужик смотрит на меня и объясняет: "Мы разрешаем ей говорить, как она захочет. Вырастет - отсортирует"
То ли отец то ли дед очень репатриантского вида ведет за руку девочку лет шести по улице Путь Зодиаков, что на иерусалимщине. Девочка делает свободной рукой широкий жест, показывающий на овраг рядом с улицей, и говорит по-русски мечтательно: "ой, какие красивые могилки!"
Ее спутник вздрагивает как-то всем телом и смотрит в овраг. Я тоже смотрю.
Там какие-то пылкие школьные учителя ботаники вырвали у общества кусок пространства и наогораживали делянки три на полтора. (фото прилагается) Несчастных школьников явно будут приучать к сельскохозяйственному труду, чтобы те могли счастливо перепачкать белые кроссовки, получить дома нагоняй и, таким образом, возлюбить выращивание еды. Предчувствую, скоро появятся жуткие всходы каких-нибудь триффидов, пожирающих одиноких путников, в общем, не переживайте, я буду держать вас в курсе.
"Это не могилки, это грядки", — вздыхает мужчина облегченно. "Хуево, — вздыхает девочка, — так многих хотелось бы похоронить. На природе"
Мужик смотрит на меня и объясняет: "Мы разрешаем ей говорить, как она захочет. Вырастет - отсортирует"
The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching.
from ar
