Пациент спросил "У меня 5 диагнозов, у меня совсем всё плохо?"
Нет, 5 диагнозов — это описание одного вашего состояния, просто с разных сторон. Это как сделать 5 фотографий вас с разных сторон, чтобы потом воссоздать 3D-изображение. Один диагноз может сильнее ухудшать жизнь, чем пять.
В психиатрии наличие нескольких диагнозов — это скорее закономерность, чем исключение. В нашем мозге нет каких-то "перегородок" между диагнозами. Есть одно широкое многокомпонентное состояние. Но как это состояние описать так, чтобы в любой точке мира нас поняли? Чтобы читать книгу и понимать, о чём речь? Чтобы исследовать лекарства, применимые к чему-то?
Для этого у нас есть коробочки, полочки — системы классификаций с чёткими критериями расстройств. По ним мы раскладываем состояние человека: "вот здесь генерализованное тревожное расстройство, вот здесь социальное тревожное, здесь биполярное".
Диагнозы ставятся зачем-то, с какой-то целью — "для биполярного упор на лекарства, их выбираем, чтобы заодно вывести в ремиссию генерализованную тревогу, а с социальным тревожным — на психотерапию". Диагноз — это руководство к действию.
Классификации психических расстройств — это системы координат. В этих системах ваше состояние могут описывать множество параметров, но вы едины, и это одно цельное ваше состояние.
Пациент спросил "У меня 5 диагнозов, у меня совсем всё плохо?"
Нет, 5 диагнозов — это описание одного вашего состояния, просто с разных сторон. Это как сделать 5 фотографий вас с разных сторон, чтобы потом воссоздать 3D-изображение. Один диагноз может сильнее ухудшать жизнь, чем пять.
В психиатрии наличие нескольких диагнозов — это скорее закономерность, чем исключение. В нашем мозге нет каких-то "перегородок" между диагнозами. Есть одно широкое многокомпонентное состояние. Но как это состояние описать так, чтобы в любой точке мира нас поняли? Чтобы читать книгу и понимать, о чём речь? Чтобы исследовать лекарства, применимые к чему-то?
Для этого у нас есть коробочки, полочки — системы классификаций с чёткими критериями расстройств. По ним мы раскладываем состояние человека: "вот здесь генерализованное тревожное расстройство, вот здесь социальное тревожное, здесь биполярное".
Диагнозы ставятся зачем-то, с какой-то целью — "для биполярного упор на лекарства, их выбираем, чтобы заодно вывести в ремиссию генерализованную тревогу, а с социальным тревожным — на психотерапию". Диагноз — это руководство к действию.
Классификации психических расстройств — это системы координат. В этих системах ваше состояние могут описывать множество параметров, но вы едины, и это одно цельное ваше состояние.
BY Сергей Федоров
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site.
from ar
