🥳Нам 6 лет — мы остаемся в России и продолжаем работать
Шесть лет для благотворительного фонда «Комитет против пыток» — это много или мало? Шутка про «год за два» уже не актуальна. И все же, несмотря ни на что, мы верим в то, что делаем и, к сожалению, остаемся сегодня единственной благотворительной организацией, которая оказывает помощь пострадавшим от пыток и незаконного насилия.
За каждой цифрой в карточках о фонде стоит судьба реального человека. Не только пострадавшего, но и того, кто помогал нам. Сегодня это почти 11 тысяч человек доноров!
Мы не верим в чудеса — остаемся реалистами. Но мы верим в нашу работу и в то, что сегодня она особенно нужна. Помогите нам: поделитесь этим постом в чатах с друзьями и личных сообщениях.
Если у вас найдутся 450-500 рублей в месяц, станьте постоянным донором фонда. Именно эту сумму в среднем ежемесячно жертвовали на борьбу с пытками 4270 человек в прошлом году.
🥳Нам 6 лет — мы остаемся в России и продолжаем работать
Шесть лет для благотворительного фонда «Комитет против пыток» — это много или мало? Шутка про «год за два» уже не актуальна. И все же, несмотря ни на что, мы верим в то, что делаем и, к сожалению, остаемся сегодня единственной благотворительной организацией, которая оказывает помощь пострадавшим от пыток и незаконного насилия.
За каждой цифрой в карточках о фонде стоит судьба реального человека. Не только пострадавшего, но и того, кто помогал нам. Сегодня это почти 11 тысяч человек доноров!
Мы не верим в чудеса — остаемся реалистами. Но мы верим в нашу работу и в то, что сегодня она особенно нужна. Помогите нам: поделитесь этим постом в чатах с друзьями и личных сообщениях.
Если у вас найдутся 450-500 рублей в месяц, станьте постоянным донором фонда. Именно эту сумму в среднем ежемесячно жертвовали на борьбу с пытками 4270 человек в прошлом году.
It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists." Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." To that end, when files are actively downloading, a new icon now appears in the Search bar that users can tap to view and manage downloads, pause and resume all downloads or just individual items, and select one to increase its priority or view it in a chat. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from ar
