Перестаньте смотреть и участвовать в вокс-попах

Вчера жителя Москвы приговорили к пяти годам колонии по статье о «фейках об армии» за участие в уличном видео-опросе «Радио Свободы»*. Самое время напомнить, почему так называемые вокс-попы не имеют никакого отношения к количественным опросам, их проведение — недобросовестная практика, а участие в них чревато негативными последствиями.

Начнем с базы. Вокс-поп — это не уличный опрос общественного мнения!

Количественный опрос может быть уличным, телефонным и онлайн. Уличный опрос проводится по определенной методологии: 1) создается опросник, которому нужно четко следовать; 2) формируется выборка респондентов; 3) выбираются точки для проведения опроса; 4) в процессе и после проведения опроса контролируется качество работы интервьюеров с помощью отслеживания их геолокации, аудио-записью диалогов; 5) затем происходит анализ полученных данных. В общем, совершенно стандартная вещь для опросной индустрии.

Исследователи, которые прибегают к качественным методам, тоже прибегают к уличным интервью — например, при полевом исследовании какого-нибудь протестного движения. Но там также есть устоявшиеся подходы к дизайну исследования: какого типа должны быть интервью (структурированные, полуструктурированные, неструктурированные), насколько следует быть включенным в процесс, как двигаться в толпе и вычленять участников исследования. Задача исследователя в этом случае — не получение репрезентативного мнения респондентов, а анализ мотиваций, дискурсов, практик и опыта.

Вокс-поп же — это формат видео-контента, который используется журналистами и политтехнологами. Редакция придумывает сюжет в стиле «чо думает народ о теме x», отправляет «в поле» журналиста с оператором докапываться до прохожих на улице с вопросами. Команда берет серию интервью у рандомных чуваков, кто согласится участвовать в материале. Просто задумайтесь на секунду, у каких людей есть время и желание разговаривать с журналистом в середине рабочего дня на улице. Затем журналист возвращается в редакцию с готовым материалом, после чего на стадии монтажа вырезаются самые «интересные» мнения — обычно наиболее полярные, яркие и радикальные.

Задача редакции медиа — нарубить максимум просмотров на громких и «показательных» (нет) ответах людей, чтобы продемонстрировать аудитории как выглядит «общественное мнение». Если речь идет о политической агитации, то задача — это показать «нужное» мнение по какому-либо острому вопросу, либо продемонстрировать народную поддержку кандидата или партии. Яркий пример — видео-ролики партии СПС на выборах в Госдуму 1999 года, в которых все участники интервью единодушно поддерживают главные нарративы кампании.

В общем, вокс-попы — это довольно манипулятивный контент, который выдает за «общественное мнение» (которого не существует) серию выбранных редакцией интервью каких-то людей на улице, которые согласились участвовать в съемках. А в наше время — это еще и опасный для интервьюируемых формат, как показывает практика. Снимать подобные сюжеты, на мой взгляд, это неэтичная работа.

* — организация признана нежелательной на территории Российской Федерации.

У Александра Штефанова вышел интересный ролик со сравнительным анализом России, Беларуси и Украины 1990-2020-х. В целом, рекомендую к просмотру — это корректный и поверхностный в хорошем смысле этого слова рассказ о том, почему в трех соседних и вроде похожих (на самом деле нет) постсоветских странах сложились столь разные политические режимы.

В заголовок видео вынесен вопрос: «почему в Украине протесты победили, а в России и Беларуси — нет?». Однако ролик не про сами массовые протесты, что совершенно правильно, потому что массовые уличные выступления и их исходы, само собой, являются следствием сложившихся правил игры. Штефанов правильно акцентирует внимание зрителей на том, как по-разному формировались институты в этих государствах начиная с 1991 года: как на эти процессы влиял политический контекст, (не)желание политиков проводить рыночные экономические реформы и фрагментация элит.

За исключением некоторой путаницы с терминологией в конце видео с противопоставлением информационной автократии закрытому авторитарному режиму (эти два понятия не находятся в одной плоскости), а также слишком кратким, на мой взгляд, рассказом о политических реформах в начале правления Путина (изменение партийного и избирательного законодательства, централизация власти), ролик вышел хорошим.

P.S. Помню, что у Михаила Пожарского ранее выходило видео на схожую тему, но с большим акцентом на роль политических протестов — также рекомендую.

Социальный конструктивизм в международных отношениях

Продолжаю рубрику с рассказом о не-мейнстримных теориях* в International Relations. Сегодня поговорим об интерпретивистском и идеалистическом подходе к анализу международных отношениях — социальном конструктивизме.

Ключевое утверждение конструктивистов — идентичности и интересы государств не являются неизменными; они зависят от социальных контекстов и могут трансформироваться через взаимодействие с другими акторами. Национальные интересы и цели государств — это не данность, а результат интерпретации и затем формирования людьми политической и социальной реальности.

Авторы этого подхода считают, что ключевыми факторами в международных отношениях являются нормы, идеи, язык и социальные правила. Они определяют, как государства формируют свою идентичность, интересы, как воспринимают друг друга и действуют на международной арене. Это значит, что помимо материальных факторов на поведение государств влияют их интерпретации взаимоотношений и окружения. Нормы и идеи подвижны и вместе сними меняется и структура международных отношений.

Этим конструктивизм отличается от мейнстримных теорий — неореализма и неолиберализма — этот подход не позитивистский, не рациональный, не материалистский, не индивидуалистический.

Скажем, конструктивисты по-другому понимают структуру международных отношений по сравнению с теми же неореалистами — она понимается не как фиксированная и объективная материальная реальность, а как социально сконструированная система. Как писал один из главных авторов направления Александр Вендт: «Анархия — это то, что из этого делают государства». То есть анархия в международных отношениях не является объективной реальностью, а существует и поддерживается в головах людей — то есть с эволюцией идей, ценностей и норм возможно как и сотрудничество государств, так и острая конкуренция.

Восприятие государствами друзей, врагов и соперников не является полностью отражением объективной реальности. В качестве примера тот же Вендт приводит следующий парадокс: для США наличие у Великобритании 500 единиц ядерного оружия представляет меньшую угрозу, чем пять боеголовок у КНДР. Потому что первая является устоявшимся союзником США — а это социально сконструированное явление.

Основные авторы направления и их главные работы по ссылкам: Алекс Вендт, Джон Ругги, Ричард Эшли, Фридрих Кратохвиль, Николас Онуф.

* — социальный конструктивизм оппонировал мейнстриму в виде неолиберализма и неореализма в конце 1980-х и начале 90-х, но сейчас его вполне можно считать популярной среди авторов IR теорией.

Продолжаем попадать во всевозможные рейтинги телеграм-каналов о политике — мелочь, а приятно. По традиции в списке есть и те, которые сам читаю: экс-муниципальный депутат из Петербурга Диана Серая, политтехнолог Павел Дубравский, Кынев и другие.

Список наших слонов — лауреаты премии Юхана Шютте

Политология — сравнительно молодая наука, в которой нет столько устоявшихся наград, как, скажем, в экономике. Пожалуй, самая известная и престижная — это премия Юхана Шютте. Она учреждена в 1994 году одноименным Фондом Уппсальского университета. Юхан Шютте — это шведский государственный деятель XVII века, который успел побывать генерал-губернатором Ингерманландии и Ливонии, дипломатом, а также внес значимый вклад в развитие высшего образования в регионе — был канцлером Уппсальского университета, ректором Академии Густавиана и Тартуского университета.

На 2024 год лауреатами премии успели стать следующие ученые, на многих из которых я часто здесь ссылаюсь:

— Роберт Даль (1995) — автор концепции полиархии и важный для теории демократии мыслитель.
— Хуан Линц (1996) — один из главных исследователей авторитарных режимов своего времени.
— Аренд Лейпхарт (1997) — автор концепции конценсусной демократии, сравнительный политолог, исследовал, какие факторы способствуют становлению демократии в мульти-этнических и мульти-религиозных обществах.
— Александр Джордж (1998) — один из важнейших авторов в международных отношениях второй половины прошлого века, известный аналитик внешней политики.
— Элинор Остром (1999) — за исследование коллективного действия и теории рационального выбора.
— Фриц Шарф (2000) — исследователь государства всеобщего благосостояния.
— Брайан Бэрри (2001) — за вклад в правовую и политическую теорию.
— Сидни Верба (2002) — исследователь политических культур и политического участия.
— Ханна Питкин (2003) — за работы по теории представительства.
— Жан Блондель (2004) — сравнительный политолог, исследователь партийных систем.
— Роберт Кеохейн (2005) — один из центральных авторов неолиберального подхода в международных отношениях.
— Роберт Патнэм (2006) — его работы посвящены влиянию социального капитала на демократизацию.
— Теда Скочпол (2007) — одна из главных исследовательниц социальных революций.
— Рейн Таагепера (2008) — за анализ функционирования избирательных систем в представительной демократии.
— Филипп Шмиттер (2009) — исследователь корпоративизма в демократических системах.
— Адам Пшеворский (2010) — важный для теории демократии автор, исследователь демократизации.
— Рональд Инглхарт и Пиппа Норрис (2011) — одни из главных исследователей политических ценностей.
— Кэрол Пейтмен (2012) — политический теоретик и автор феминистского направления.
— Роберт Аксельрод (2013) — крупнейший современный автор в области эволюции сотрудничества.
— Дэвид Коллиер (2014) — за вклад в развитие качественных методов в политологии.
— Фрэнсис Фукуяма (2015) — один из самых известных политических философов современности, в представлении не нуждается.
— Юн Элстер (2016) — политтеоретик, получил премию за совокупность заслуг в области философии науки и теории рационального выбора.
— Амартия Сен (2017) — также лауреат премии по экономики памяти Нобеля (1998), автор работы "The Idea of Justice" (2009) о теории справедливости.
— Джейн Мэнсбридж (2018) — значимый для теории демократии автор, исследовательница общественных движений.
— Маргарет Леви (2019) — исследовательница labor politics, доверия и легитимности в демократии.
— Питер Катценштейн (2020) — занимается исследованием корпоративизма и международных отношений.
— Дэвид Лэйтин (2021) — исследователь гражданских войн, национализма и этнических идентичностей.
— Роберт Гудин (2022) — политический теоретик, автор работ о теории демократии и государства всеобщего благосостояния.
— Марта Финнемор и Александр Вендт (2023) — ведущие авторы теории социального конструктивизма в международных отношениях.
— Юрген Хабермас (2024) — политический теоретик, автор концепции делиберативной демократии.

Вообще книга международника и сторонника мир-системного анализа Иммануила Валлерстайна «После либерализма» — это наглядный пример того, насколько бессмысленны попытки разных авторов «предсказывать будущее», вне зависимости от теоретического подхода в международных отношениях. К сожалению, многие другие исследователи, включая даже очень именитых, страдают желанием побыть гадалкой и с позиции авторитета выдать какой-нибудь громкий прогноз, который затем не проходит проверку временем.

Структурный реализм или борьба за выживание

Продолжаем с Политфаком обзор основных школ в МО.

Это направление (structural realism или neorealism) в теории международных отношений представлено шире всего. Причина такой популярности в заключается в претензии на научный подход и прагматизм, без излишней идеологизации.

В основе структурного реализма лежат несколько принципов:

▪️Государства — главные и основные действующие лица в международной политике
▪️Международная система устроена по принципу анархии. Тут нет верховного судьи, способного разрешить споры между государствами. Они обречены на постоянно соперничество по принципу self-help.
▪️Государства — это сущности, принимающие решения на основе рационального мышления.
▪️Главная цель государства — выживание. Оно будет принимать решения — включая начало войны — исходя из оценки угроз и преимуществ, способных укрепить его безопасность
▪️Мощь государств оценивается в первую очередь через их военную мощь.
▪️Непрозрачность действий государств. Одна сторона никогда не будет понимать истинных намерений действий другой.

На основе оценки этих принципов сформировались две основные школы в рамках структурного реализма:

📍Наступательный реализм (offensive realism)

📍Оборонительный реализм (defensive realism)

Суть первого состоит в том, что наилучший способ для государства укрепить свою безопасность, лежит через наращивание своей мощи и агрессивное поведение. Чем больше врагов удастся повергнуть и захватить, тем больше шансов у государства на собственное выживание.

Представители второй школы утверждают, что все ровно наоборот: агрессивное поведение сталкивается с сопротивлением системы и ведет к ухудшению безопасности государства. Когда у одного государства появляется слишком много мощи и влияния, оно подталкивает остальных к перегруппировки и объединению сил, чтобы сдержать агрессора. Это называется «балансирование» (balancing). Поэтому выгоднее поддерживать статус-кво как у себя, так и других.

Как я уже писал, главная цель государства — выжить и не дать себя уничтожить. Для этого они будут укреплять свою как военную мощь, так и социально-экономическую. Однако большинство государств не может адекватно понять намерений другого. Поэтому любая попытка одной стороны укрепить свою безопасность расценивается другой как наращивание сил для агрессии. А это ведет к ухудшению шансов на выживания, что провоцирует эскалацию. В структурном реализме это называется «дилеммой безопасности» (security dilemma).

Теоретики этой школы также делят международную систему на однополярную, двухполярную и многополярную. На устройство и классификацию системы влияет наличие крупных держав.

❗️И одна важная вещь, которую надо держать в уме при работе с этой теоретической рамкой: структурной реализм четко различает внутреннюю политику государств и международную систему. Он никогда не интерпретирует их действия через внутренние факторы, а только через особенности системы, где они взаимодействуют. Поэтому этот тип реализма и называется «структурный».

Ключевы теоретики структурного реализма: Кеннет Уолтц, Джон Миршаймер, Джек Снайдер, Барри Позен и др.

А.Т.

#кратко

🔻Подпишись на Political Animals

Пост-позитивистские теории международных отношений: постструктурализм, постколониализм и феминизм

Все теоретические подходы в IR можно разделить на две общие категории: позитивистские и интерпретивистские теории.

К первом относятся неореализм, неолиберализм и марксизм. Эти направления предполагают, что социальный мир можно объективно изучать с помощью строгих научных методов, выявляя воспроизводимые причинно-следственные связи. Для позитивистов ключевые акторы международных отношений — это государства, которые действуют рационально.

Ко вторым принадлежат постструктурализм, постколониализм и феминизм. Интерпретивисты считают, что социальный мир сконструирован людьми и не поддается объективному изучению. Сторонники этого подхода изучают то, как субъективность, культура и язык влияют на международную политику. Эти теории подчеркивают важность дискурсов и социально сконструированных реалий, отрицая идею объективной и универсальной истины.

Постструктурализм утверждает, что международная политика не является жестко зафиксированной реальностью. Наоборот, она формируется через язык, дискурсы и знания. Такие термины, как «государство», «безопасность», или «терроризм», не имеют фиксированных значений, их смысл зависит от контекста и того, как они используются в политических дискурсах.

Дискурсы не просто отражают реальность, а создают ее и поддерживают властные отношения. С их помощью власти могут навязывать свои интерпретации событий, поддерживая существующие вертикальные структуры. Скажем, западные дискурсы часто представляют мир в категориях «цивилизованных» и «отсталых» стран, где Запад автоматически занимает привилегированное положение. Постструктурализм ставит под сомнение такие упрощенные схемы и предлагает взглянуть на мировую политику как на динамическое пространство, наполненное множеством интерпретаций и конкурирующих нарративов.

Авторы-основатели постструктурализма: Мишель Фуко, Жак Деррида, Юлия Кристева.

Авторы постструктуралистского подхода в IR: Ричард Эшли, Дэвид Кэмпбелл, Роксана Линн Дотти, Дженни Эткинз.

Постколониализм зародился в 1990-х как реакция на деколонизацию в Азии и Африке, распад СССР и подъем пост-позитивизма в академии. Сторонники этого подхода критикуют устоявшиеся теории за материализм, рационализм, европоцентризм и фокус на изучении государств. Они же акцентируют внимание на народах, этнических группах и национально-освободительных движениях. По их мнению, несмотря на конец эпохи колониализма, его наследие продолжает влиять на международные отношения.

Так, Франц Фанон и Эдвард Саид писали, что колониализм — это не просто захват территорий, но и контроль над умами, навязывание западной картины мира. Саид в своей работе «Ориентализм» описывал, как Запад создал и закрепил стереотипы о Востоке как о «загадочной» и «неразвитой» части света, что продолжает влиять на современные отношения между бывшими колониальными державами и постколониальными обществами.

Авторы: Франц Фанон, Эдвард Саид, Арлин Тикнер, Хоми Бхабха, Гаятри Спивак.

Феминистские теории рассматривают роль женщин и вопросы гендера в IR. Феминистки утверждают, что международные отношения часто рассматриваются через призму мужского опыта, а мейнстримные подходы игнорируют вклад женщин в глобальные процессы.

Либеральный подход фокусируется на равенстве прав и устранении юридических барьеров для женщин в политике. Однако критический феминизм идет дальше — его авторы утверждают, что проблемы женщин нельзя решить, просто предоставив им равные права с мужчинами. Необходимо радикально изменить социальные и экономические структуры, которые поддерживают патриархат и капитализм. Существует также постколониальный подход, который исследует опыт женщин через призму колониального наследия. Например, Гаятри Спивак критикует западные интервенции, которые изображают женщин из постколониальных обществ как объекты спасения от «жестоких» мужчин их культуры.

Авторы: Синтия Энлоу, Энн Тикнер, Валери Хадсон, Кэрол Кохрейн, Сильвия Уолби, В. Спайк Петерсон, Джудит Батлер, Гаятри Спивак.

Кстати, теперь вы можете поддержать наше издание «Фронда» в обмен на кучу разных призов: подписку на печатный журнал, мерч, дополнительный уникальный контент на закрытых платформах, возможность попасть на страницы номера и многое другое.

Сейчас мы в самом разгаре работы над новым номером журнала, тема которого определенно вам понравится — так что ваше участие очень поможет нашей команде.

Спасибо!