Я люблю его за свет. Тот, что разливается в воздухе утром, окрашивая мансардные крыши в золотистый цвет, и тот, что сияет после заката огнями Эйфелевой башни.
Я люблю его за звучание улиц. За мерный звон колоколов Notre-Dame и за музыку уличных музыкантов на Pont des Arts.
Я люблю его за улицы, которые никогда не бывают одинаковыми. За сердце истории, где ее хранит каждый камень. За готику, барокко, классицизм, ар-деко - за гармоничное сплетение столетий и стилей. Париж видел королей и революции, триумфы и трагедии, любовь и предательство; Париж слышал речи, менявшие мир.
Я люблю его за стиль, элегантность и неповторимый шарм. Здесь не нужно искать искусство - оно на каждом шагу, им дышит каждый квартал, превращая обычную прогулку в чистую поэзию.
В его витринах отражается вечность, в его людях - легкость, с которой можно быть одновременно изысканным и свободным.
Я люблю его за чувство, которого нет нигде больше - обещание, что здесь можно почувствовать себя частью чего-то вечного, но он всегда будет новой любовью.
Я люблю его за свет. Тот, что разливается в воздухе утром, окрашивая мансардные крыши в золотистый цвет, и тот, что сияет после заката огнями Эйфелевой башни.
Я люблю его за звучание улиц. За мерный звон колоколов Notre-Dame и за музыку уличных музыкантов на Pont des Arts.
Я люблю его за улицы, которые никогда не бывают одинаковыми. За сердце истории, где ее хранит каждый камень. За готику, барокко, классицизм, ар-деко - за гармоничное сплетение столетий и стилей. Париж видел королей и революции, триумфы и трагедии, любовь и предательство; Париж слышал речи, менявшие мир.
Я люблю его за стиль, элегантность и неповторимый шарм. Здесь не нужно искать искусство - оно на каждом шагу, им дышит каждый квартал, превращая обычную прогулку в чистую поэзию.
В его витринах отражается вечность, в его людях - легкость, с которой можно быть одновременно изысканным и свободным.
Я люблю его за чувство, которого нет нигде больше - обещание, что здесь можно почувствовать себя частью чего-то вечного, но он всегда будет новой любовью.
Friday’s performance was part of a larger shift. For the week, the Dow, S&P 500 and Nasdaq fell 2%, 2.9%, and 3.5%, respectively. Perpetrators of these scams will create a public group on Telegram to promote these investment packages that are usually accompanied by fake testimonies and sometimes advertised as being Shariah-compliant. Interested investors will be asked to directly message the representatives to begin investing in the various investment packages offered. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee.
from ar
