Перечислял тут, думая про итоги года, все дачи, на которых в этом году бывал (Ярик в мае, Андрей в июне, Лена и Егор в июле, Ксюша в августе), и вдруг вспомнил еще одну, тоже не свою, где я не буду никогда. Вспомнил даже не саму дачу, а дорогу до нее от остановки на Каменском шоссе. Два или три лета мы приезжали с Коляном на автобусе туда и шли пешком к его прабабушке Нине — сперва между коттеджей вдоль шоссе, потом по лесному склону к мостику через речку, мимо дачного магазинчика и дальше по «аллеям» до нужного нам участка. Почему-то в деталях прям всё помню, и как-то грустно, что эта информация мне точно не пригодится: бабушка Риты в этом году умерла, Колян вырос и уехал, что стало с дачей, я не знаю.
Дело не в дачах даже (хотя к ним у меня особое отношение, конечно) или ассоциативном мышлении как смысле жизни (в тех же автобусах, например, прочитан роман «F20», очень хороший), а в том, что с тем, что что-нибудь никогда больше не повторится, ты ничего не можешь поделать, как ни завспоминайся, и таков путь.
Перечислял тут, думая про итоги года, все дачи, на которых в этом году бывал (Ярик в мае, Андрей в июне, Лена и Егор в июле, Ксюша в августе), и вдруг вспомнил еще одну, тоже не свою, где я не буду никогда. Вспомнил даже не саму дачу, а дорогу до нее от остановки на Каменском шоссе. Два или три лета мы приезжали с Коляном на автобусе туда и шли пешком к его прабабушке Нине — сперва между коттеджей вдоль шоссе, потом по лесному склону к мостику через речку, мимо дачного магазинчика и дальше по «аллеям» до нужного нам участка. Почему-то в деталях прям всё помню, и как-то грустно, что эта информация мне точно не пригодится: бабушка Риты в этом году умерла, Колян вырос и уехал, что стало с дачей, я не знаю.
Дело не в дачах даже (хотя к ним у меня особое отношение, конечно) или ассоциативном мышлении как смысле жизни (в тех же автобусах, например, прочитан роман «F20», очень хороший), а в том, что с тем, что что-нибудь никогда больше не повторится, ты ничего не можешь поделать, как ни завспоминайся, и таков путь.
At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips. False news often spreads via public groups, or chats, with potentially fatal effects. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. I want a secure messaging app, should I use Telegram?
from ar
