Супруга одного из фигурантов дела Фургала - Марата Кадырова - обратилась к нам.
«Здравствуйте! Я к Вам с просьбой о помощи в сборе на жалобу в Верховный суд. Цена вопроса 100 тысяч, потянуть мне это будет непросто. Это возможно?
Я вчера прилетела из Хабаровска. Ездила экстренно, на неделю, из-за неудачно проведенного обследования Марата. Бронхоскопию сделали, что-то порвали, у него было кровотечение, а в результате раковых клеток в тканях не обнаружили. И с КТ накрутили, размер вдруг стал на треть меньше. В общем, провели во вторник прием и консилиум, будут делать ПЭТ КТ, в конце ноября - начале декабря.
И еще попала на краткосрочное свидание! Разговаривали целых четыре часа, здорово повезло. Все очень непросто, сидеть ему там тяжело. Но он не сдается.
Если опять пойму, что не хотят работать, придется ехать опять, уже в декабре. А это деньги, Вы понимаете. В общем, страшно неудобно, но прошу о помощи».
Друзья, важна любая сумма, важен каждый репост! Давайте поможем!
Супруга одного из фигурантов дела Фургала - Марата Кадырова - обратилась к нам.
«Здравствуйте! Я к Вам с просьбой о помощи в сборе на жалобу в Верховный суд. Цена вопроса 100 тысяч, потянуть мне это будет непросто. Это возможно?
Я вчера прилетела из Хабаровска. Ездила экстренно, на неделю, из-за неудачно проведенного обследования Марата. Бронхоскопию сделали, что-то порвали, у него было кровотечение, а в результате раковых клеток в тканях не обнаружили. И с КТ накрутили, размер вдруг стал на треть меньше. В общем, провели во вторник прием и консилиум, будут делать ПЭТ КТ, в конце ноября - начале декабря.
И еще попала на краткосрочное свидание! Разговаривали целых четыре часа, здорово повезло. Все очень непросто, сидеть ему там тяжело. Но он не сдается.
Если опять пойму, что не хотят работать, придется ехать опять, уже в декабре. А это деньги, Вы понимаете. В общем, страшно неудобно, но прошу о помощи».
Друзья, важна любая сумма, важен каждый репост! Давайте поможем!
In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care.
from ar
