Дом Дракона — потрясающее исследование природы насилия (войны). Правильное, выигрышно отличающее сериал от Игры престолов решение сосредоточиться именно на рождении конфликта: ретардация, каузальная неоднозначность, очень медленное затухание надежды и постепенное осознание неотвратимости. Причина всегда ускользает и мифологизируется. Каждый вовлеченный в дела насилия в итоге теряет какую-либо оправданность. Сущность насилия — «средство — цель», поэтому почти всегда есть риск того, что цель окажется подчиненной средствам, которые она обосновывает. В конечном счете остаётся насилие ради насилия.
Всё это работает благодаря сильнейшей драматургии, впечатляющей еще потому, что первоисточник — это по сути просто хроника. Поспорили с другом о финале третьей серии. Он говорит, что риск Рейниры неправдоподобен. А мне кажется, что художественная важность этой сцены пересиливает подобный скепсис: нужных слов не находят даже те, кто больше всех не хочет этой войны; сцена уместносглаживает феминистские акценты (больше всего войны хотят мужчины). Более того, отношения Рейениры и Алисенты рамочные для судьбы Вестероса: многое началось именно с их дружбы, а затем — ссоры. Ну и Эмма Д’Арси в образе септы чертовски хороша. Очень, очень хорошо.
Дом Дракона — потрясающее исследование природы насилия (войны). Правильное, выигрышно отличающее сериал от Игры престолов решение сосредоточиться именно на рождении конфликта: ретардация, каузальная неоднозначность, очень медленное затухание надежды и постепенное осознание неотвратимости. Причина всегда ускользает и мифологизируется. Каждый вовлеченный в дела насилия в итоге теряет какую-либо оправданность. Сущность насилия — «средство — цель», поэтому почти всегда есть риск того, что цель окажется подчиненной средствам, которые она обосновывает. В конечном счете остаётся насилие ради насилия.
Всё это работает благодаря сильнейшей драматургии, впечатляющей еще потому, что первоисточник — это по сути просто хроника. Поспорили с другом о финале третьей серии. Он говорит, что риск Рейниры неправдоподобен. А мне кажется, что художественная важность этой сцены пересиливает подобный скепсис: нужных слов не находят даже те, кто больше всех не хочет этой войны; сцена уместносглаживает феминистские акценты (больше всего войны хотят мужчины). Более того, отношения Рейениры и Алисенты рамочные для судьбы Вестероса: многое началось именно с их дружбы, а затем — ссоры. Ну и Эмма Д’Арси в образе септы чертовски хороша. Очень, очень хорошо.
BY Йода против зомби
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. Anastasia Vlasova/Getty Images For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from ar
