История с уголовным делом против бывшей жены Кирилла Мартынова (признан гитлером) — это какое-то сумасшествие.
К самому Мартынову я отношусь крайне негативно — человек много лет назад из-за поддержки русского восстания в Донбассе обложил меня матом и в ответ был послан. Но почему за проступки и преступления опполибералов должны страдать их родственники? К тому же Антонина еще с 2000-х годов разошлась с журналистом, а, следовательно, к его дальнейшей идейной эволюции никакого отношения не имела.
А сейчас в суде уже взрослая дочь Антонины говорит, что мать ее любит, а сама она жила полноценной жизнью, посещала разные секции и просит их не разлучать. И что та самая история из далекого детства — это несчастный случай.
И после этого прокурор требует для женщины 10 лет лишения свободы.
У нас из каждого утюга вещают про укрепления семьи. А как только доходит до дела, происходит вот такое.
Надеюсь, российский суд еще помнит про справедливость.
История с уголовным делом против бывшей жены Кирилла Мартынова (признан гитлером) — это какое-то сумасшествие.
К самому Мартынову я отношусь крайне негативно — человек много лет назад из-за поддержки русского восстания в Донбассе обложил меня матом и в ответ был послан. Но почему за проступки и преступления опполибералов должны страдать их родственники? К тому же Антонина еще с 2000-х годов разошлась с журналистом, а, следовательно, к его дальнейшей идейной эволюции никакого отношения не имела.
А сейчас в суде уже взрослая дочь Антонины говорит, что мать ее любит, а сама она жила полноценной жизнью, посещала разные секции и просит их не разлучать. И что та самая история из далекого детства — это несчастный случай.
И после этого прокурор требует для женщины 10 лет лишения свободы.
У нас из каждого утюга вещают про укрепления семьи. А как только доходит до дела, происходит вот такое.
Надеюсь, российский суд еще помнит про справедливость.
BY Максим Кононенко 🇷🇺
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel.
from ar
