Реальная история нападения вооруженного националиста на молодёжный лагерь, рассказанная от лица вымышленной жертвы.
22 июля 2011 года одержимый правыми радикальными идеями Андреас Брейвик организовал взрыв в Осло и устроил массовый расстрел на острове Утойя, убив 77 человек. Режиссёр Эрик Поппе реконструирует самый громкий террористический акт в истории Скандинавии, сняв фильм единым кадром с всего одной склейкой — и это сработало.
Крики, паника, грязь, слёзы, и везде тела, тела... Под звуки выстрелов мы проведём жуткие 1,5 часа вместе с пытающейся найти сестру героиней. Такая история могла иметь место, да и вообще, сколько историй закончилось там, на острове.
Мне понравилась идея снять кино о шуттинге, оставив за скобками самого нападавшего. Его мы не увидим. Но с каждый выстрелом будем мысленно считать жертвы — одна, две, пятьдесят — и вжиматься в кресло. Во время титров звуки стрельбы не прекратятся, и, чтобы вынырнуть из состояния липкого ужаса, зрителю потребуется время.
Сняла баллы за пару моментов, где из нас насильно пытаются выбить слезу. Например, духоподъёмная речь на тему «кем ты станешь, когда вырастешь» и песня главной героини, прячущейся в расщелине от убийцы. Такие эпизоды отдают дурным вкусом. Но их мало, и в целом придираться не хочется.
Реальная история нападения вооруженного националиста на молодёжный лагерь, рассказанная от лица вымышленной жертвы.
22 июля 2011 года одержимый правыми радикальными идеями Андреас Брейвик организовал взрыв в Осло и устроил массовый расстрел на острове Утойя, убив 77 человек. Режиссёр Эрик Поппе реконструирует самый громкий террористический акт в истории Скандинавии, сняв фильм единым кадром с всего одной склейкой — и это сработало.
Крики, паника, грязь, слёзы, и везде тела, тела... Под звуки выстрелов мы проведём жуткие 1,5 часа вместе с пытающейся найти сестру героиней. Такая история могла иметь место, да и вообще, сколько историй закончилось там, на острове.
Мне понравилась идея снять кино о шуттинге, оставив за скобками самого нападавшего. Его мы не увидим. Но с каждый выстрелом будем мысленно считать жертвы — одна, две, пятьдесят — и вжиматься в кресло. Во время титров звуки стрельбы не прекратятся, и, чтобы вынырнуть из состояния липкого ужаса, зрителю потребуется время.
Сняла баллы за пару моментов, где из нас насильно пытаются выбить слезу. Например, духоподъёмная речь на тему «кем ты станешь, когда вырастешь» и песня главной героини, прячущейся в расщелине от убийцы. Такие эпизоды отдают дурным вкусом. Но их мало, и в целом придираться не хочется.
He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. "This time we received the coordinates of enemy vehicles marked 'V' in Kyiv region," it added. Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities.
from ar
