Сегодня мы закончили представлять доказательства защиты и перешли в судебные прения. Речь прокурора была такой интересной, что я очень сильно пожалела, что у нас в психиатрическом стационаре судебное заседание закрытое.
Потому что это действительно надо было слышать.
Для начала ожидаемый сюрприз: в качестве доказательства вины Вики прокурор действительно не сослался на ту самую экспертизу СПбГУ, об которую копья ломали все – и защита, и обвинение, и, возможно, даже суд.
Но есть загвоздка – это заключение экспертов обосновывало не только "фейковость" информации, но и мотив политической ненависти. А если экспертизы как бы нет, то мотив нужно обосновать чем-то другим. Видимо, за неимением других аргументов в качестве основных (и повторяемых на все лады) были выбраны следующие:
Не любишь президента – значит, и родину не любишь. А не любишь – значит, ненавидишь.
Читаешь иностранные СМИ – значит, прям точно ненавидишь родину. Потому что если ты гражданин РФ, будь добр, обращайся к официальным российским СМИ.
Ну и вообще, президента выбирали на выборах всей страной, и не поддерживать его политику – это точно ненависть ко всей необъятной России (тут прокурор посетовала, что не спросила Вику, голосовала ли та на выборах, но так и не пояснила, почему ж не спросила-то).
В общем, по мнению обвинения, Вика выбирала не те источники, любила не то, что положено, не привела доказательств достоверности того, что писала, и коварно игнорировала брифинги министерства обороны.
Единственное доказательство этой версии, если верить прокурору – показания самой Вики.
Только вот эта картина совсем не вяжется с другим: прокурор утверждает, что Вика ещё и невменяема, и нуждается в принудительном лечении. Что не осознает, что делает, и никак это не контролирует. Что у нее грубо нарушены критико-прогностические способности.
То есть я это вижу так. В порыве ненависти к президенту, а значит и ко всей стране в целом, Вика тщательно отобрала "фейки", то есть заведомо недостоверную информацию, хитро проверила её через вражеские источники, трезво оценила слова Конашенкова как ложь, и потом опубликовала свои посты, осознавая, что они доступны неопределенному кругу лиц.
Но в какой-то из этих моментов она всё же не осознавала свои действия и ("и", даже не "или"!) не могла ими руководить, то есть была в состоянии невменяемости. Причём особо опасной избирательной невменяемости.
А избирательная невменяемость, как известно, не освобождает от обязанности любить президента и верить официальным российским СМИ, и сверять с брифингами Конашенкова всё, что плохо лежит.
А, ну да, показаниям невменяемого человека мы должны доверять, но только в той части, в которой они подтверждают версию обвинения. А в остальном не надо.
Это я всё ёрничаю, конечно, но мне не смешно. Потому что выступление прокурора сегодня – это и есть пример политической ненависти. Только это не пост в соцсети, а официальная позиция, наверняка согласованная как минимум с парой вышестоящих начальников. Холодная, официальная, одобряемая, подкреплённая силой ненависть.
...
Завтра в 15.00 в больнице на Фермском шоссе вся эта история закончится – во всяком случае, в первой инстанции. Завершим прения, перейдём к последнему слову и узнаем итоговое решение.
Жалею, что у меня нет футболки с бессмертной цитатой Шевчука о том, чем родина является, а чем всё-таки нет. Да и холодно сейчас для футболок.
Сегодня мы закончили представлять доказательства защиты и перешли в судебные прения. Речь прокурора была такой интересной, что я очень сильно пожалела, что у нас в психиатрическом стационаре судебное заседание закрытое.
Потому что это действительно надо было слышать.
Для начала ожидаемый сюрприз: в качестве доказательства вины Вики прокурор действительно не сослался на ту самую экспертизу СПбГУ, об которую копья ломали все – и защита, и обвинение, и, возможно, даже суд.
Но есть загвоздка – это заключение экспертов обосновывало не только "фейковость" информации, но и мотив политической ненависти. А если экспертизы как бы нет, то мотив нужно обосновать чем-то другим. Видимо, за неимением других аргументов в качестве основных (и повторяемых на все лады) были выбраны следующие:
Не любишь президента – значит, и родину не любишь. А не любишь – значит, ненавидишь.
Читаешь иностранные СМИ – значит, прям точно ненавидишь родину. Потому что если ты гражданин РФ, будь добр, обращайся к официальным российским СМИ.
Ну и вообще, президента выбирали на выборах всей страной, и не поддерживать его политику – это точно ненависть ко всей необъятной России (тут прокурор посетовала, что не спросила Вику, голосовала ли та на выборах, но так и не пояснила, почему ж не спросила-то).
В общем, по мнению обвинения, Вика выбирала не те источники, любила не то, что положено, не привела доказательств достоверности того, что писала, и коварно игнорировала брифинги министерства обороны.
Единственное доказательство этой версии, если верить прокурору – показания самой Вики.
Только вот эта картина совсем не вяжется с другим: прокурор утверждает, что Вика ещё и невменяема, и нуждается в принудительном лечении. Что не осознает, что делает, и никак это не контролирует. Что у нее грубо нарушены критико-прогностические способности.
То есть я это вижу так. В порыве ненависти к президенту, а значит и ко всей стране в целом, Вика тщательно отобрала "фейки", то есть заведомо недостоверную информацию, хитро проверила её через вражеские источники, трезво оценила слова Конашенкова как ложь, и потом опубликовала свои посты, осознавая, что они доступны неопределенному кругу лиц.
Но в какой-то из этих моментов она всё же не осознавала свои действия и ("и", даже не "или"!) не могла ими руководить, то есть была в состоянии невменяемости. Причём особо опасной избирательной невменяемости.
А избирательная невменяемость, как известно, не освобождает от обязанности любить президента и верить официальным российским СМИ, и сверять с брифингами Конашенкова всё, что плохо лежит.
А, ну да, показаниям невменяемого человека мы должны доверять, но только в той части, в которой они подтверждают версию обвинения. А в остальном не надо.
Это я всё ёрничаю, конечно, но мне не смешно. Потому что выступление прокурора сегодня – это и есть пример политической ненависти. Только это не пост в соцсети, а официальная позиция, наверняка согласованная как минимум с парой вышестоящих начальников. Холодная, официальная, одобряемая, подкреплённая силой ненависть.
...
Завтра в 15.00 в больнице на Фермском шоссе вся эта история закончится – во всяком случае, в первой инстанции. Завершим прения, перейдём к последнему слову и узнаем итоговое решение.
Жалею, что у меня нет футболки с бессмертной цитатой Шевчука о том, чем родина является, а чем всё-таки нет. Да и холодно сейчас для футболок.
#ВикаПетрова
BY Objection, your honor!
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later. To that end, when files are actively downloading, a new icon now appears in the Search bar that users can tap to view and manage downloads, pause and resume all downloads or just individual items, and select one to increase its priority or view it in a chat. In this regard, Sebi collaborated with the Telecom Regulatory Authority of India (TRAI) to reduce the vulnerability of the securities market to manipulation through misuse of mass communication medium like bulk SMS. Some privacy experts say Telegram is not secure enough Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried.
from ar
