Эллиниcтика

«Древние Афины», по Видалю-Накэ, есть «выражение политики Тождественности (одинаковости)», того самого принципа, о котором сказано прежде. Они — «вне истории, насколько это возможно для города», вечно равны сами себе, не имеют становления, развития, подобны эйдосу, а ведь это в глазах Платона и есть главные признаки существования по истине.

«Атлантида же, напротив, — мир истории, какой … ее понимал Платон, то есть мир чистой Инаковости (или неподобного)», продолжает исследователь, ведь «история для Платона соткана изо лжи». «История Атлантиды … разворачивается без каких-либо помех», из чего следует, что всё её существование лишь кажется.

Итак, «картина Афин статична, тогда как описание Атлантиды разворачивается во времени». Кончается эта ноомахия, война идей, викторией неизменности: «Афины победили. Единый полис одержал верх над полисом, скатившимся в хаос … разнородности. Воды поглотили Атлантиду, и их триумф положил конец дальнейшему развитию Иного».

Согласно Проклу, его учителя Ямвлих (III-IV вв. н.э.) и Сириан прямо наблюдали здесь «космическое противоборство между миром Единого и миром Диады (множества), между Одинаковостью (тождественным) и Инаковостью (иным), Движением и Покоем, Пределом и Беспредельным», иначе говоря, этот неопифагореец всё сводит, в данном случае справедливо, к дедовской концепции систойхии (συστοιχία), из «составленная из десяти главных оппозиций, в которые „некоторые пифагорейцы“ укладывали всю действительность».

Она выстраивала великую оппозицию, с одной стороны, таких вещей как правое, мужское, конечное, единое, покоящееся, добро и т.д., а с другой — совсем иных: левого, женского, бесконечного, множества, движущегося, зла, и др. Сам Прокл похожего мнения, как и Видаль Накэ, который признаётся, что «попытался показать, что и текст Платона развивается именно в этом направлении».

Так оказывается, что речь идёт о конфликте идей, столь часто более или менее глубоко скрытом в художественных произведениях: кое-кем наличие именно этого принципа считается ключевым для того, чтобы сочинению стать великим. Однако суть противостояния не всегда очевидна.

Скажем, некоторые склонны считать, что Толкин под Мордором подразумевал СССР, отчего они даже стараются по поводу и без так называть последний и его правоопреемницу, однако это мнение мало на чём основано. В действительности Профессор, глубоко презиравший индустриализацию и вообще склонный к луддизму, выводил противоборство старой-доброй девственно зелёной Англии, отражённой идиллией Шира, и той же Англии, но отравленной промышленностью и вообще технологией, что и изображал Мордор.

Речь идёт, таким образом, о внутренней борьбе, схватке идеологий внутри одной страны, одной нации. То же мы видим и у Платона… впрочем, видеть это мы начали только со времён уже упоминавшегося Бартоли (1779), который «впервые понял … со времен Платона», что «Атлантида была маскировкой для империалистических, морских Афин», а «война между Афинами и Атлантидой — это внутренний στάσις Афин»: слово это, стазис, дословно означающее стабильность и остановку вообще, в политическом смысле значило противоположное — гражданскую войну, политический переворот, вообще любой раздор в пределах страны.

#atlantis
⬅️⬆️ «Где на самом деле находится легендарная Атлантида, которую искали советские подлодки?», 6/22 ➡️

www.group-telegram.com/ar/hellenistics.com/476

2.3K viewsedited  Dec 16 at 13:21

«Древние Афины», по Видалю-Накэ, есть «выражение политики Тождественности (одинаковости)», того самого принципа, о котором сказано прежде. Они — «вне истории, насколько это возможно для города», вечно равны сами себе, не имеют становления, развития, подобны эйдосу, а ведь это в глазах Платона и есть главные признаки существования по истине.

«Атлантида же, напротив, — мир истории, какой … ее понимал Платон, то есть мир чистой Инаковости (или неподобного)», продолжает исследователь, ведь «история для Платона соткана изо лжи». «История Атлантиды … разворачивается без каких-либо помех», из чего следует, что всё её существование лишь кажется.

Итак, «картина Афин статична, тогда как описание Атлантиды разворачивается во времени». Кончается эта ноомахия, война идей, викторией неизменности: «Афины победили. Единый полис одержал верх над полисом, скатившимся в хаос … разнородности. Воды поглотили Атлантиду, и их триумф положил конец дальнейшему развитию Иного».

Согласно Проклу, его учителя Ямвлих (III-IV вв. н.э.) и Сириан прямо наблюдали здесь «космическое противоборство между миром Единого и миром Диады (множества), между Одинаковостью (тождественным) и Инаковостью (иным), Движением и Покоем, Пределом и Беспредельным», иначе говоря, этот неопифагореец всё сводит, в данном случае справедливо, к дедовской концепции систойхии (συστοιχία), из «составленная из десяти главных оппозиций, в которые „некоторые пифагорейцы“ укладывали всю действительность».

Она выстраивала великую оппозицию, с одной стороны, таких вещей как правое, мужское, конечное, единое, покоящееся, добро и т.д., а с другой — совсем иных: левого, женского, бесконечного, множества, движущегося, зла, и др. Сам Прокл похожего мнения, как и Видаль Накэ, который признаётся, что «попытался показать, что и текст Платона развивается именно в этом направлении».

Так оказывается, что речь идёт о конфликте идей, столь часто более или менее глубоко скрытом в художественных произведениях: кое-кем наличие именно этого принципа считается ключевым для того, чтобы сочинению стать великим. Однако суть противостояния не всегда очевидна.

Скажем, некоторые склонны считать, что Толкин под Мордором подразумевал СССР, отчего они даже стараются по поводу и без так называть последний и его правоопреемницу, однако это мнение мало на чём основано. В действительности Профессор, глубоко презиравший индустриализацию и вообще склонный к луддизму, выводил противоборство старой-доброй девственно зелёной Англии, отражённой идиллией Шира, и той же Англии, но отравленной промышленностью и вообще технологией, что и изображал Мордор.

Речь идёт, таким образом, о внутренней борьбе, схватке идеологий внутри одной страны, одной нации. То же мы видим и у Платона… впрочем, видеть это мы начали только со времён уже упоминавшегося Бартоли (1779), который «впервые понял … со времен Платона», что «Атлантида была маскировкой для империалистических, морских Афин», а «война между Афинами и Атлантидой — это внутренний στάσις Афин»: слово это, стазис, дословно означающее стабильность и остановку вообще, в политическом смысле значило противоположное — гражданскую войну, политический переворот, вообще любой раздор в пределах страны.

#atlantis
⬅️⬆️ «Где на самом деле находится легендарная Атлантида, которую искали советские подлодки?», 6/22 ➡️

BY Эллиниcтика