Не о Рождестве, но рождественское. Не мое, но мною очень любимое.
Ольга Джарман:
Моржонок. В краю, где воде не пробиться меж льдов, где бледен сполохов свет, в краю, где для снега есть сотня слов, а слова для хлеба нет, оставивший золото теплых нив, жил в чуме чудак-человек. Цветенье яблонь и шелест ив – он все променял на снег… Он долго учил гортанный язык- и плакал о доме порой. Он был молодым – а теперь он старик в холодной земле чужой…
Однажды с проверкой приехал другой- здоровый и полный сил – и стойбище раз обходя стороной, услышал, как тот говорил, о том, как средь льдов Предтеча стоял на кромке воды ледяной, “Моржонком Божьим” того назвав, Кто мир отогреет Собой. Его в каждый чум приглашал народ – и Он исцелял больных, а в страшный, суровый, голодный год умножил рыбу для них. “Хозяин помнит оленей своих,- найти их – не малый труд! Он любит своих собак ездовых – они его узнают.”
“Враги не знали, Его убив, что после того, как умрет, Он вырвется сам из льдистых глубин и смерти растопит лед!”
*** “Чему он учит этот народ?! Должно быть, он просто пьян!” Доставить на почту депешу в Синод вызвался местный шаман.
*** Мужчины – охотники. Значит, они не могут плакать никак. Но плакали жены, и слезы текли из глаз детей и собак, и стыли, как льдинки (мороз был – страх)… Шептался вокруг народ: “С Моржонком Божьим он, в тех краях, где вечно морошка цветет”.
Не о Рождестве, но рождественское. Не мое, но мною очень любимое.
Ольга Джарман:
Моржонок. В краю, где воде не пробиться меж льдов, где бледен сполохов свет, в краю, где для снега есть сотня слов, а слова для хлеба нет, оставивший золото теплых нив, жил в чуме чудак-человек. Цветенье яблонь и шелест ив – он все променял на снег… Он долго учил гортанный язык- и плакал о доме порой. Он был молодым – а теперь он старик в холодной земле чужой…
Однажды с проверкой приехал другой- здоровый и полный сил – и стойбище раз обходя стороной, услышал, как тот говорил, о том, как средь льдов Предтеча стоял на кромке воды ледяной, “Моржонком Божьим” того назвав, Кто мир отогреет Собой. Его в каждый чум приглашал народ – и Он исцелял больных, а в страшный, суровый, голодный год умножил рыбу для них. “Хозяин помнит оленей своих,- найти их – не малый труд! Он любит своих собак ездовых – они его узнают.”
“Враги не знали, Его убив, что после того, как умрет, Он вырвется сам из льдистых глубин и смерти растопит лед!”
*** “Чему он учит этот народ?! Должно быть, он просто пьян!” Доставить на почту депешу в Синод вызвался местный шаман.
*** Мужчины – охотники. Значит, они не могут плакать никак. Но плакали жены, и слезы текли из глаз детей и собак, и стыли, как льдинки (мороз был – страх)… Шептался вокруг народ: “С Моржонком Божьим он, в тех краях, где вечно морошка цветет”.
BY Записки на полях
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. Telegram Messenger Blocks Navalny Bot During Russian Election Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat.
from ar
