Telegram Group & Telegram Channel
​​«Мишель плачет в супермаркете», Мишель Заунер (пер. Сергея Богданова)

Мишель плачет - и плачет не только в супермаркете. Значительную часть ее двадцатипятилетней жизни составляют слезы. И появились они задолго до смерти ее матери от рака, кульминационной точки как романа «Мишель плачет в супермаркете», так и ее двадцатипятилетней биографии, представленной в книге. Каждая страница пропитана слезами - слезами подростковых бунтов и непонимания и себя, и реальности, слезами первых и не особо удачных попыток жить эту дурацкую взрослую жизнь, слезами от неудачных или неудавшихся отношений.

Если Мишель не плачет, то, скорее всего, она ест или пробует готовить. Вряд ли в каком-либо еще художественном произведении вы встретите более широкой ассортимент продуктов и блюд корейской кухни. Еда для Мишель и ее матери - скрепа и основа мироздания, а главные качества хорошего или просто приятного человека - смелость пробовать что-то новое и устойчивое пищеварение.

Когда заканчиваются слезы и завешается очередное застолье, Мишель поет и играет на гитаре - без ярко выраженных амбиций на лавры Rolling Stones, но с завидным упорством, которое вряд ли было бы возможным без пристально наблюдающей за ее дорогой к успеху матери.

Матери, которая безусловно верила в Мишель, подкидывая ей все новые поводы сомневаться в выбранном пути. Матери, которая немало раздражала своим всевидящим оком, но всегда знала, на что следует обратить внимание, а чем можно и пренебречь. Матери, которая не должна была уйти вот так, сгорев от рака за несколько месяцев, потому что гореть она должна была совершенно иначе - грея Мишель, а не разрушая, хоть иногда ей и казалось, как всем остро чувствующим людям, что весь мир против нее. И, конечно, кому возглавить эту оппозицию, как не матери?

Почему стоит прочитать?

Кажется, что ключевая тема романа, оплакивание матери и той жизни, которую она унесла с собой, жизни под присмотром, под строгим надзором и под всегда правильными ответами, исключительно умножает скорбь в мире - внешнем и сугубо личном каждого читателя. Однако «Мишель плачет в супермаркете» работает иначе.

На протяжении всего прямолинейного, но не всегда линейно развивающегося повествования можно почувствовать, как становится легче. Слезы Мишель, как зачастую и наши, - это не только скорбь и душащая тоска, это также и страх, возможно, самую мощную версию которого мы испытываем в 20 с чем-то лет, навсегда расставаясь с детством и вступая в эру, когда на все вопросы придется отвечать самостоятельно. Да, «Мишель плачет в супермаркете» - это автороман в первую очередь (а может и исключительно) о смерти матери, и, возможно, не стоит простукивать ни фабулу, ни сюжет в поиске дополнительных смыслов. Но если бы не они, обрела бы эта книга такую популярность? Сомневаюсь.

«Мишель плачет в супермаркете» можно смело поставить на одну полку не только с «Раной» Оксаны Васякиной, но и со «Вкусом» Стэнли Туччи - все эти книги я бы объединила не слезами, раком или едой, а скорее щедростью их авторов. Они смело делятся с читателями самым сокровенным, самым тихим и зачастую самым стремительным - ежедневной рутиной своих семей, выполняющейся так автоматически и от того ускользающей из памяти так стремительно, что поневоле чувствуешь себя признательной просто за то, что эти приемы пищи, походы в школу или университет, курение на автобусной остановке остались запечатлены в буквах.

Потому что только так остаемся в памяти и мы, читатели, не так часто замечающие ход времени и себя в нем.

#взрослое
Издано в @bombora



group-telegram.com/lenaisreading/1901
Create:
Last Update:

​​«Мишель плачет в супермаркете», Мишель Заунер (пер. Сергея Богданова)

Мишель плачет - и плачет не только в супермаркете. Значительную часть ее двадцатипятилетней жизни составляют слезы. И появились они задолго до смерти ее матери от рака, кульминационной точки как романа «Мишель плачет в супермаркете», так и ее двадцатипятилетней биографии, представленной в книге. Каждая страница пропитана слезами - слезами подростковых бунтов и непонимания и себя, и реальности, слезами первых и не особо удачных попыток жить эту дурацкую взрослую жизнь, слезами от неудачных или неудавшихся отношений.

Если Мишель не плачет, то, скорее всего, она ест или пробует готовить. Вряд ли в каком-либо еще художественном произведении вы встретите более широкой ассортимент продуктов и блюд корейской кухни. Еда для Мишель и ее матери - скрепа и основа мироздания, а главные качества хорошего или просто приятного человека - смелость пробовать что-то новое и устойчивое пищеварение.

Когда заканчиваются слезы и завешается очередное застолье, Мишель поет и играет на гитаре - без ярко выраженных амбиций на лавры Rolling Stones, но с завидным упорством, которое вряд ли было бы возможным без пристально наблюдающей за ее дорогой к успеху матери.

Матери, которая безусловно верила в Мишель, подкидывая ей все новые поводы сомневаться в выбранном пути. Матери, которая немало раздражала своим всевидящим оком, но всегда знала, на что следует обратить внимание, а чем можно и пренебречь. Матери, которая не должна была уйти вот так, сгорев от рака за несколько месяцев, потому что гореть она должна была совершенно иначе - грея Мишель, а не разрушая, хоть иногда ей и казалось, как всем остро чувствующим людям, что весь мир против нее. И, конечно, кому возглавить эту оппозицию, как не матери?

Почему стоит прочитать?

Кажется, что ключевая тема романа, оплакивание матери и той жизни, которую она унесла с собой, жизни под присмотром, под строгим надзором и под всегда правильными ответами, исключительно умножает скорбь в мире - внешнем и сугубо личном каждого читателя. Однако «Мишель плачет в супермаркете» работает иначе.

На протяжении всего прямолинейного, но не всегда линейно развивающегося повествования можно почувствовать, как становится легче. Слезы Мишель, как зачастую и наши, - это не только скорбь и душащая тоска, это также и страх, возможно, самую мощную версию которого мы испытываем в 20 с чем-то лет, навсегда расставаясь с детством и вступая в эру, когда на все вопросы придется отвечать самостоятельно. Да, «Мишель плачет в супермаркете» - это автороман в первую очередь (а может и исключительно) о смерти матери, и, возможно, не стоит простукивать ни фабулу, ни сюжет в поиске дополнительных смыслов. Но если бы не они, обрела бы эта книга такую популярность? Сомневаюсь.

«Мишель плачет в супермаркете» можно смело поставить на одну полку не только с «Раной» Оксаны Васякиной, но и со «Вкусом» Стэнли Туччи - все эти книги я бы объединила не слезами, раком или едой, а скорее щедростью их авторов. Они смело делятся с читателями самым сокровенным, самым тихим и зачастую самым стремительным - ежедневной рутиной своих семей, выполняющейся так автоматически и от того ускользающей из памяти так стремительно, что поневоле чувствуешь себя признательной просто за то, что эти приемы пищи, походы в школу или университет, курение на автобусной остановке остались запечатлены в буквах.

Потому что только так остаемся в памяти и мы, читатели, не так часто замечающие ход времени и себя в нем.

#взрослое
Издано в @bombora

BY что читает леночка




Share with your friend now:
group-telegram.com/lenaisreading/1901

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

"There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war.
from ar


Telegram что читает леночка
FROM American