Максим Кучеренко: Я впервые увидел Ника Кейва на постере в такой типичной южной лачуге, где жили четверо студентов. Была такая знаменитая квартира Пищика: заходишь туда, дверь деревянную открываешь, и ты уже в жилом помещении.
Владимир Ткаченко: Как в Воронцовский дворец прийти! (Смеются) Дом Пашкова, квартира Пищика. Это наш ялтинский друг, он сейчас в Нью-Йорке живет.
Максим Кучеренко: Но надо сказать, что этот наш замес, связанный с подобными интересами в людях, связанных с медициной, он какой-то единственный. Ни в Симферополе, не в Херсоне я такого не видел.
Максим Кучеренко: Я впервые увидел Ника Кейва на постере в такой типичной южной лачуге, где жили четверо студентов. Была такая знаменитая квартира Пищика: заходишь туда, дверь деревянную открываешь, и ты уже в жилом помещении.
Владимир Ткаченко: Как в Воронцовский дворец прийти! (Смеются) Дом Пашкова, квартира Пищика. Это наш ялтинский друг, он сейчас в Нью-Йорке живет.
Максим Кучеренко: Но надо сказать, что этот наш замес, связанный с подобными интересами в людях, связанных с медициной, он какой-то единственный. Ни в Симферополе, не в Херсоне я такого не видел.
Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. However, the perpetrators of such frauds are now adopting new methods and technologies to defraud the investors. Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips.
from ar
