Владимир Мясищев в разные годы жизни. Могила учёного на Богословском кладбище Санкт-Петербурга.
@paragnomen
@paragnomen
«В семье было три человека — папа, мама и сын. Папа был старый большевик, мама — старая домашняя хозяйка, а сын был старый пионер со стриженой головой и двенадцатилетним жизненным опытом.
Казалось бы, все хорошо.
И тем не менее ежедневно за утренним чаем происходили семейные ссоры.
Разговор обычно начинал папа.
— Ну, что у вас нового в классе? — спрашивал он.
— Не в классе, а в группе, — отвечал сын. — Сколько раз я тебе говорил, папа, что класс — это реакционно-феодальное понятие.
— Хорошо, хорошо. Пусть группа. Что же учили в группе?
— Не учили, а прорабатывали. Пора бы, кажется, знать.
— Ладно, что же прорабатывали?
— Мы прорабатывали вопросы влияния лассальянства на зарождение реформизма.
— Вот как! Лассальянство? А задачи решали?
— Решали.
— Вот это молодцы! Какие же вы решали задачи? Небось трудные?
— Да нет, не очень. Задачи материалистической философии в свете задач, поставленных второй сессией Комакадемии совместно с пленумом общества аграрников-марксистов.
Папа отодвинул чай, протер очки полой пиджака и внимательно посмотрел на сына. Да нет, с виду как будто ничего. Мальчик как мальчик.
<...>
Кто написал «Мертвые души»? Тоже не знаешь? Гоголь написал. Гоголь.
— Вконец разложившийся и реакционно настроенный мелкий мистик… — обрадованно забубнил мальчик.
— Два с минусом! — мстительно сказал папа. — Читать надо Гоголя, учить надо Гоголя, а прорабатывать будешь в Комакадемии, лет через десять. Ну-с, расскажите мне. Ситников Николай, про Нью-Йорк.
— Тут наиболее резко, чем где бы то ни было, — запел Коля, — выявляются капиталистические противоре…
— Это я сам знаю. Ты мне скажи, на берегу какого океана стоит Нью-Йорк?
Сын молчал.
— Сколько там населения?
— Не знаю.
— Где протекает река Ориноко?
— Не знаю.
— Кто была Екатерина Вторая?
— Продукт.
— Как продукт?
— Я сейчас вспомню. Мы прорабатывали… Ага! Продукт эпохи нарастающего влияния торгового капита…
— Ты скажи, кем она была? Должность какую занимала?
— Этого мы не прорабатывали.
— Ах, так! А каковы признаки делимости на три?
— Вы кушайте, — сказала сердобольная мама. — Вечно у них эти споры.
— Нет, пусть он мне скажет, что такое полуостров? — кипятился папа. — Пусть скажет, что такое Куро-Сиво? Пусть скажет, что за продукт был Генрих Птицелов?
Загадочный мальчик сорвался с места, дрожащими руками запихнул в карман рогатку и выбежал на улицу.
— Двоечник! — кричал ему вслед счастливый отец. — Все директору скажу!».
И. Ильф, Е. Петров. «Разговоры за чайным столом». Впервые напечатано в газете «Правда» (1934, № 138, 21 мая) в качестве отклика на постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 16 мая 1934 года «О структуре начальной и средней школы в СССР», «О преподавании гражданской истории в школах СССР» и «О преподавании географии в начальной и средней школе СССР», в которых говорилось о введении общего типа образовательной школы для СССР.
@paragnomen
Казалось бы, все хорошо.
И тем не менее ежедневно за утренним чаем происходили семейные ссоры.
Разговор обычно начинал папа.
— Ну, что у вас нового в классе? — спрашивал он.
— Не в классе, а в группе, — отвечал сын. — Сколько раз я тебе говорил, папа, что класс — это реакционно-феодальное понятие.
— Хорошо, хорошо. Пусть группа. Что же учили в группе?
— Не учили, а прорабатывали. Пора бы, кажется, знать.
— Ладно, что же прорабатывали?
— Мы прорабатывали вопросы влияния лассальянства на зарождение реформизма.
— Вот как! Лассальянство? А задачи решали?
— Решали.
— Вот это молодцы! Какие же вы решали задачи? Небось трудные?
— Да нет, не очень. Задачи материалистической философии в свете задач, поставленных второй сессией Комакадемии совместно с пленумом общества аграрников-марксистов.
Папа отодвинул чай, протер очки полой пиджака и внимательно посмотрел на сына. Да нет, с виду как будто ничего. Мальчик как мальчик.
<...>
Кто написал «Мертвые души»? Тоже не знаешь? Гоголь написал. Гоголь.
— Вконец разложившийся и реакционно настроенный мелкий мистик… — обрадованно забубнил мальчик.
— Два с минусом! — мстительно сказал папа. — Читать надо Гоголя, учить надо Гоголя, а прорабатывать будешь в Комакадемии, лет через десять. Ну-с, расскажите мне. Ситников Николай, про Нью-Йорк.
— Тут наиболее резко, чем где бы то ни было, — запел Коля, — выявляются капиталистические противоре…
— Это я сам знаю. Ты мне скажи, на берегу какого океана стоит Нью-Йорк?
Сын молчал.
— Сколько там населения?
— Не знаю.
— Где протекает река Ориноко?
— Не знаю.
— Кто была Екатерина Вторая?
— Продукт.
— Как продукт?
— Я сейчас вспомню. Мы прорабатывали… Ага! Продукт эпохи нарастающего влияния торгового капита…
— Ты скажи, кем она была? Должность какую занимала?
— Этого мы не прорабатывали.
— Ах, так! А каковы признаки делимости на три?
— Вы кушайте, — сказала сердобольная мама. — Вечно у них эти споры.
— Нет, пусть он мне скажет, что такое полуостров? — кипятился папа. — Пусть скажет, что такое Куро-Сиво? Пусть скажет, что за продукт был Генрих Птицелов?
Загадочный мальчик сорвался с места, дрожащими руками запихнул в карман рогатку и выбежал на улицу.
— Двоечник! — кричал ему вслед счастливый отец. — Все директору скажу!».
И. Ильф, Е. Петров. «Разговоры за чайным столом». Впервые напечатано в газете «Правда» (1934, № 138, 21 мая) в качестве отклика на постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 16 мая 1934 года «О структуре начальной и средней школы в СССР», «О преподавании гражданской истории в школах СССР» и «О преподавании географии в начальной и средней школе СССР», в которых говорилось о введении общего типа образовательной школы для СССР.
@paragnomen
Спидбол в Красноярске конца 19 века. Не французской булкой единой!
«…в Красноярске особый продавец ядов. Он снабжает морфиниста и кокаиниста, служащего в настоящее время притчей во языцех, любым количеством этих ядов. Благодаря этому маниак имеет возможность ежедневно впрыскивать себе… до 100 гранул того и другого яда! Не мешало бы кому следует обратить внимание на это творимое безобразие. Каков бы ни был наш красноярский морфинист и кокаинист, но ведь и он создан по образу и подобию Божию, хотя сейчас его и потерял».
«Фармацевтический вестник».
№ 45 от 1899 года.
#сложныевещества
@paragnomen
«…в Красноярске особый продавец ядов. Он снабжает морфиниста и кокаиниста, служащего в настоящее время притчей во языцех, любым количеством этих ядов. Благодаря этому маниак имеет возможность ежедневно впрыскивать себе… до 100 гранул того и другого яда! Не мешало бы кому следует обратить внимание на это творимое безобразие. Каков бы ни был наш красноярский морфинист и кокаинист, но ведь и он создан по образу и подобию Божию, хотя сейчас его и потерял».
«Фармацевтический вестник».
№ 45 от 1899 года.
#сложныевещества
@paragnomen
У антрополога Стивена Пинкера в его книге «Чистый лист» об истоках «новой этики», появившейся в конце 1960-х – начале 1970-х. Почему акцентирую внимание на времени: многим кажется, что НЭ это изобретение чуть ли не нашего времени. Нет, этой концепции уже полвека. Почему сегодня выходит второе издание НЭ? А на это давали ответ уже мир-системщики школы Валлерстайна – социальные отношения примерно одновременно перестраиваются с изменениями технологического уклада. Так было в середине XIX века – переход от мускульной силы к силе пара, в 1920-30-е – при переходе от пара к ДВС и в целом, в 1960-70-е при переходе к компьютеризации и экономике финансов и информации. Сейчас идёт переход к «зелёной экономике», биотеху, безлюдному и распределённому производству.
Пинкер приводит цитаты из «новой этики» того времени:
«Детский психиатр Брюс Перри, обеспокоенный тем, что матери в гетто не создают детям условий, необходимых для развития их пластичного мозга, верил, что мы должны «трансформировать нашу культуру»: «Нам необходимо изменить практику воспитания детей, нужно изменить пагубное и деструктивное убеждение, что дети — собственность их биологических родителей. Человеческие существа эволюционируют не как индивидуумы, а как сообщества. Дети принадлежат обществу, они только доверены своим родителям».
Телеграм-канал Археофутуризм
@paragnomen
Пинкер приводит цитаты из «новой этики» того времени:
«Детский психиатр Брюс Перри, обеспокоенный тем, что матери в гетто не создают детям условий, необходимых для развития их пластичного мозга, верил, что мы должны «трансформировать нашу культуру»: «Нам необходимо изменить практику воспитания детей, нужно изменить пагубное и деструктивное убеждение, что дети — собственность их биологических родителей. Человеческие существа эволюционируют не как индивидуумы, а как сообщества. Дети принадлежат обществу, они только доверены своим родителям».
Телеграм-канал Археофутуризм
@paragnomen
Поток
Альфред Шнитке
Альфред Гарриевич Шнитке умел создавать dark ambient до того, как был создан термин dark ambient - Брайан Уильямс, прости (да и просто ambient - Брайан Ино, прости).
Слава легендарному советскому синтезатору АНС!
«Поток» Шнитке сделал как раз на нем, в 1969 году.
#afterkunst
@paragnomen
Слава легендарному советскому синтезатору АНС!
«Поток» Шнитке сделал как раз на нем, в 1969 году.
#afterkunst
@paragnomen
Вот смотрите: идёт человек, перекошенный очень. Видно, что у человека этого не всё в порядке. То есть вообще всё не в порядке.
А вы (допустим волшебник) решили этому человеку помочь: устроили его на другую работу, придумали ему новую жену, избавили его от дурных привычек, почистили ему мозги от плохих мыслей и, только было хотели сказать «и это хорошо», а он – хуяк! и помер. Не шевелится и обратно не заводится.
В чём была ваша ошибка?
А в том, что вы не знали, что если он идёт, пусть криво, пусть штаны у него не такие, как вам бы хотелось, но он ходит. И представляет из себя при этом чрезвычайно сложную конструкцию из гирек, верёвочек, палочек, ниточек, спичек, скотча, алюминиевой проволоки, спицы из зонтика – и при всём при этом эта конструкция умеет и, главное, хочет ходить.
А вам показалось, что эта гирька висит не там, и бинтик надо заменить на более надёжное крепление, и ниточка ненадёжна. Ну и хули – полюбуйтесь, что из этого получилось.
И, что самое печальное, это касается вообще любой конструкции: отчим ли пришёл в новую семью или Михал Сергеич Горбачёв решил улучшить СССР – конец один.
Горчев Д. А. (1963-2010), российский писатель, художник.
@paragnomen
А вы (допустим волшебник) решили этому человеку помочь: устроили его на другую работу, придумали ему новую жену, избавили его от дурных привычек, почистили ему мозги от плохих мыслей и, только было хотели сказать «и это хорошо», а он – хуяк! и помер. Не шевелится и обратно не заводится.
В чём была ваша ошибка?
А в том, что вы не знали, что если он идёт, пусть криво, пусть штаны у него не такие, как вам бы хотелось, но он ходит. И представляет из себя при этом чрезвычайно сложную конструкцию из гирек, верёвочек, палочек, ниточек, спичек, скотча, алюминиевой проволоки, спицы из зонтика – и при всём при этом эта конструкция умеет и, главное, хочет ходить.
А вам показалось, что эта гирька висит не там, и бинтик надо заменить на более надёжное крепление, и ниточка ненадёжна. Ну и хули – полюбуйтесь, что из этого получилось.
И, что самое печальное, это касается вообще любой конструкции: отчим ли пришёл в новую семью или Михал Сергеич Горбачёв решил улучшить СССР – конец один.
Горчев Д. А. (1963-2010), российский писатель, художник.
@paragnomen
Август 1925 года, СССР.
Через год Эмиль Крепелин умрёт от гриппа в Мюнхене, Гитлер выпустит Майн Кампф (тоже в Мюнхене), а Сталин победит во внутрипартийной борьбе.
Что касается Якова Павловича Фрумкина, он продолжит исследовать психические расстройства при эпилепсии, к 1932 году получит должность профессора и пост заведующего кафедрой Киевского медуниверситета, а с началом войны вместе со своей кафедрой эвакуируется в суровый Челябинск.
*Читать голосом иноагента Парфёнова под минус из «Биографии» Кровостока.
#afterkunst
@paragnomen
«Советский экран» приводит кадры из научной психиатрической фильмы, а ординатор Фрумкин восхищается кинематограммами гениального немецкого психиатра Крепелина.Через год Эмиль Крепелин умрёт от гриппа в Мюнхене, Гитлер выпустит Майн Кампф (тоже в Мюнхене), а Сталин победит во внутрипартийной борьбе.
Что касается Якова Павловича Фрумкина, он продолжит исследовать психические расстройства при эпилепсии, к 1932 году получит должность профессора и пост заведующего кафедрой Киевского медуниверситета, а с началом войны вместе со своей кафедрой эвакуируется в суровый Челябинск.
«Советский экран» переживёт Советский Союз: последний номер журнала выйдет в дефолтном 1998 году.* #afterkunst
@paragnomen
«В сущности своей всякий народ — стихия анархическая; народ хочет как можно больше есть и возможно меньше работать, хочет иметь все права и не иметь никаких обязанностей. Атмосфера бесправия, в которой издревле привык жить народ, убеждает его в законности бесправия, в зоологической естественности анархизма.
...
Жестокость — вот что всю жизнь изумляло и мучило меня. В чем, где корни человеческой жестокости? Я много думал над этим и — ничего не понял, не понимаю.
Давно когда-то я прочитал книгу под зловещим заглавием: «Прогресс как эволюция жестокости».
Автор, искусно подобрав факты, доказывал, что с развитием прогресса люди все более сладострастно мучают друг друга и физически, и духовно. Я читал эту книгу с гневом, не верил ей и скоро забыл ее парадоксы.
Но теперь, после ужасающего безумия европейской войны и кровавых событий революции, — теперь эти едкие парадоксы все чаще вспоминаются мне.
...
Если б факты жестокости являлись выражением извращенной психологии единиц — о них можно было не говорить, в этом случае они материал психиатра, а не бытописателя. Но я имею в виду только коллективные забавы муками человека.
...
Я спрашивал активных участников гражданской войны: не чувствуют ли они некоторой неловкости, убивая друг друга?
Нет, не чувствуют.
«У него — ружье, у меня — ружье, значит — мы равные; ничего, побьем друг друга — земля освободится».
...
А вот это образец того, как — иногда — воспринимаются новые для деревенского разума идеи.
Сельский учитель, сын крестьянина, пишет мне: «Так как знаменитый ученый Дарвин установил научно необходимость беспощадной борьбы за существование и ничего не имеет против уничтожения слабых и бесполезных людей, а в древнее время стариков отвозили в овраги на смерть от голода или, посадив на дерево, стряхивали оттуда, чтобы они расшиблись, — то, протестуя против такой жестокости, я предлагаю уничтожать бесполезных людей мерами более сострадательного характера. Например — окармливать их чем-нибудь вкусным и так далее. Эти меры смягчали бы повсеместную борьбу за существование, то есть приемы ее. Так же следует поступить со слабоумными идиотами, с сумасшедшими и преступниками от природы, а может быть, и с неизлечимо больными, горбатыми, слепыми и проч. Такое законодательство, конечно, не понравится нашей ноющей интеллигенции, но пора уже перестать считаться с ее консервативной и контрреволюционной идеологией. Содержание бесполезных людей обходится народу слишком дорого, и эту статью расхода нужно сократить до нуля».
...
Напомню, что всегда и всюду особенно злые, бесстыдные формы принимает ложь обиженных и побежденных. Из этого отнюдь не следует, что я считаю священной и неоспоримой правду победителей. Нет, я просто хочу сказать то, что хорошо знаю и что — в мягкой форме — можно выразить словами печальной, но истинной правды: какими бы идеями ни руководились люди, — в своей практической деятельности они все еще остаются зверями. И часто — бешеными, причем иногда бешенство объяснимо страхом.
...
Не отрицаю, что политики наиболее грешные люди из всех окаянных грешников земли, но это потому, что характер деятельности неуклонно обязывает их руководствоваться иезуитским принципом «цель оправдывает средство».
Максимъ Горькій (1868-1936). «О русскомъ крестьянствѣ». Издательство И. П. Ладыжникова. Берлинъ, 1922 г.
@paragnomen
...
Жестокость — вот что всю жизнь изумляло и мучило меня. В чем, где корни человеческой жестокости? Я много думал над этим и — ничего не понял, не понимаю.
Давно когда-то я прочитал книгу под зловещим заглавием: «Прогресс как эволюция жестокости».
Автор, искусно подобрав факты, доказывал, что с развитием прогресса люди все более сладострастно мучают друг друга и физически, и духовно. Я читал эту книгу с гневом, не верил ей и скоро забыл ее парадоксы.
Но теперь, после ужасающего безумия европейской войны и кровавых событий революции, — теперь эти едкие парадоксы все чаще вспоминаются мне.
...
Если б факты жестокости являлись выражением извращенной психологии единиц — о них можно было не говорить, в этом случае они материал психиатра, а не бытописателя. Но я имею в виду только коллективные забавы муками человека.
...
Я спрашивал активных участников гражданской войны: не чувствуют ли они некоторой неловкости, убивая друг друга?
Нет, не чувствуют.
«У него — ружье, у меня — ружье, значит — мы равные; ничего, побьем друг друга — земля освободится».
...
А вот это образец того, как — иногда — воспринимаются новые для деревенского разума идеи.
Сельский учитель, сын крестьянина, пишет мне: «Так как знаменитый ученый Дарвин установил научно необходимость беспощадной борьбы за существование и ничего не имеет против уничтожения слабых и бесполезных людей, а в древнее время стариков отвозили в овраги на смерть от голода или, посадив на дерево, стряхивали оттуда, чтобы они расшиблись, — то, протестуя против такой жестокости, я предлагаю уничтожать бесполезных людей мерами более сострадательного характера. Например — окармливать их чем-нибудь вкусным и так далее. Эти меры смягчали бы повсеместную борьбу за существование, то есть приемы ее. Так же следует поступить со слабоумными идиотами, с сумасшедшими и преступниками от природы, а может быть, и с неизлечимо больными, горбатыми, слепыми и проч. Такое законодательство, конечно, не понравится нашей ноющей интеллигенции, но пора уже перестать считаться с ее консервативной и контрреволюционной идеологией. Содержание бесполезных людей обходится народу слишком дорого, и эту статью расхода нужно сократить до нуля».
...
Напомню, что всегда и всюду особенно злые, бесстыдные формы принимает ложь обиженных и побежденных. Из этого отнюдь не следует, что я считаю священной и неоспоримой правду победителей. Нет, я просто хочу сказать то, что хорошо знаю и что — в мягкой форме — можно выразить словами печальной, но истинной правды: какими бы идеями ни руководились люди, — в своей практической деятельности они все еще остаются зверями. И часто — бешеными, причем иногда бешенство объяснимо страхом.
...
Не отрицаю, что политики наиболее грешные люди из всех окаянных грешников земли, но это потому, что характер деятельности неуклонно обязывает их руководствоваться иезуитским принципом «цель оправдывает средство».
Максимъ Горькій (1868-1936). «О русскомъ крестьянствѣ». Издательство И. П. Ладыжникова. Берлинъ, 1922 г.
@paragnomen
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Моя дорожка –
Наказание мое,
Но я же выбрал
Не другую, а ее.
Группа Лесоповал - «Год за два». Текст - Танич М. И.
#сложныевещества
@paragnomen
Наказание мое,
Но я же выбрал
Не другую, а ее.
Группа Лесоповал - «Год за два». Текст - Танич М. И.
#сложныевещества
@paragnomen
Мир потребления убог, консервативно гомеостатичен, нравственно бесперспективен, он готов снова и снова повторять себя, — но! Но он сохраняет свободу, и прежде всего — свободу творческой деятельности. А значит, по крайней мере, научно-техническому прогрессу остаются шансы на развитие, а там, глядишь, и потребность в Человеке Воспитанном возникнет в конце концов, а это уже надежда на прогресс нравственный…
В любом случае, из всех реально возможных миров, которые я могу себе представить, Мир Потребления наиболее человечен. Он — с человеческим лицом, если угодно, — в отличие от любого тоталитарного, авторитарного или агрессивно-клерикального мира.
Борис Натанович Стругацкий (1933-2012), из интервью.17 октября 2012 г.
@paragnomen
В любом случае, из всех реально возможных миров, которые я могу себе представить, Мир Потребления наиболее человечен. Он — с человеческим лицом, если угодно, — в отличие от любого тоталитарного, авторитарного или агрессивно-клерикального мира.
Борис Натанович Стругацкий (1933-2012), из интервью.17 октября 2012 г.
@paragnomen
Эрик Хобсбаум видел нарастающую угрозу не только в исламском фундаментализме, но и в протестантских движениях наподобие пятидесятников.
Они, кстати, также задорно практикуют глоссолалию, как и единоверцы Полы Уайт.
«В политике эпохи демократизации набирают всё больший и всё более решающий вес массы, в чьей жизни религия продолжает играть роль гораздо большую, чем среди активных элит. Разумные приверженцы секулярного развития в демократических государствах уже давно поняли, что следует уделять внимание религиозным чувствам собственных избирателей.
Однако главный повод для тревоги в связи с растущей политизацией религии - вовсе не появление массового религиозного электората в мире, где действует всеобщее избирательное право.
Речь идёт о подъёме радикальных и преимущественно правоориентированных идеологий внутри религии, в особенности о христианском протестантизме и традиционном исламе. Обе охвачены жаром миссионерства, оба радикальны и даже революционны в традиционно фундаменталистском ключе «религии мира», а именно в своих призывах к возврату к простому написанному тексту и очищению веры от накопившихся наносов и искажений.
Их будущее выглядит реконструированным прошлым».
@paragnomen
Они, кстати, также задорно практикуют глоссолалию, как и единоверцы Полы Уайт.
«В политике эпохи демократизации набирают всё больший и всё более решающий вес массы, в чьей жизни религия продолжает играть роль гораздо большую, чем среди активных элит. Разумные приверженцы секулярного развития в демократических государствах уже давно поняли, что следует уделять внимание религиозным чувствам собственных избирателей.
Однако главный повод для тревоги в связи с растущей политизацией религии - вовсе не появление массового религиозного электората в мире, где действует всеобщее избирательное право.
Речь идёт о подъёме радикальных и преимущественно правоориентированных идеологий внутри религии, в особенности о христианском протестантизме и традиционном исламе. Обе охвачены жаром миссионерства, оба радикальны и даже революционны в традиционно фундаменталистском ключе «религии мира», а именно в своих призывах к возврату к простому написанному тексту и очищению веры от накопившихся наносов и искажений.
Их будущее выглядит реконструированным прошлым».
@paragnomen
Мэрилин Ялом известна фривольным произведением «Любовь по-французски». Книга была отмечена Премией американской библиотеки в Париже, но не заняла почётного места в сумочках дев - филологических и не очень.
Пrедпrиимчивый Ирвин Ялом решил догнать и перегнать свою супругу на писательском поприще, избрав беспrоигrышную стrатегию: популяризацию мизантропичных душнил среди широких народных масс. И надо сказать, сделать всем интересно ему таки удалось.
Психиатр охватил сразу несколько целевых аудиторий, написав не только игривый дамский роман «Как Ницше плакал», но и стоическое мужское чтиво «Шопенгауэр, как лекарство». Каждому гендерному полу - свой философ-иррационалист в избранные цитаты аккаунта соцсети! В итоге он, возможно, даже самого Пауло Коэльо перегнал, не то что супругу с ее скучным французским поревом.
Слог маститого американского экзистенциалиста, впрочем, не впечатляет: тут Ялом Ирвин Ирвину Уэлшу уступает однозначно (маститому шотландскому экзистенциалисту). Но всё это дело вкуса, конечно, и раз уж мы тут Ницше поминаем - «вся жизнь есть спор о вкусах и привкусах».
В любом случае, сама попытка сравнить токсичного мыслителя с потенциально токсичным лекарством хороша, хотя и не оригинальна. В названии автор обыграл работу Ницше «Шопенгауэр как воспитатель», справедливо перейдя от воспитания к лечению. Как сообщает сам Ялом, «идея библиотерапии – самоисцеления с помощью систематического чтения философии – принадлежит Брайану Маджи и его великолепной книге «Признания философа».
В условиях периодически возникающего дефицита лекарственных средств, предлагаем подписчикам научиться самостоятельно делать выбор в гипотетически сложной ситуации. С этой целью на канале вводится рубрика «медикаменты и интеллигенты».
С Шопенгауэра и начнём!
Быть добру, воле и представлению!
@paragnomen
Пrедпrиимчивый Ирвин Ялом решил догнать и перегнать свою супругу на писательском поприще, избрав беспrоигrышную стrатегию: популяризацию мизантропичных душнил среди широких народных масс. И надо сказать, сделать всем интересно ему таки удалось.
Психиатр охватил сразу несколько целевых аудиторий, написав не только игривый дамский роман «Как Ницше плакал», но и стоическое мужское чтиво «Шопенгауэр, как лекарство». Каждому гендерному полу - свой философ-иррационалист в избранные цитаты аккаунта соцсети! В итоге он, возможно, даже самого Пауло Коэльо перегнал, не то что супругу с ее скучным французским поревом.
Слог маститого американского экзистенциалиста, впрочем, не впечатляет: тут Ялом Ирвин Ирвину Уэлшу уступает однозначно (маститому шотландскому экзистенциалисту). Но всё это дело вкуса, конечно, и раз уж мы тут Ницше поминаем - «вся жизнь есть спор о вкусах и привкусах».
В любом случае, сама попытка сравнить токсичного мыслителя с потенциально токсичным лекарством хороша, хотя и не оригинальна. В названии автор обыграл работу Ницше «Шопенгауэр как воспитатель», справедливо перейдя от воспитания к лечению. Как сообщает сам Ялом, «идея библиотерапии – самоисцеления с помощью систематического чтения философии – принадлежит Брайану Маджи и его великолепной книге «Признания философа».
В условиях периодически возникающего дефицита лекарственных средств, предлагаем подписчикам научиться самостоятельно делать выбор в гипотетически сложной ситуации. С этой целью на канале вводится рубрика «медикаменты и интеллигенты».
С Шопенгауэра и начнём!
Быть добру, воле и представлению!
@paragnomen