Российские угольщики пытаются заместить европейские рынки угля не только азиатскими, но и африканскими, а также рынками Ближнего Востока.
В Катар за первый месяц поставок было экспортировано 129 000 т угля, в Мозамбик – 29 000 т, говорится в последнем отчете Kpler.
Россия в первом полугодии этого года возобновила поставки угля в Тунис и Танзанию, пишут Ведомости. Экспорт в эти страны составил по 12 000 т. В последний раз поставки в Тунис были в октябре 2022 г., в Танзанию – в декабре 2020 г., это также были небольшие экспортные партии.
Кроме того, российские компании в январе – июне этого года нарастили поставки в Израиль – на 21% до 293 000 т и в Саудовскую Аравию – в 2 раза до 47 000 т. Крупнейшими импортерами российского угля в 2023 г., по данным Минэнерго России, были Китай – 100,9 млн т (+50% к показателю 2022 г.) и Индия – 26 млн т (+31%).
Российские угольщики пытаются заместить европейские рынки угля не только азиатскими, но и африканскими, а также рынками Ближнего Востока.
В Катар за первый месяц поставок было экспортировано 129 000 т угля, в Мозамбик – 29 000 т, говорится в последнем отчете Kpler.
Россия в первом полугодии этого года возобновила поставки угля в Тунис и Танзанию, пишут Ведомости. Экспорт в эти страны составил по 12 000 т. В последний раз поставки в Тунис были в октябре 2022 г., в Танзанию – в декабре 2020 г., это также были небольшие экспортные партии.
Кроме того, российские компании в январе – июне этого года нарастили поставки в Израиль – на 21% до 293 000 т и в Саудовскую Аравию – в 2 раза до 47 000 т. Крупнейшими импортерами российского угля в 2023 г., по данным Минэнерго России, были Китай – 100,9 млн т (+50% к показателю 2022 г.) и Индия – 26 млн т (+31%).
BY Энергетические стратегии
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals.
from ar
