Американский профессор Стивен Норрис написал книгу о том, как при Путине патриотическое кино стало «важнейшим из искусств». Тема интересная и заслуживает исследования (в идеале, конечно, бесстрастного и объективного), но признать «Историю российского блокбастера» удачным опытом, к сожалению, нельзя. Недоумение вызвал уже безобразный перевод предисловия — выполненный, что характерно, редактором книги. К дальнейшему переводу претензий не возникло, а как раз к редактуре — да: Безруков, например, остался «исполнителем роли Фандорина в первой телеадаптации “Азазеля”». Норрис пишет, кажется, обо всём («Цирюльник», «Богатыри», «Груз 200», «Остров», «Штрафбат», «9-я рота», «Волкодав», «Гамбит»), лишь бы притянулось к его идеям. «1612» упоминается потому лишь, что это всё олигарх Вексельберг, «Всадник по имени Смерть» — потому что режиссер Шахназаров стал директором «Мосфильма», а «Дозоры» — потому что «проекты Эрнста переписывают прошлое для сегодняшнего потребления». Серьезно, Стивен? Жаль, я ждал от книги большего.
Американский профессор Стивен Норрис написал книгу о том, как при Путине патриотическое кино стало «важнейшим из искусств». Тема интересная и заслуживает исследования (в идеале, конечно, бесстрастного и объективного), но признать «Историю российского блокбастера» удачным опытом, к сожалению, нельзя. Недоумение вызвал уже безобразный перевод предисловия — выполненный, что характерно, редактором книги. К дальнейшему переводу претензий не возникло, а как раз к редактуре — да: Безруков, например, остался «исполнителем роли Фандорина в первой телеадаптации “Азазеля”». Норрис пишет, кажется, обо всём («Цирюльник», «Богатыри», «Груз 200», «Остров», «Штрафбат», «9-я рота», «Волкодав», «Гамбит»), лишь бы притянулось к его идеям. «1612» упоминается потому лишь, что это всё олигарх Вексельберг, «Всадник по имени Смерть» — потому что режиссер Шахназаров стал директором «Мосфильма», а «Дозоры» — потому что «проекты Эрнста переписывают прошлое для сегодняшнего потребления». Серьезно, Стивен? Жаль, я ждал от книги большего.
The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever."
from ar
